Древние. Руины.

      — Это определённо самый лучший период в моей жизни! — воскликнул мужчина, поправляя очки и смотря на руины восхищённым взглядом.       — Эй, лагерь-то ставить или что? — спросил наёмник, за спиной которого виднелось ружьё.       — Ставьте! Но только прямо здесь. Не лезьте в руины, не хочу, чтобы твои ребята там хоть что-то испортили.       Учёный подошёл ближе к полуразрушенной стене, внимательно вглядываясь в каждую её трещинку. От его цепкого взгляда не скрылись маленькие ящерки, которые разбегались в стороны, прячась в более широких щелях, или карабкались наверх по опутавшим руины лианам. Задумчиво покусывая губу, мужчина прошёл вдоль стены и, запрокинув голову, посмотрел на стоявшую на высоком постаменте статую весьма хрупкого и обнажённого юноши, волосы которого доходили до пят. Поза юноши давала понять, что он застыл в танце: согнутая в колене нога, поднятые к небу руки, чуть наклоненный вперёд корпус. Умиротворение на лице скульптуры завораживало — настолько умело и точно мастер передал эмоции. Мужчине хотелось вглядываться в это лицо — с тонким носом, большими полузакрытыми глазами, тонкими губами — вечно. Учёный чуть поднял взгляд и с недоумением посмотрел на странные треугольники, торчащие из волос юноши. И чем больше он вглядывался, тем сильнее уверялся, что это уши.       — Снять его оттуда? — спросил подошедший наёмник, мельком глянув на статую.       — Кого?       — Пидараса этого, — мужик мотнул головой в сторону скульптуры.       — Чего? Да ты хоть знаешь, что такие статуи были очень популярны?! Ты посмотри, как он сохранился! Какой гладкий камень. Похож на мрамор, но точно не он.       — Да мне как-то срать. Раньше и в жопу все любили долбиться. Хотя и в наше время это не редкость.       — Невежда! Не трогайте статую. Не дай Всевышние, вы его сломаете. До наших дней он практически… нет! Он сохранился идеально. Он словно живой. Какие потрясающие черты лица. Линии тела такие плавные. Ты посмотри, как проработаны волосы, такое ощущение, что проведи по ним рукой — и почувствуешь их мягкость. А выражение лица? Ты посмотри, как всё идеально! Он и правда кажется живым. Жаль, что так высоко, не могу нормально рассмотреть. Тут, наверное, метров десять, не меньше.       — Ну так давай мы его спустим, сходишь с ним в палатку, — насмешливо отозвался наёмник.       - Не трогайте! Не смейте портить! Это же целое достояние! Тебе всё равно не понять, — мужчина махнул рукой.       — Это целое состояние…       Наёмник посмотрел, как учёный отошёл к стене и нырнул под арку, проходя глубже в храм. Он поднял голову и посмотрел на статую. Юноша словно смотрел прямо на него. Его холодные каменные глаза, казалось, мягко светились серовато-белым светом. Наёмник округлил глаза, когда губы статуи немного изогнулись в холодной мёртвой улыбке. Мужик несколько раз моргнул и, мотнув головой, снова уставился на статую. Ничего не изменилось: юноша продолжал улыбаться, храня каменную неподвижность. Сделав охранный знак и сжав ружьё сильнее, наёмник отошёл от скульптуры и с несколькими своими людьми пошёл за учёным.       Учёный, темноволосый мужчина средних лет, присев на корточки разглядывал небольшую плиту с какими-то надписями. Все его знания мёртвых языков не помогли прочитать и слова. Он осторожно поднял плиту, вздрогнув от неожиданно поднявшегося ветра, который зашелестел травой и листьями лиан. Учёный медленно оглянулся, посмотрел на наёмников и снова повернулся к покрытой паутиной трещин плите.       — Какое-то предчувствие нехорошее, — проговорил один из наёмников, оглядываясь по сторонам.       Учёный только тихо вздохнул. Поднявшись, он прижал одной рукой плиту к груди, прошёл к стене и осторожно сдвинул занавес из лиан в сторону, пытаясь рассмотреть изображенную на ней картину. И тут же ойкнул, до крови оцарапав палец о выступающий острый камень. Несколько капель крови упали на каменный пол…              — ЛЮБОВЬ МОЯ, ТЫ ЭТО ЧУЕШЬ?       — Что прикажешь сделать?       — УБЕЙ ИХ. УБЕЙ ИХ ВСЕХ!       — Я исполню твою волю.              — Этому парню бы ленты в руки, — посмеиваясь, протянул один из наёмников.       — Какие ещё ленты? — не понял второй и посмотрел на статую. — А он разве стоял так прямо? Он же вроде, типа, танцевал.       — Да вроде так и было. Я его не рассматривал.       — Было бы странно, если бы ты пялился на пацана, — расхохотался третий, выглядывая из машины. — Может, снесём его?       — С ума сошёл? Нам тогда этот очкарик ни гроша не заплатит. Он же так тут бегал и распинался по поводу этого пацана на подставке. — Отозвался второй наёмник. — И всё-таки мне кажется, стоял он по-другому.       — Ты на него передёрнуть решил, что ли? — вокруг раздались издевательские смешки.       — Идите вы в задницу!       — Смотри, как бы в твою кто не вошёл, — расхохотался первый.       По лагерю разнёсся дикий ржач, и никто не заметил, как юноша на постаменте пришёл в движение. Каменная кожа стала мягкой, веки медленно закрылись и распахнулись, на наёмников посмотрели бледно-серые глаза. Его губы изогнулись в лёгкой улыбке. Ноздри чуть раздулись, он стоял, полной грудью вдыхая отдающий затхлостью воздух. Тело с бледной кожей ощутило дуновение ветра. Такое непривычное, давно забытое. Сердце в груди гулко билось, разгоняя застывшую рубиновую кровь по венам. Заострённое ухо ловило каждый звук, но отвратительный смех вторгшихся на ИХ территорию людей не давал наслаждаться звуками природы. Тонкие пальцы с ровными длинноватыми ноготками сжались в кулак и сразу разжались. Юноша медленно поднял руки вверх, сцепил их в замок и сладко потянулся, словно после долгого сна.       Он сделал маленький шажок вперёд, нисколько не боясь высоты. Словно кот, он приземлился на ноги, чуть согнув их в коленях. Двигаться было всё ещё сложно. Тело реагировало на мысленные приказы не так быстро и чётко, как когда-то давно. Мышцы ныли, местами отдавая приятной болью. Он чувствовал, снова начал ощущать окружающий мир. Всё такой же враждебный к НИМ. К нему и тому, кого он поклялся вечно любить и защищать.       Тихо рассмеявшись, юноша обошёл постамент, на котором ещё недавно стоял каменной статуей, и, протянув тонкие руки, провёл по нему кончиками пальцев. Руины от прикосновения словно ожили, мелко завибрировали, воздух вокруг уплотнился. Прерывисто вздохнув, он подошёл к стене и, прижавшись к ней всем телом, любовно потёрся щекой.              — Я здесь, любовь моя. Я защищу тебя. Как и всегда.              Оторвавшись от стены, юноша провёл по ней кончиками пальцев, которые, продвинувшись до широкой трещины, нырнули в неё и сжались на рукояти топора с одним лезвием, напоминающего тесак. Посмотрев на оружие без особого интереса, он легко пожал плечами, достал второй топор, отошёл от стены и, не обращая внимания на лагерь с наёмниками, прошёл к арке. Встав в её проёме, он посмотрел на учёного, который, всё так же прижимая к груди плиту с надписями, сидел возле полуразрушенной упавшей статуи.       — Какие-то вибрации интересные, — пробормотал учёный, прижав руку ладонью к земле. — Прекратились. Интересно, что это было…       — Какая разница, пошлите дальше, — отозвался наёмник.       — Без своих помощников я всё равно слишком далеко заходить не буду.       — Когда они прибудут?       — Должны через пару дней. Они же везут всё основное оборудование. Как же здесь потрясающе! Первый раз вижу что-то подобное! Интересно, какому народу это всё принадлежало? Ни слова не могу понять из того, что тут везде написано!              — УБЕЙ ИХ! СЕЙЧАС ЖЕ!              Крепче сжав своё оружие, юноша сделал всего один шаг, оказавшись за спиной ближайшего наёмника. Лёгкий взмах тонкой руки — и по земле покатилась голова. Тело грузно рухнуло на камни, обильно орошая их кровью. На шум обернулись остальные и большими глазами неверяще посмотрели на того, кто ещё несколько минут назад был каменной статуей. Наёмники перевели взгляд на два топора, а затем на обезглавленное тело их товарища. Люди вскинули оружие, направляя его на обнажённого юношу, с губ которого не сходила лёгкая улыбка.       — Не стреляйте! — выкрикнул учёный и, наконец положив плиту, вышел чуть вперёд. — Мы вовсе не враги! И не причиним тебе вреда.       Юноша чуть склонил голову набок и, прищурившись, внимательно посмотрел на мужчину. Не проронив ни слова, он отошёл к ближайшей статуе, выдернул лиану и, несильно её сжимая, подтянул к телу мёртвого наёмника. Растение, словно живое, начало быстро прорастать прямо в ещё тёплое тело, впитывая в себя все его соки. Всего за минуту тело превратилось в иссушённый скелет, обтянутый почерневшей кожей. Вокруг царила мёртвая тишина.              — Любовь моя?       — ОТВРАТИТЕЛЬНАЯ. ИХ КРОВЬ ПРОСТО ОМЕРЗИТЕЛЬНА!              Лицо юноши стало печальным. На его прекрасном лице больше не играла улыбка. Его любимый был разочарован. Но выбора не было. Ему нужна была пища. Нужна энергия, чтобы восстановить свои силы. За неимением лучшего придётся брать то, что есть. Юноша снова вскинул оружие и сделал шаг в сторону наёмников. Теперь никто ждать не стал: люди вскинули оружие, и руины заполнили звуки выстрелов.       — Не убивайте его! — запоздало взвыл учёный.       — Что за херь… — выдохнул наёмник.       Ни одна из пуль цели не достигла. Юноша стоял и с печалью в глазах смотрел на повисшие перед ним снаряды, которые через мгновение попадали к его ногам. Он медленно присел, отложив один топор, взял ещё горячую пулю и, поднявшись, вытянул руку. На глазах у замерших людей свинцовый шарик обратился в пыль, которая плавно осела на его раскрытую ладонь. Юноша тихо рассмеялся, лежавший на камнях топор снова оказался в его руке, а ведь он за ним даже не нагибался. Кто-то из людей, испуганно вскрикнув, рванул к арке, но, достигнув её, словно врезался в невидимую преграду.       Тихо выругавшись, наёмник снова направил на странного юношу оружие, но выстрелить не успел: юноша, оказавшись прямо перед ним, взмахнул топором — и рука наёмника упала на камни. Поднялась паника, учёный спрятался от случайных пуль за колонну и мысленно молился, чтобы странный незнакомец про него забыл. Руины начали несильно вибрировать, мужчина это отчётливо ощущал. Чем больше проливалось крови на их камни, тем сильнее чувствовалось, что всё вокруг словно оживало.       Когда звуки выстрелов и панические крики затихли и руины снова замерли, учёный осторожно выглянул из своего укрытия и увидел, как юноша ходит от тела к телу, укладывая на них лианы. Мужчина чуть не застонал в голос, когда до него дошло, что все наёмники, которые были с ним, мертвы. А на незнакомце — ни одной царапины, он даже в крови не замарался. Учёный быстро огляделся по сторонам, ища пути отхода.       По руинам разнесся странный переливающийся звук. Словно лёгкий звон колокольчиков или журчание ручья. Звук был мягким, приятным для слуха. Он успокаивал, завораживал и… возбуждал. Мужчина резко встрепенулся, устыдившись своих мыслей. Выглянув снова, он удивлённо округлил глаза. Юноша смеялся. И именно он издавал тот самый странный звук. Это был его смех! Лианы, словно змеи, обвили хрупкое тельце, они ласкали его обнажённое тело. Юноша водил по ним кончиками пальцев, тихо посмеиваясь. А вокруг него лежал десяток иссушённых тел, но при этом на камнях не было видно и капли крови, словно они впитали её полностью.       Мужчина так увлёкся, смотря на юношу, что не заметил, как лианы за его спиной зашевелились. Растения по-змеиному скользнули к нему, резко обвив тело, и, дёрнув назад, прижали к стене. Юноша себя ждать не заставил, он медленно подошёл к трясущемуся от страха мужчине и заглянул в его глаза. Лиан на его теле не было, оружия в руках тоже, он больше не смеялся, его лицо ничего не выражало. Он словно вновь стал статуей. Но учёный, несмотря на страх, отчётливо видел, как медленно вздымалась его грудь.       Юноша плавно поднял руку. Если бы учёный мог, он закричал от страха, начал бы молить о пощаде, но лианы слишком плотно сжали его рот. Растение скользнуло по камням, обвило ногу, талию и шею юноши, скользнуло по его вытянутой руке, которую он, протянув ближе к учёному, положил на шею, отчётливо ощущая, с какой силой бьётся человеческое сердце.       Незнакомец провёл по шее мужчины ногтем, оставляя порез, который сразу же окрасился красным. Лиана, словно голодный зверь, впилась в плоть, разрывая кожу, плоть и глотку. Мужчина, взвыв, начал захлёбываться собственной кровью, ощущая, как растение скользнуло по пищеводу вниз, разрывая желудок. Юноша стоял молча, всё так же смотря в глаза уже мёртвого учёного. Когда лиана соскользнула с его тела, он медленно отошёл и принялся собирать отсечённые конечности наёмников, скидывая их в огромную почти плоскую каменную чашу.              — Помехи какие-то, — поморщился один из наёмников, слыша в эфире рации скрежет и ничего больше. — Приём! Босс, вы меня слышите? — не дождавшись ответа, он повернулся к остальным: — Сходите кто-нибудь туда и посмотрите, что там творится вообще. Они уже несколько часов там сидят, и ни слуху ни духу.       — Погодите-ка… — протянул другой, — а где статуя?!       Несколько пар глаз уставились на пустой постамент. В лагере поднялась суматоха. Люди хватались за оружие и бежали в сторону руин. Первого наёмника схватили лианы, и юноша, резко развернувшись, метнул топор, который раскроил череп. В следующего наёмника был кинут второй топор, убить не получилось, но рана была серьёзной. Третьему юноша пробил грудь, ломая рёбра и сдавливая пальцы на сердце. Он тут же быстро отскочил и, поморщившись, посмотрел, как кровь на его руке быстро впитывается. По его телу прошла мелкая дрожь эйфории. Кровь, хоть и была отвратительной, но будоражила разум. В бледно-серых глазах появился блеск, на щеках заиграл румянец, волосы словно заискрились в лучах заходящего солнца.              — БУДЬ ОСТОРОЖЕН, ЛЮБОВЬ МОЯ.       — Прости. Это вышло случайно.              Юноша выпрямился и посмотрел на чистый двор Храма. Все тела он скинул в чашу. Оружие, гильзы, всё снаряжение, машины, палатки — он собрал абсолютно всё, чтобы это не портило вид Храма и территории вокруг него. Весь этот мусор по одному его желанию обратился в пыль. Его можно будет использовать. Потом. Не сейчас. Но скоро.              — Я УСТАЛ.              Юноша вернулся на своё место. В один лёгкий прыжок оказался на самом верху. Медленно сев, он закинул ногу на ногу. Его спина держалась ровно. Задумчивый взгляд скользил по деревьям. Уши наконец-то ловили звуки окружающей его природы. Лёгкий ветерок развевал его длинные волосы, ласкал тело. Глаза медленно закрылись, тело снова стало камнем. День подошёл к концу. Врагов пока не было.       Его возлюбленный устал и снова уснул. Той крови, что удалось добыть, было слишком мало. Чтобы вернуть его силу, нужно больше. Намного больше. Но ведь учёный говорил, что должны будут прибыть его помощники. А значит, будет ещё пища.       Его любимый устал, как и он…