Погляди вокруг и принюхайся хорошенько: здесь все лжецы, все до одного, и каждый лжет лучше, чем ты. Джордж Мартин. Битва королей
***
Вальбурга не могла точно сказать, когда ошиблась. Она не послушала Цисси и решила, подобно Белле, взять на воспитание кого-нибудь из Уизли. Она выбрала не послушного мальчика постарше, а дерзящих мадам Фоули шестилеток. Более того, она взяла на воспитание сразу двоих, словно два пирожных по акции в одном из кафе Хогсмида, как бывало в школьные годы. Но дети ведь даже близко не пирожные! Мерлин, о чём она думала? Нет, от близнецов Уизли был и положительный эффект. Гарри действительно перестал быть тихим и замкнутым благодаря старшим товарищам. В гостях у Малфоев, куда они ходили, естественно, без рыжих братьев, Поттер смог очаровать совершенно разных чистокровных волшебников и подружиться с их детьми. И, в отличие от последних, он умел молчать и слушать с уважительным видом, так что никто не предавал значения его происхождению. Гарри был вежлив, одарён магически, симпатичен. Что особенно радовало Вальбургу — его кумиром стал Регулус, а не дурной крёстный, Сириус. В противовес наследнику Блэков были близнецы. Если бы она знала, что поджигание скатерти при гостях, пусть и близких родственниках, — лишь начало, то… На самом деле, ничего бы она не смогла и тогда. Гарри к ним привязался, значит, Уизли останутся в её доме. Она продолжит их воспитывать, даже если это напоминало кормёжку нюхлеров, когда на тебе надеты драгоценные серьги. Стоит чуть отвлечься — и они порвут тебе мочки, как было с глупой одноклассницей Вальбурги много лет назад. Не смертельно, но больно. А ещё жалко любимые серьги. Уизли вновь лазили в шкафчики у камина, на этот раз в перчатках — что их совершенно не спасло. Близнецы взяли безобидную на вид музыкальную шкатулку и унесли к себе. Когда недовольный воровством Кричер сообщил об этом Вальбурге, у той появилась ещё одна седая прядь. Музыкальная шкатулка погружала людей в вечный сон. Они уже спали, когда женщина ворвалась в их комнату и в панике уничтожила тёмный артефакт. Сон мальчишек тут же прервался. Через две недели они смогли взломать замок одной из заброшенных гостевых спален, и Гарри чуть не задушила проклятая мантия из шкафа. К счастью, его спас домовой эльф. Также Кричер долго отмывал потолок библиотеки от взорвавшегося зелья. Уизли умудрились вытащить его из запертого кабинета Ориона и додумались оставить пузырёк на столе, окно над которым выходило на восток. В то солнечное сентябрьское утро Вальбурга впервые за долгие годы проснулась раньше восьми. К счастью, книги от взрыва не пострадали, лишь потолок и пол комнаты наверху. Пришлось обновить запирающие чары и дать воспитанникам для чтения фолиант по проклятым артефактам. Гарри так сильно впечатлился, что несколько ночей ему снились кошмары. Близнецы тоже затихли, но через пятнадцать дней их покусала чашка из сервиза для непрошенных гостей. Вальбурга начинала скучать по Сириусу, у которого было хоть какое-то чувство самосохранения. Поэтому Блэк сильно обрадовалась, когда Мюриэль Прюэтт в начале ноября прислала письмо с завуалированным предложением погостить внучатым племянникам в её доме. Только из-за привитого воспитания женщина отправила согласие через пару дней, а не сразу. Она не расстроится, если узнает, что эта старая сплетница тайно сбежит с близнецами из страны. Хотя Гарри будет по ним скучать, да и у Вальбурги из-за этого могут возникнуть некоторые проблемы. Но она действительно от них устала. Идея считать дни до их отъезда в Хогвартс уже не казалась безумной. В один из этих дней, когда Уизли гостили у тётки, Вальбурга тоже решила пойти в гости. Белла приглашала её и Гарри познакомиться со своей воспитанницей — Джиневрой Уизли. Они переместились с помощью аппарации к воротам во двор, и Поттер даже не споткнулся — уроки не прошли даром. Дом Лестрейнджей представлял собой внушительный особняк во французском стиле, построенный ещё во времена первого представителя семейства, переехавшего в Британию. Белла часто жаловалась, что находила его слишком светлым и просторным, даже по сравнению с домом родителей, который выбирала Друэлла, её мать. Гарри почти не вертел головой, хотя ему явно понравилась ухоженная лужайка. Он очень любил летать на метле и, по признанию Люциуса и Нарциссы, делал это лучше их сына. Малфои крайне редко хвалили других, тем более за свой счёт, поэтому такая характеристика давала знать Вальбурге о несомненном таланте мальчика. Двери поместья открыл перепуганный домовик, а в холле их встретила мадам Лестрейндж собственной персоной. — Тётушка, добрый день! — с обворожительной улыбкой поприветствовала девушка и расцеловала Вальбургу. Она выглядела необыкновенно счастливой и даже потрепала Гарри щёку. Похоже, воспитание девочки Уизли пошло на пользу Белле. В её образе появилось нечто ласковое, материнское. Но от этого не терялось ощущение, что в сапоге она носит метательный нож, подаренный ей отцом на совершеннолетие. — Добрый день, Беллатриса, — произнесла Блэк, слегка приподнимая уголки губ. Поттер повторил за ней приветствие, назвав Лестрейндж «тётушкой». — Сегодня столько гостей! — восхитилась она, провожая их в гостиную. — Тёмный лорд вместе с Руди и Долоховым решает какие-то дела в его кабинете. Я тоже сидела с ними, но пошла встретить вас. Милорд был очень доволен моей Джин! Вальбурга задумалась, чей кабинет в этом доме — Рудольфуса или Тёмного лорда — занимают сейчас мужчины. Гарри заинтересованно встрепенулся от упоминания девочки Уизли. Близнецы ему много рассказывали о своей семье. — Скоро ещё Басти подойдёт. Жаль, милорд вряд ли останется на ужин. Но вы-то останетесь? — Если не прогонишь, — ответила Блэк. Белла рассмеялась. Вальбурга рассеяла согревающие чары со своей мантии и одежды Гарри, когда они вошли в гостиную. Жаркое пламя плясало в камине, возле которого на ковре сидела маленькая девочка и играла с куклой. Рыжая, как и остальные Уизли, с многочисленными веснушками и миловидным личиком, она не выглядела несчастной от жизни в этом доме. — Вот, познакомьтесь! Джиневра, — с довольным видом представила Белла. — Джин, это Вальбурга Блэк и Гарри Поттер. — Приятно познакомиться, мадам, — вежливо отозвалась девочка кивнувшей Вальбурге, а посмотрев на Гарри, широко улыбнулась. Тот покраснел. Блэк, пользуясь привилегиями своего возраста, расположилась на диване. Джинни вопросительно посмотрела на Лестрейндж, но та лишь махнула рукой, чтобы дети тоже сели. Похоже, Уизли не терпелось пообщаться со сверстником. — Джин сегодня заявила, что хочет служить Тёмному лорду, — гордо произнесла Беллатриса и ласково улыбнулась девочке. Вальбурга удивлённо приподняла брови. Что Белла сказала этому ребёнку про смерть родителей и бегство братьев? Что наплела про Волдеморта? — Я тоже хочу! — воскликнул Гарри, глядя на реакцию Блэк. — Как Регулус, — пояснил он после небольшой паузы. Губы племянницы растянулись в хищной улыбке, а глаза излучали удовлетворение. Вальбурга же опешила. Она не думала, что Поттер настолько восхищался Регулусом, что захочет повторить его судьбу. У неё задрожали пальцы и она медленно сжала их в кулаки. Судьба её младшего сына была весьма незавидной. — Прекрасно, Гарри, — промурлыкала Белла, словно не звала его злобно щенком год назад. — Только вот, и тебе, и Джин, придётся подождать до окончания школы. Тёмный лорд будет выделять достойных лишь среди окончивших Хогвартс. Поттер обиженно скуксился и кивнул. А вот Уизли с надеждой смотрела на девушку — вряд ли она хотела становиться Пожирателем Смерти. Скорее, надеялась на похвалу приёмной матери. — Какая встреча, Бурга! От этого неожиданного голоса Вальбурга захотела разразиться ругательствами и швырнуть с десяток проклятий в его обладателя: она терпеть не могла Долохова. Пришлось сдерживать себя и убирать машинально вытащенную палочку обратно в крепление. — Добрый день, Антонин, — холодно ответила она, не оборачиваясь. Мужчина насмешливо хмыкнул, бесшумно подошёл и уселся в свободное кресло. Гарри напрягся и придвинулся ближе к Вальбурге. — Вы закончили? — поинтересовалась Беллатриса у Долохова. — Я — да, они ещё нет. Она нахмурилась. — Пойду, спрошу, возможно милорду нужна моя помощь, — сказала девушка, поднимаясь. Джинни проводила её тоскливым взглядом, но не решилась идти вслед. — Абсалон мне все уши прожужжал про ваши встречи в министерстве, — ухмыльнулся мужчина, когда Белла совсем ушла. Лицо Вальбурги помрачнело. Антонин легко выводил её из себя парой фраз, но здесь был Гарри, да и девочка Уизли могла попасться под горячую руку. Долохов был сыном эмигранта из Российской империи и учился на одном курсе с Орионом. Тот тоже легко свирепел от разговора с Антонином и требовал дуэли. К сожалению, Орион часто проигрывал. Долохов был крайне талантливым тёмным магом. — С министром магии весьма полезно общаться, — с Ноттом Блэк действительно только разговаривала, хоть тот и намекал на возможность большего: его жена загадочно умерла через год после рождения сына. Но Вальбурга до сих пор любила Ориона и совсем не хотела заводить новые отношения. — Вот уж точно. Это тот самый Поттер, победивший Беллу? — Долохов кивнул на хмурого Гарри, смутившегося после такого представления. — Да. Он весьма талантлив, — сухо ответила женщина. — Как интересно, — протянул Антонин. — Представляешь, милорд хочет, чтобы я преподавал в Хогвартсе Тёмные искусства. — Думаешь, что справишься с детьми? — фыркнула Вальбурга. — Даже такой придурок как Каркаров справляется сейчас, я уверен, что буду куда лучшим учителем, — он задумчиво постучал пальцами по подлокотнику кресла и улыбнулся Джинни, словно и правда любил детей. — Я их многому научу. Надеюсь, что Поттер будет достаточно подготовлен к школе. С него я буду спрашивать все фамильные проклятия Блэков, у вас они очень интересные. Возможно, я даже смогу научить его применять их в бою успешно. А то Орион знал их очень много, но едва ли это ему помогало выигрывать дуэли. Палочка вновь оказалась в руке Вальбурги, что, конечно, заметил Долохов, потому его тёмные глаза не сходили с её губ. Так он мог мигом понять, какое именно заклятие она произнесёт. У него был слишком большой опыт в битвах, а невербальная магия давалась женщине плохо. Блэк нервно выдохнула, пытаясь подавить свою злость. — Я буду готов, — уверенно произнёс Гарри. Отчаянный глупый мальчишка. Антонин захохотал. Вальбурга на пару секунд скривила лицо, а затем убрала палочку. — Какой забавный малец, — пробормотал Долохов. — Помню, старший Поттер был неплох. Интересно, каким вырастет его сын. Гарри обескураженно замер. При нём крайне редко упоминали его родителей. Вальбурга пыталась по возможности упустить в своих рассказах о семействе Блэков и его крёстного. — Он тоже был Пожирателем? — тихо спросила девчонка Уизли. Она явно не из робкого десятка, раз влезла в разговор старших. Вальбурга надеялась, что смелость Джинни не граничит с безрассудством, как у близнецов. — Нет, вовсе нет, — беззаботно произнёс Долохов. — Но так даже интереснее, правда, Бурга? Та закатила глаза, и он усмехнулся. — Кстати, — заговорил Антонин опасным тоном, после которого женщина обычно срывалась, — Бурга, тебе стоит пойти поздороваться с милордом. Не волнуйся, я присмотрю за детьми. Уж если я не смогу справится с двумя мелкими, то куда мне преподавать в Хогвартсе? Как ни странно, Блэк успокоилась. Ей и правда нужно встретиться с Риддлом, показать своё уважение к новой власти, несмотря на смерть сыновей. Оставлять Гарри она не боялась, тот умел себя вести, а домовые эльфы не позволят случиться с ним чему-то плохому. К детям домовики всегда относятся заботливо, за исключением старого ворчуна Кричера. — Конечно, — согласилась она. Долохов настороженно щурился, пока Блэк вставала. Перед уходом она строго посмотрела на Гарри, искренне желая, чтобы тот не натворил глупостей. Мальчик едва заметно кивнул. С небольшой помощью домового эльфа Лестрейнджей Вальбурга оказалась около двери в конце коридора и постучалась. Ей открыл Рудольфус и приветливо улыбнулся: — Рад вас видеть, мадам. Блэк кивнула ему и зашла внутрь, выставляя окклюменционные щиты. Беллатриса выглядела довольной её появлением, сидя в кресле для посетителей. За хозяйским столом расположился Тёмный лорд. Он, как и Вальбурга, постарел, хоть и не утратил своей красоты. Точнее, красоты своего маггловского отца: по слухам, мать, из Гонтов, была той ещё уродиной. В его внешности было что-то нечеловеческое, змеиное, даже за исключением красной радужки глаз и вертикальных зрачков. — Лорд Волдеморт, — она несильно поклонилась. Вальбурга не называла его милордом, поскольку не служила ему. А Риддлом его никто не звал с окончания школы. Нынешний правитель магической Британии медлил, не отвечая. Едва ли Тёмный лорд мог её не узнать: она постарела, но почти не изменилась с их последней встречи. Белла задумчиво следила за ними, возможно, действительно волновалась за тётушку. Или сомневалась в ней? — Вальбурга, — протянул Волдеморт. Блэк незаметно расслабленно выдохнула и в очередной раз обрадовалась, что в её имени нет шипящих. Тёмный лорд любил произносить имена с шипящими, чуть ли не переходя на парселтанг, который пробуждал в женщине восхищённый трепет и страх. — Мы давно не виделись. Ты перестала звать меня в гости. Он вежливо улыбнулся. Вальбурга сглотнула скопившуюся во рту слюну. — У меня был долгий траур, а сейчас в доме дети. Я знаю, что ты ненавидишь детей. Женщина нервно сжала и распрямила вспотевшие пальцы. — Да, ты совершенно права, — он крутил палочку, положив руки на захламлённый бумагами стол. — Я слышал, что ты взяла на воспитание Поттера. Она удивилась, что Тёмный лорд начал свой расспрос с Гарри, но никак этого не показала. — Милорд, — любострастно произнесла Белла, — я рассказала им, что Джин хочет вам служить, и Поттер тоже заявил об этом. — Девушка заносчиво улыбнулась. — Он будет хорошим слугой для вас. Волдеморт довольно ухмыльнулся, но продолжил, вновь переводя опасный взгляд на Вальбургу: — И двое Уизли. Беллатриса безумно захохотала, а позади раздался смешок Рудольфуса. — Цисси мне рассказывала, как они подожгли стол, — пояснила она сквозь смех. Вальбурга подавила желание сердито цокнуть. Её племянницы совсем не изменились: Цисси всегда жаловалась на Сириуса старшим сёстрам, а Белла смеялась над её детскими обидами. Блэк также надеялась, что Лестрейндж не полезет к Уизли с запугиванием, как это бывало с её сыном. Та хоть и смеялась над жалобами сестрёнки, всегда прислушивалась к ней. — Они пока дети, глупые и бесстрашные. Но они знают своё место, и ничего не сделают против вас, Тёмного лорда. Волдеморт кивнул на объяснения Вальбурги. Та задумалась. Почему-то Поттер заботил его намного больше, чем чистокровные дети. Это было странно. — Мы тут обсуждаем, что делать с маленькими грязнокровками, — прошипел Тёмный лорд, наколдовав при этом удобное кресло для Блэк. Та не могла не сесть. — Их обнаружение происходит исправно, сотрудникам аврората приходится стирать память этим никчёмным магглам, но так не может продолжаться долго. Эти отродья магглов, грязнокровки, постоянно грозят нарушению статута секретности, и мне не хочется тратить на них время волшебников. Он пристально наблюдал за реакцией Вальбурги. Женщина слабо улыбнулась, хотя хотела рассмеяться от облегчения. Отец говорил про войну, но о какой войне может идти речь, если Волдеморт говорит о проблеме нарушения статута секретности? — И что вы придумали? Волдеморт растянул губы в хищной усмешке: он был доволен увиденной реакцией. — Рудольфус, — приказал он. — Мы планируем избавляться от маленьких грязнокровок, — прозвучал холодный голос позади. — Те, кто окончил Хогвартс либо учился в нём, уже попали в Азкабан за кражу палочки. Отродья магглов ещё не совершили ничего противозаконного, как такового, — Тёмный лорд недовольно прищурился, — но то, что они откуда-то берут магию, которая им не принадлежит — ужасное преступление. Вальбурга внутренне скривилась и спросила: — И как вы будете от них избавляться? Убивать и стирать память их родителям? Подстраивать несчастные случаи с летальным исходом? Белла кровожадно усмехнулась: — Ну что ты, тётушка. Достаточно их похищать, среди магглов часто пропадает кто-то. — Именно так, — вновь взял слово Волдеморт. — Но я нахожу обычное убийство слишком скучным. Не с-стоящ-щим такой мороки, как пох-хищ-щение. По рукам Блэк поползли мурашки. — Но милорд, — эмоционально воскликнула Беллатриса, — зачем нам отдавать грязнокровок оборотням? Эти твари того не стоят! А вот теперь Вальбурга замерла, спешно пытаясь восстановить окклюменционные щиты в разуме. Женщина сильно боялась оборотней. Она надеялась, что её проступившую бледность не заметят. — Белла, — спокойно осадил Тёмный лорд, и Лестрейндж приняла подобострастный вид. — Магглов всегда беспокоили и волновали проявления магии. Оборотни их тоже беспокоили одно время, но сейчас уже нет, поскольку они затаились. Если мы будем отдавать грязнокровок этим тварям, то число оборотней возрастет, и магглы вновь их заметят. Тогда их больше будут волновать оборотни, чем ворованная магия оставшихся грязнокровок. После некоторого осмысления его слов девушка фанатично протянула: — Превосходно, милорд. Блэк очень хотела повернуться и увидеть лицо Рудольфуса в этот момент. Но не могла, тем более Волдеморт спросил: — Что думаешь об этом ты, Вальбурга? Она на секунду поджала губы, подбирая слова. — Разве оборотни не станут нападать на волшебников? Ведь их численность сократилась только после нашей помощи магглам в их истреблении. Оборотни могут захотеть мести. Тёмный лорд не отрываясь смотрел на палочку в своих руках, а затем показательно вздохнул. — Ты права, Вальбурга. Поэтому мы будем требовать с них непреложный обет о ненападении на магов. — Он пристально вгляделся в лица присутствующих. — Рудольфус, сообщи всем: сегодня вечером собрание. Надо будет обсудить несколько вопросов. — Да, милорд, — сказал Лестрейндж и вышел за дверь. Послышался хлопок аппарации. — Дамы, мне тоже пора. Приятно было повидаться, Вальбурга. Белла, с тобой увидимся ещё вечером. Блэк была поражена, что даже с некоторым нечеловеческими чертами во внешности, Волдеморт может обаятельно улыбаться. Её племянница провожала аппарацию лорда восторженным взглядом. Вальбурга хмыкнула. Риддл до сих пор игнорировал некоторые нормы приличия, например, аппарировал, не выходя из комнаты. — С Джин и Гарри остался Долохов, — напомнила она Беллатрисе. Та махнула рукой. — Он не посмеет сделать с ними что-либо, пока находится в моём доме. Вальбурга заинтересованно осмотрела бумаги на столе и не удержалась, интересуясь: — Чей это кабинет? Белла непонимающе нахмурилась. — Руди, конечно же. Женщина встала и подошла к окну, скрывая горькую усмешку на своих губах. На улице моросил противный дождь. — Джин не спрашивает про своих родителей и братьев? — спросила она и обернулась посмотреть на реакцию Беллы. — Я ей объяснила, что её родные были не лучшими людьми, — высокомерно протянула племянница со скучающим видом. — И готова объяснить ещё раз, если потребуется. — Как я понимаю, ты не разрешишь ей встретиться с Фредом и Джорджем? — Само собой нет! Уизли следует воспитывать отдельно друг от друга. Поэтому у тебя проблемы с близнецами, ты должна была взять одного. Тот мальчик, их старший брат, выглядит вполне послушным. Я видела его, когда заходила к Барти. Даже Крауч смог ему всё объяснить, хотя сам стал немного сумасшедшим после смерти матери. «Если уж Белла говорит о сумасшествии, то дело совсем плохо. Бедный Перси Уизли», — подумала Вальбурга. — Но если ты говорила правду, и Уизли знают своё место, то всё в порядке, — заключила Лестрейндж. — Тем более у них нет друзей и богатого дядюшки с наследством, чтобы сбежать. — Они не сбегут, — строго отрезала женщина. Её сердце кольнуло упоминание Сириуса. — Но у них есть двоюродная бабка, у которой они сейчас гостят. — Кто? — Мюриэль Прюэтт. — Ах да, — весело протянула Беллатриса. — Эта старая кошёлка, ровесница Дамблдора. Мы ходили вместе с Джин к ней в гости. Эта старуха может только обсуждать сплетни, она слишком труслива, чтобы действовать. Блэк ухмыльнулась. Понимание, что Мюриэль не сбежит вместе с близнецами, оказалось приятным. Раздался мелкий стук в дверь. Белла рявкнула: — Да! На пороге возник трясущийся домовик и доложил: — Хозяйка Беллатриса, к вам пришёл уважаемый мистер Рабастан Лестрейндж. — Тогда нам пора, — решительно сказала девушка Вальбурге. — Басти обожает детей и вечно балует Джин. Он как-то был в гостях у Малфоев и после восторженно отзывался о Гарри, так что он тоже под угрозой. Вальбурга довольно улыбалась, идя за племянницей в гостиную. Было лестно знать, что её воспитанник многим нравится. Долохов уже ушёл, что ещё больше обрадовало женщину. Они с Беллатрисой обсуждали последние новости, пока Рабастан возился с Джинни и Гарри. Иногда девушка одёргивала деверя, не давая ему слишком потакать детям. Дождь не прекращался, даже усилился, поэтому они не выходили во двор, чтобы покататься на мётлах. Вальбурга была очень довольна этому: Поттер бы обязательно испортил новую мантию. К семи вернулся Рудольфус, и домовики накрыли стол для ужина. Блэк чувствовала себя прекрасно. Гарри и Джин подружились, все были довольны поведением мальчика. Но когда Белла вспомнила и рассказала Рабастану о желании детей вступить в ряды Пожирателей Смерти, Вальбурга единственная не улыбалась и спрятала мрачное выражение лица за бокалом. Гарри заметил её реакцию и недоумевающе затих до конца вечера. К счастью, это списали на его усталость. Она просто не могла заставить себя радоваться этому. Одно дело — жить, зная, что твои родители политические преступники, а другое — воевать за противоположные их мнению идеалы. Должно быть хоть какое-то уважение к мёртвым.