Отпуск Какаши, или Двойное попаданство

Боль прошла так же внезапно, как и началась. Какаши просто лежал на земле и пялился в горящее алым закатом небо. В душе пустота, а тело — как не его. Не хотелось ни-че-го. Кори не кори себя, ничего уже не изменить. Наруто ведь предупредил, что это последний шанс попасть сюда. Значит… Сердце вновь сдавила тоска и накатившее одиночество. «А все этот паршивец неугомонный — Наруто. Вечно лезет не в свое дело!» Какаши понимал, что Узумаки желал сделать как лучше, желал найти человека, который был ему далеко не безразличен, но в данный момент доводы разума вытесняло веление сердца. Если бы Наруто был здесь, Хатаке бы из него душу вытряс… — Кстати, где этот поганец? — он только сейчас понял, что Наруто нет рядом, вообще ни одной души не видно, покуда хватало глаз. Полчаса спустя Какаши несся по направлению к Конохе, загоняя жалость к себе куда подальше. «И я еще надеялся на что-то большее? — с горькой иронией думал шиноби. — Я же Какаши Хатаке, потери — мой конек! Баловень Фортуны, мать ее!» Он встретил Наруто на подступах к деревне. Парень вновь объяснил ему, что портал нестабилен, мог выбросить Какаши вообще за тридевять земель, куда-нибудь в Пески или Страну Волн. Отдача от портала оказалась такой сильной, что Узумаки самого отбросило в пространстве на несколько миль от того места, где он первоначально находился. Пока они шли к резиденции Хокаге, Узумаки не замолкал ни на секунду, сваливал на Хатаке всевозможные новости. Оказывается, на посту главы деревни вновь восседал Минато. Цунаде сложила свои полномочия и отдала все дела Намикадзе еще год назад. Бабуля устала — так она пояснила свое решение, да и Минато был более чем достойной кандидатурой. Войн нет, все мирно-гладко. Наруто прекрасно видел, в каком разболтанном состоянии Какаши-сенсей: пустые глаза, опущенные плечи, но самое печальное, сенсей даже не удостоил его взглядом. «Вот я кретин, даже не подумал, что у него может быть семья в том мире!» — корил себя парень, мысленно давая себе подзатыльник. — Простите, сенсей, — искренне извинился Наруто, — я не знал, что так выйдет… У вас там, в том мире… — Не надо, — холодный и отчужденный голос отбил охоту не только извиняться, но и говорить вообще. Наруто пал духом, солнечная радость от встречи враз поутихла. Уже перед дверью в кабинет Хокаге, Какаши вдруг встрепенулся, словно очнулся ото сна наяву. — Извини, Наруто, я знаю, ты не виноват. Просто… — он не стал продолжать, грустно покачал головой и прижал руку к сердцу, глядя парню в глаза. Наруто понял его без слов. Минато все никак не мог нарадоваться встречи со старым другом и бывшим учеником. Сиял улыбкой еще похлеще сына, стоявшего позади Какаши. Постоянно теребил Хатаке, хлопал по плечам и спине, дабы убедиться в его наличии, что он действительно здесь, вернулся. Намикадзе сразу заметил (и ему это понравилось), что Какаши стал другим: более раскованный, никаких «сама», «сан» или «сенсей», никаких «вы». Весь его облик говорил, что Копирующий довольно преуспевающий человек. Явно недешевая одежда, золотые часы на левой руке и браслет на правой кричали о благосостоянии мужчины. Все было в нем замечательным, но взгляд… — С Наруто я поговорю по душам, — строго пообещал Четвертый сыну. — Прости, Какаши, — душевно попросил он, — я и понятия не имел, что задумал Наруто. Артефакт и техника, которые он использовал крайне опасны. Хорошо еще, что вы вообще остались живы. — Он минуту помолчал, размышляя говорить Какаши или нет… — Ты не можешь вернуться, Какаши, не буду тебе лгать и давать надежду. — Я знаю, — спокойно ответил Хатаке, прямо глядя в глаза Минато. — Мне так паршиво, нет слов… — он оборвал себя, лицо болезненно скривилось, прикрыл глаза и, глубоко вздохнув, продолжил: — Я понимаю, что ничего не изменить… Забыл сказать, — он постарался искренне улыбнуться отцу с сыном, — рад вас видеть. — Ты понимаешь, что придется пройти проверку… — Конечно, я прекрасно помню наши законы: проверка сознания в первую очередь. Вдруг я шпион. — В первую минуту я так и думал, когда ты вошел, — признался Четвертый. — Знаю, — прозорливо ответил Хатаке, — не зря же ты меня битый час расспрашивал про мое житье-бытье, про прошлое. — А ты изменился. Стал более открытым. Ты меня даже смутил немного своим видом: респектабельный, раскрепощенный, если бы не… — Минато прервал себя на полуслове, не желая напоминать Какаши, что его лицо говорит о тоске и боли. — Наруто проводит тебя к на проверку, затем сходите в госпиталь, выглядишь ты не приведи демоны. Какаши пришлось рассказать, как его ломало после возвращения в этот мир. — Все еще озноб бьет, но уже лучше. — Тем более необходимо пройти обследование. Не знаю, какие последствия могут быть после перехода из одного мира в другой таким необычным порталом. Уже в дверях Хатаке обернулся: — Спасибо… сенсей. — За что? — улыбнулся Минато. — Я же видел, как ты старался отвлечь меня от тоскливых мыслей… Они понимающе посмотрели друг на друга. *** После проверки сознания и демонстрации Камуи (Копирующий был единственным человеком в мире, кто мог применять эту технику, не считая Саске), Наруто с Какаши направились в госпиталь. Только они вошли в кабинет на осмотр, как раздался до боли знакомый голос, Хатаке аж подбросило, на долю секунды сердце радостно кувыркнулось и забилось вдвое быстрее. Но мираж быстро рассеялся, осталась лишь саднящая печаль. — КАКАШИ-СЕНСЕЙ!!! — Объятия куноичи чуть не раздавили его. — Это, это и правды вы? — Сакура глянула на Узумаки, чтобы тот подтвердил — Наруто радостно закивал в ответ. Полчаса спустя радость девушки почти сошла на нет. «Какаши-сенсей как будто не особо рад меня видеть. С Наруто общается как ни чем не бывало, а со мной едва парой фраз перекинулся. — Сакуре было до чертиков обидно, даже глаза защипало. — В чем дело? Даже взгляда не удостоил. Я что-то делаю не так, неправильно себя веду?» — недоумевала шиноби, проводя осмотр. — Вам не о чем беспокоиться, чакра в норме, да и физическое состояние тоже, — выдавила Учиха, что-то строча в карте пациента. — Не правда. — неожиданно подал голос Наруто. — О чем это ты? — угрожающе спросила Сакура, — сомневаешься в моих медицинских способностях? — Нет, — поспешно ответил Узумаки, — но у него чакра не в норме. Она раза в два превышает обычное количество, сенсей, — парень удивленно приподнял брови, глядя на Какаши. — Да? — в голосе Хатаке едва различимый интерес. — Честно говоря, меня это сейчас вообще не беспокоит. Извините, ребята, — он неожиданно быстро поднялся и так же поспешно вылетел из кабинета. — Да что вообще происходит, Наруто?! — не выдержала Сакура, она ударила кулаком по столу, и тот разломился надвое. — Кажется, я идиот, — угрюмо ответил Наруто, — у него там кто-то остался, кто-то крайне важный для него. — Любимая? Джинчурики лишь пожал плечами, ругая себя на чем свет стоит. — Почему он меня игнорит, как думаешь? — с обидой в голосе пробормотала куноичи, комкая в руках край блузки. — Я-то думал, мне просто показалось. — Наруто задумался. — Он вообще изменился, заметила? Стал, эээ… — Да, я поняла тебя… Знаешь, он довольно красивый мужчина. Я почему-то никогда раньше не воспринимала его как представителя противоположного пола, — смущенно призналась девушка. Наруто вновь пожал плечами. — Ты хоть рада? — Шутишь? Конечно! У меня чуть земля из-под ног не уплыла, когда я его узнала. Парень с девушкой понимающе переглянулись и лиц аобоих озорили такие солнечные улыбки, света которых хватило бы на весь мир. *** Какаши валялся на крыше госпиталя, глядя в ночное небо. Звезды подмигивали ему из холодных глубин космоса, а луна катила по небосклону, продолжая свое бесконечное движение вокруг планеты. Все на своих местах. Все и вся, кроме самого Хатаке. Чем он займется? Что будет делать в этом мире? Опять бесконечные миссии, жить от приказа до приказа? Нет! Какаши всей душой противился этому. Он горько усмехнулся, подумав, что здорово обидел свою бывшую ученицу своим напускным безразличием. Во имя всех хвостатых, как же тяжело было видеть перед собой напоминание о НЕЙ в облике его бывшей ученицы. Такие похожие внешне, и такие разные по содержанию! ЕГО Сакура нежная, мягкая, порой излишне эмоциональная, доверчивая и грациозная, милая и очень добрая. Девушка, которую хотелось защищать и оберегать. А он что делал? Отталкивал ее от себя. Какаши застонал и поднялся на ноги. Лежать и предаваться бичеванию? Так можно и с катушек слететь. Если бы можно было вырвать сердце из груди… — Какаши? — Он вздрогнул, заслышав тихий голос за спиной. — Подрастерял навыки, — попеняла ему Цунаде. Она подошла почти вплотную и изучающе оглядела его с ног до головы. Какаши мысленно чертыхнулся. «Только ее не хватало!» Взгляд Пятой красноречиво говорил о ее отношении к этому мужчине, она могла позволить откровенные взгляды только наедине с ним, ни одна живая душа, кроме самого Хатаке, не знал о ее чувствах. — Не надо, — устало попросил он, — у меня нет желания в миллионный раз отшивать вас, не то настроение. — Ты почти не изменился… Прекрасен, как всегда, — тихо, с чувством произнесла женщина, дотронувшись пальчиком до его щеки. Какаши не выдержал. Душевные и физические страдания вперемешку с паршивым настроением перелились через край. Мужчина сжал кулаки, прямо посмотрел в глаза Сенжу и жестко произнес: — Все еще витаете в облаках насчет меня? Столько лет прошло, а вы все никак не можете понять, что молодящаяся баба в вашем возрасте — это просто отвратительно и смешно. Семнадцати уже никогда не будет, очнитесь, — Какаши резко повернулся к ней спиной и исчез в облаке дзюцу. Луч холодной, безразличной луны скользнул по застывшему, словно восковая маска, лицу Цунаде. Она невесело улыбнулась своим мыслям и смахнула набежавшую слезинку. *** Сакура Харуно медленно брела по лесной подстилке в неизвестном направлении. Ночь вступила в свои права, повсюду слышались странные и потому пугающие до дрожи шорохи невидимых в темноте зверушек, крики ночных птиц, таинственный шелест травы, но самое страшное — что-то огромное находилось поблизости, девушка ощущала присутствие неведомой твари каждой клеточкой кожи. Сакуру буквально потряхивало от страха. Она вновь остановилась и прислушалась. Вот оно, это странное чувство, казалось, тварь нависла над головой девушки, но почти в кромешной тьме, под сенью густых крон невозможно было разглядеть хоть что-то. Неизвестность и яркое живое воображение нагнали на девушку такой ужас, что она, не выдержав, бросилась через лес туда, где виднелся основательный просвет меж деревьями. Харуно не сразу сообразила, отчего так подрагивает земля под ногами, а когда поняла… разум затопила безотчетная паника. Земля вибрировала под гигантским телом неведомой твари… *** Саске чуть не рассмеялся, когда его женушка ринулась прочь, только пятки засверкали. Он свалил ее странное поведение на обычные бабские заскоки или… да она просто играла с ним, чертовка. Точно, и как он сразу не догадался, что она притворилась, изображая страх. «Интересно, что она вообще забыла ночью в лесу? С миссии возвращается? То-то я смотрю, одета как-то странно», — мысленно дивился Учиха, восседая на Манде, который при колоссальных размерах двигался почти бесшумно. Сакура выбежала на дорогу и услышала позади веселый, искренний смех. На краткий миг сердце заполнила радость: наконец-то она встретила в этом мире человека, который сможет проводить ее до ближайшего селения, а оттуда — в деревню Коноха, о которой ей поведал Какаши недели две назад. Она обернулась, и… оглушительный визг прорезал ночной воздух, заставив слететь стайки птичек с соседних деревьев... Сакура медленно, театрально, по мнению Саске, осела на землю. - Все-таки женщины потрясающие актрисы. Никогда бы не подумал, что ты так правдоподобно можешь сыграть, - рассмеялся Учиха, вальяжно подходя к жене. Он присел возле нее на корточки и нежно похлопал по щеке. - Ну все, давай поднимайся, иначе я за себя не ручаюсь, - озорно пробормотал брюнет. Сильный порыв ветра поднял челку с левого глаза, открывая Риненган в тот самый момент, когда "муж" внимательно рассматривал "жену". - Твою мать, - голос Саске прозвучал напряженно, - это еще что такое? Где твоя чакра? Сакура очнулась от потрескивающих угольков в костре, села и постаралась сосредоточиться. Когда глаза привыкли к яркому пламени, первое, что она смогла рассмотреть - красивый черноволосый парень смотрел на нее, как на заморскую диковинку, приоткрыв от удивления рот.