«Все события, действия и диалоги были спланированы и тщательно продуманы, прежде чем становились реальными. Для него было важно никогда не потерять хватку и не быть пойманным врасплох. Жизнь была шахматной игрой, он думал на два шага дальше оппонента, поэтому, независимо от произошедшего, он всегда имел подходящее действие, что было одной из причин его успеха. Я чувствую, что мистер Банди не хотел, чтобы я знал его настоящего, поэтому верю, что есть много вещей, которые остались скрытыми.» — Доктор Эл Карлайл о Теде Банди.
Слишком темно. Луну закрыли облака, так что даже тусклого луча света не виднелось, звезды не сияли, все утонуло во тьме. Костер постепенно потускнел, весь хворост сгорел, и лишь несколько бревен продолжали тлеть. Мы решили остаться в лагере до утра, и многие отправились спать. Конечно, я не думаю, что после подобного представления они бы уснули, но все хотели покоя, поэтому решили залезть в спальные мешки. Никто не пытался со мной заговорить, когда я отпустил Итачи и ушел к озеру, чтобы умыться. Мой муж пошел следом, я не слышал его шаги, и даже треск веток, но просто знал, что он рядом. Наклонившись к воде, я не увидел отражения, тьма окутала весь лес и удивительно, что мне повезло найти холодную темную жидкость. Она помогла мне окончательно подавить в себе злость и вернуться снова в уравновешенное состояние. — Я знал, что ты шел за мной, — начал я, не оборачиваясь. — Я не могу отпустить тебя одного, — послышался голос Итачи совсем близко. — Но я не собираюсь убегать, — поднялся я и, обернувшись, увидел во тьме бледное лицо парня с холодным взглядом. — Тогда протяни мне руки. Я без задней мысли выполнил приказ, и мои запястья обвила шершавая веревка, которую он завязал на несколько узлов. — Серьезно что ли? — вздохнул я и отправился назад, чувствуя, как запнулся, и в мою обувь попал песок. Итачи промолчал, вновь шагая по пятам. — Даже не хочешь объяснить зачем? — Так будет спокойнее нашей группе, — ответил парень, а я остановился, прислонившись спиной к дереву, чьи неровности неприятно упирались, даже ветровка не спасала. — Тогда.. Я останусь здесь. — Не хочешь спать? — Мм. У тебя есть другие предложения? — как бы вскользь спросил я, пытаясь рассмотреть ветви деревьев над нами. — Нет, — отрезал Итачи несколько раздраженно. — Сейчас бы выпить, — проигнорировал я его раздражение, считая, что мне послышалось. — Что? — удивленно переспросил парень. — Мне просто нужно расслабиться. — Я могу достать для тебя, — хотел было развернуться Итачи, вновь вернувшись в хорошее расположение духа, но я вовремя его поймал за холодную кисть руки. — Правда? То есть.. Нет, это ни к чему, — затем я осознал, что веревка все еще доставляет неудобство, но она слабо прилегала к запястьям, и я мог бы освободиться при желании. — Кстати, все ведь спят. Ты меня связал, потому что.. Подожди, тебе понравилось меня связывать? — Какая чушь, — снова вывел я его. — Жаль, было время, когда мне нравилось связывать… — но не нашел окончание предложения. — Нравилось связывать твою бывшую, — продолжил Учиха. — И еще пол часа назад ты хотел ее убить. — Я не виноват, что он связался не с теми людьми. — У тебя нет доказательств. — Но и доказательств, что он с ними не связан, тоже нет, — это была последняя капля. Послышался хлопок и ладонь Итачи уперлось в дерево, что стояло позади меня. Теперь запах кофе стал ощутимее, и я в нем утопал, забывая, про что мы вообще говорили. Я перекинул связанные кисти через его голову, тем самым обвив чужую шею. — Помнишь, я спросил тебя: «Есть предложения, чем мы можем заняться?» — я притянул его к себе вплотную и горячо выдохнул на ушко. — Почему ты злился? Пришли не те мысли в голову? — Отпусти, это лишь твои догадки. — Тебя бесит моя развязанность? Все его попытки вырваться не увенчались успехом, поэтому он расслабился, убрав ладонь с дерева и поддался вперед ко мне. — Я знаю, что воспитан ты по другому. Я могу прочитать твои мысли, но это же неправильно? Что тебя беспокоит? Разумеется, кроме кровавой бани, что я устроил. Итачи ничего не ответил, оставив вопрос открытым, однако я был настроен решительно и мягко провел коленом в области паха. — Значит, тебе все же понравилось меня связывать, негодник? — Завтра тебе будет стыдно за то, что ты здесь болтаешь, — сглотнул Итачи, томно выдохнув. — Это будет завтра, — поддразнивал я парня, бесстыдно просовывая язык в его ушную раковину, кончиком проникая в слуховой канал. — Не... Здесь... — прошептал он в беспамятстве, сжимая рукой боковую сторону моей ветровки, будто пытаясь удержать меня. — Ага! — негромко воскликнул я, вспомнив разговоры ранее. — Значит, ты наврал, что не хочешь меня. Рывком я прижал его к стволу дерева, поменявшись местами. Мне пришлось согнуть руки в локтях из-за неудобной веревки, упираясь в неровную кору, которая неприятно впивалась в кожу сквозь тонкую ткань куртки. Теперь я находился настолько близко, что чувствовал дыхание Итачи на своих губах, слышал взволнованное трепетание его сердца, и вдыхал пьянящий аромат кофе. Учиха нетерпеливо заерзал подо мной, поддавшись вперед, и мы слились в долгом поцелуе. Я принялся жадно покусывать его губы, оттягивая, посасывая, и порой не сильно травмировал слизистую, отчего во рту появился металлический привкус. Итачи промычал нечто невнятное от моих грубых движений, и мой разум полностью покинул меня. Будто во всем мире никого не было желаннее его, будто я никогда не испытывал настолько приятных и сладостных чувств. — Развяжи меня, — вдоволь наигравшись с чужими мягкими манящими устами, что покраснели от столь требовательных ласк, едва слышно хрипло произнес я. Итачи потянулся к моим запястьям, и ловко орудуя пальцами, освободил от столь пленительных оков, которые с шорохом упали на траву. В тот же момент, не в силах больше держать себя в узде, я потянулся к вороту его футболки, задействовав обе руки, и резко дернул в стороны, ткань пронзительно затрещала и вещь разделилась на две части. Проведя ладонями от ключиц до живота по чужому бледному теплому телу, будто проверяя все ли на месте, я прильнул к его шее, обхватывая талию парня. Итачи потянул собачку на моей ветровке, и та послушно следовала за его пальцами, запуская холод в нагретое место. Я поспешно избавился от своей ткани, что отделяла меня от возлюбленного. Оставляя на чувствительной коже шеи багровые пятна, будто пытаясь полностью съесть без остатка Учиху, я не спеша продвигался к выпирающей ключице, что тоже не обделил вниманием, осыпая страстными поцелуями. Спускаясь все ниже, губы наткнулись на напрягшиеся большие грудные мышцы. Тело не мягкое и не податливое, как у женщин, кто бы мог подумать, что мне будет доставлять удовольствие ласкать именно мужскую грудь. Наткнувшись на выпирающий розовый сосок, который чуть сжался от холода, я захватил его в рот, начав обводить круги языком и порой прикусывать. Итачи запустил пальцы в мои волосы, слегка сжимая их от нахлынувших ощущений и едва слышно постанывал от сладостных мучений. Моя рука соскользнула с талии на промежность парня, и ладонью я нащупал сквозь одежду возбудившийся половой орган. Пару раз сжав через ткань столь чувствительное место, я проник к твердому горячему члену. Учиха двинул бедрами вперед, как только почувствовал мою руку, обхватившую его часть тела. — Какой ты нетерпеливый, — цокнул я языком, наслаждаясь его стонами, и послушно продолжая двигать рукой. На что Итачи потянулся к моему ремню и пряжка предательски лязгнула, после чего мне пришлось освободиться от штанов и проделать с парнем то же самое. Учиха притянул меня вновь к себе, как только остался лишь в лоскутах своей футболки, завлекая снова в требовательный глубокий поцелуй. Наши головки членов соприкоснулись, и я потерся о возбужденную плоть своей. Итачи накрыл прохладной ладонью половые органы, что почти слились воедино, доставляя неимоверное удовольствие, от которого подкашивались ноги, и я лишь беспомощно хватал ртом воздух. — Войдешь в меня? — привел меня в чувства до боли знакомый шепот. — Смазку я не взял, — бессильно пробормотал я. — В моей сумке для снаряжения, — томно ответил он. Мне оставалось только завидовать, думая про его либидо. — Подготовился ко всему, — не удержавшись прокомментировал, отчего парень потерял контроль и с силой сжал тела членов, что скользили друг о друга. Почувствовав тянущую, тупую боль, я лишь тяжело охнул, а Учиха, придя в себя, сразу же отдернул руку, будто прикоснулся к раскалённому углю. — Извини, — виновато опустил взгляд он, пока я опускался к земле и шарил по ней, ища нужную сумку. Без лишних слов, выражая тем самым свой миролюбивый и все еще игривый настрой смешанный со страстью, пылающей внутри, словно огонь, я провел языком от основания чужого чуть изогнутого достоинства, не оставляя без внимания вздувшиеся вены, до гладкой влажной головки, и уже достал до отверстия уретры. Учиха судорожно сглотнул, отстраняясь, и не дал мне закончить начатое. — Это совсем для тебя безнравственно? — поинтересовался я, снова зажимая того к уже знакомой ели. Естественно ответа не последовало, лишь замутненный взгляд и пунцовые щеки, что видны сквозь тьму. Мне не понравилось положение нынешних дел, поэтому я увлек Итачи на примятую траву, где успел постелить свою толстовку, что уже стала прохладной, распрощавшись с моим теплом. Сам же тем временем нанес холодную смазку на пальцы руки, выдавив из тюбика, не спешил присоединиться к оголенному распластавшемуся парню, сгорающего от желания. Учиха раздвинул ноги, разрешая пристроиться между ними, и я навис над ним, упираясь одной рукой, а второй, запачкав совсем рядом с промежностью внутреннюю сторону нежного бедра парня, пока продвигался к ложбинке между ягодицами, нашел сжатое колечко мышц. Сфинктер настойчиво сжался, не желая пропускать меня во внутрь, но после того как я ласково помассировал его мягкими подушечками пальцев, он ослабил хватку, запуская одну фалангу. Итачи тяжко простонал, заслоняя лицо локтем. — У тебя руки холодные, — смущенно едва слышно произнес он. — Мне остановиться? — неуверенно замер я. — Нет, — отрицательно покачал головой Учиха. После небольшого перерыва, я продолжил движение, полностью проникая в анальное отверстие одним пальцем и поглаживая переднюю стенку кишки. Постепенно мускулатура полностью расслабилась, привыкая к холоду, и тем самым отвечая на требовательные прикосновения к предстательной железе. Почти беспрепятственно второй палец также скрылся внутри сфинктера, и тот плотно обхватывал его, затягивая внутрь. Я хорошо растянул столь желанное отверстие, обильно смазав стенки, после чего внутри стало совсем мокро, скользко, совсем не типично для данного места. Итачи, что терпеливо ждал до этого, прикусывая нижнюю губу, обхватил ногами мою талию, намекая на готовность к дальнейшим действиям. Я не спеша отвёл его руку, которая, мешала мне взглянуть на раскрасневшееся лицо партнёра, в сторону, и прижал его запястье к рыхлой влажной земле. Учиха не любил эксперименты, поэтому позы менялись очень редко. Головка моего члена мягко вошла в чужую плоть, после чего из губ парня вырвался довольно громкий стон. Я медленно начал движение бедрами, получая неимоверное удовольствие от плотно сжимающих разгоряченных стенок. На каждое проникновение внутрь, Учиха активно подмахивал бедрами, будто пытаясь полностью принять меня. Я попытался исполнить его желание, резкими толчками входя во всю длину, после которых он сладко постанывал. Черные шелковистые волосы полностью освободились от резинки и растрепались, застилая землю, пересохшие, слегка опухшие губы и чуть приоткрытые глаза, смотревшие сквозь меня, из-под больших ресниц — такой развратный вид сводил меня с ума. — Нас могут услышать, — шепнул я ему, ощущая дежавю. На что Учиха лишь покрепче обхватил меня ногами, замолчав на несколько толчков, но затем снова не выдержал, забывая про рамки приличия. Мне начинало казаться, что его привлекают подобные ситуации, несмотря на внешнюю идеальность и соблюдение всех правил. Отпустив его запястье, я решил уделить внимание затвердевшему члену парня, мягко обхватив тело, подушечкой большого пальца размазал белесую жидкость по его головке, показавшуюся из небольшого отверстия уретры. Равномерные поступательные движения в такт ласк чужой окаменевшей плоти вбивали Итачи все больше в твердую землю, задевая нужную точку, доводя того до пика блаженства. Парень выгибался в пояснице, заставляя ускорять темп. Сквозь стоны слышались развратные шлепки моего тела о его бедра и ягодицы и хлюпающие звуки, вытекающей смазки, перемешанной с предэякулятом. Дыхание сбилось, сердце бешено стучало, пытаясь выпрыгнуть из груди, но я все никак не мог им насытиться, хоть его и без того узкие стенки сжимали все сильнее с каждым толчком. Мой член несколько раз успел погрузиться на всю длину, после чего Итачи не выдержал столь длительный и беспрерывный половой акт и бессильно задрожал подо мной, толкнувшись тазом вперед навстречу моей руке, и кончил. Белая теплая жидкость брызнула на его живот, также попадая на мою футболку, что я не успел снять. Я оставил чужой половой орган, что еще приступообразно продолжал освобождаться от спермы, и руками обхватил его ягодицы, чуть их приподнимая от земли. Пара неловких движений и мое тело также сковало судорогами, удовлетворение и покой начинали растекаться от живота до всех конечностей. Я снова кончил в него, бессильно рухнув на Учиху, что пытался отдышаться, полностью испачкав свою футболку и чувствуя, как вязкая жидкость обжигает кожу. Он с трудом опустил трясущиеся ноги, отпуская из нутра мой член. Найдя в себе остатки сил, я перекатился на прохладную траву. Шишки и опавшая хвоя неприятно укололи спину, и я лишь надеялся, что Итачи не пришлось терпеть подобное все это время. — Ты никогда не берешь смазку, но при этом никогда не вступаешь в контакт без нее, — укоризненно начал Учиха охрипшим от стона голосом. — Не мог же я знать, что ты согласишься переспать со мной в лесу, — чуть улыбнулся я, поворачивая голову в его строну. — Я о другом. — Я бы не хотел причинить тебе боль. — Но Хитоши.. — Он прав в некотором смысле. Как он там меня назвал? «Черная дыра»? — я рассмеялся, будто вспомнил хорошую шутку. — Но я держу себя в руках, потому что ты мне дорог. Итачи промолчал, не спеша поднимаясь и скидывая с себя остатки ткани от некогда черной футболки, точно намекая на то, что я все же облажался. — Нужно помыться, — решительно проговорил он, явно прилагая усилия, чтобы встать, хотя со стороны все выглядело довольно обыденно, но я, как человек, проживший с ним долгое время, сразу понял, что переусердствовал. — Вода холодная. Может завтра? — Как ты объяснишь белые пятна на твоей одежде нашим товарищам? — Ты же знаешь, что мне абсолютно все равно. Пусть думают, что хотят, — пожал я плечами. — Только не говори мне, что ты заставишь меня стирать вещи. Итачи кинул мне мои штаны, уходя к воде. — Эээй, даже не хочешь, чтобы я потер тебе спинку? — крикнул я в след, снимая футболку. Оказалось, что заниматься стиркой — совсем не мое. Итачи уже вернулся в лагерь, а я все никак не мог вывести стойкий запах, окутавший футболку. Что ж, по крайней мере, пятен я не видел. Хотя в такой темноте я ничего не видел. Смирившись со своей участью и пообещав себе в следующий поход брать с собой мыло, я отправился спать, подвинув спальный мешок к Итачи и накинув на спящего ветровку, так как не был уверен в том, что у него имелась сменная рубашка.***
— Ты уверен, что стоит его будить? — послышался шепот Шисуи. — Но он так проспит обед, — возмутился Наруто и начал трясти меня за плечо. Сначала я упорно игнорировал навязчивого парня, не шевелясь и не подавая признаков жизни, но в конце концов мне пришлось сесть. Я лениво обвел взглядом собравшихся, все еще пребывая мысленно в прерванном сне. — Ты его не связал, — укоризненно произнес мой родной брат. — Нет, — ответил спокойно Итачи. — Надеюсь, ты осознаешь, что несешь ответственность за это. — Я прекрасно знаю, что делаю. — Прекрасно знаешь? Что, если он станет отступником, то пойдешь за ним? — Как ты это делаешь? У тебя получилось поссорить закадычных друзей, — задумчиво произнес внезапно подошедший Хитоши и протянул мне руку, пока Учихи спорили. Наруто тоже под шумок скрылся из виду, выполнив первоочередную миссию по моему пробуждению. Я схватился за руку, поднимаясь с земли, и спорящие замерли. Шисуи ожидал, что я перережу глотку недругу, а Итачи просто нахмурился, видя нас вместе. — Кстати, Итачи, на тебе ведь толстовка Нацу. А твоя одежда где? — Хьюга обращался не ко мне, но ждал, что я отвечу на его вопрос, не отводя взгляд. Я лишь безразлично пожал плечами, уходя от надоедливого парня к костру. Видимо, он хотел, чтобы я его поскорее прикончил, иначе не понимаю, зачем меня дразнить. — Извини, за то, что я расплакалась, — затараторила Рин, увидев меня. — Это все гормоны. На самом деле я благодарна, что ты нас спас. — Он тоже виноват, поступил безрассудно. Не извиняйся, милая, — успокаивал ее Обито. — Пусть только попадутся мне, я их всех придушу, — сжала Сакура ладонь в кулак, снова злая. Видимо, тоже гормоны. Итачи бесшумно подошел со спины и с некоторыми усилиями сел рядом, его брови несколько дрогнули, но в целом лицо осталось неизменным. — О, а знаете, сегодня ночью я слышал странную птицу… То ли кукушку, то ли сову. А какие звуки издает сова? — перемахнул Хитоши через бревно, наглым образом подсаживаясь с другой стороны ко мне. — Мм. Наверное, ухает? — неуверенно предположила Сакура. — Подождите, говорят, что здесь ночью ходят призраки, — вдруг вспомнил Наруто, будто в его голове зажглась лампочка. — Тогда это точно были они! Ну, знаете, стонут от боли, которую им причинили в жизни, — сочинял Хитоши. — Хватит придумывать, — не выдержал я. — Все же считаешь, что это были люди? — недоверчиво театрально проговорил он. — Считаю, что ночью тебе нужно спать. — А ты чем занимался? — растянул Хьюга улыбку, поворачиваясь ко мне. — Тебе показать? — столь же очаровательно улыбнулся я. — Мы вам не мешаем? — вмешался Шисуи. — Ну, подожди, он же хотел посвятить меня в свои ночные похождения, — закапывал дальше себя Хитоши. — Мне правда не сложно, — так же ответил я Шисуи и, взяв за рукав Хьюгу, потащил к озеру. — Не бойтесь, Нацу ему ничего не сделает, я знаю отото, — успокаивал Наруто, заметно напрягшихся Учих. Я упорно шел в сторону, где примерно стирал футболку, а место между прочим не так то и легко найти, ведь в прошлый раз я шагал в темноте. — Постой, Нацу, — как-то примирительно проговорил Хитоши. — Я не смог это сказать при всех, но ты же в курсе, что я из побочной ветви клана? У меня не оставалось выбора, кроме как сказать тому парню правду, иначе бы мои мозги вытекли из всех отверстий в голове. В прямом смысле этого слова. Я резко остановился и развернулся на одной ноге, отчего почва под ногами зашуршала, и уставился на нахмурившееся лицо собеседника. Отчасти ему было стыдно за то, что он нас подставил. — Что это вдруг ты одумался и стал откровенным? — хмыкнул я. — Боишься, что закопаю тебя под одним из кустов? — Ты бы так не сделал, — выдавил улыбку он, хоть и сам себе не верил. Он медленно сделал шаг навстречу ко мне и заглянул в глаза. Запах сигарет следовавший за ним настиг меня, и я почти что задохнулся от неприятного смрада. — Ты уверен, что не хочешь вернуться ко мне? Ты так уверенно тащил меня в лес, что я действительно подумал, что ты хочешь мне показать, чем вы занимались. — Я хотел тебе показать, как стирал одежду. Не более. — Так что насчет недавнего конфликта? Ты отпустишь меня? — Честно? Я не хочу вообще с тобой разбираться, пусть ответственность за тебя лежит на плечах Шисуи. Только почему ты не сказал об этом сразу? — Вчера ты в состоянии был мне поверить? Или я должен был сразу же проинформировать всю группу, что за нами хвост? Звучит, конечно, хорошо, но на деле меня предупредили, чтобы я не особо распространялся. Знаешь, побочная ветвь для главной всего лишь прислуга, никто бы не заметил, если меня убьют, — искренне раскаивался он, но затем после короткого молчания на его лице появилось ухмылка, и он добавил. — Но если бы ты сейчас попытался меня убить, то пришлось кричать: «Насилуют». — И кто бы тебе поверил? — Например, Итачи. Он явно тебя ко мне ревнует. — И чья это вина? Зачем ты ко мне цепляешься? — Мне нравится, как ты злишься. Не лишай меня единственной радости. — Приставай к Шисуи, отстань от меня. — Хм. А что если я расскажу Итачи, как ты посадил меня на цепь? — Тогда ты вернешься в столь далекую молодость. И имей в виду, второй раз сбежать не получится. — Обещаешь? — Эй, вы куда ушли? — крикнул Наруто, и я был благодарен за то, что тот прервал мучительный диалог. Все вместе мы отправились снова к лагерю, и как только мы вышли на столь знакомую поляну, я целенаправленно подсел к Итачи, который явно поменялся в лице, явно злой и хмурый. "Видимо, выводить из себя Учиху — единственное, что у меня получалось лучше всего". — Что вы делали вдвоем? — четко произнес он, растягивая каждое слово. — Нацу показывал мне, чем он занимался, — подражал ему Хитоши, произнося слова ровно с такой же интонацией. — И чем же он занимался? — продолжал Итачи. — Ну-у-у, — нагло усмехнулся Хьюга, чуть ли не глядя в глаза собеседнику. — А чем занимаются взрослые мужчины, когда остаются наедине? — Отвечай, что вы делали! — затряс Шисуи провокатора. — Додумайте сами, — хитро произнес бывший сенсей. — Блять, просто дайте я прикончу его прям здесь, — закатил глаза я. — Он же издевается, — надула щеки Рин. — Что вы его слушаете? — А, по-моему, забавно наблюдать за ними, — хихикнула Сакура, и меня аж передернуло. — Издеваюсь? Вот понаблюдали бы вы за нами минут 5 назад, тогда было забавно, — мечтательно улыбнулся Хитоши. — Это уже не смешно, — помрачнел Шисуи. — Я не смеюсь, — серьезно ответил Хьюга. — Ты бы не мог просто помолчать? Хотя бы несколько минут? — снова заговорил я. — Конечно, могу! Но не хочу, — снова растянул улыбку виновник всех бед. — Тогда я отрежу твой язык, — так же мило предупредил я. — Очень опрометчиво с твоей стороны. Тебе не нравится мой язык? Я правда могу стать искуснее, и доставлять тебе удовольствие. Не отрезай его, — парировал Хитоши. Отчего я просто тяжело вздохнул и сполз на землю. Мне оставалось только смотреть на этот цирк и ждать кто же отважится его прервать, потому что у меня явно не получилось. Его фраза звучала довольно двусмысленно, однако все девушки покраснели, Наруто неловко посмеялся, Шисуи побледнел, а над Итачи нависла темная аура. Интеллект моего мужа позволял ему предугадывать действия врага, но здесь все было сложнее. Точно, ведь я странно веду себя с Хитоши, тем более однажды он меня целовал, так что подозрения Учихи можно понять. Итачи сам говорил, что никому не верит, потому что в прошлом его обманывали, так? Или я все же позволяю Хитоши больше дозволенного? Белоснежные перистые облака медленно плыли по лазурному небу, будто корабли по бескрайнему морю. Это заставляло меня успокоиться. — Нацу, ты никак не хочешь это прокомментировать? — надавил мой родной брат. — Нет, — отрезал я, продолжая думать о своем. Если со мной сидят действительно два гения Учиха, то почему все они ведутся на дешевую провокацию? Неужели эмоции так сильно влияют на разум? В прошлом я много удивлял Итачи, и теперь он не знает, чего от меня ждать? Мы слишком с ним похожи, ему нужно постоянно контролировать ситуацию, но отношения это не то, чем он может управлять. По крайней мере, со мной так не получится, ведь я и сам психопат. И он понимает, что я бессовестный мудак, которого не остановят человеческие чувства, потому что сравнивая меня с собой, он понимает, что далеко не идеален, накладывал гендзюцу на своего же родного брата. Что ж мне повезло, ведь я избегал подобной участи до сегодняшнего дня. — Контроль, да? — обратился Хитоши ко мне чуть тише, будто читая мои мысли.— Ты когда-нибудь задумывался над тем: сколько раз Учиха приревновал тебя? А может это тебе стоит бежать от Итачи? — Может быть, — нехотя согласился я. — Может быть, тебя стоит поучить манерам? — послышался голос мужа, и по моей коже пробежали мурашки. Я и забыл, что он бывает угрожающим. Я так привык печься о нем и видеть его спокойным, что даже не вспоминал, каким он может быть высокомерным нарциссом. Дело начинало пахнуть керосином. В таком состоянии Итачи точно мог воспользоваться цукуеми. — Эй, вам правда не нужно ссориться, — примирительно пролепетал я, напрягаясь и обращаясь к мужу. — Тогда тебе стоит лучше следить за своим любовником, — каждое его слово источало холод. — Любовником, да? — пробормотал я себе под нос . — Не то, что бы я сомневался в занятости Нацу, но мне кажется, у моего возлюбленного есть другие дела помимо слежки за мной, — косо взглянул Хитоши на Итачи с некоторым пренебрежением. Я чуть ли не ощущал каждой клеточкой своего тела электрические разряды, что пробегали между парнями. — Однажды я уже тебя предупреждал к нему не приближаться, я повторю еще раз, — угрожающе промолвил Итачи. Учиха, сидевший рядом, рывком притянул меня к себе, крепко сжав мое запястье и шепнул на ухо: — Чего ты добиваешься? Хочешь, я сломаю ему пальцы, руки, ноги? Как этот человек, что так сладко извивался подо мной, за несколько часов мог настолько измениться? Он забыл, что вчера сам же защищал его? Это именно та личность, что он так тщательно прячет? — Тебе нужно успокоиться, — нашел в себе силы ответить я. «Да-да, чертов Хьюга. Ты развлекаешься, а отвечать должен я. Какого хрена?» — пронеслось в моей голове. — А тебе нужно перестать флиртовать с каждым встречным, — чуть сильнее сжал он мое запястье, отчего боль растеклась по руке. — Отпусти, — слегка нахмурился я, явно не в настроении оправдываться, но и в глаза не рискнул взглянуть, мало ли. Думаю, сейчас мне не поможет даже Шисуи. И мне не сбежать. Примерно я осознал, как чувствовала себя Соня. Видимо, пора платить по счетам. — Сначала ответь, что мне сломать ему первым делом? «Я ему как-то уже ломал кости. Как видишь, это не работает», — мысленно промолвил я. — Ты его, блять, сам вчера защищал, — резко ответил я, отчего он отвел мою руку за свою спину, заставляя меня повалиться на него. — Если я узнаю, что ты мне изменил, то выпущу твоему любовнику кишки у тебя на глазах, — снова губы Итачи оказались возле моего уха, горячо шепча. — Отпусти моего брата, — окликнул его Шисуи. — Все нормально, — ответил я, чувствуя, как хватка ослабла, и поспешно выбрался из его объятий, снова сползая на землю. — У тебя одежда источает запах его сигарет, — не унимался Итачи, и действительно я слишком близко находился к Хитоши некоторое время. Откуда у него такой чувствительный нюх? И что мне тебе ответить? — Он же ходил рядом с ним, конечно, останется запах, — попытался оправдать меня Шисуи. — Я обращался не к тебе, — кинул недовольный взгляд мой муж. Я почему-то задумался над этим и решил все же проверить, обнюхивая свою футболку, может, на плечах и чувствовался дым, но вот на ткани живота до сих пор остался запах спермы Учихи. Я решил не делиться открытием, потому что это явно мне не поможет. — Нам бы домой, — перевел тему я, и Итачи отвернулся от меня. К тому времени уже все позавтракали и наблюдали за спектаклем. В общем-то, мой муж всегда был немного странный, прям как я, и не сказать, что окружающие сильно удивились. Все наверняка подумали, что если бы не я вчера устроил кровавую баню, то это сделал бы Итачи. Мы друг друга стоили. Кусок не лез мне в горло, поэтому я решил собрать вещи, пока меня снова не поймали. Возвращались в Коноху мы тем же строем. Вел всех Шисуи, а замыкал я. Рядом со мной шел Итачи, но на самом деле я хотел бы, чтобы сейчас он был подальше от меня. Мысль: провести в цукуеми хотя бы секунду - точно не радовала.