Шаг навстречу

В салоне самолета гасят основное освещение на время взлета. Катя с благодарностью принимает темноту и поворачивается к иллюминатору. По щекам беззвучно катятся слезы. Сейчас ей легко признать, что он — это все еще больно. И что она всегда готова верить и открываться ему вопреки здравому смыслу. Это не финал. Она наверняка знает, что обязательно будет сцена с оправданиями, в попытке объяснится, и что она даже постарается быть объективной. Но сейчас есть чувство опустошенности и тревога. Даже по тем трем словам, что он произнес, было понятно — что-то случилось. Но почему не объяснил сразу? Она бы осталась. Катя заходит в просторный номер отеля, который они по иронии судьбы выбирали вместе, бросает чемодан возле двери и идет в ванную. Переодевается в халат и еще долго стоит перед зеркалом, смотря на свое отражение. Внутри нее идет внутренний диалог с собеседником, который наверняка знает обо всех ее чувствах. В голове тысячи мыслей. Берет в руки телефон и понимает, что забыла выключить авиарежим. На дисплее тут же отображается миллион пропущенных звонков. Набирает отца, чтобы успокоить. — Пап, я уже в отеле. Все хорошо. — Почему сразу не позвонила? — голос Игнатьева настороженный. — Спала в такси, устала сегодня. Как Анита? — Замечательно, вот читаем с ней сказки на ночь. Все никак не хочет засыпать без тебя. — В четверг буду дома. Дашь ей трубку, раз она рядом? — Конечно. Добро ночи. Катя слышит, как Анита берет телефон в руки: — Мамочка, я ужасно соскучилась. — Мне тоже тебя не хватает, милая. Как прошел твой день? — пытается унять дрожь в руках. Голос дочери делает ее слабой. — Везде ездила с дедушкой. Вечером ходили в контактный зоопарк, а потом ели шоколадный торт. — Вижу вы хорошо без меня повеселились. — Когда ты вернешься? — Через два дня, радость моя. А теперь спи и слушайся дедушку во всем. Я люблю тебя. — Я тоже тебя люблю. Дальше — гудки. Катя уже хочет отложить телефон в сторону, так как разбираться с рабочими делами нет никаких сил и желания, но видит непрочитанное сообщение в диалоге с Соколовским. Ее сердце учащенно бьется, когда она нажимает на него, чтобы прочитать. «У меня непредвиденные обстоятельства. Как только разберусь с ними, обязательно объясню все. Пожалуйста, верь мне. И будь осторожна. Игорь» Катя вздыхает. Кладет телефон на прикроватную тумбочку и забирается под одеяло с головой. Сил ни на что нет. Закрывает глаза, но сон не идет. Она еще долго лежит в темноте, прокручивая в голове разные мысли, а когда утром открывает глаза не сразу понимает, в какой момент они перетекли в сон. И спала ли она вообще. День постепенно набирает обороты. Хорошо, что она ехала сюда с расчетом активно поработать в первый день, оставив на завтра только одну встречу и ее «сегодня» было насыщенным. Менялись только локации и лица. В какой-то момент это увлекло настолько, что Катя сфокусировалась на работе. Вечером ее даже пригласили в ресторан, обсудить детали сделки, и она согласилась. Лишь бы не оставаться одной. Вернулась в свой номер почти в полночь. От выпитого вина в теле ощущалась легкая расслабленность. Казалось, стоит голове соприкоснуться с подушкой, и она сразу уснет, но на практике вышло иначе. Катя не знала точно сколько она уже лежит в постели, когда услышала стук в дверь. Тело будто налили свинцом, оно отказывалось ей подчиняться. Наконец совладав с собой она встала, взяла в руки телефон и направилась к входной двери. Катя замерла. В дверь снова настойчиво постучали. Она подошла ближе и услышала как кто-то прислоняется спиной к гладкой поверхности и оседает на пол. Не до конца понимая о чем она в этот момент думает, девушка резко распаивает дверь, и к ее ногам падает растрепанный Соколовский. Она молча осматривает его. Под глазами темные круги, рубашка помялась. Такое ощущение, что не спал все это время. — Я сварю кофе, — идет в сторону миниатюрной кухни, рядом с гостиной, — кажется, нам предстоит серьезный разговор. Игорь кивает. Он не обращает внимание на то, что Катя этого не видит, так как давно ушла в другу комнату — слишком устал. Встает, включает камин, и садится в большое кресло возле. Звук потрескивающего дерева и ее присутствие ненадолго успокаивают. Игорь заметно нервничает, когда Катя заходит в комнату с двумя чашками в руках, которые она осторожно ставит на столик перед тем как сесть на диван. Он берет ее за руку, тут же тянется к кружке с кофе, одергивает себя и снова тянется к ней. Катя не выдерживает: — Прекрати. Думаю, тебе надо обо всем мне рассказать, — она говорит об этом так спокойно, что Игорь начинает осознавать насколько они оба повзрослели. — Тогда думаю пришло время рассказать тебе о том, чем я занимаюсь, — на его лице кривая улыбка с примесью горечи. Я внимательно слушаю. — Начну с того, что я не ушел из полиции окончательно. Вернее, я долго посвящал практически все свое время бизнесу, но периодически помогал доставать сведения через свои каналы и участвовать в расследованиях. Это было больше неофициально, не хотел светиться. Катя внимательно слушает. Все вопросы — потом. Это слишком очевидно. Игорь продолжает: — Пол года назад мне предложили одну очень выгодную сделку. Все в ней выглядело идеально: предмет договора, сроки, прибыль. Она сулила даже слишком много денег и это настораживало. Мои юристы проверяли все несколько раз и не находили подвоха, но я не спешил подписывать договор и начал пробивать фирму и ее владельца самостоятельно. Поначалу все выглядело чисто. Видимо много средств уходило на то, чтобы все замять. Но потом я наткнулся на одну зацепку, которая привела меня к неутешительной правде — прикрываясь официальной деятельностью, фирма занималась оборотом наркотиков и я должен был стать очередным прикрытием. У меня возник план. Решил сделать вид, что верю, чтобы получить неоспоримые доказательства и прекратить это безобразие. Поставил в известность Пряникова, заручился поддержкой и мы взяли их в разработку. Уже через три месяца работы мы получили первые плоды — бумаги, откаты, вещественные доказательства. Все шло достаточно гладко до вчерашнего дня, когда вечером мой офис обнесли и застрелили помощника, который занимался этой сделкой. Одного не учли — я не настолько глуп, чтобы хранить улики в своем офисе. Я должен был убедиться, что ты и Анита в безопасности. Позвонил Аркадию Викторовичу, чтобы он усилил охрану. Кажется, теперь он ненавидит меня еще больше, но мы с этим разберемся. За тобой тоже наблюдают. Мало ли что, не сердись. Мне очень жаль, что я тебя расстроил, но я не мог поступить иначе. Катя тяжело вздыхает. Целых пять лет ее жизнь была спокойной. Простой, без погонь, убийств и опасности. Как у основной массы людей. Пока в ней снова не появился Соколовский. Вопрос в том — готова ли она принять такой поворот судьбы, ведь сейчас ей есть чем дорожить. А вдруг они узнают, что Анита и его дочь? Она встает, подходит к Игорю и оседает перед ним на пол, кладя лицо на колени. Ее тело сотрясает дрожь, и от этого Сокловскому становится не по себе. Он подхватывает ее с двух сторон за плечи, и притягивает к себе. Катя чувствует как к ней возвращается голос: — Мне страшно, — шепчет не глядя на него. — Все будет хорошо, — Игорь аккуратно берет ее за подбородок и заглядывает в глаза, — я не позволю, чтобы с тобой или с Анитой что-то случилось. Катя хорошо помнит как они засыпают в кресле, но утром просыпается на кровати. Соколовский лежит с закрытыми глазами рядом. Как только она встает с постели, он сразу начинает следить за ее перемещениями взглядом. В воздухе повисло напряжение, и каждый из них ощущает его каждой клеткой тела. Она выходит из ванной полностью одетая. Хочет молча уйти на встречу, но почему-то останавливается и идет в его сторону. Садится на край кровати, и видит в его глазах горечь отчаянного страха, которую он прячет за напускной уверенностью. Этого достаточно, чтобы смягчиться и пойти на компромисс: — Игорь, как долго это может продлиться? — в первую очередь задает вопрос, который волнует больше всего. — Если все пойдет по плану, то максимум две недели. Возможно и меньше. — Что тебе вчера сказал мой отец по телефону? — Только согласился, что лишняя осторожность не повредит и он усилит охрану. Пряников тоже выделит своих людей. — А сам ты что думаешь? — Цирк, который они устроили, говорит о том, что мы на верном пути. Это очевидно. — Тогда давай проведем этот день так, будто все проблемы уже решены. Вернемся к ним вечером, когда прилетим обратно в Москву? — Давай попробуем. Ты куда-то собралась? — Да, у меня встреча в лобби-баре. Продлится не больше часа, так что жду тебя внизу к этому времени. Игорь переводит взгляд на свою одежду, которую вчера бросил на пол, которая выглядит мягко говоря не очень: — Мне не в чем идти. Катя следит за его взглядом и первый раз улыбается: — Внизу есть магазины, я отправлю тебе кого-нибудь оттуда, когда спущусь. Ну или можешь наведаться к ним в халате. — Лучше ты. Я пока в душ. — Тогда до встречи. Катя заканчивает встречу на двадцать минут раньше. Внутри нее куча противоречий, она будто бы полностью состоит из них. Одна ее часть хочет бежать от Соколовского сломя голову, лишь бы вернуть себе спокойствие и сон, другая же вцепилась в него мертвой хваткой, как в возможность быть счастливой. Это может показаться странным, но не смотря на всю ту боль, что она переживала из-за него когда-то, он представал в ее подсознании тем самым спасителем, который может уберечь от всего, помочь ей стать лучшей версией себя и просто быть абсолютно счастливой. Игорь спускается ровно к назначенному делу. Безупречен, как обычно. Усталость выдают только глаза. По всей видимости большую часть этой ночи он тоже не спал. Когда он подходит, Катя разговаривает с дочерью по телефону. На ее лице застывает умиротворение и Игорь с облечением выдыхает. Все в порядке, а это главное. Неспешно завтракают. Выбрана нейтральная тема для разговора — Игорь расспрашивает об их жизни с Анитой, да и Кате нравится такое внимание к дочери, ведь она видит его искренность. На секунду она представляет себе их первый совместный Новый год. Как они все вместе сидят за большим столом, в бокалах искрятся напитки, а они просто радуются жизни. Она улыбается и Игорь смотрит на нее вопросительным взглядом, так как она перестала реагировать на его вопросы. Когда с завтраком покончено, Игорь предлагает выйти в город. Официально он был в Москве и прилетел без документов, а значит можно было немного расслабиться. Они выбирают непопулярные маршруты, гуляя по городу, как подростки держатся за руки и временами останавливаются ради поцелуя или чтобы заглянуть в глаза перед тем как услышать ответ на очередной вопрос. В какой-то момент Катя неожиданно для себя произносит: — Я по тебе скучала. Весь этот день, что тебя не было, — и в этом признании больше, чем во многих громких словах о любви, которые имели место в его жизни. Рано темнеет. Игорь покупает им глинтвейн на улице, и они пьют его из картонных стаканчиков, сидя на лавочке в опустевшем парке. Когда с напитками покончено, он берет ее руки в свои и растирает, в попытке согреть. Конечно же, они не взяли с собой перчатки, отчего руки горели от непривычного холода. Казалось бы, зима давно уже вступила в свои права, а они как будто бы этого совершенно не заметили. — Нам пора возвращаться в отель, — в Катином голосе сквозит грусть. — У нас будет еще много поводов, чтобы беззаботно проводить время вместе. Вот увидишь, — Игорь берет ее за руку, и они медленно идут в обратную сторону. Выезд из гостиницы, аэропорт, перелет — все сливает в один миг. Он проносится стремительно, унося с собой напускное спокойствие, которым они радовали себя последние восемь часов этого дня. Катя уже трижды звонила домой за сегодняшний день, чтобы убедиться, что все в порядке. Последний раз перед вылетом. Однако не чувствует себя спокойно, но списывает это на откровения Соколовского. Пытается дремать в машине, положив голову на плечо Игоря, пока они едут к ее дому. Настоял, чтобы проводить, а она слишком устала, чтобы спорить. Катя открывает глаза, когда навигатор объявляет о том, что до конца маршрута осталось пятьсот метров, в это время они уже поворачивают на их улицу. Она в ужасе смотрит вперед через любое стекло: улицу помимо фонарей освещают синие сигналы спецтехники. Дом в оцеплении. Напротив ворот стоит сразу несколько полицейских машин и скорая. Как только их автомобиль тормозит, она стремительно выбегает на улицу. Соколовский бежит за ней и хватает за плечи, останавливая прямо перед линией оцепления. Прижимает к себе, в попытке оградить от необдуманных поступков. К ним подходит Пряников. Его лицо напряжено. Он молча кивает Игорю, и собирается что-то сказать, но в этот момент у Кати сдают нервы и она говорит громче, чем хотела бы: — Где моя дочь? Скажите мне, что с ней? — ее голос разносится на всю улицу. Все застывают от неожиданности.