Самый лучший враг.

      Идти мог кто угодно, но девчонки среагировали мгновенно. Геля рыбкой нырнула под кровать Джеффа, а Таня сперва метнулась к шкафу, но потом, вспомнив о труханах, колобком закатилась под кровать Бена, не забыв дружески поприветствовать лбом стену. Там они и затаились, окончательно собрав всю пыль. И не зря, ведь именно в этот момент дверь распахнулась (её явно открыли ногой, если не головою) и в комнату вошли два её обитателя. Шатенки из-под своего укрытия видели только их ноги, но и этого было достаточно, чтобы понять сей прискорбный факт: если их спалят, то пиздецпиздецпиздецпиздец. — Бля-я… — это был Джефф, который, судя по голосу, потянулся, — как же я устал… — От ничегонеделанья? — хмыкнул Бен, сев на кровать. Шварц сильнее вжалась в стену, мысленно желая стать невидимкой или хотя бы пылью. — В смысле, блять? — лексикон Киллера невозможно было представить без мата, тем более в отсутствие Слендора, — По-твоему бутылочка—это не дело? — Ах да, — Ангелина под кроватью Киллера готова была поклясться Утопленником, что он же оскалился. Клясться чем-то другим ей было жалко, — крутить бутылку ведь так сложно, это сильно выматывает… Кстати, зря ты смыл зелёный. В твоём новом образе ты мог бы убивать людей, не используя оружия. Они бы просто от ужаса помирали, увидев тебя.       Судя по одному звуку, в Бена что-то полетело. Судя по другому, это что-то достигло своей цели. Судя по третьему, эльфа откинуло в стену. — Сука, — прошипел блондин. — Нехуй пиздить, — отозвался Джефф, — зелёный—это не мой цвет. Ты видишь, как я прекрасен сейчас? Запомни этот профиль, ты с ним, возможно, встретишься перед смертью. А если будешь дальше городить хуйню, то не возможно, а точно. Лучше скажи: ты серьёзно задумался над предложением Тоби? Тебя бы ведь тогда Офф выебал. — Знаю я, не тупой, — хмуро сказал Утопленник, — у меня был сраный выбор. — А, ну да, — Киллер хохотнул, — ты же Войт терпеть не можешь… — Терпеть-то могу, — поправил задрот, — я просто-напросто её ненавижу, только и всего. — Нескромный вопрос: за что? — Ты прав: вопрос настолько нескромный, что я не хочу на него отвечать.       Повисло молчание. — Зна-а-ешь, — не прошло и полгода, как персона аля «Киллер» подал голос, — мне кажется, что она тебе просто нравится.       Произошло несколько вещей одновременно: Таня ахуела, Ангелина не просто ахуела, но и чуть не долбанулась башкой о кровать, и Бен подавился, только вот чем—непонятно. То ли воздухом, то ли соплями. — Ты хоть сам понял, что сказал? — спросил он, от души прокашлявшись, что заняло у него добрых три минуты, ведь именно таково было задротское негодование, которое повергло его на давление фиг знает чем, — Чтобы она? Мне? — Угу. Она. Тебе. — Слушай, а ты точно трезвый? –Если бы я был пьяным, то не говорил бы такие умные вещи. — Умные?! Глупее я ничего не слышал! Как ТАКОЕ тебе вообще могло в голову взбрести? — Как-то… Стоп, ты что, покраснел? — Конечно! От злости! — Пизди теперь! У-у, всё с тобой ясно! — Это с тобой всё ясно! — Мне с собой ничего не ясно, поэтому, прошу, разъясни, чтобы неясное стало ясным и мне всё стало ясно. — Неясное станет ясным тогда, когда ты уяснишь ясную истину, что мне никто не нравится! Видишь? Яснее некуда! — Да не может быть! — Не может быть только того, чтобы Офф не подрочил на ночь, а все остальное как пить дать! — А за что же ты её тогда ненавидишь?       Многократно упомянутая «она», то есть, как все наверно поняли, Геля, проклинала всё на свете, начиная с Утопленника. А что? Если бы не он, этот блондинистый гандон, то не было бы никакого видео, никакого рабства и никакую камеру не пришлось бы воровать, и они с Танькой не оказались бы в никакой жопе! Хотя жоп в жизни судьба приготовила много, поэтому все избежать бы не удалось. Но эта бы не повстречалась на их пути! — А тебе скажи, — Бен, кажется, успокоился. — Скажи, — подтвердил недоджокер. — Зачем? Меньше знаешь, крепче спишь. — Хуй заснёшь, пока не узнаешь. — А ты сам что-нибудь придумай и спи. — Я такое придумаю, что не усну. — А ты придумай не такое. — Не такое не придумывается. — Иди спать. — Это моя фраза! — Вот и следуй ей. — Пока что нет. У мне такое придумалось… — Так ты ж сказал, что у тебя такое не придумывается! — Не придумывается не такое, а такое придумалось. — И какое же это такое? — Ну… Такое. — Какое такое? — Такоешное. — Фу, — по интонации было понятно, что эльф поморщился (Геля даже представила его тупую рожу и сама невольно скривилась), — не придумывай новые слова. Меня это бесит. — Потому что так делает Войт? — вежливо уточнил Джефф. Вежливо, ёб вашу мать! КИЛЛЕР ВЛАДЕЕТ ХОРОШИМИ МАНЕРАМИ! Или они владеют им? — Потому что это тупо, — отрезал Утопленник. — Да ну? — Хуй гну! — Кого-кого гнёшь? — Хуй. Твой. Которого нет. — Проверял? — Неоднократно видел, особенно когда ты его мерил. Кстати, сколько? Три сантиметра-то есть?       И под дикий лошадиный ржач Бена в него снова что-то полетело, но это что-то промахнулось и ударилось в стену, напомнив соседям о существовании у них соседей. Первые соседи немедленно откликнулись, ёбнув в стену чем-то тяжёлым. Судя по раздавшемуся потом приглушённому ору, это была чья-то голова, которая, может быть, была уже не на плечах. Два дебила данной комнаты, то бишь Утопленник и Киллер, предпочли не продолжать перестукивания в основном из-за того, что не знали азбуку Морзе, а просто так долбить было, по их мнению, неинтересно, хотя и весело. — Слушай… — заговорил блондин, — я, конечно, всё понимаю… НО, СУКА, ОТКУДА У ТЕБЯ КИРПИЧ В ШТАНАХ? — А-а, — гордо протянул Джефф, — ты всё-таки заметил моё достоинство… — Да я не про это! Кирпич ты где взял, которым в меня кинул?! — Не буду вдаваться в подробности. — Ты им кого-то шарахнул? — Он сам ша… Мы ушли от темы! — Мы ушли? Мы же сидим! Как мы могли уйти? — Я серьёзно! Так почему ты ненавидишь Войт? — Да сдалась тебе эта припадочная! — Мне она не сдалась, но если сдастся, то я буду не против. — Так иди и возьми. — Не могу. — Не можешь—сходи в туалет. — Да даже если схожу, то не смогу. — Сбегай. — Не поможет. — Сползай. — Не-а. — Слетай. — Тоже не вариант. — Почему же? — Так ты ж ревновать начнёшь.       Раздался звук, напоминающий кашель моржа—это Бен поперхнулся и, скорее всего, словами, которые тут же комом встали у него в горле. — Что я буду делать, прости? — голосом, страшным в своей медленности, переспросил он. — Ре-вно-вать, — словно смакуя во рту шоколадку, повторил Джефф. — С чего бы это? — сейчас медлительности голоса эльфа позавидовали бы все черепахи мира, ушедшие в запой с улитками. — Осмелюсь предположить, — театральная пауза, — что она тебе нравится.       Гробовая тишина. Где-то муха пролетела. — Лучше бы ты был трусом… — скрип скровати известил о том, что Бен встал. «Похоже, намечается пиздецок», — подумала Ангелина. На самом деле, ей было интересно, чем закончится разговор, от интереса длевушка даже рискнула подвинутьсся немного вперёд, но…       Шуршание под кроватью можно было и не заметить. Но Джефф заметил, вернее, услышал. Отвечая что-то Утопленнику, брюнет внезапно замолчал на полуслове. — Ты это слышал? — спросил Киллер тихо, стараясь не шевелится. — Ну муха пролетела, — сказал Утопленник. — Да не это! — А что? — Ну… Шорох. — Э, нет. У тебя глюки, не? — Скорее не. — Тогда послышалось. — Вряд ли. Знаешь… — Не знаю. Просвяти. — Мне кажется, что мы в комнате не одни.       Сколько у меня пауз было? Дохуя. Так вот: это была самая жуткая из них. В особенности для Гели и Тани. Они замерли, начав молиться, правда, не зная, кому.       Бен хмыкнул. — Даже если это так, — начал он, — то я догадываюсь, где наш гость прячется.       У Гели чуть не остановилось дыхание. А ноги Утопленника медленно приближались к кровати Джеффа…