Самый лучший враг.

      Все молитвы и проклятия разом всплыли у Ангелины в голове, как труп над водой. За несколько жалких секунд она пожелала Бену столько «приятных» вещей и столько молитв прочитала, что любые суицидники и батюшки впали бы в осадок. Причём девушка довольно красочно всё смешала, и получилось что-то вроде «Отче наш, иже если на небеси… Да чтоб ты ёбнулся нахер… Да святится имя твоё, сука, чтоб тебя инфаркт хватил… Да приидет царствие твоё, пожалуйста, пусть на тебя потолок обвалится, да будет воля твоя БЛЯТЬ СЪЕБНИСЬ ЯКО НА НЕБЕСИ И НА ЗЕМЛИ! ЗАКОПАЮ! УЙДИ! ПОСКОЛЬЗНИСЬ И ХЛЕБ НАШ НАСУЩНЫЙ ДАЖДЬ НАМ ДНЕСЬ! ЧТОБ У ТЕБЯ ПОЧКА ОТКАЗАЛА ПРЯМО СЕЙЧАС! И ОСТАВИ НАМ ДОЛГИ НАШИ, КАК ЗЕМЛЯ ТАКОГО УРОДА НОСИТ! ПУСТЬ ПОД ТОБОЙ ПОЛ ПРОВАЛИТСЯ! АМИНЬ, ЁБ ВАШУ МАТЬ, АМИНЬ!!!»       И прежде чем две шатенки чуть не обосралися от страха под кроватью, случилось чудо: дверь в комнату распахнулась, печально чавкнув петлями, и в комнату вбежала Наташка. Героичеки поскользнувшись, Фиар налетела на Утопленника, едва не сбив его с ног. — Там… Там… — голубоглазая вцепилась в футболку (или тунику) эльфа и стала его трясти. — Если ты меня не отпустишь, то сейчас сама туда полетишь! Я тебе магический поджопник для ускорения подарю! — ласково проговорил блондин, пытаясь отодрать от себя незванную гостью. — И коробку. — Коробку? Какую коробку? С чем? — залепетала Ната. Хорошо знающие её Таня и Геля поняли, что она пытается оттянуть время. — С ПИЗДЮЛЕЯМИ! — Бен оттолкнул от себя светловолосую. — С КАКОГО ТЫ ВООБЩЕ ПРИПЁРЛАСЬ?!       Наташка задумчиво прислонила пальчик к губам. — С первого, если ты про этажи, — изрекла она. — Увы, но я не это имел в виду, — холодно сказал Утопленник. — У неё юмор как у Войт, — шепнул ему Джефф, причём шепнул так, что с другого конца особняка это было бы слышно, как ор. Задрот замахал на брюнетка руками. — Заебал ты со своей Войт! — возмущённо воскликнул он. — Она не моя, — отрицательно замотал головой Киллер, — она государственная. Но, если хочешь, я могу её выкупить и подарить тебе. — ДА НЕ НУЖНА ОНА МНЕ! — эльф психанул. Ангелина между страхом ахуевала, как, однако, одно упоминание о ней способно разозлить Утопленника. «Надо будет попробовать», — решила она, но потом подумала, что разговаривать с парнем о себе так же, как это делал Джефф, будет глупо и рискованно. Хотя о каких разговорах речь? Ей бы выжить и, максимум, не обделаться. — Так зачем ты припёрлась? — уже спокойней продолжал Бен, вновь удостоив такую персону, как Наташа, своим вниманием. Та как будто проснулась. Хотя она вполне могла уснуть стоя. — А у меня это… — девушка закашлялась, — носок на люстре застрял, да! Два носка. А снять я не могу. Это мои любимые носки, зелёные в чёрное сердечко и с дыркой на пятке. Я не могу без них. — И что же ты мне предлагаешь? — заитригованный Утопленник выгнул бровь. — Ну ты это… Достань их, а? — попросила Фиар. — Они стиранные, порошком даже пахнут. — Нюхала, что ли? — хохотнул Джефф. — Не-ет, — запротестовала Ната, — аромат на всю комнату стоит. — Носков? — уточнил Киллер. — Да, стиранных! — раздражённо бросила Наташка и, умоляюще взглянув на Бена, снова заканючила: — Ну пошли, а? Поможешь девушке. Это же так благородно! — Вертел я на хую твоё благородие, — буркнул тот, — Оффа попроси. — Он не может. — Почему? — Стриптиз смотрит.       Убийцы сразу оживились. — А вот с этого места, пожалуйста, поподробнее и в мелких деталях, — сказал Джефф, — что там Офф делает? — Дрочит и руки нюхает! — Фиар топнула ножкой, — Спустись и посмотри.       Киллера не пришлось долго уговаривать. Миг—и его слоновий топот слышен на лестнице, а ор «Хули без меня, мудилы!!!» в Китае. Бен же ещё колебался, но и он вскоре улетучился.       Тишина. — Ну, где вы? — Наташка повернулась вокруг своей оси строго по часовой стрелке и, не удержав равновесия, шатнулась, как пьяная. — В жопе мы только что были, — прокряхтела Таня, выбираясь из-под кровати Бена. Не обошлось и без прощального удара затылком о железную перекладину, но Шварц стойко это выдержала, лишь только когда вылезла, осмотрелась, проверяя, не выпали ли мозги. Убедившись, что данный орган надёжно сидит в черепной коробке, шатенка удовлетворённо кивнула, уперев руки в бока. — Геля, вылазь, нечисть ушла, — сказала она, и только после этих долгожданных слов Войт выкатилась из-под киллеровской кровати. — Писец, — поднимаясь и отряхиваясь, выдохнула она, — мне срочно надо в тайную комнату. Тань, где там священный папирус? Я пойду бороться с силами зла. — Срать, что ли? — не врубилась Наташка. Геля скривилась. — Фи, зачем же так прямо, — сказала она, — это некультурно, леди. Следите за своим лексиконом, и тогда, думаю, мы сможем поговорить с вами на более глобальные темы, нежели просто будем стоять и обсуждать, кто куда пойдёт. Кстати, про походы. Пора мне, зло уже пробудилось.       И Ангелина покинула комнату. За ней вышли и Натка с Таней. — Ну что? — спасительница с любопытством уставилась на Шварц. — Что «что»? — не поняла та. — Как что? — Что? — Что? — Что ты чтокаешь? — А ты что чтокаешь? — Я бы не зачтокала, если бы ты не чтокнула! — Так я же чтокнула по делу! — По какому? — Как всё прошло? Ну, я имею в виду ваш поход к пацанам в комнату? И зачем вы туда вообще ходили?       Пришлось Таньке рассказать Нате и то, что она знала, и то, что она не знала. По окончании рассказа глаза Фиар вылезали из орбит, и казалось, что они вот-вот окажутся на полу, если девушка их не успеет поймать. — АНГЕЛИНА! — заорала голубоглазая на весь коридор. Шедшая впереди Геля подпрыгнула и схватилась не за сердце, а за живот. — Наташка, что так пугаешь? — возмутилась она, повернувшись на оравшую. — У меня аж аппетит поропал.       Но раздавшийся в этот момент стон умирающего кита, исходивший из утробы Войтовского желудка, показал, что аппетит никуда не делся и его надо накормить. — Я не поняла, — Ната поравнялась с шатенкой, — почему это ты становишься чьей-то рабыней, а я не в курсе?! — Так это ж только сегодня с утра произошло, — Геля поморщилась. — Поправочка: вчера, — вмешалась Танюха, смотря на экран телефона, — 00:27 не хотите? — Ну вчера, — неохотно согласилась Ангелина, — суть в том, что недавно. — Недавно?! — это слово ещё больше разозлило Наташу, — Целых больше трёх часов назад! А всё, что произошло позже указанного мною времени, случилось давно!       И Фиар, скрестив руки на груди, уставилась на подругу. Весь её вид говорил «Ну что? Видала, как я шпарю? Выкручивайся теперь, как хочешь!» — Прости-и, — Войт по-ангельски улыбнулась, — хорошо, теперь буду тебе всё сообщать первой. Сейчас вот какать пойду, потом кушать, потом в душ и спать. Не желаешь присоединиться?       Натка задумалась. — В туалет я с тобой, пожалуй, не пойду, — произнесла она, — а вот покушать можно.       Геля удовлетворённо кивнула и стянула с руки варежку. — Я ж знала, что не откажешься, — и она потрепала Фиар по щеке.

***

      Где-то через 20 минут две голодающие, то бишь Ната и Геля, спускались вниз. Таня осталась в комнате, сославшись на то, что худеет, но Ангелина-то знала, что у подруги была припрятана пачка чипсов и кола. «Делиться не хочет, жадина, — без злобы размышляла Войт, — ну ничего, я ей припомню, если не забуду!»       Первые шесть ступенек были уже преодолены, как снизу стали подниматься парни, а именно: Бен, Джефф, Тоби и Офф. При виде первого Геля резко тормознула, но потом вспомнила, что является гордой и независимой женщиной, и зашагала дальше, точнее, заспускалась. И опять вспомнила, что чуть не попалась у Утопленника в комнате, и вновь тормознула. И, несмотря на многократное повторение этих самых «и», Геля поняла, что должна вести себя спокойно, поэтому спуск возобновился. — Ну ты даёшь! — восхищался Джефф. — Я тебе не давалка, чтоб давать, — возразил Офф, к которому, судя по всему, и была обращена эта реплика, но в голосе извращенца слышалась гордость. Геля не поняла, чем он гордится: тем, что он не давалка или организованным стриптизом для маньяков. — Я не это имел в виду, — фыркнул Киллер. — А что же ты имел в виду? — полюбопытствовал крипипастерский садовод, всем своим видом намекая, какое значение скрывается за словом «имел».       Тоби захохотал. — Тогда уж не что, а кого, — сказал он, — рука ведь живая.       Новый взрыв ржача показал, что шутка была оценена. — На себе убедился? — едко спросил Джефф у вафлееда. — На тебе, — возразил тот, — ты ж сам рассказывал, забыл, что ли? — Ммммм, — многозначительно промычал Офф, — я-то думал, что убедился на Киллере в смысле яоя…       Снова хохот. Маньякам было не обидно, скорее, им было похуй.       Тут вся четвёрка поравнялась с девушками. Ну как поравнялась—загородила им дорогу, вернее, ступеньки. Три пары глаз по два на три головы уставились на подруг. Безликий, не имеющий очей, просто опустил голову. — Какие люди, — хмыкнул Бен, буравя взглядом Ангелину. — Какие нелюди, — парировала та. — Какие? — вмешалась Наташка. — Такие, — Войт двумя руками указала на Утопленника, — вот. Нелюдь. Адын штук. Двуй рука, двуй нога. Нэт мозгов. Брать будэшь?       Эльф вспыхнул. Миг—и Геля уже свешивается с перил, облокатившись на них спиной. Пальцы Бена сжимают горло девушки. — Допизделась? — прошипел он. — Нет, — отозвалась шатенка и метко зарядила врагу прямо по его колокольчикам-бубенчикам-батарейкам. И вот уже Утопленник обнимается с перилами, корчась от боли. — Допизделся?! — победно воскликнула Ангелина, уперев руки в бока. — Нет, — блондин выпрямился и кинулся на девушку. И вот они уже катятся по лестнице, яростно колотя друг друга. Тоби, Офф и Джефф отпрыгнули, причём Роджерс перевалился через перила и с истошным «АОАОБЛЯЯЯЯ» грохнулся на пол. К счастью, а может и нет, мимо как раз проходила Клоки, и её парень свалился ей же на голову, придавив лицо часовщицы своим задом. Забегая вперёд, скажу, что потом Тикки пробежал кросс, спасаясь от своего родного исчадия ада, перецеловался с несколькими стенками, вновь повисел на люстре и сходил погулять. Даже не сходил, а слетал. Из окна. — Геля! — завизжала Наташка, — Ты же убьёшься! — Не-а, — Джефф покачал головой, — она не убьётся. Её убьют. Убьёт, точнее. Бен. — Или она его, — заметил Офф.       Клубок аля «два дебила» скатился к подножью лестницы. Не сложно догадаться, кто оказался сверху. Если сложно, подскажу: это был Утопленник. — Ну что, коза, допрыгалась? — оскалился он, выкручивая руки Войт. — Это ты меня так оскорбляешь? — поинтересовалась та, пытаясь заехать блондину локтем в нос или ткнуть его носком кроссовки туда же. Ей бы это удалось, так как парень сидел у девушки на животе, опираясь на колени, поэтому закинуть ноги сзади на его шею было бы просто, но задрот уворачивался, попутно выворачивая Ангелинины руки. — Я чумею от твоей безбашенности, — эльф почти обездвижел шатенку, — ты же не бессмертная, забыла? — Ты тоже, — вякнула Войт, подумав, логично ли говорить такое призраку, но потом вспомнила, что женская логика должна быть подобна физикоподобной химии и успокоилась. — Я? — Бен выгнул бровь. — Головка от хуя! — А что ж не от пизды? — У пизды нет головки! — Дашь посмотреть? — А больше тебе ничего не дать?! — Можно. — Хуёжно! — Так дашь? — На хуй ляжь! — Ммм… Ты что, поэт? — Хует! — Видимо, да. Тогда сочини себе маленький стишок на надгробие, ибо моё терпение лопнуло. — Эй! Хули ты в моём стиле разговариваешь?!       Утопленник оторопел. — Я не употребляю в своей речи множество хуёв, — медленно отчеканил он. — И что? — Геля вновь махнула ногой, но задрот наклонился. Его лицо зависло напротив лица Войт. — И то, — буркнул он. — То это что? — То это это. — А «это» это что? — «Это» это то. — Ага! Да ты мне зубы заговариваешь! — Заговаривают бабушки царапинку! — В данный момент мне мудак заговаривает зубы! И съебись с меня! — А если не съебусь? — Я тебя съебу сама! — Ты заебала сочинять новые слова! — Я тебя ещё не ебала! И не буду! — Конечно. В этом плане мы поменяемся ролями. — Эй, что там у вас? — Киллер возник словно из ниоткуда, хотя на самом деле только что спустился. Завидев врагов в довольно интересной позе, он в ступоре замер. Взгляд его по-анимешному огромных от ахуя глаз метался с Бена на Гелю и обратно. — О! О! О! — завопил брюнет, — Офигеть! Эй, идите сюда! Тут такое!       Тут же сверху сбежали Ната и Офф. Фиар, заметив Ангелину под Утопленником, споткнулась и врезалась в Безликого. Затем робко выглянула из-за его спины. — Нихуя, — изумлённо выдавила она. — Ты же девушка, — гуру разврата поморщился, — говори ласково.       Голубоглазка задумалась. — Нихуяшечки, — изрекла она, продолжая смотреть на подругу, — чем вы тут занимаетесь? — Сексом, — пробурчал Бен. Геля же только с рыком отвернулась.