Разрушить судьбу

Ранее утро в деревне Ньюкалстон было тихим - все спали. Тишина и спокойствие окружали эти просторы, чистое голубое небо растянулось над домами. Скоро начнут просыпаться птицы и только через несколько часов проснутся жители этой деревушки. В деревне было много дорог, среди которых - маленькая тропинка, по которой жители никогда не ходили, они её просто-напросто не видели. Эта тропинка вела от деревни к холмам, за которыми простирался дом Ноттов. Их дом был очень старый, но не терял своей красоты за многие века. В саду, которой был излюбленным местом Креадис, было много цветов различных видов, а также деревья. Среди них было много ромашек, которые могли бы быть незаметными в общей массе других цветов, которыми был полон сад: нежно розовые тюльпаны; белые, голубые и розовые гортензии, напоминающие маленькие разноцветные облочки, надменные нарциссы, огненные бегонии или те же самые королевские цветы – розы. Однако ромашки настолько отличались от цветов с величественной красотой, что их простота и нежность были не безразличны всем тем, кто хоть раз обращал на них внимание. Ромашки были любимыми цветами Креадис. Ромашки - цветы лета, они ничем не примечательны, но в то же время очаровательны. Они напоминали Креадис небо - серединка цветка была похожа на яркое солнышко, а его белоснежные лепестки на солнечные лучики. Наступил тот день, когда семейство Нотт отправляется в штаб-квартиру Ордена Феникса. Утром, как и всегда, домовые эльфы готовят завтрак, сервируя стол к предстоящему завтраку. В комнате Креадис было убрано, хотя это редкость для её комнаты, так как там частенько творился небольшой беспорядок. Вчера она собирала вещи к предстоящей поездке и решила заодно убрать свою комнату. Она уже умылась и начала одеваться. За эти два дня она ни разу не разговаривала с родителями, но вечным молчанием ей не отвертеться и она хорошо это понимала, можно было бы поговорить с родителями о предстоящей поездке, об отъезде её двоюродного брата или попросить прощение у родителей за побег из дома на две недели, она не знала, как же начать разговор, ей трудно общаться с родителями из-за вечного недопонимания с их стороны. Выйдя из комнаты, Креадис направилась в комнату брата. Легко постучав в дверь, она вошла. Комната брата была песочного цвета, стены были украшены деревьями с большими ветвями, на которых были различные птицы и маленькие зверушки. Комната была просторной, в ней было несколько светильников, по центру комнаты, наверху располагалась солнечная система, красивые макеты планеты неярко светились и медленно крутились вокруг большого солнца, также было много голубых вещиц: разные плакаты, значки с эмблемой Когтеврана, сверху доносилось жужжание от летающего игрушечного самолётика. Тем временем Фалиус сидел на кровати и пытался закрыть чемоданы. - Доброе утро, как спалось? – Садясь на кровать, спрашивает брата Креадис. - Хорошо, а тебе? – пробубнил брат, пытаясь закрыть полностью наполненный чемодан. - Тоже, тебе помочь? – Фалиус молча кивнул и отсел подальше от чемодана. Креадис ловко взмахнула палочкой и произнесла, – Редукцио! - вещи уменьшились в два раза и теперь легко помещались в чемоданы. – Готово. - Спасибо, ты уже собралась? – с облегчением Фалиус положил их на пол, чтобы не мешали. - Да, ещё вчера. Я не хочу уезжать из дома... Родители как всегда помешаны на безопасности. - Согласен, ведь они дали добро ещё весной, что я поеду к Джеку. Мы с ним построили планы на всё лето, начиная от домашней работы до ночёвки в лесу. Наши планы были гениальны и грандиозны! А теперь я всё лето буду просиживать в каком-то штабе, помирая от скуки… - Удивительная дружба – гриффиндорец и когтевранец! На нашем курсе мы только и делаем, что просим у вас объяснить предмет или списать домашку, хотя последнее у Уизли никогда не получалось, – томно выдохнув, Креадис вспомнила, что оставшееся время лета она будет проводить с учебниками и братом, так как встречи с друзьями автоматически отменялись окончательно из-за поездки. - Про твою дружбу с Фредом и Джорджем я молчу, про вас каждый день что-то слышишь в Хогвартсе. Ни одного дня не было, чтобы они что-то не вытворили, – радостно вспомнил брат. - Не правда, последний месяц пятого курса они были тише воды, ниже травы. Учили предметы вдоль и поперек, хотя я не скажу, что они сдали на превосходно, но их старания были не ниже тролля. - Да, мог и догадаться сам, – хохотал Фалиус. - Знаешь, я тут подумала, есть только один плюс переезда. Знаешь какой? – с интересом Креадис посмотрела на лежащего брата. - Нет, рассказывай, – удивлённо посмотрел Фалиус. Для него ничего не могло быть хуже, чем отмена поездки к Джеку, они планировали её целый год и были послушными детьми, чтобы получить разрешение у родителей. И в один момент родители сообщили, что они уезжают. - Теодор с нами не поедет, а значит минус одна проблема, братишка. А теперь пошли на завтрак. - Хорошо, можешь ли ты одолжить свою сову, мне надо отправить письмо Джеку. - Конечно, тогда быстро заглянем в мою комнату. - Отлично. Фалиус быстро встал с кровати и быстрым шагом пошёл к выходу из комнаты. Креадис недолго думая, последовала за братом, ускоряя шаг, чтобы не отстать от Фалиуса. Их комнаты находились недалеко друг от друга, пять шагов - и Фалиус стоит у комнату сестры. В комнате было светло. Креадис направилась к клетке с совой. - Ну, Уигли, поможешь брату отправить письмо? – сова кивнула в знак одобрения. Сову ей подарили родители в десять лет, она была из семейства сипуховых. Уигли был белый, как снег, но перья крыльев были золотистыми. По ободку лицевого диска был маленький пушок коричного цвета, как и внутри уголков глаз. У него были маленькие чёрные глазки, можно было сравнить их с маленькими пуговками. Фалиус достал из кармана аккуратно сложенное письмо, затем поднёс его к сове, а та охватила письмо клювом. В следующие мгновения он протянул руки к Уигли и он послушно сел на руку Фалиуса. Брат двинулся к Креадис, а она сидела возле окна и наблюдала за происходящим, после открыла окно, дав пройти брату. - Лети, Уигли, - оба смотрели на улетающую сову, думая о своём. - Думаю, надо оставить окно открытым, он ведь прилетит, когда нас уже не будет дома, - Креадис посмотрела на свой стол, вспомнив, что она не написала письмо Пандоре. Она не как не могла начать писать письмо. Подойдя к столу, она взяла несколько черновиков и чистых пергаментов и начала перечитывать. « Родители придумали, как изощрённее наказать меня - на все лето отправить в какое-то непонятное место. Только от этого не только пострадаю я, но и Фал » « Пандора, теперь мы с тобой сравнялись. Я тоже на все лето заключена в четырех стенах, только я не смогу выйти из них, чтобы подышать воздухом. Как бы я хотела сейчас побывать вместе с тобой в лесах Сербии. Ты рассказывала, что там очень красиво, может, сделаешь колдографии пейзажей Сербии?» « Родители отправили нас с Фалиусом на лето в секретное место, якобы для нашей безопасности. Извини, но я не смогу тебе писать » Это последнее письмо, которое я смогу написать этим летом, поэтому не пиши мне. Буду очень скучать. Если повезёт, то, может быть, мы встретимся в косом переулке » - Что это? – любопытно смотрел Фалиус на аккуратный почерк на пергаменте. - Я не могу написать письмо Пандоре, сколько раз садилась за него, но правильные слова как-то не шли, словно нет оправданий. Подумала, что лучше не писать, пусть остаётся так, как было. - На твоём месте, я бы написал. Пандора будет переживать за тебя, лучше объясниться, а то ты знаешь её вспыльчивый характер. - Думаешь? – с интересом смотрела Креадис на лицо брата, ища надежду и поддержку у одного из самых близких людей. Фал был безбашенным ребёнком с детства: вечно что-то придумывал и не мог усидеть на одном месте. Но он всегда был старше, чем казалось, не зря он попал на факультет Когтевран, хотя многие всё равно твердят, что ему прямая дорога в Пуффендуй или, в лучшем случае, в Гриффиндор. - На сто процентов, так что бери свои закорючки и клади в чемодан. - Слушаюсь, командир. Внезапно послышался звук, доносящийся с другой стороны двери, Креадис и Фалиус уставились на дверь - в следующее мгновение входит Теодор. - Стучаться не учили? Или все манеры улетучились? - Зачем пришёл? Не помню, чтобы мы тебя звали? – со всем призрением спросил Фалиус, смотря на довольное лицо двоюродного брата, ему явно было приятно портить настроение всем окружающим. - Нет, зато меня просили передать, чтобы вы спускались в столовую. В отличие от некоторых, - провёл недовольным взглядом сначала сестру, а потом брата, так как ему их присутствие рядом с собой было омерзительно, да и это было взаимно, – я научился пользоваться часами и за временем слежу прекрасно. И прошу прощения, что прервал такой душещипательный разговор, – специально остановился на предпоследних словах, иронично улыбаясь. - Вали отсюда, жалко на тебя смотреть. - Хватит, Фал, он не стоит твоего внимания, – Креадис уже закипала от злости. Наглец ещё тот, подслушивал за дверью, так и глумится. Но поддаваться на провокации с его стороны она не собиралась и брату этого не желала. - Недотрога, – на этом Теодор вышел из комнаты. Когда исчез Теодор, Фалиус сразу же подбежал к незакрытой двери и крикнул: - В отличие от некоторых я закрываю двери за собой! – а затем сильно хлопнул дверь, что аж эхо прошлось по коридору. – Нет, ну это видела? Наглый засранец… - Фалиус, поосторожнее со словами, я тебе за такое ничего не сделаю, но если услышат родители, то точно что-нибудь придумают. И даю тебе совет - не обращай на него внимание: ты выше всяких гадостей. - Но он в открытую над нами издевается, по крайне мере надо мной! Как ты этого не замечаешь, Кред? – недоуменно смотрел на сестру. - Я? Я всё вижу прекрасно, но просто игнорирую его ничтожные попытки быть выше нас, и ещё раз говорю - не обращай внимания на него. - Мерлин, почему все слизеринцы такие? – с мольбой расставив руки по бокам и опрокинув голову назад, посмотрел на потолок. Как будто кто-то даст ему на это ответ. - Хочу напомнить, что Мерлин учился на слизерине. А теперь пошли вниз, а то родители уже заждались, – Креадис уже выходила из комнаты, не обращая внимания на брата, оставив его со своими мыслями. – Не отставай и закрой дверь. Они шли молча по длинному коридору, повернув налево, они спустились по скрипучей винтовой лестнице. Если сравнивать её с двумя главными лестницами в прихожей, то эта лестница была узкой, спускаясь с неё можно было запросто свернуть шею, если не быть осторожным. Миновав лестницу, они прошли несколько лачуг и комнат и наконец-то дошли до пункта назначения. За большим прямоугольным столом уже все собрались: отец сидел во главе и о чём-то разговаривал с Теодором, тот в свою очередь внимательно слушал отца. Когда в столовую вошли Фалиус и Креадис, все находящиеся в ней приостановили свои дела и теперь их взгляд был направлен на прибывших. - Доброе утро, дети, – сказал мистер Нотт, смотря на детей через свои очки, которые немного сползли с переносицы. Его лицо не выражало ни злобы, ни гнева, а, напротив, взгляд был весьма рассудительного и мудрого человека. – Садитесь завтракать. - Доброе утро, мама и папа, – сказал Фалиус, Креадис просто молчаливо кивнула. Оба сели напротив миссис Нотт и Теодора. - Вы собрали вещи? – спросила Мисс Нотт, нарушив напряжённую тишину, которая была в комнате после прихода детей. - Да, – ответил Фалиус. - Нам очень жаль, Теодор, мы не можем взять тебя с собой. Нам будет не хватать тебя, было очень приятно провести с тобой начало каникул, думаю, что Фалиус и Креадис получили уйму приятных воспоминаний благодаря тебе, – в этот момент Фал подавился апельсиновым соком, такого поворота событий он не ожидал. Все сидящие обратили внимание на Фалиуса, Креадис локтем ударила брата в бок, мол, ты вообще с ума сошел. - Извините, просто подавился соком, - оправдывался Фалиус, вытирая салфеткой мокрые пятна на штанах, оставленные соком. - Очень приятно было погостить у вас, Ральфина. Мы очень сильно сдружились с Фалиусом, даже играли во взрывающиеся карты, я даже начал преуспевать в игре, – Фалиус всё тёр салфетками пятно, будто не слышал ничего. С Теодором он играл в карты в первые три дня, но прекратил играть из-за постоянных насмешек и жульничества. Он полностью был озадачен: то ли он говорил ради похвалы, то ли чтобы родители не думали, что они плохо общаются. - Очень рада за вас. Так приятно слышать, что вы начали общаться между собой и нашли общий язык, – с непринуждённостью сказала мама. – Думаю, в следующем году мы с радостью будем ждать тебя к нам в гости, а ты как думаешь, дорогой? - Согласен, ты приятный собеседник, Теодор, – сказал отец. – Меня радуют твои успехи в Заклинаниях и Трансфигурации, ты ещё не определился, кем хочешь стать после окончания... возможно, я рана тебя спрашиваю, ведь тебе только в этом году сдавать СОВ? - Да, я хочу работать в Департаменте международного магического сотрудничества. - Прекрасный выбор! – похвалил отец Теодора, а тот сиял от радости, что его хвалят. Нечего сказать, просто – слизеринец. В это время Фалиус продолжал вытирать штаны, делая это с такой силой, что выглядело это так, словно он хочет не высушить пятно, а сделать дырку в штанах. Мама уже косо смотрела на сына, и Креадис тихо пробормотала: «Хватит» - Фалиус закончил своё увлекательное занятие и отодвинул салфетку. Посмотрел сначала на отца, потом на сияющего Теодора, как будто его дома вообще не гладят по головке, а только пинают башмаком. Решив прервать эту весьма интересную беседу и переключиться на другую тему, Фалиус начал разговор с непринужденных тем: - Папа, как обстоят дела на работе? - На прошлой неделе был интересный случай, связанный с одни мальчиком твоего возраста, Фалиус, – начал рассказывать Радамант. – Его семья проживала на побережье Ньюквея (хорошее местечко для жизни), тот мальчик, Оливер, просился целые каникулы на берег, чтобы покататься на доске для сёрфинга, но родители твердили, что он ещё мал для серфинга. Он решил, что если родители запрещают идти на пляж, то пляж придет к нему. И этот малец решил с помощью заклятия вызова воды сделать пляж на заднем дворе дома, но слегка переборщил и был потоп, который затронул многих соседей. Пришлось устранять проблему и стирать память маглам о произошедшем случае. - Ого, надо попробовать сделать собственный пляж на заднем дворе, Кред. После завтрака пойдем, осмотрим границы, – обратился к сестре. - Да, только перед началом доешь кашу, Фалиус, – сказала мама, глядя на нетронутую тарелку еды сына. - После обеда мы проводим Теодора домой, а потом отправимся в отъезд, так что у тебя времени не будет устроить потоп, надо продумывать всё наперед, сын. - Кстати, тот Оливер учится на Пуффендуй, на одном курсе со мной. У нас с ними были общие предметы – полёты на метлах и Травология. - Как твои успехи в полёте на метле? – спросил отец, смотря заинтересованно на сына. – Ты всегда любил летать на метлах, а начал ты уже с пяти лет, наперегонки с Креадис. - Отличные! Профессор Трюк очень хвалила нас с Джеком за успехи. Джек очень хочет попасть в сборную Гриффиндор. - А ты чего не хочешь попасть в сборную Когтевран? – спросила Креадис. - Ты же знаешь, что я несильно увлекаюсь квиддичем, просто нравится летать… - Ой, кому ты врёшь, Фал? А кто в прошлом году умолял родителей купить билеты на чемпионат мира по квиддичу? – с интересом смотрела на брата Креадис. Ведь в прошлом году брат умолял отца и мать купить билеты, и даже делал забастовки, а когда одним вечеров отец пришёл с работы с билетами в руках, то Фалиус визжал от радости весь оставшийся вечер. - Так, сестра, молчи, – сказал Фалиус, а потом тихо добавил, – ты обещала об этом не упоминать – никогда. - Теодор, ты был на чемпионате в прошлом году? – спросила миссис Нотт, чтобы переключить всё внимание с детей на более спокойную беседу. - Да, отец раздобыл билеты, – ответил Теодор. – Жаль, что мы не смогли досмотреть до конца чемпионат. Только из газет узнал, что Ирландия выиграла кубок мира по квиддичу. - Странно, мы не видели тебя, но уж точно видели то, что стадион был большой, – подключился к беседе мистер Нотт. – А из-за чего не смогли досмотреть? - Отец сказал, что ему надо было срочно по делам, и отправил меня к нашей палатке, - ответил Теодор. Его лицо побледнело, и взгляд его был направлен не на собеседников, а в тарелку с едой. - Жаль... Когда Ирландия выиграла чемпионат, то все болельщики начали отмечать победу, – не смогла промолчать Креадис. Она смотрела на Теодора ища хоть какую-нибудь эмоцию напоминающую испуг или страх, но его бледное лицо выражало только смятение. Креадис продолжила, - но торжество прервали Пожиратели смерти, которые начали разрушать палатки и издеваться над магами, все были напуганы и начали бежать кто куда. Но, наконец, Пожиратели запустили в небо Чёрную метку. Не находишь ничего странного, Теодор, почему твой отец решил раньше уйти? – спросила Креадис, пристально смотря на двоюродного брата. - Нет, мой отец не Пожиратель смерти, Креадис, - Теодор смотрел на сестру, ему явно не нравился такой поворот событий. - Гарри мне рассказал что он видел на кладбище, а точнее кое-кого из Пожирателей смерти. В июне, на последнем этапе, кубок перенёс его и Седрика на кладбище Литтл-Хэнглтона, - продолжила Креадис. – Он видел твоего отца там... среди них. - Ложь! – воскликнул Теодор. Не выдержав, он встал из-за стола. – Поттер безумец и лжец, об этом даже пишут в Пророке! - Да? А ты так слепо веришь, что пишет Рита Скитер? – Креадис была не на шутку разозлена, в глазах её играли недобрые огоньки. – Твой отец – трус, а знаешь почему? - И почему же, сестрица? – с усмешкой спросил Теодор, бледность на его лице уже пропала и вместо неё можно было разглядеть маленький румянец. – Что ты можешь рассказать, а? - Он трус и он доказал это, когда вновь присоединился к Пожирателям, ты это сам подтвердил. - Ничего подобного я не говорил. - Ты рассказал, что вы ушли раньше, чем все, а если логично подумать и соотнести факты того, что происходило после чемпионата, то из этого всего вытекает, что твой отец – Пожиратель смерти, – уверенно сказала Креадис, вставая из-за стола как и Теодор. – Он остался таким же, как и много лет назад. Он остался таким же жалким: хотел уйти от Сам-Знаешь-Кого и его сторонников, но чтобы наказать и припугнуть твоего отца, он приказал убить твою маму. И ты помнишь, как она умерла: на твоих глазах, Теодор. И только скажи, что я лгу. - Мерзавка! – закричал Теодор. Он был в ярости, но его прервал голос мистера Нотта. - Хватит! Вы, оба, успокойтесь, а ты, Креадис, ступай в свою комнату, - скомандовал отец, поправив очки. И напоследок он сказал, - чтобы в моём доме не было ни единого упоминания Того-кого-нельзя-называть. - Но, отец! Ты сам знаешь, что это правда. Ведь ты слышал, что говорил Гарри, он вернулся. Ты ведь ему веришь? - Вон! Зная, что мистер Нотт больше не будет повторять, она смирно встала и направилась за дверь, только напоследок мимолётно посмотрела на Теодора, который садился за стол, держа в руке согнутую вилку от ярости. Когда Креадис вышла из комнаты, последнее что она услышала, это как миссис Нотт обращается к Теодору: «Теодор, милый мой, ты ведь знаешь, какая бывает Креадис, не надо было затевать этот разговор, при этом с такой ужасной темой». Остальную часть разговора она уже не слышала. Креадис поднималась по лестнице и, недолго думая, решила, что соберёт запасную сумку. Войдя в комнату, она сразу же направилась к шкафу с одеждой. Сев перед ним на карточки, она открыла дверцы. Внизу шкафа был тайник. Среди дощечек, которые образовывали пол, была одна секретная, которая отодвигалась. Отложив дощечку в сторону, Креадис недолго ища то, что ей нужно, достала сумку. Сама сумка была обычной: среднего размера, в стиле сафари с множеством карманов, но единственное что её отличало от обычных сумок, так это то, что на неё были наложены чары незримого расширения. Креадис использовала её, когда сбегала из дома, ведь сумка была лёгкой и в неё много что помещалось. Главная вещь беглеца. Положив сумку возле себя, она продолжила искать в тайнике вещи, наконец-то Креадис нашла мешочек с деньгами, эти монеты она хранила на редкий случай. Закинув в сумку мешочек, Креадис встала и отряхнула ноги. - Кинни! – позвала Креадис. Через пару секунд появилась эльфийка. Кинни была маленького роста и еле доставала до колен Креадис, одета в старое и потрёпанное серо-розовое платьице, хотя трудно было назвать это одеждой, скорее всего оно смахивало на тряпку для мытья полов. - Кинни тут, как и звала хозяйка. Что-то нужно сделать или надо помощь? Кинни всегда поможет! – быстро спросила Кинни, её большие глаза разглядывали Креадис. Она была милой, забавной, хотя другие жители дома так не считали, за исключение Креадис. Маленькая волшебница с детства росла с любовью ко всем окружающим, даже к эльфам. Тогда же она привязалась к Кинни – к маленькому непонятному существу с большим добрым сердцем. - Да, Кинни, мне нужна твоя помощь и очень быстро: собери мне маленькую ссобойку на два дня. Не говори никому и, самое главное, совам, слышишь? – сказала Креадис. - Слушаюсь, всё скоро будет готово. Для хозяйки всё сделает Кинни, Кинни очень любит хозяйку? – глаза её наполнились счастьем, домашнему эльфу было только в радость помогать хозяйке. - Я тебя тоже, Кинни. А теперь ступай, – торопила Креадис Кинни, зная, что она может много времени восхвалять её за какую-либо просьбу. - Да! - и в этот момент она исчезает. Недолго смотря на растворяющийся след домашнего эльфа, Креадис подошла к шкафу и взяла две пары брюк и свитеров, а потом ещё вдобавок пиджак, на случай похолодания, достала из чемодана черновики писем Пандоре и только затем все вещи закинула в чемодан. Осмотрев комнату, Креадис присела на кровать, мысленно перебирая в голове снова и снова: "Всё ли я взяла?". Самое главное – это не забыть взять палатку и еду. С палаткой не было проблем, а вот о еде она уже позаботилась, поручив это дело Кинни. Палатка давно лежала в сумке, Креадис приобрела её три года назад в Косом переулке на распродаже у странного продавца, тогда только на палатку и хватало денег. Креадис взяла сумку и направилась к двери, чтобы положить её в угол. Точно так же она решила сделать с чемоданами, только на этот раз не нести их самой, хотя на них давно были наложены облегчающие чары, а перенести с помощью магии. Достав из заднего кармана брюк палочку, Креадис вербально произнесла: «Локомотор» и направила её на чемоданы, а потом аккуратно перенаправила в тот же угол комнаты, где уже находилась сумка. Рухнув на кровать, Креадис несколько минут лежала с закрытыми глазами и переваривала то, что только недавно произошло в столовой за завтраком: она не могла понять того, как отец не хочет принимать её мнение, хотя бы поддержать, ведь он сам говорил, что верит Гарри. - Всё это бессмысленно… - выдохнув, сказала Креадис. Эхом пронеслись её слова по комнате, словно призраки в пустоте. Только вместо умерших людей были безнадёжные слова. Только сейчас у Креадис в памяти промелькнул Гарри, она ни разу не вспомнила друга с того момента, как они попрощались, и только сегодня она проронила его имя во время ссоры с Теодором. Вспомнив Гарри, Креадис встала на локти и оглядела тумбочку возле кровати, там находился один из номеров газеты Пророк. Креадис встала на ноги и направилась к окну, одновременно с этим захватив газету. Усевшись на подоконник, она начала читать газету. Уже с первых страниц можно было понять, что статья «Мальчик, который лжет?», которая располагалась на первой полосе, была написана журналисткой Ритой Скитер, так как только она может перевернуть всё наоборот. Не дочитав газету до конца, Креадис порвала на куски её. Не задумываясь, она кинула бумагу в тарелку, на которой остались только крошки печенья с прошлого вечера, и тихо произнесла: - Фолиумс Инфламаре. Смотря на то, как горят остатки газеты, она размышляла о том, как сейчас поживает Гарри, ведь в данный момент ему труднее, чем всем остальным. На него в последнее время очень сильно давило всё происходящее: сначала то, что он начал участвовать в Турнире трёх волшебников не по своей воле, а потом кладбище и смерть Диггори. В последний раз, когда Креадис видела Гарри, он был в подавленном состоянии... такое прожить, увидеть смерть собственными глазами, многих сломало бы морально и духовно. А сейчас пишут в газетах, что он лжец и безумец, не верят в то, что Тёмный Лорд вернулся. Министерству Магии легче ввести людей в заблуждение, чем открыто заявить, что это правда, ведь это видел только один маг, Гарри, который волшебным образом попал на турнир и с которым вечно что-нибудь происходит. Огонь уже съедал остатки бумаги, как в дверь постучали. - Входи, – сказала Креадис. Она знала, что за обратной стороной двери стоял её брат. - Ну как ты? - Всё нормально, а как сам? – спросила Креадис, смотря на Фалиуса. Выглядел он не лучше её самой: у него был грустный вид со стеклянными глазами. - Если честно, то паршиво себя чувствую. Креадис подошла к тумбочке, находившейся возле кровати, и открыла единственную дверцу, взяв оттуда две стеклянные бутылки с лимонадом. - Будешь? – спросила сестра, протягивая одну из бутылок брату. - Спасибо. - А теперь рассказывай, что произошло, когда я ушла. - После твоего ухода мы позавтракали в полной тишине, а затем проводили этого упыря домой, – рассказал Фалиус. – А это что? – указал на догоравший огонь. - Ежедневный пророк. - Ясно, та статья, где Гарри? – спросил Фал. Креадис молча кивнула, они оба теперь стояли в полной тишине, смотря на маленький огонь. Прозвучал последний треск бумаги – огонь исчез. В этот момент появляется из ниоткуда домашний эльф, державший за спиной среднюю торбочку, напиханной доверху едой. Фалиус с удивлением посмотрел на эльфийку, а потом перевёл взгляд на Креадис. Креадис не думала, что в такой момент появится Кинни, с одной стороны, она хорошо выполнила работу, а с другой, она раскрыла план брату. - Мисс, держите, – Кинни протянула Креадис торбу. – Как и вы просили, Кинни старалась очень быстро приготовить, чтобы вы не ждали долго. - Спасибо, а теперь быстро ступай, – попросила Креадис, смотря на эльфа немного огорчёно. Еда, обернутая непонятно какой тканью, прилично весила, хотя Креадис просила приготовить максимум на два дня, а не на неделю. Кинни сильно опечалилась и быстро испарилась на месте. - Креадис, – позвал Фалиус, смотря на еду в руках сестры. - Молчи, – Креадис направилась в то место, где лежали вещи для отъезда. Открыв сумку, она начала впихивать еду в неё. Хоть и с трудом, но всё же она втолкнула еду и закрыла сумку. - Нет, не буду. Дай угадать, ты собралась опять уйти от родителей и от меня? – спросил Фалиус. Креадис удивлённо посмотрела в ответ. – Нет? Тогда возьми меня с собой. Ты ведь знаешь, мне тоже не хочется ехать с родителями в непонятное место на всё оставшееся лето. - Извини, но я не могу, – сказала Креадис, смотря на брата с жалостью. – Я, правда, взяла бы тебя, но родители тогда мне свернут голову и обвинят ещё и за то, что я тебя забрала. - Я скажу, что я сам попросил тебя сделать это, – настаивал Фалиус. - Фалиус, нет. И это окончательный ответ, – сказала Креадис. – Я вернусь, вот тогда мы с тобой ещё встретимся, не переживай. - Когда? В начале сентября в поезде? – размахивая руками, спросил брат - Нет, не устраивай драмы, – закатывая глаза, добавила Креадис. – Хватит задавать вопросы, иди обними меня на прощание лучше. - Последний вопрос. Когда ты уйдёшь? – обнимая крепко Креадис, спросила брат. - Как только родители трансгрессируют на место. - Надо спускаться вниз, – отпуская сестру, произнёс Фалиус. – Иди одна, а я ещё зайду к себе, чтобы забрать вещи. Кстати, спасибо за лимонад. - Хорошо, на здоровье.. Фалиус уже вышел из комнаты. Креадис последовала примеру брату: надев сумку через плечо и взяв два чемодана в руки, она вышла из комнаты. Креадис не спеша шла по коридору, оглядывая портреты своих родственников, картины с различными сюжетами, ведь она знала, что последний раз в этом году будет находиться здесь. Креадис молчаливо прощалась со всем окружающим в этом доме, хотя она не любила находиться в родном доме, но отрицать то, что он был её родным и любимым, она не могла. Спускаясь по главное лестнице, она чудом не сломала все кости. Лестница была мокрой и не до конца высохла. Поразительно то, как эльфы были преданны семье. Всегда, даже после отъезда Ноттов, дом находился в идеальной чистоте. Иногда казалось, будто домашним эльфам нечем было заняться, кроме как убираться днями напролёт, и эта лестница была явным доказательством этому. Вчера днём они два раза вымоли эту лестницу, да так, что можно было увидеть своё отражение. Сегодня же эльфы снова её вымыли. Положив вещи около лестницы, она присела на пол и начала ждать всех остальных. "Как назло время замедлилось, – подумала Креадис, – Никто не соизволил прийти, может Фалиус просто пошутил". За всё время, которое она сидела, смирно дожидаясь всех остальных, пробежал один из домашних эльфов. Сначала эльф промчался из одной стороны с пустыми руками, а через минуты две с тряпкой на голове и двумя вёдрами с водой. Через минут десять появилась миссис Нотт, но и то, сначала посмотрела на дочь, а потом шагнула в другую комнату. Креадис решила хоть как-нибудь ускорить время, она взяла новый выпуск Ежедневного Пророка, который лежал на столике рядом с цветами. Развернув последнюю страницу газеты, она нашла кроссворд. - Хм, кроссворд, лет пять не решала. – приглушено сказала она. Время быстро пролетело, и половина кроссворда была решена. Уже спустился отец с чемоданами, потом присоединилась и мать. Остался только Фалиус, который опять всех задерживает. - Креадис, иди и поторопи брата. - Мне кажется, что он спускается, – сказала Креадис. И вправду, только один член семьи был настолько шумный и непоседливый - Фалиус. Креадис уже встала на ноги, чтобы посмотреть на брата. На голове Фалиуса красовалась черная шляпа, в обеих руках он держал чемоданы, и по выражению его лица можно предположить, что вещи были тяжелые, а также в левой руке он крепко держал пакет с водой, в которой плавала золотая рыбка. Рыбку он назвал по-дурацки – Удача (так все считали, кроме Креадис и братьев Уизли, которые поддержали его в выборе имени для рыбки). Сам Фалиус говорил, что когда у него будут первые экзамены, то она поможет ему сдать их на Превосходно. - Извините, я долго искал пакет для Удачи, – сказал Фалиус, еле подняв руку, чтобы показать рыбку. - Ладно, быстрей спускайся вниз, – сказал мистер Нотт. – Как всегда ты последний. Фалиус спустился вниз и положил вещи рядом со всеми другими. Креадис удерживала себя от того, чтобы не дать брату подзатыльник за то, что он взял её шляпу без спроса. Между прочим, шляпу она считала без вести пропавшей, а оказывается её забрал брат. - Если все собрались, то теперь слушайте, – сказал отец. – Сначала я трансгрессирую с вещами, потом все вместе, ясно? - Ясно, – ответили Фалиус и Креадис. - Хорошо, – Мистер Нотт взял три чемодана и исчез. И так повторилось три раза: мистер Нотт возвращался с пустыми руками, а затем вновь исчезал только с чемоданами. Когда он последний раз вернулся, то попросил всех в круг и взяться за руки. - Итак, не размыкать круг и держаться всем вместе, всё будет хорошо, – посмотрел на всех отец и улыбнулся. – Ну что, готовы? - Да, – не успел сказать Фалиус, как тут же его сдавило со всех сторон. Это будет второй раз, когда он трансгрессирует, только в первый раз его почти стошнило. Хоть трансгрессия была недолгой, но её можно было сравнить с настоящей пыткой. Креадис уже привыкла к мгновенной боли и не обращала внимания: она быстро началась и быстро закончилась. Очутилась семья на какой-то площади, где находились обычные дома, за ними явно никто не ухаживал, в некоторых домах были разбиты окна, стены были выкрашены в коричневый цвет - выглядело это убого, и можно предположить, что здесь жили не слишком богатые люди. - Где мы? – спросил Фалиус, осматривая улицу. – И в какой дом мы идём? Миссис Нотт взяла из кармана пальто, блокнот и ручку и начала что-то писать. Потом протянула бумажку детям. - Держите, – Фалиус быстро взял кусок бумажки, и теперь они оба смотрели на надпись «Гриммо 12». - Но здесь нет… - не успев сказать фразу, Креадис увидела как между домом 11 и домом 13 откуда ни возьмись, появилась дверь, а следом — грязные стены и закопчённые окна. – Мерлин, он ещё ужаснее, чем все остальные. И это Орден Феникса? Я его представляла совсем по-другому... - Да, а теперь идем внутрь, – сказала миссис Нот. Когда родители немного отошли, Креадис обняла брата на прощание и сказала: "Когда вернусь, тебе несдобровать, за шляпу ответишь, – произнеся последние слова, Креадис исчезла. Фалиус стоял теперь один и смотрел на простывший след сестры, она опять исчезла. Родители, услышав шум, обернулись, по их глазам можно было определить, что они в ярости. - Где твоя сестра, Фалиус? – спросил отец. - Если честно, она мне не сказала, – улыбнулся брат, смотря на родителей.