***
Прошло несколько месяцев, Майэв как взбесилась, проверяя и перепроверяя всех стражниц. Видимо, ее "ручной зверь" опять проявил норов. Авиарна Летящий Цветок волновалась, ведь она совсем недавно смогла попасть в отряд Песни Теней, но она уже осуществила свою мечту - увидела Иллидана. Эльфа, который один стоил целого войска! Эльфа, который спас их народ, пожертвовав всем. Эльфа, в которого она влюбилась, лишь увидев мельком. Ей было невыносимо больно всякий раз, когда Майэв принималась пытать узника, хотя все Казематы слышали, как она стонет от удовольствия, оседлывая его. И его же она пытала, избивала, мучила, не давала еды и воды. Если бы старшая Стражница знала какой лютой ненавистью пылает юная и очень талантливая эльфийка по отношению к ней, то убила бы ее. Но Авиарна не для того сумела скрыть свою магическую суть при других стражах, намеренно показав ее Иллидану, чтобы так глупо попасться, нет. Она ждала новой возможности поговорить с ним, надеясь, что сумела заинтересовать искушенного мага. Иногда ей удавалось увидеть его, когда приносила еду или воду. Стражницам было строго запрещено разговаривать с пленником, так что при других стражах Летящий Цветок не показывала своей заинтересованности. Наконец, Песнь Теней отбыла в Дарнас в сопровождении наиболее преданных стражниц. Ее не будет порядка двух месяцев, всем остальным обитательницам Казематов, было глубоко наплевать на Предателя, и они скинули на новенькую все обязанности, связанные с Иллиданом.***
Тишина, нарушаемая лишь звуком падающих капель, давила на Ярость Бури. Даже столь полюбившийся свист клинков, рассекающих воздух, не мог заглушить ее. Вот уже долгое время Майэв не приходила к нему с очередной порцией побоев, обвинений или удовлетворить свои желания, что не могло не радовать мага. Он ненавидел те мгновения, когда Тюремщица приковывала его к стене, срывала штаны и садилась на него верхом. Раньше ей удавалось хоть инстинктивно возбудить в нем желание (все-таки в тюрьме выбор небольшой), но после визита новенькой и ее слов, Иллидан не хотел животной страсти. Грубо говоря, у него просто не вставал на Песнь Теней, несмотря на все ее старания. Безрезультатные, грубые ласки перерастали в побои и пытки. А эльф лишь усмехался, сплевывая кровь. Ему была приятна такая маленькая месть, ведь нет ничего более унизительного для женщины, чем осознание собственной нежеланности. Зашуршал ключ, скрипнула дверь и пленник уловил знакомую ауру с искорками магии. Эльфийка вошла очень тихо, словно... так и есть на ней не было привычных для стражей лат, лишь легкое платье и накидка. - Здравствуй, Иллидан, - простая фраза разорвала оковы тишины, принеся облегчение одним своим звучанием. - Здравствуй, стражница, - эхом откликнулся эльф. - Ты пришла поговорить? - Если только, - девушка не рисковала подходить близко к пленному магу, но не из страха, а из почтения, которое испытывала к этому существу, - ты позволишь... - Почему бы и нет? - пожал плечами Ярость Бури, поднимаясь во весь рост.***
Авиарна стала чаще наведываться к Предателю, когда Майэв не было в Казематах. Эльфийка упивалась скупыми, односложными фразами Иллидана, любовалась его движениями. Они говорили не много, но ему не было неприятно ее общество. Авиарна напоминала ему Тиранду. Юная стражница была добра к нему, слушала его не сколько ушами, сколько сердцем. Однажды, он даже назвал ее именем жрицы, но та не обиделась, сказав лишь: "Я - Авиарна, Иллидан." Эльфийка пребывала в восторге от мельком виденных тренировок Ярости Бури: демонические клинки плясали в его могучих руках, сильное, гибкое тело, исполняющее танец смерти, притягивало взгляд, вызывало желание покориться его обладателю, опустившись на колени, признавать Его власть... Но это были лишь грезы глупой девчонки, которых Авиарна стеснялась и которыми дорожила одинокими ночами в своей келье Казематов. Особенно больно девушке было, когда приходилось присутствовать при очередных издевательствах Песни Теней над беспомощным узником. Хорошо, что под глухим латным шлемом не было видно ее слез. Хорошо, что Он был слеп и не видел ее лица, когда она приходила тайком ото всех и обрабатывала его раны целебными эликсирами и мазями, не видел румянца смущения от прикосновений к желанному мужчине и не видел боли, что рвала ее душу на части от видения его израненного тела. Не видел? О, нет, Предатель видел и чувствовал все, особенно ярко он видел ауру вздрагивающей от каждого удара плети по нему эльфийки. Как же она напоминала ему ту, которую он любит. "Тиранда, - размышлял слепец, сидя в своей камере и слушая стучание капель воды. - Тиранда, почему? Почему ты так и не пришла освободить меня? Как бы ты отреагировала, если бы знала что здесь происходит? Стала ли ты лечить меня?.." Вечные вопросы, на которые не было ответа. - Иллидан? - приглушенный голос Авиарны вырвал эльфа из его нелегких мыслей, принеся облегчение. Иллидан был слишком занят своими размышлениями и не заметил как эльфийка вошла. Сей факт расстроил мага, получается, что он расслабился и позволил ей подобраться к нему слишком близко. Это недопустимо. - Здравствуй, маленькая стражница, - отозвался он привычной фразой. - Иллидан...- эльфийка переминалась с ноги на ногу, в ее ауре он явно чувствовал неуверенность. - Что случилось? - Предатель поднялся и подошел к ней вплотную, казалось стоит ей вздохнуть чуть глубже, и она коснется своей грудью его обнаженной груди. Ярость Бури перевел свое магическое зрение в максимально приближенный к физическому спектр. Стражница была одета в мягкие кожаные штаны, короткую безрукавку на голое тело и полусапожки. - Прошу, научите меня сражаться с демонами! - на одном дыхании выпалила Авиарна, падая на одно колено перед слепым и склоняя голову. - Встань, маленькая стражница, - раздался слегка насмешливый голос над головой. - Пусть с демонами сражаются мужчины и те, кто достаточно для этого силен. А тебе стоило бы подумать о рясе жрицы. Не с твоим милосердием и сопереживанием лезть в это. Ты так мило вздрагиваешь всякий раз когда, когда удары Песни Теней достигают своей цели... По мере того, как Предатель говорил, Авиарна краснела, но не поднималась, не глядела на мага. Он знал! Все знал! Но как? Он же слеп... Видимо его новое зрение позволяет ему видеть куда больше, чем позволено обычным живым глазам. Она не достойна быть его ученицей? Значит она не достойна жить! Вынеся себе приговор, эльфийка резко встала во весь рост и смело посмотрела в лицо любимого эльфа: - Я не хочу ждать, когда Дремлющий почешется и спасет мой дом или мою шкуру! Если я не готова защищать родной мир от демонов сейчас, значит я никогда не буду готова! Иллидан, окажи мне милость, разреши взять твой клинок? Ярость Бури кивнул, протягивая левый меч. Эльфийка взяла оружие, слегка коснувшись его руки. Она слабо улыбнулась и быстро полоснула острым концом по своей шее. Как не быстра была стражница, Предатель, впитавший силу падшего титана был чуточку быстрее - он успел схватиться за острый конец клинка, порезавшись. Волшебство Малфуриона Ярости Бури не позволяло Иллидану причинять кому-либо вред в этих стенах, даже себе. Это спасло жизнь Авиарне. Точнее спас Предатель, схватившись за собственный меч. Острейший кончик успел лишь чуть-чуть оцарапать шею эльфийки, не принеся желанного забвения. - Зачем? - ощущая как он вырвал из ее руки клинок Аззинота, спрашивает Летящий Цветок. - Они вернутся! И очень скоро. Так лучше погибнуть от твоего клинка, чем от их лап и огня, не имея шансов защититься и защитить тех, кто мне дорог. - И как же, - усмехнулся Иллидан, пристально "глядя" на нее, - твоя смерть должна была помешать демонам захватить наш мир? Летящий Цветок молчала, ей было стыдно за свой необдуманный поступок, продиктованный сиюминутным порывом. Тишина. Эльфийка скрыла свою магическую ауру, став серым призраком. Тишина давила на Иллидана сильнее стен и магических оков... - Подбери себе оружие, - процедил Предатель, желая разорвать давящую тишину. - Будет неплохо, если найдется что-то похожее на них. Узник встряхнул клинками, как бы показывая что он имеет в виду. Минута, другая. Он уже начал думать, что она больше не откроется, но яркое сияние вспыхнуло в камере: - Как прикажете, учитель.***
Он ждал. Ее не было уже несколько дней. Холодное спокойствие не покидало его никогда. Заточение выдавило из него яркие чувства, заменив их трезвой ясностью и пониманием своей Судьбы. С начала их тренировок прошло уже много времени. Теперь их разговоры были еще менее продолжительны. Авиарна была прилежной ученицей, но ей тяжело давался двумечный бой. Не раз и не два Предатель успевал схватиться за ее клинок, чтобы он не пронзил неопытную эльфийку. И дело было даже не в том, что ее присутствие облегчало его существование, хоть и иллюзорно. Занятия с Иллиданом длились уже шесть месяцев. Авиарна летела к нему в камеру как девицы летают на свидание. То, как сражался Ярость Бури, было сложно понять без его уникального зрения, но она старалась. Порой она напарывалась на свой же клинок, но раны были неглубокие и совершенно не мешали продолжению тренировки. За малейший оттенок одобрения в его голосе, девушка была готова свернуть горы, разбить руки в кровь, готова отдать жизнь. Но все ее потуги вызывали лишь ироничную ухмылку и сухое описание совершенных ошибок. Иногда он подходил сзади, беря ее руки в свои и показывая как правильно проводить атаку. Разумом она запоминала движения, но сердце рвалось из груди при его близости. Однако, эльфийка не тешила себя надеждой. Сердце и душа Иллидана были отданы на поклон той, что никогда не оценит его жертвы и его любви. Так же как и свои собственные сердце и душу она принесла на алтарь Предателя, понимая, что взаимности не увидит. Никогда. Боль сжимала ее существо в стальных когтях. Вот уже пятую ночь у нее не получалось проскользнуть к учителю. Но она не бросала тренировки, скрытые в груде оружия, обоюдоострые парные клинки каждый вечер пускались в пляс вместе с телом своей хозяйки. Лишь тренируясь, эльфийка ощущала близость с учителем, вспоминала его руки, направляющие ее движения, его горячее дыхание, изумрудные огни под черной повязкой. - Вот так! - показав очередной финт, Иллидан облокотился на стену, скрестив руки. - Да нет же! Дальше руку с клинком заводи! Да, так правильно. Авиарна старалась, она чувствовала требовательный взгляд Предателя и выполняла точечные, резкие движения. - Еще раз! Этот безжалостный, холодный, но бесконечно любимый голос был сладостнее любой музыки. - Повтори! И вновь, раз за разом она проводит атаку невидимого противника, постепенно начиная понимать принцип нового приема, осознавая его практическую эффективность. Ладони и запястья сводит судорогой, но эльфийка не сдается, борется с собственной слабостью, сильнее сжимая рукояти клинков. - На сегодня достаточно. - Иллидан, - Авиарна опустила клинки, но из камеры не вышла, - я не знаю когда смогу снова пробраться к тебе. - Предлагаешь продолжить? Эльфийка молча кивнула, поднимая клинки. - Быть может тогда спарринг? - скупая полуусмешка скривила губы Ярости Бури. Девчушка была настойчива, упорна, из нее получилась бы охотница на демонов. Но в ней не было главного - горькой жажды мести. - Да, учитель! Дуэль продлилась недолго, всего минуту, и Авиарна лежала на спине, а у ее горла был клинок Предателя. Иллидан мог закончить все еще быстрее, но хотел сам оценить на что способна ученица. И девчушка его приятно удивила, хоть и проиграла. - Есть над чем поработать, не так ли, маленькая стражница? - произнес он, убирая клинок. - Да, учитель, - эльфийка встала и поклонилась слепому эльфу. - Я буду усерднее тренироваться. Ярость Бури хмыкнул и отвернулся. Решив, что на сегодня все, Авиарна стала собираться уходить: подняла свои клинки, разлетевшиеся при ее падении в разные стороны, и направилась к двери камеры. - Я не отпускал тебя, ученица. Его хриплый голос заставил эльфийку покрыться мурашками. Даже здесь, в небольшой камере, скованный заклятиями Иллидан был силен духом. Не подчиниться ему было выше ее сил. - Прости, учитель. Больше не повториться. - Я чую в тебе сомнения, неуверенность, - эльф встал и подошел вплотную. - Демоны в большинстве своем очень чувствительны к тем, кто не умеет скрывать свои эмоции. Раз уж ты хочешь сражаться с ними, научись подавлять негативные и яркие эмоции. - Как? - ее голос предательски дрогнул, она ощущала его странный запах, запах золы и хвои, теряя самоконтроль и проклиная себя за это. - Устрани их источник, - Иллидан невесело усмехнулся и скрестил руки на татуированной груди. - Я сам, - тяжело вздохнул Иллидан после продолжительного молчания, - поддался на демонический шепот сатира Ксавия. И натворил немало глупостей. Не повторяй моих ошибок. - Я не смогу, - скопировала она его горькую ухмылку. - Не смогу вырвать тебя из сердца, Иллидан. Проще будет вырвать само сердце. Она пристально смотрела на него, видела как дернулось его острое ухо при ее словах. Эльфийка не ждала от него ответа или действий, она пыталась побороть своих демонов...***
Странно, но после того, как она открылась Иллидану, Авиарна чувствовала себя свободнее и увереннее. Она больше не вздрагивала при звуке его голоса, не трепетала стоило ему коснуться ее. Однако, эльфийка так увлеклась тренировками с Иллиданом, что забыла про осторожность. - Глупость всегда наказывается, стоило это помнить, Летящий Цветок! - Майэв Песнь Теней ходила вокруг стражницы, громыхая латами. - И чему, позволь спросить, ты надеялась научиться у Предателя? - Убивать демонов, - в голосе Авиарны не было страха, хотя Тюремщица Иллидана наводила ужас почти на всех и гордилась этим. - Ну и как? - усмехнулась Майэв, садясь за стол, разговор проходил тет-а-тет в небольшой зале Казематов, где из всей обстановки несколько столов и стульев, а так же множество стоек с оружием и латами. - Успехов достигла? - Не столь высоких, - холодно смотрела на начальницу молодая эльфийка, - как мне бы хотелось. И не столь мизерных, как вам представляется. - Следи за языком, девочка, - сдвинула брови Песнь Теней, перестав ухмыляться и подходя к эльфийке. Ей уже много, очень много лет не смели так дерзить. Только Иллидан Предатель. - Раз ты так уверена в своих силах, быть может устроим показательную дуэль? - Не боитесь проиграть девочке на глазах всех Казематов? - Авиарна растянула губы в змеиной усмешке, пытаясь скопировать ухмылку Иллидана. Майэв замахнулась, но ученица Предателя была готова к этому. " Умей заставить своего врага действовать так, как выгодно тебе" - как-то сказал учитель, и Летящий Цветок пользовалась его уроком, зная взрывной характер Тюремщицы. Она изящно прогнулась, и тяжелая латная перчатка просвистела мимо. - Чтобы завтра духу твоего здесь не было! - процедила сквозь зубы Майэв. - Тебя вычеркнут из списка клана Смотрящих в Ночь. Тебя никогда здесь не было. Проваливай! Авиарна развернулась, и уже у двери ее ушей достиг ядовитый шепот: - Больше ты своего "учителя" не увидишь! Авиарне повезло, в коридоре она столкнулась с гонцом, что спешил к Песни Теней, а это значит Тюремщицы сегодня не будет в Казематах. Подождав несколько минут, эльфийка, затаившаяся в неприметной нише, увидела Майэв в дорожном одеянии, прошедшую мимо. Времени терять нельзя. Сегодня или уже никогда. Стоит хотя бы попытаться! Авиарна опрометью кинулась в свою келью, где ждало своего часа дивное кал'дорайское платье, которое носила еще ее мать, прислуживая во дворце королевы Азшары, и особый эликсир "Свет звезд". Эльфийка сняла, ставшие казаться ей с недавних пор неуклюжими, латы, привела себя в порядок у серебряного умывального таза и надела платье. Развязав тесемки стягивающие ее волосы в высокий воинский хвост, бывшая уже стражница встряхнула головой, и водопад фиолетовых прядей разлился по спине. Авиарна приготовила поднос с простой едой: отварные овощи, кувшин воды и ломоть хлеба. Она осторожно заглянула в коридор, где находилась камера Предателя. Никого из стражей не было. Эльфийка облегченно выдохнула и направилась к учителю, держа поднос со снедью на правой руке, а левой сжимая в кармане плаща флакон с заветным эликсиром. - Учитель, я принесла вам ужин. - Здравствуй, маленькая стражни... - Ярость Бури осекся, "увидев" ее наряд: тонкий зеленый шелк струился при движении, каждое волокно его было напитано магией, магией Источника Вечности, которую особое зрение Предателя видело четче, чем когда-либо могли видеть его настоящие глаза. Золотые изогнутые лепестки украшали тонкий материал, охвативший грудь ночной эльфийки, вились по всему одеянию, выделяя глубокие разрезы на бедрах. - Это тебе больше к лицу. - Я больше не ваша стражница, - спокойно проговорила Авиарна, ставя поднос перед Иллиданом. - Я допустила ошибку, потеряв бдительность, и на меня кто-то донес Песне Теней. Завтра перед рассветом я покину Казематы. Навсегда. - Вот как? В его голосе не было недовольства или грусти. Он был спокоен, как всегда. Эльф приступил к трапезе, особенно его заинтересовал запах воды. Она не была затхлой и не отдавала металлом как и все в этой проклятой темнице. Вода пахла весенним лугом, свежим ночным ветром, если, конечно, он не забыл эти запахи. Или ему просто чудится? После еды сильно захотелось пить, и слепой маг приник к горлышку кувшина. Наблюдая как Иллидан делает первые глотки смешанной с эликсиром воды, Авиарна, наверное, впервые в своей жизни молилась Элуне, молилась искренне, чтобы "Свет..." подействовал на Ярость Бури. Ее отвлек звук разбитого кувшина. - И что же это? - с рычащими нотками спросил Иллидан, под плотной черной шелковой повязкой разгорелись яростные зеленые огни. - Моя маленькая ученица решила опоить меня "Светом звезд"? - Любые средства хороши, - ответила эльфийка, не опуская глаз, - если хочешь добиться победы. - Вижу, мои уроки ты запомнила хорошо, - Предатель медленно приближался к застывшей словно статуя девушке. - Но за ошибки и проколы всегда приходится платить. Всегда. Сильная, покрытая зелеными татуировками ладонь легла на ее плечо, вынуждая опуститься на колени: - Я жду извинений, моя маленькая ученица, - с ухмылкой на губах, произнес Ярость Бури. Сердце эльфийки словно оборвалось в темную, наполненную Скверной, бездну. Летящий Цветок хоть и была девственницей, прекрасно понимала в какой форме стоит приносить извинения мужчине. Дрожащими руками она развязала шнурки, держащие штаны слепого эльфа. Стянув мешающую одежду, Авиарна с трепетом прикоснулась рукой к медленно твердеющему крупному члену эльфа. - Никаких рук! - хрипло гаркнул Иллидан, сильнее сжимая ее плечо. Эльфийка послушно одернула кисть и провела языком от все еще скрытой крайней плотью головки до основания. - Умница, - Предатель слегка разжал пальцы, положив вторую руку ей на голову. - Продолжай. Летящий Цветок прикоснулась губами к начавшей обнажаться головке, пройдясь языком по отверстию в ее центре. Медленно, влажно восстающая плоть Ярости Бури погружалась в ее рот, он не торопил, наслаждаясь моментом. Наконец ее губы утонули в мягких черных волосках у основания и двинулись в обратном направлении. Авиарна не верила происходящему, Иллидан возвышался над ней, его руки направляли ее движения, гладили по голове, когда ему было особенно приятно. Она готова была наизнанку вывернуться, лишь бы он давал ей эти поощрения, заглатывая его член как можно глубже, подавляя свои рефлексы. Гортань уже ощутимо болела, желудок дергался в спазмах, но девушка не останавливалась, продолжая ласкать своего учителя, положив ладони на его бедра и закрыв глаза. Ярость Бури отстранился и резко привлек к себе Авиарну, поднимая с колен, его руки блуждали по ее спине, бедрам, груди, а его горячие уста властно целовали шею и губы, оставляя метки на голубоватой коже. Эльфийке хотелось кричать от счастья: "Пусть! Пусть зовет хоть Тирандой, хоть Майэв! Лишь бы не останавливался!" Маг и не думал останавливаться, но и торопиться явно не собирался. Он оттеснил эльфийку к своему ложу, если так можно назвать несколько звериных шкур, на которых он спал. Разрывать красивое платье эльфу не хотелось, ведь оно было памятником некогда великой культуры Кал'дорай, реликтом. Как и он сам. Аккуратно освободив Авиарну от одежды, эльф медленно провел ладонями по ее телу, опускаясь вместе с ней на большую лохматую шкуру. Наконец-то она могла прикоснуться к его могучим плечам, покрытой магическими татуировками груди, ощутить рельеф мышц пресса и рук, почувствовать вкус его поцелуя. - Иллидан... - только и могла шептать эльфийка, теряя остатки разума в его руках. - Иллидан... Ухо Предателя дернулось, и он резко зажал рот ученицы, укрываясь медвежьей шкурой и закрывая эльфийку собой. Мимо прошлись стражи, но удостоили камеру Предателя лишь мимолетным взглядом, когда грохот лат стих, слепец убрал руку. Ярость Бури чувствовал дрожь прижатого им к ложу девичьего тела, "видел" возбуждающе торчащие сосочки на наливных грудях, и это разжигало в нем давно забытое желание. Желание наслаждаться женщиной. Стоило его языку слегка коснуться темной бусинки, как девушка выгнулась, запрокинув голову и прикусывая нижнюю губу, стараясь заглушить стон. Ловкие пальцы проползли между ног Авиарны, начав поглаживать половые губки, дразня клитор. Эльф почувствовал, как девушка начала сама двигать бедрами, потираясь о его пальцы, ее тело дрожало все сильнее с каждым новым прикосновением. - Не так быстро, - прошептал он, убирая руку и направляя возбужденный член в ее лоно. Жаль, что у них было мало времени. Но даже то немногое, что есть Иллидан собирался потратить с пользой. Горячий язык Предателя проскользнул сквозь приоткрытые губы эльфийки, словно гибкая змея, он исследовал все точки, иногда сплетаясь с языком девушки. Авиарна задыхалась от его объятий, скользила руками по спине и плечам, выгибалась, когда его руки прижимали ее к себе. От острого запаха золы и хвои кружилась голова, девушка чувствовала, как от его прикосновений из нее потекла влага и тягучую тяжесть внизу живота. Иллидан не спрашивал ни о чем, ведь она сама пришла к нему с зельем, возбуждающим мужчину. Самодовольно ухмыльнувшись, эльф закинул длинные ноги эльфийки себе на плечи и вошел в нее. Быстрое, резкое движение разорвало девственную плеву, позволяя ему проникнуть на всю длину. Из глаз эльфийки текли слезы радости и боли, ведь это была их единственная ночь...***
За час до рассвета Авиарна Летящий Цветок покинула Казематы Смотрящих в Ночь, увозя с собой не только воспоминания о ночи, проведенной в объятиях самого могущественного эльфа...