Chords of your melody.

28 декабря 2017 года, поздний вечер. Выступление прошло как обычно с аншлагом. Сегодня в рядовом клубе Чикаго была буквально текучка из набирающих популярность альтернативных групп. Толпа не переставала буквально сходить с ума, софиты мигали всеми цветами радуги, а дымовые пушки, как обычно, жутко пахли горелой резиной, хоть и создавали на сцене неповторимый антураж. Modern Day вышли с этой площадки аж шестыми, после них было еще порядка 9 групп, вечер предстоял быть поразительно насыщенным. — Сраный дым, как же он мне надоел, — только скрылся за кулисье Дэн, вытирая с лица остатки этой едкой смеси. — А как по мне, то все прошло замеча-а-ательно, — протянул Джош, снимая лавандовую гитару. — Толпа тут уже готовая, любая песня как от зубов, приятно, — улыбнулся Флойд. — Джер, ты как? — проверил состояние басиста голубоглазый. — Нормально, — коротко ответил тот, убирая с лица прилипшие пряди. — Чувак, прости, что мы вытащили тебя после такого дерьма, но от сессионщиков уже тошно, да и тебя из затяжной депрессии надо вытаскивать, пока не погряз в таблетках, — развел руками барабанщик. — Кстати о таблетках: пьешь? — уставился на Джера Джош, просверливая взглядом своих кофейно-черных глаз дыру в собеседнике. — Да отвалите от меня! Я что, так сильно на ребенка малого похож?! Отыграл и ладно. — выплеснул эмоции Кук, спиной двигаясь к вешалке и захватывая куртку и кейс. — Не пойми неправильно, но поступок Олив был действительно некрасивым и… Мы понимаем, что тебе тяжело, — кивнул своим же словам Флойд, приближаясь к басисту, — Нам правда не все равно. — Да как же! Все озаботились, где же раньше были? Отвяжитесь от меня и звоните только по делу! — резко накинул куртку тот, уставившись на парней зелеными глазами, быстро спеша к лестнице. — Мы… Напишем если что, Джер, — неуверенно сказал вслед Флойд, на что получил лишь неприличный жест через спину. Парень быстро спускался по серой лестнице к черному выходу, бормоча себе под нос всякую чушь. — Озаботились они все, да, конечно. Скорее моя мать даст о себе знать, чем им будет не все равно, — быстро чиркнул зажигалкой он, смотря в пол. Справа от Джереми раздались тихие, еле слышные всхлипы. — Кто тут? — спросил он, уходя за лестницу, но ответа не последовало. Русоволосый выпрямил шею, заглядывая за лестницу. На картонной коробке сидела среднего роста и телосложения блондинка. Она нервно запускала длинные тонкие пальцы в волосы и прочесывала их. Одета она была слишком прилично, чтобы сидеть в таком месте: черная юбка до середины бедра, простая кофта такого же оттенка и серебристая подвеска в форме полумесяца, блестевшая от света единственной лампы в этом месте. — Ты… Все в порядке? — спросил Джереми, выходя из-под лестницы. Девушка испуганно дернулась, а потом подняла на парня серо-голубые заплаканные глаза с размазанной по всему лицу тушью и подводкой, но ничего не ответила. Тогда парень аккуратно подошел в ней и сел на рядом стоящую коробку. Басисту не нравилось, когда люди плакали, почему-то он никогда не мог пройти мимо, всегда хотелось помочь этому человеку настолько, насколько в его силах. — Знаешь, счастливые люди не плачут под лестницей. Что случилось? — смотрел тот светло-зелеными глазами на девушку. — Меня выкинули из группы как ненужный груз, — с перерывами на всхлипы, ответила та. Голос был очень приятный, в меру высокий и достаточно тихий. — Оу… — только и выдал он, потому что не смотря на рвение к помощи, но успокаивать он никогда не умел, — Ты, наверное, что-то сделала не так, всякое бывает. — Нет. Это все потому что я девушка. Девушка бас-гитаристка, — продолжала плакать она, — Это так несправедливо! — почти крикнула блондинка и заплакала с новой силой. Джереми не мог просто смотреть на нее и аккуратно обнял, та же за секунду уткнулась носом парню в грудь. — Вот глупость, и не надо тебе играть у этих отсталых уродов. Я тоже басист, с гордостью заявлю, что нас не ценят, а шутка про «тупого гитариста» тем более в глотке стоит. — Именно. Я… Я еще покажу им всем. Сексисты несчастные! — в ее глазах появился яркий огонек, что Джер даже кривовато улыбнулся, — Ты только что играл, да? — Ну, типа того. Как определила? — еще раз улыбнулся тот. — По звуку. В твоем кейсе fender precision bass, а у них особых звук, — она легко приподняла уголки рта и, как оказалась, была одной из тех, кого улыбка красит просто поразительно, даже размазанная тушь не мешала ей быть очень милой, — Меня зовут Роуэн, — представилась она и гордо протянула парню руку. — Джереми, — ответил парень, пожимая ей руку. На удивление, как для гитаристки, никаких мозолей на пальцах не было, а на руках был аккуратный темно-синий маникюр, — Я в Modern Day играю, слышала? — Конечно, вы же после нас прямо, — чуть усмехнулась Роуэн, — Я из The sweet death, — она сделала пауза, а потом приоткрыла рот, быстро округлила глаза и тут же заплакала, — Как же я ничтожна, — проревела парню в плечо она. — Ой, нет, нет, вот я балда, не надо было заводить такую тему, вот дурак, — он обхватил девушку руками, но сильно не прижимаясь, потому что черт его знает, что может учудить девушка спустя 10 минут от знакомства, — Нет, не плачь, те мразь не стоят даже вступления от такой басистки, как ты. Роуэн подняла голову, и посмотрела парню в глаза. — Знаешь, ты добрый и красивый, — улыбнулась она, на что Джер опустил взгляд. — Ты тоже, когда не плачешь, — ответил тот, на что словил повеселевший взгляд, — Черт, хотел сказать, что ты всегда красивая, при других обстоятельствах я тебя и не видел, но почему-то в этом уверен, — Может быть пойдем отсюда? — спросил Джер, оглядывая помещение под лестницей, — На коробках сидеть так себе, однако. — Плохие воспоминания? — спросила блондинка, переводя взгляд со стены на парня. — Да, детство не лучшее выдалось, — пожал плечами тот, — Твоя куртка там, да? — девушка кивнула. — Единственная женская среди вешалки The sweet death, — она встала с импровизированного сидения и поравнялась с парнем: как оказалось, она очень даже низкая: не такому уж высокому парню она была ровно по плечо. — Я сейчас, только не уходи, — парень быстро поднялся наверх и снова окунулся в эту атмосферу текучки групп туда-сюда, аромата мускуса и постоянных звуков музыкальных инструментов то там, то тут. Джер подошел к железной перекладине, которая тут являлась вешалкой, где висело одно одинокое черное пальто, между пуговицами была вложена белая записка «Роуэн Нестор, бас», почерк был очень мелким и с множеством декоративных линий, поэтому смотрелся очень детализированным, словно писалось старательно, а не на скорую руку. — Джер! — тут же окликнул знакомый голос Дэна, поэтому пришлось развернуться. — Женское пальто? — посмотрел на руки блондина Флойд. — Приударил за кем-то? — ехидно улыбнулся Джош. — Нет, просто помогаю одной особе, ни за кем не приударил, — через зубы процедил он и тут же развернулся. Джош вроде собирался пойти за ним, но его тут же остановил Флойд, выставляя руку перед корпусом уже зеленоволосого товарища: — Нет, не ходи, пусть, — тихо сказал солист. Девушка стояла, склонившись над кейсом парня, разглядывая черно-белую бас-гитару. — Вот это инструмент, я бы поиграла, — улыбнулась она. — Да, звук отличный, — он протянул Роуэн пальто и они, взяв гитары, наконец вышли из клуба. На улице было настолько холодно, что пар изо рта шел прямо как из трубы частного дома, поднимаясь все выше и выше, а кончик носа моментально становился красным. — Тебе по пути сейчас? — спросила девушка, кутаясь в ворот пальто. — Нет, но я провожу, да и сегодня снег не валит, — он снова достал сигарету и поджег. — Так много куришь, — хмыкнула Роуэн. — Успокаивает при любом дерьме, — пожал плечами парень, — Попробуй, — предложил тот. — Я и поджечь не смогу честно говоря, — свела брови девушка, но даже так выглядела чертовски мило. — Смотри, — он протянул ей одну сигарету, — Зажимаешь между указательным и средним пальцем, — он тут же чиркнул зажигалкой ей, — А теперь просто затягиваешься, тут дело бесхитростное. Роуэн повторила все четко за парнем, но с непривычки закашлялась настолько, что им и вовсе пришлось остановиться. — Кхм, прости, — извинилась она. — Да ничего, — затоптал он упавшую сигарету, а потом посмотрел на девушку, — Тушь немного размазалась снова. — Где? — девушка провела пальцем под правым глазом. — Нет, вот тут, — он аккуратно вытер и тушь и подводку под левым глазом и на секунду завис на серо-голубых, очень светлых, почти бесцветных сейчас, глазах. Роуэн же не могла отвести взгляда от ярко-зеленых сейчас глаз Джера. — Спасибо, — поблагодарила она, убирая руку парня со своего лица. — Прости, задумался. — Зайдешь? — предложила девушка, через спину указывая на нежно-голубой двухэтажный дом за своей спиной, который даже для такого, далеко не самого последнего, района выглядел более чем презентабельно. — Твой дом? — опешил он. — Да, родительский подарок. Я не прощу себе, если ты не зайдешь хотя бы на чай, — тепло улыбнулась она, на что парень кивнул. Она быстро открыла дверь и включила свет. Внутренняя обстановка не уступала внешней: длинный кофейно-ванильный коридор и куча дверей. — Проходи, разувайся, если не сложно, — она поставила гитару прямо около двери, Джер проделал то же самое. Девушка быстро пошла прямо по коридору, свернула прямо на кухню, парень же невольно засмотрелся на фигуру девушки и тут же отдернул себя, хотя стоит признать, что зависнуть было на чем. — Ты пьешь? — спросила Роуэн, что-то шаманя около гарнитура. — Что? Да, эм, конечно, — с запинками ответил тот, рассматривая, видимо, семейное фото: на нем почему-то был лишь один взрослый мужчина и порядка 5 женщин с детьми на коленях, среди которых Джер и разглядел новую знакомую. — Коньяк — это всегда лучшее решение для зимы, — девушка поставила две рюмки, все так же улыбаясь. — Странно, семейное фото, так ведь? — басистка кивнула, — Почему столько женщин, детей и один мужчина, — спросил тот, но получив удивлённый от вопроса взгляд еще несколько раз себя проклял. — Мы мормоны и мой отец практиковал многоженство, тут все просто: женщины должны все содержаться в равных условиях, как и дети, тогда все легально и разрешено. — Ого, — Джереми сделал большой глоток, пытаясь переварить информацию, даже подумывая стать мормоном, ведь схема-то удобная, но прогоняя эту мысль сразу же. — Расскажи о себе, как-никак, интересно. — Ну… Мои родители в прошлом были музыкантами, но потом спились и в мои 5 лет отец умер от рака печени, а мать продолжила пить, поэтому я работаю с 8 лет, но сейчас я даже не знаю жива она или нет, — он выложил сразу и все, чтобы если и узнавать информацию, то всю одновременно. — Это грустно, серьезно, — в воздухе повисла неловкая тишина, — Слушай, а можешь сыграть что-нибудь на своем басу? — Да, конечно, — мотнул головой Джер, пытаясь отойти от мрачных картин детства, — А усилитель есть? Девушка хитро улыбнулась и пошла на второй этаж. — Добро пожаловать в обитель басиста, — она открыла дверь большой комнаты, где одна из стен была полностью забита усилителями, а на трех других висело порядка 15 бас-гитар. — Вау. Просто я не знаю, как реагировать. — Никак, просто сыграй. — Так, сейчас, куда можно воткнуть гитару? — будто только родился, он рассматривал эту стенку с усилителями. — Давай штекер, — девушка протянула руку, а Джер же на автомате сплел их руки вместе. — Оу, черт, прости, — резко отдернул он руку, как будто током ударило. — Нет, ничего, прям как в фильмах сопливых, — улыбнулась девушка. — Надо выпить, играется проще. — Разве? — удивилась Роуэн. — Да, не видишь всех этих осуждающих взглядов. — Взгляды в основном положительные. — Не смотреть на других участников группы. — Наоборот, важно понимание. — Ладно, мы разных взглядов. Я даже не знаю, что и играть… — Любой бас-бридж, просто послушать, — приподняла брови Роуэн. Парень увлечённо что-то наигрывал, а девушка же пробегалась глазами по стене, она встала на небольшую табуретки и решила достать красную Gibson Midtown Standard Bass, за чем наблюдал блондин. Вдруг ножка табуретки подкосилась и буквально за секунду до встречи с полом, Роуэн тут же подхватил Джер. — Ой, неловко, — находясь на руках у парня и смотря ему в глаза, выдавила девушка, даже не моргая. — Чертова херня, — выругался тот, отписывая сломанную мебель и спиной проходя к черному дивану, тут же садясь на него. В их глазах мелькнула искра, они смотрели друг на друга, абсолютно не моргая, и потянулись к губам друг друга.