***
Дин заглянул в комнату Каса. Как он и ожидал, Кас еще спал. Дин едва различил его лицо в тусклом свете красных рождественских гирлянд, которые горели по краям комнаты с вечера (остальные гирлянды Дин выключил прошлой ночью, чтобы свет не мешал Касу спать). Посреди ночи Каса разобрал сильный приступ кашля — Дин услышал, напоил его сиропом от кашля и посидел с ним, пока Кас снова не заснул. Но Кас явно много ворочался во сне — вероятно, кашель еще его беспокоил. Теперь он распластался на животе, раскинув в стороны руки и ноги, одной рукой обнимая подушку и повернув голову на бок. Его темные волосы были разметаны. Другие подушки, одеяла и неизбежный спальный мешок были разбросаны вокруг него в полном беспорядке, а простыня, которой он был накрыт, спуталась вокруг его ног. Но по крайней мере теперь он, казалось, глубоко спал — его дыхание было спокойным и ровным. Дин подобрал с пола пару упавших подушек и какое-то время глядел на них, проводя рукой по их свежим наволочкам. «Сэм просто замечательно обустроил комнату, — подумал Дин. — Это уж точно лучше, чем все те места, где Касу в последнее время довелось спать». Он бесшумно положил подушки на столик, вспоминая места, где Кас спал в последнее время. На заднем сидении Континентала — вчера, может, и вполне комфортно, но раньше вовсе не так комфортно. В реанимации в больнице — где Касу было откровенно плохо. На бетонном полу подсобки в магазине. И, конечно, в парке. В парке, на холодной жесткой земле, под тремя кустами, под навесом из картона и мусорных пакетов. — Так лучше, Кас? — прошептал Дин, повернувшись к нему. Кас не пошевелился. «Наверное, так крепко он не спал уже несколько месяцев», — подумал Дин. Простыня Каса выглядела очень уж спутанной. Наверное, ему было неудобно. «Надо поправить ангельское гнездо», — решил наконец Дин. Он осторожно поднял одеяло и спальный мешок и распутал простыню, встряхнув и расправив ее над Касом. Поверх нее он расправил одеяло, а поверх него — мешок. Кас даже не шевельнулся. Дин усмехнулся и на цыпочках вышел.***
Кас проспал до полудня. Он все еще был слаб и чувствовал усталость и, как только проснулся, начал часто кашлять. Дин заставил его сразу принять лекарства от кашля и, конечно, антибиотики. Но вскоре Кас объявил, что хочет встать с кровати, и выяснилось, что он может пройти самостоятельно целых двадцать шагов. Дин проводил его в душ, выдав ему новые мягкие полотенца и второй комплект пижамы, купленный Сэмом. Через двадцать минут Кас появился из ванной с влажными волосами и в новой пижаме, со словами: — Я чувствую себя таким чистым! — Он провел рукой по мокрым волосам. — Потрясающе чистым. Я уже и забыл, какой здесь замечательный напор воды. Дин улыбнулся при виде его. — И мы даже доллар с тебя не возьмем. Кас закашлялся и оперся рукой о стену. Он взглянул на Дина. — Хотя даже просто стоять под душем оказалось весьма утомительно. Дин, боюсь, мне придется снова лечь. — Погоди, пойдем в библиотеку, — сказал Дин, беря его за локоть. — Полежишь там на диване, и телевизор можешь посмотреть. Дойдешь? — Думаю, да, — ответил Кас, кивая, и Дин помог ему пройти по коридору к библиотеке. Туда, где была елка. Увидев елку, Кас замер. Сэм сидел на корточках у подножья, в красном колпаке на голове, рассовывая под елку последние подарки. — С Рождеством, Кас! — сказал Сэм, выпрямившись. — У вас… есть елка? — спросил Кас, удивленно моргая. Дин подвел его к стулу и усадил. — Это вторая часть сюрприза, — объяснил он. — Первая часть была твоя комната, — сказал Сэм. — Это часть вторая: елка. — Мы подумали, что надо устроить тебе разок настоящее Рождество, — сказал Дин. — Раз уж это символ весны, и надежды, и того, что зима пройдет и выйдет солнце, и все такое. Ситуация вроде как подходящая, да? В Монтане мне пришла в голову идея: раз у Сэма более быстрая машина, пусть он рванет вперед и купит елку, помимо того чтобы подготовить для тебя комнату. Мне показалось, что это гениальная идея. — Конечно, гениальная идея — это та, где всю работу должен делать я, — пожаловался Сэм. — Да, гениальность и в этом тоже, — подтвердил Дин. — Хотя отдай мне должное, я починил машину Каса и больше времени провел в дороге. И это я притащил сюда елку утром и поставил ее. Кас все еще молчал, глядя на елку. И особенно на ее верхушку. Где была закреплена его собственная фотография. Дин распечатал ее час назад. Это была фотография, которую он сделал вчера утром: Кас, замотанный в свой шарф и шапку, выглядывает в окно из золотистой машины на вершине гор в Монтане, на ярком утреннем солнце. Дин вырезал ту часть, где был Кас и машина, обрезав пейзаж по краям. Он приклеил по краю полоску золотистой мишуры, прилепил все это на кусок картона и закрепил на верхушке дерева. — Но, Дин, — произнес наконец Кас. — Я же не ангел. Мне не место на вершине вашей елки. Дин подтянул второй стул и сел рядом с Касом. Он посмотрел ему прямо в глаза. — Конечно ты ангел. — Я имею в виду, не настоящий ангел, — возразил Кас. — Конечно ты настоящий ангел, — сказал Дин. — Ты настоящий ангел прямо сейчас. Мой ангел. И ангел Сэма тоже. Ты наш ангел. И всегда им останешься. Я выбрал это фото специально. У меня, знаешь ли, есть фотографии и других ангелов. Я мог выбрать одну из них. И твои другие фотографии у меня тоже есть — с тех времен, когда у тебя еще была благодать. Но я выбрал это фото, на котором ты такой, как сейчас. — Мы решили, что золотая машина у тебя теперь как бы вместо крыльев, — объяснил Сэм, указывая на фото. — И шапка вместо нимба. — Но у меня же… нет могущества, — запротестовал Кас. — Но ты — это по-прежнему ты, — сказал Сэм. — У тебя остались твои знания, твоя история. — Ты по-прежнему готов отдавать последние крохи птицам, даже голодая, — сказал Дин. — Может быть, ты теперь даже больше ангел, чем раньше. И на верхушке нашей елки мы хотим видеть тебя. Кас теперь прикрывал рот рукой, все еще глядя на дерево. Его глаза опять блестели, как вчера ночью, когда он увидел свою комнату. — Спасибо, Дин, — сказал он тихо. — Сэм. Спасибо вам обоим. Дин сказал: — Пошли, Сэм, подтащим диван поближе, чтобы Кас мог лечь. Пора открывать подарки!***
Сэм пришел в восторг от своих пижам с Бэтменом и Человеком-Пауком (Дину повезло, что он нашел их на большой рост в универмаге). Кроме того, Дин купил для Сэма DVD «Голдфингер» в том же магазине в Спокане, куда заскочил в последний момент, после того как забрал машину Каса. Может быть, подарков было не так уж много, и они были без особой выдумки. «Но для шоппинга в последний момент, пока Кас был в больнице, вполне неплохо», — подумал Дин. И Сэм, казалось, был искренне рад своим пижамам, и фильму тоже. Дин не был уверен, окажется ли у Сэма что-то для него — и вовсе не возражал бы, если бы тот ничего ему не подарил. Подарки на Рождество никогда не были их семейной традицией, и уже то, что Сэм готов был снова с ним разговаривать, казалось достаточным подарком. Но под елкой обнаружились подарки и для Дина. Во-первых, неприметный конверт. Дин открыл его под наблюдением Сэма и Каса и вынул свернутый листок. Он развернул его: это было подтверждение заказа на Амазоне, который Сэм сделал вчера, — он купил для Дина полное техническое описание на Линкольн Континентал 1978 года. Такое, какие держат в автосервисах, — со всеми спецификациями для ремонта. Сэм объяснил: — Я подумал, что ты теперь начнешь регулярно заниматься этой машиной. Подумал, тебе пригодится. — Еще бы! — согласился Дин. — Ой, Сэм… я как раз думал вчера, что надо найти такое описание. Это, на самом деле, единственное, что мне по-настоящему нужно. — Я знаю, — ответил Сэм. — Я так и предполагал. «Черт, он хорошо меня знает», — подумал Дин. — Сэм… — начал он, глядя на Сэма и даже не зная точно, что хотел сказать. — Я знаю, — сказал Сэм снова. И внезапно Дин почувствовал, как внутри ушло напряжение. — И надень еще вот это, — сказал Сэм, передавая ему сверток. Дин порвал обертку — под ней оказался красный колпак Санты, такой же как у Сэма. Дин фыркнул и позволил Сэму нахлобучить колпак себе на голову, в то время как Кас с любопытством наблюдал за этой сценой. Но почти все подарки, конечно, были для Каса. Для начала всевозможная теплая одежда: еще фланелевые пижамы, тапочки, махровый банный халат, новые зимние носки, пара зимних ботинок, пара стильных свитеров («Сэм сумел избежать эльфийских орнаментов!», — подумал Дин) и колпак эльфа («Ну, почти», — подумал Дин). Кас немедленно натянул на себя эльфийский колпак — кажется, к этому моменту он уже начал достаточно разбираться в моде, чтобы понимать, что это просто смешной наряд. И действительно, он выглядел в нем очаровательно, как и предсказывал Сэм. Сэм сфотографировал Дина с Касом вместе на свой телефон — Дина в образе Санты и Каса в образе эльфа. Позже Сэм все смеялся над этим фото, и даже Кас улыбнулся, увидев его. А потом Дин передал Касу более крупный сверток. Это была главная покупка Дина тем вечером, когда он метался по Спокану в поисках подарков. Кас разорвал бумагу и на мгновение замер, когда его руки легли на темную, гладкую ткань. Он медленно развернул и встряхнул ее — это был классический черный пиджак. Под ним лежали такие же черные брюки и шелковый голубой галстук. Однородно-голубой. — Наряд ФБР, — выдохнул Кас, все еще держа пиджак на весу. Он медленно опустил его, взял в руки галстук и пощупал его фактуру пальцем. Потом он посмотрел на Дина и Сэма, внимательно изучая их лица. Дин увидел в его глазах немой вопрос и сказал: — На, открой-ка следующий, — передавая Касу маленький плоский сверток. Кас положил пиджак и сорвал упаковку за полсекунды (как выяснилось, он был из тех, кто не церемонится с оберточной бумагой). Он испустил длинный вздох и повернул в руках черную кожаную обложку. Потом медленно ее раскрыл. — Бедж ФБР… — произнес Кас. — С моей фотографией. — Надо только зайти в копировальный центр, заламинировать его, — сказал Сэм. — Сэм сделал этот бедж сегодня утром, пока я наряжал елку, — объяснил Дин. — Он только что распечатал его и говорит, что бедж еще не совсем готов. Но как только тебе станет лучше, Кас, ты присоединишься к нам. Для расследований, я имею ввиду. — Но… вы уверены? — спросил Кас, взглянув на Дина, потом на Сэма, потом снова на Дина. — Вы оба точно уверены? — Уверены ли мы? — повторил Дин. Он посмотрел на Сэма. — Сэм, мы уверены? Мы уверены, что хотим работать с кем-то, кто знает по именам всех ангелов и демонов во вселенной, и каждого Левиафана, и каждого альфу? Кто знает всю историю мироздания и всю человеческую историю? — С кем-то, кто знает все языческие ритуалы, относящиеся к монстрам, на которых мы охотимся? — спросил Сэм. — И миллионы символов и заклинаний, и говорит на паре сотен языков, и может перевести целую секцию книг на древних языках в нашей библиотеке, которую я не могу прочесть? — И кто говорит на ангельском языке и может распознать за пару секунд и Рит Зиена, и купидонов, и небесное оружие, и еще бог знает что… — …и непревзойден в рукопашном бою? — добавил Сэм. — И великолепно владеет ножом, и с ружьем обращаться умеет, и водит машину. И даже имеет свою собственную. Как думаешь, Сэм? — Да, я уверен, — сказал Сэм. — И я уверен, — согласился Дин, поворачиваясь к Касу, который теперь смотрел на них с нескрываемой улыбкой. Наверное, с самой широкой улыбкой, что Дин когда-либо видел у него на лице. Дин сказал: — Уточню на всякий случай, что ты не обязан работать с нами, Кас. Или переводить для нас тексты в библиотеке. Или мыть посуду. Или вообще что-либо делать. Можешь просто здесь жить. Но если хочешь к нам присоединиться — если тебе этого хочется, — мы будем очень рады. — Мне этого хочется, — ответил Кас тихо. — Мне этого очень хочется. — Он еще несколько секунд рассматривал бедж ФБР, потом положил его поверх пиджака. — Но Дин. Сэм. — Он посмотрел на Дина с тенью беспокойства во взгляде. — Вы оба подарили мне столько замечательных подарков, а у меня ничего для вас нет. Дин усмехнулся. — Ты вроде как занят был, Кас. — Тем, что чуть не умер, — добавил Сэм. — Да, наверное, — ответил Кас. — Но мне бы хотелось подарить вам что-то. У меня еще осталось два доллара и восемь центов, и я только что сообразил, что могу купить на эти деньги два буррито. Вы бы хотели буррито? Хотя… я не смогу купить их еще пару дней. — Я с удовольствием съем буррито, Кас, — ответил Сэм. — Я тоже, — сказал Дин. — Это будет лучшее в мире буррито. — И у меня еще останется десять центов, — сказал Кас. — Так что вам достанется еще и по пять центов. Буррито и пять центов, хорошо? — Самый лучший подарок! — ответил Дин. — Серьезно, Кас. Я не шучу. «И я буду хранить эти пять центов вечно», — подумал он.***
К вечеру они перешли в стадию валяния на диване перед телевизором. Среди подарков Касу было несколько DVD, которые, как считал Дин, ему стоило посмотреть: Гарри Поттер — это точно (Дин купил первые три фильма), «Большой побег» (изначальный полуночный фильм, который Кас пропустил, но откуда позаимствовал свой псевдоним «Стив»), «Снеговик Фрости», чтобы Кас мог досмотреть концовку, и «Шаровая Молния» — в пару к «Голдфингеру», подаренному Сэму. И еще несколько фильмов о Джеймсе Бонде — набор, в котором были представлены все актеры, игравшие Бонда. Дин считал, что Касу важно было ознакомиться с Бондом основательно, если он намеревался водить машину как у Бонда. «Голдфингер» прошел на ура. Перед тем, как начать первый фильм о Гарри Поттере, Дин пошел поставить в духовку замороженную пиццу — таков был выбор Каса на ужин. Кажется, с пиццей у него теперь были связаны приятные ассоциации (и Дин уже пообещал Касу, что поможет ему поддерживать контакт с Брайсом). Дин задержался на кухне, чтобы приготовить всем горячий шоколад и пунш. По пути обратно со спиртным, пуншем и шоколадом Дин остановился у елки. Отсюда ему было видно другое крыло библиотеки. То крыло, где погиб Кевин. Дин посмотрел на то место, где это произошло. Некоторых ошибок было не исправить. Но теперь они уже не так сильно давили на него. Теперь Дин принимал тот факт, что он пытался сделать все возможное. Он всегда пытался сделать все возможное. Да, он совершил ужасные ошибки, но он сделал это не специально. И по крайней мере, он не повторит этих ошибок снова. Ему показалось, что он все еще ощущает ладони Каса на своей голове. Кас на самом деле простил его. Несмотря на все свои страдания, он полностью простил Дина. Даже сейчас, два дня спустя, Дин чувствовал непривычную легкость. Чувствовал, что, может быть, теперь он сможет перестать думать о прошлом — хотя бы немного — и сосредоточиться на том, чтобы совершать меньше ошибок в будущем. Он знал, что ему еще придется поговорить с Сэмом. Но почему-то теперь Дин чувствовал, впервые за долгое время, что, может быть, все наладится. Он глубоко вздохнул и повернулся к елке — туда, где сидели перед телевизором Сэм и Кас. Кас вытянулся на диване, закутавшись в пару пледов и подложив под голову две подушки. На голове у него все еще был надет нелепый эльфийский колпак. Он подогнул ноги, чтобы оставить место на диване для Дина, и внимательно слушал Сэма, который сидел рядом, откинувшись в кресле. Сэм размахивал руками в воздухе, демонстрируя особенности стратегии в Квиддиче. Сцена была почти в точности такой, как когда-то представлял себе Дин. И некоторое время он стоял, просто глядя на них. «Мой ангел и мой брат, — думал Дин. — Оба живы. Оба дома». Он стоял и слушал их разговор. Кас говорил: — Но зачем в командной игре такая сложная стратегия, если два игрока играют отдельно, в совершенно другую игру, которая может закончить все в любой момент? — Ну, Кас, — отвечал Сэм. — Понимаешь, суть Квиддича, как мне кажется, — в том, что отдельный игрок важен. Это не только командный спорт, но и индивидуальное состязание. Поэтому отдельно взятый игрок может повлиять на весь матч. Но с другой стороны, команда тоже не сдается. Даже хотя ее члены знают, что игра может закончиться в любой момент без их ведома, они все равно пытаются сделать максимум как команда. Например, во втором фильме… Дин улыбнулся про себя. «Мой брат и мой ангел. Дома со мной». — Вы оба безнадежные зануды, — сказал он, выходя вперед в залитое светом пространство. — Кому горячего шоколада?Конец