Называйте меня Хель

Белоснежное здание «Гринготтса» внушало уважение. А вот при виде гоблина-охранника Ларс аж языком прицокнул. — И много тут таких, Хель? — Целый банк. Это местный аналог евреев: банкиры, ювелиры, артефакторы. Разве что на скрипках не играют. Деньги мы обменяли быстро, но уходить Ларс не спешил. — Скажите, уважаемый, а счёт открыть у вас как? — поинтересовался дед у гоблина за конторкой. — Арендовать сейф? Очень просто: вносите деньги, оплачиваете обслуживание и получаете ключ. Сумма любая, хоть один кнат. А вот стоимость аренды — фиксированная. — А на юношу оформить можно? — Детский сейф. Условия те же, но ещё вы можете ограничить снятие наличных. Сейф Ларс арендовал и даже закинул мне двести галеонов. Сумма небольшая, но и не маленькая. Практически на два года учёбы. — Так, Хель, давай-ка присядем где-нибудь. А то от обилия впечатлений у меня голова плохо работает. В кафе Фортескью мы заняли угловой столик. Я уплетал мороженое, а дед лениво прихлёбывал чай. Лицо у него было очень задумчивое, и я начал нервничать. Ларс умный мужик, и сейчас, походу, меня ждёт допрос. — Вот скажи мне, Хель, почему у меня складывается ощущение, что ты уже здесь был? Ты слишком хорошо ориентируешься даже для просто незнакомой улицы. А с учётом всего прочего… Знаешь, я тут подумал, что если бы знания сваливались на волшебников с неба, то и школа им была бы не нужна. Ничего не хочешь мне рассказать? — Ты прав, Ларс. Только ещё не понял, в какую дырку пальцем попал, — усмехнулся я. — Видишь ли, вся суть в том, что я помню свою прошлую жизнь. — Это нормально? У вас, у волшебников? — Нет, я один такой, уникальный. Я, можно сказать, от Магии дар получил — «второй шанс» называется. Ларс задумался и несколько минут молча гипнотизировал чашку. — Удачное ты время выбрал для откровений. Сейчас, после «зелёных человечков», драконов и летающих мётел, я во что угодно поверю. Слушай, на этих мётлах и правда летают? — спросил Ларс, провожая взглядом компанию старшекурсников. — И как, удобно? — Метла — она как велосипед. Развлечение для детей, спортивный инвентарь и транспорт для чокнутых фанатов. Маги посолиднее предпочитают аппарацию. Ну, это как мы сюда попали. — Хельгерт — это оттуда? Из прошлой жизни? Тот дом на Гриммо, что ты мне показывал, он твой? Там живёт твоя семья? — Нет. Это дом одного моего знакомого. А семьи у меня нет. Зато парочка должников имеется. Один мне денег должен, а на втором вообще — долг жизни. — Как это? Расскажи. — Это началось довольно давно. Где-то в семидесятых, может, ещё раньше. Были у магов две «партии», что-то вроде тори и виги. Но, в отличие от британского парламента, они дошли до вооружённого конфликта. Вот на дуэль их лидеров я и попал. Одного убили, а второго я прикрыл собой. Теперь на нём долг жизни, а такое не забывают. — Телохранителем был, что ли? — Нет, просто так вышло. — А лет-то тебе сколько? — Ну, с учётом всего прожитого… шестой десяток. — Почти ровесник, значит. — А ты думал, я чего у тебя зависаю? Мне с тобой интересней, чем даже с родителями. Что уж там говорить про мелкую. Ты, Ларс, за меня не переживай. Сегодня я вернулся в хорошо знакомый мне мир. И связи у меня здесь есть, и деньги будут. Но вы всё равно останетесь моей семьёй. — Да, задал ты мне, Хель, тему для размышлений. А что ты там говорил, будто я тоже волшебник? — Не волшебник — сквиб. Это как инвалид, причём инвалид с детства. Сквибам не доступна магия, а без неё в этом мире делать нечего. Ни свет зажечь, ни дверь открыть. Поэтому большинство семей отдают таких детей в мир простых людей. — Как отдают? — удивился Ларс. — По-разному. Фанатики просто подкидывают в приют. Те, кто поответственней — корректируют память и пристраивают в приёмные семьи. Многие помогают финансово, но стараются не общаться. Чаще всего, вырастая, такие дети даже не знают, кто они. И это правильно. Не каждый может жить и радоваться, если ему каждый день будут напоминать, что он ущербен. Так легко обозлиться и возненавидеть весь мир. Лучше уж совсем не знать. — Знания преумножают печали. Мой отец был из приюта, — тихо произнёс Ларс. — Ладно, хватит о грустном, пошли закупаться. К выбору вещей я подошёл ответственно: сова для связи, полный гардероб волшебника, учебники и кое-что интересное сверху. А ещё я приобрёл подшивку «Пророка» за три года. Купил бы больше — да не было. — А эта макулатура тебе зачем? — удивился Ларс. — Хочу знать, что изменилось в мире после моей смерти. Надо же мне знать, к чему быть готовым и куда сейчас ветер дует. Больше всего времени мы провели в лавке Олливандера. Старик так долго подбирал мне палочку, что заставил внутренне напрячься. Не хватало ещё мне получить какую-нибудь «особенную» палочку и повторить судьбу Поттера. — Интересно, интересно… — загадочно ухмыльнулся Гарик, когда наконец я подобрал себе хоть что-то. — А вы необычный молодой человек. Ваша палочка особенная… Договорить я ему не дал. Резко положил палочку на прилавок и схватил деда за руку. — Уходим отсюда. Простите, мистер, я ничего покупать не буду! — Но как же так? От меня ещё никто не уходил без палочки. — Значит, я буду первым! И не слушая больше ничего, я развернулся и вытащил Ларса на улицу. — Монополист хренов, интриган старый! Что, слава Дамблдора спать спокойно не даёт?! — возмущался я, шагая по улице. — В чем дело, Хель? — Ларс, помнишь я тебе про конфликт рассказывал? Так вот, его активная вооружённая фаза началась как раз после именно этих слов именно этого человека. А я после смерти ни в какие интриги больше лезть не хочу! — А что, в другом месте палочку купить нельзя? — Ребенку нельзя. Олливандер — хренов монополист. Уж не знаю, как он этого добился, но в школу можно только с его палочкой. Ну и ладно, не проблема! До учёбы она мне не нужна, а в Хогвартсе свою заберу. Видел я, как Томми её Красавчику отдал. Ладно, поехали уже домой. Родителям про волшебство мы решили не говорить. В пересказе Ларса Хогвартс превратился в закрытую школу-пансион с военным уклоном. — Знавал я парочку их выпускников… — мечтательно начал дед. — Помню, ходили мы как-то… Всё, дальше предки слушать не стали, а тут же на всё согласились и сбежали по делам. Да, не любили они слушать морские байки. Дед это знал и беззастенчиво этим пользовался, когда хотел остаться один. — Ларс, признайся, ты ведь и со мной в детстве этот фокус провернуть хотел? Дед рассмеялся. — Я тишину люблю. Поэтому и дом купил в пригороде. А тут сын с невесткой, да ещё ребёнок. Кто ж знал, что тебе, в отличие от них, эти истории понравятся.

***

На платформу 9 и ¾ мы зашли вместе с Ларсом. Дед подозрительно оглядел красный паровоз, нещадно дымивший своей трубой, и скривился. — Ну и где логика? Зачем жечь уголь в транспорте для волшебников? Неужели нельзя маготягу сделать? Значит, метлу на полёт зачаровать можно, а паровоз — нет? Что это: лень, глупость или ограниченность мышления? — Скорее последнее. Маги жутко консервативны. Одни перья чего стоят. Ну всё, я пошёл. Займу нормальное место, пока всё не расхватали. — Счастливо, Хель, и пиши мне. Хоть иногда. — Ну, бывай, старый! Будут нужны деньги — напишу! — пошутил я и запрыгнул в вагон. — Хогвартс, Хогвартс, наш любимый Хогвартс! Как же бесит добираться до тебя! Кто выжил день в вагоне и в лодке не утонет, Того добьет сок тыквенный с утра! — распевал я во всё горло, пытаясь не ебануться на скользком грязном спуске к пристани. — Я за что плачу налоги? Слышь, Красавчик, где дороги?! — Ведите себя прилично, молодой человек! — одернула меня Помона Спраут. — Да, представьте себе, молодой! А хочу до старости дожить! А чего тут света нет? Может, чтобы первогодки не пугались могил «не дошедших до школы»? Кстати, у вас привидения есть? — Зачем вам привидения? — удивилась Спраут. — Значит есть! Здорово, кто себе шею свернёт — тому не скучно будет! И без того напуганные темнотой и неизвестностью дети совсем притихли. Кто-то даже всхлипнул. Глядя на это, Спраут зажгла Люмос максима. Идти стало не в пример лучше, хотя не легче. — О, «титаники»! — взвизгнул я от радости при виде утлых лодочек. — Скажите, а сколько из них тонет ежегодно? А тела утопленников потом вылавливают, или они идут на корм кальмару? — Молодой человек! — Да, молодой… — грустно вздохнул я. — Вот помру я, помру, Стану призраком я. И никто не узнает, Где заначка моя! Нет, так не честно! У меня даже палочки нет, а она на меня — Силенцио! Нет, не пойду на Хаффлпафф, хоть у них и кухня рядом. Лучше к Воронам, ну или к Змеям! И ни за какие коврижки к Грифам. Мне красный цвет не идёт. О, вот и Шляпа. Ну и старье! А поёт шикарно, прямо как я! От моего пения тоже тараканы по углам дохнут. — Милтон, Хельгерт! «Так, так… А кто это на вас, юноша, Силенцио наложил?» «Да так, одна плодожорка. Снять можешь?» «А то! Я даже знаю куда тебя отправлю!» «Вороны или Змеи! И не вздумай на...» — Гриффиндор! — Что?! Ты куда меня отправила, ветошь секонд-хендовская! — Гриффиндор, молодой человек! И не спорьте!