***
Оглушенный ступефаем, Гарри ничего не видел и не слышал. Отказали не только двигательные мышцы, но и зрение и слух. Он оказался заперт в своем собственном сознании и только одна мысль держала его в тонусе: «Гермиона, как ты могла? Зачем?» Снова и снова он бился о барьер своей темницы, пытаясь скинуть действие заклинания. Ведь с империо у него получалось — значит должно получиться и сейчас. Сколько времени он так провёл, Гарри не знал. Просто в какой-то момент, под непрерывной ментальной атакой боевого мага, барьер пошел трещинами и рассыпался. Гарри пришел в себя. Вот только большой пользы это не принесло. Ему достаточно было одного взгляда, чтобы понять, что он внутри той самой зачарованной клетки, которую заказывал Хагрид. А рядом с ним такой же обездвиженный его студент. Ступефай полностью вырубает мага, но при этом у него сохраняются основные функции организма. Нужно что-то делать и быстро, иначе уже через двое суток они погибнут от банальной жажды. Но зачарованная клетка блокирует магию… Видимо не всю, иначе магические существа в ней просто бы умирали, а он не смог бы скинуть заклятие. Значит магия есть, но её очень мало. Надо пробовать! Много, очень много мучительных часов Гарри потратил на безуспешную попытку открыть замок. Под конец он совсем выдохся. Есть хотелось страшно, но ещё сильнее — пить. Порывшись по карманам, он обнаружил несколько флаконов восстанавливающего зелья, что вечно совал ему в карманы мантии Северус. Мысль о супруге отрезвила и заставила более рационально взглянуть на ситуацию. Ему плохо, но Патрику ещё хуже. Опрокинув в себя один из флаконов, Гарри перенёс свои усилия в другое русло. И уже через два часа он сумел привести в чувство Патрика Бирна. — Профессор Поттер, где мы? — заозирался ничего не понимающий ребёнок. — В ловушке, мистер Бирн. Вот, выпейте зелье, вам станет лучше, — протянул Гарри один из двух оставшихся фиалов с восстанавливающим. — А воды нет? А то пить хочется. — Воды нет. — А наколдовать? — Не выйдет, мистер Бирн. Внутри клетки магия не работает. — А снаружи? — Снаружи можно, вот только замок открыть не выйдет. Магии нет. — Да ну ее к чёрту, — фыркнул Патрик и полез в карман. Под изумлённым взглядом Гарри Патрик достал связку каких-то железок и подсел вплотную к двери. Просунув руку сквозь прутья, он стал тыкать ими во врезанный замок на дверце клетки. — Мистер Бирн, что вы делаете? — Пытаюсь открыть этот чёртов замок, — выругался Патрик, то и дело меняя отмычки. — Вслепую это трудно, поэтому не отвлекайте меня, профессор. Гарри следил за манипуляциями Бирна, стараясь следовать совету и не отвлекать ученика. Гарри уже давно понял, что сам он этот замок не откроет, но если есть хоть мизерный шанс, что это сумеет сделать Патрик, то упускать его нельзя. Время — штука коварная. Когда нам хорошо — оно летит со скоростью света, но когда нам плохо — оно тянется, как резина. Гарри даже примерно не мог определить, сколько они провели в этой клетке. Но вновь подступающая слабость и жажда, с учётом эффекта восстанавливающего зелья, говорили, что прошло несколько суток. Патрик всё не оставлял попыток разобраться с механизмом замка, прерываясь лишь на короткое время для отдыха и беспокойного сна. Сам Гарри тоже пробовал воздействовать магией, но в итоге вынужден был признать поражение. — Мистер Бирн, вот, выпейте ещё флакон, — протянул он ученику последнее из имеющихся в наличии восстанавливающее зелье. — Не сейчас… я почти… Ух ты! Профессор Поттер, а можно превратить бутылку виски в открытку таким способом, чтобы через определённое количество дней она снова стала бутылкой? — Разумеется. Простая конечная трансфигурация. Зачем это вам? — Отцу отправлю, в благодарность за то, что научил нужным вещам. Или мать попрошу отвезти к нему. — Ваш отец живёт отдельно? — посочувствовал Гарри. — Ага, временно. В тюрьме он. А замок я открыл. Так что на праздники с вас бутылка и ее превращение в открытку! — радостно заявил Патрик, распахивая дверцу.***
Прошло уже три дня с момента пропажи Ворона и Поттера. Да, Красавчик признался, что его благоверный тоже куда-то запропастился, но все поиски оказались напрасны. Не отзывалась ни брачная связь, ни поиск по крови. Патронус возвращался обратно, не найдя адресата, и даже Добби не смог отыскать хозяина. Снейп спал с лица и сейчас напоминал самого себя в самые худшие дни. Бледный, дёрганный, Красавчик отрывался на всём и вся, что попадалось под руку. Досталось и мне, и Томми, и Драко. Как будто это мы виноваты в том, что у Поттера врождённый синдром гриффиндуризма! Время шло, до Йоля оставались считанные дни, а они с Томми так и не смогли вычислить нарушителя. А может, и не пробовали даже. Красавчику точно было не до запрещённых ритуалов. Он думал, как мужа отыскать. В открытую лезть и спрашивать я не рисковал. Как-то не хочется, чтобы два сильных мага прокляли тебя чем-нибудь неснимаемым. Так что единственным моим развлечением осталось караулить Алтарь. Вот и сейчас я сидел на пьедестале соседней статуи и делал вид, что читаю учебник. Как вдруг раздался громкий хлопок аппарации и на полу холла появились Поттер и Бирн. Выглядели они преотвратно. Грязные, измождённые, в пыльной одежде, уделанной то ли соломой, то ли говном. И, если Ворон ещё кое-как устоял на ногах, то Поттер сразу свалился без чувств. Не долго думая, я рванул наверх, предупредить Красавчика. Зря. То ли он почувствовал присутствие мужа, то ли успели доложить эльфы, но уже на первом пролёте лестницы меня сбил с ног черный вихрь. А потом понесло-закружило. Ворона отправили в больничное крыло, а Гарричку Красавчик утащил к себе. И ни капли информации, ни зёрнышка, ни словечка! Изверги! Отомщу и мстя моя будет страшна! От мадам Помфри я узнал, что у Ворона магическое и физическое истощение. Увы, поговорить с ним меня не пустили. И сейчас, с ощущением, что меня просто взяли и вышвырнули за борт жизни, я бесцельно слонялся по Хогвартсу. Отбой давно был, но меня сейчас это мало беспокоило. Не нужен я никому. Совсем-совсем…***
Неясное чувство беспокойства не давало Драко сосредоточиться на проверке школьных эссе. Уже в пятый раз он брался за стопку и вновь откладывал в сторону. Вот откуда это саднящее чувство? С Томом всё в порядке. Он связывался с ним пару часов назад. Он с Северусом сейчас в министерстве, инструктирует группу Авроров, что пойдёт на захват. Так отчего же так муторно? Отбросив в сторону перо, Драко поднялся из-за стола. Может, не из-за Тома это. Наверное стоит сходить проверить подопечный факультет. Интуиция не то чувство, которое стоит игнорировать. Выйдя в коридор, Драко осмотрелся. Пусто и тихо. Всё верно, слизеринцы не шастают по коридорам после отбоя, как Грифы. И не стучат по доспехам… Грифы… по коридору… стук… Нет, точно, стук! Резко развернувшись, Драко направился на выход из подземелий. Далеко идти не пришлось, уже в холле он заметил Хельгерта Милтона, сидящего на постаменте статуи и развлекающегося тем, что подбрасывал и ловил пару металлических шаров. — Мистер Милтон, неужели правила Хогвартса вам неизвестны? — Ну почему же, известны… — вздохнул он. — Так почему после отбоя вы находитесь здесь, а не в гостиной? — Имею право. Предоставленное директором, — ответил тот, так и не повернув головы. Глядя на сидящего на камне подростка, Драко, вдруг, ощутил его горькую тоску и яркое желание подойти, обнять и утешить. — У вас что-то случилось? — участливо спросил он, присаживаясь рядом. — Ну вот почему они со мной так? — всхлипнул Милтон. — Это я же всё раскопал: и про ритуал, и про Алтарь. И знаешь, что я услышал вместо благодарности? «Свали и не мешай!» Хотя, если разобраться… Я действительно всем только мешаю. И тогда, и сейчас. У них своя жизнь, свои интересы. А тут я, с какими-то претензиями. Им ведь хорошо без меня было. Никто не тыкал их носом в собственные грешки и можно было казаться всезнающим и всеведущим. А я? Я ведь всё про них знаю. Понимаешь, ВСЁ! И им это не нравится. Это не сразу заметно, но слово здесь, фраза там… Я ведь не дурак. Простите, профессор, это не ваши проблемы, — Милтон резко поднялся. — Извините, что причинил беспокойство. Вы правы, мне лучше вернуться в гостиную. — Постой, — Драко поймал за руку пытающегося уйти Хельгерта. Его снова, как на том памятном уроке, охватило желание обнять, прижать и никогда не отпускать мальчишку. — Ну что? — недовольно поджал губы Милтон. — Пойдём, я тебе кое-что расскажу. Так и не отпустив руки, Драко привёл Хель в свои апартаменты. Щелчком пальцев разжёг камин и сел напротив, прямо на пушистый ковёр, потянув мальчишку следом. Усадил рядом, облокотил спиной на свою грудь и заключил в кольцо рук. — Знаешь, я люблю вот так сидеть и смотреть на огонь. — Знаю, — фыркнул Хель и тут же поправился: — Я тоже люблю смотреть на огонь. — Да, в такие минуты я вспоминаю своё детство. Как был маленьким и любил мечтать о том, что будет. В своих мечтах я всегда был сильным, умным и самым влиятельным. И вот, вроде бы, я получил всё, что хотел. Но чувство детства почему-то не проходит. Мой супруг старше меня, и сильно старше. Как бы он ни старался, но я всегда ощущаю его снисходительное отношение ко мне. Для него я ребёнок. Такой, каким был в шестнадцать лет. Странное чувство. Учитывая что у нас с ним уже двое своих детей. Ты знал? — Нет, — тихо вздохнул Хель, устраиваясь поудобнее. — А где они? — За ними смотрит maman. А я вижусь с ними только по выходным. — Почему? — Потому что я хочу, как в своих мечтах, быть сильным и умным, а не просто приложением к детям. Это трудно выбирать, но и у меня есть свои цели и стремления. И я хочу, чтобы Том с ними считался. — А сейчас он где? — В министерстве. Вместе с директором Снейпом. Поттер рассказал, кто приложил его ступефаем и сейчас они готовят рейд. — Кто? — оживился Милтон. — Гермиона Уизли. — Зачем? — А это мы узнаем завтра. Может теперь ты о себе расскажешь, Хель? — Нет, не сейчас. Я лучше послушаю что-нибудь. Можно? — Можно. Что тебе рассказать? — Ещё про себя. — Хорошо, слушай… Драко говорил много и долго. Про свои цели и желания. Про семью и детей, про то, что у каждого человека обязательно есть тот, кому он дорог, хоть и не всегда это заметно с первого взгляда. Когда в очередной раз Хель не ответил на заданный вопрос, Драко с удивлением понял, что мальчик спит. Можно было разбудить его и отправить в гостиную. Можно было не будить, а вызвать домовика и приказать перенести в его кровать, да ещё много вариантов было, но Драко выбрал самый глупый. Он просто поднял его на руки и отнёс в спальню. Снял мантию и уложил на кровать. А затем и сам лёг рядом, накрывая обоих одеялом. И только тёплое, щемящее чувство в груди убеждало его, что он всё сделал верно.