Vertigo

пролог

      Тем осенним утром стояла до хруста свежая погода. Тсунаде в одиночестве пила чай в саду рядом с Башней Хокаге в тот момент, как один из её капитанов АНБУ появился напротив, преклонил колено и проинформировал, что Учиха Саске находился в нескольких метрах от границы Страны Огня. Тсунаде приняла доклад, прикрыла глаза, и в воздухе повисла пауза. Затем она резко поднялась.       Воздух на северной границе с Водопадом был свеж и пах сосной; спокойная речушка разделяла две страны. И это оказалось правдой. Он стоял на последней перекладине небольшого красного моста, и бледное лицо слегка золотилось солнцем.       Привычки Хокаге быстро взяли под контроль личные мысли и чувства. Нужно: арестовать нукенина, руки — в наручники, поместить в подземную камеру до того как его чакра будет обнаружена теми, кто им дорожит. Она лично допросила его в тот же день. Затем отправила вниз Шикамару и стала ждать.       Глубоко в сырых коридорах тюрьмы, Шикамару прошел последний охранный пост, следуя за вереницей АНБУ. Дрожащее пламя светильников сильнее оттенило мешки под глазами, но выражение лица, как всегда, оставалось подчеркнуто-нейтральным.       Тсунаде спросила: — Мне нужно опять туда спускаться? — Нет, — ответил Шикамару, — не думаю. — Значит, он рассказал достаточно, чтобы избежать смертной казни?       Где-то в коридоре закрылась дверь: АНБУ возвращались обратно на пост. В тишине звучали их голоса и потрескивал огонь. — Он почти не говорил. — Понятно.       Шикамару с неуверенностью произнес: — Он сказал, что хочет вернуться. — И? — Он сказал, что.. — Не может быть, — Тсунаде неверяще улыбнулась, — ты на его стороне.       Шикамару потупил взгляд: — Хочу дать небольшой совет: если вы действительно хотите что-то из него вытащить, возможно, стоит поручить это Ибики-сенсею. — Я послала тебя туда, потому что только ты можешь выведать нужную мне информацию. Ты уже не школьник. Я ожидала, что ты сможешь втереться к нему в доверие или хотя бы аккуратно продолжать на него давить. Но это совсем на тебя не похоже. Что он тебе наговорил?       До Шикамару быстро дошла суть упреков. Плечи расправились; он заговорил другим тоном, отбросив все чувства, что могли поселиться в нём до этого: — Он сказал, что сам не знает, почему решил вернуться. Он просто долго шел, проголодался, устал, а потом услышал, как кто-то говорил с коноховским акцентом, и, так как граница была рядом, он просто.. решил, что пора возвращаться. — И это тебя убедило? — Он еще кое-что сказал. — Шикамару продолжал рассказывать, находясь под влиянием этого странного момента. — Трудно объяснить.       Тсунаде коснулась лба ладонью. Замерев на несколько секунд, она уставилась на стену перед собой.       Шикамару сказал: — Он казался спокойным, но.. — Глаза бегали? — Я собирался сказать, честным. — Ну уж нет, — резко отозвалась Тсунаде, — ты попался на тысячу раз отрепетированное враньё. — Не думаю. Был один момент, когда его взгляд прояснился, будто он внезапно осознал, где находится, но потом он полностью закрылся. Я не помню за ним такого. У меня сложилось впечатление, что он и сам толком не знал, что делает, или сделал сложный выбор, в котором до конца не уверен.       Тсунаде уставилась на Шикамару, на его лицо, пока ещё не тронутое ни возрастом, ни жизненным опытом. Посылая столь юного шиноби, она подозревала, что так и случится. — О чем вы говорили? — В тот момент? — Шикамару отвел глаза. — О Наруто. Слишком юного: — И кто первым заговорил о Наруто? — Я, — спокойно ответил Нара. — Понятно. — Я рассказал ему, как у Наруто дела и чем он занимается. Он спросил, где тот сейчас. Я обмолвился, что Узумаки на какой-то миссии. — И из-за этого он вдруг задумался? — Тсунаде рассмеялась. — Да это же фарс! Игра на публику! Ты что, думаешь, он это всё с самого начала не спланировал? Саске не дурак. Ему не сложно нервно сцепить руки, задумчиво прикрыть глаза, сказать с придыханием десяток заученных слов. — Думаю, у меня сложилось несколько иное впечатление. — Ну-ну, думай. — Просто... — Шикамару нахмурился. — Я нарочно не упоминала того самого блондина. — Сказала Тсунаде. — Я хотела посмотреть, заговорит ли Саске о нём первым. И он не заговорил, а потом стал раздражаться, когда понял — ни один из его хитрых приёмчиков не срабатывает. Вот и задумайся — а не подвязаны ли его уловки на имени, которое все ассоциируют с добротой и самоотверженностью?       Шикамару, не говоря ни слова, уставился в пол. — Да сколько же можно? — её туфля отбивала чёткий ритм под столом. — Мы и так потратили слишком много времени. Совет ждет вердикта. Но сначала я должна предоставить им информацию, а затем уже объявить о своем решении.       Когда они выходили из здания, солнце стояло высоко в небе. Тсунаде закрыла дверь, присела и быстро сложила руками нужные символы. Печать черной кляксой брызнула по металлу и стала похожа на узловатые паучьи лапы. Птицы, испуганные всплеском чакры, взмыли в небо. За спиной Хокаге развевались полы плаща. — А вдруг он не врёт? — спросил Шикамару.       Тсунаде поднялась на ноги. — Может, он и впрямь проголодался, устал и услышал говор Конохи. Но это далеко не вся правда, которую он скрывает. — Мы следим за Така. — Конечно, вы должны следить за Така. Это самое разумное, что можно сейчас сделать. — Я думаю, — осторожное замечание, — он говорит правду.       Тсунаде долго всматривалась в Шикамару. Ветер трепал его по волосам. Он вежливо поклонился. — Единственное, что отделяет возвращение Учиха Саске от статуса миссии S-ранга — его язык, и он это знает, — Тсунаде поджала губы. — Я тоже хочу ему верить. Если он не хочет говорить с нами, то будет говорить с теми, кого мы потом сможем расспросить. — Он вернулся сам, — заметил Шикамару, — по своей воле. — По всей границе стоят отряды АНБУ. Ему достаточно было собраться духом и переступить одной ногой черту. Всё. — Очень мирно. Без оружия. Не оказывая сопротивления.       Вздох Тсунаде отразил всю тяжесть её положения. — Он что-то недоговаривает. Я чувствую. И мне нужно узнать, что именно, но я не знаю как. — Да уж. Он никогда особо не доверял правительству. — Есть другой способ.       Тсунаде заметила как во взгляде Шикамару что-то неуловимо изменилось. Несмотря на сдержанность его характера, она всё равно смогла уловить исходящее от него напряжение. — Нельзя просто взять и прогулочным шагом пересечь границу страны, которую когда-то грозился уничтожить, и просто… начать жить как прежде. — Могу я поинтересоваться, что вы собираетесь делать? — осведомился Шикамару. — В первую очередь, отозвать Наруто с миссии. Затем я на остаток утра закроюсь в Башне Хокаге, а когда протрезвею, — продолжала Тсунаде, — я поговорю с ним. В последний раз. А потом начну манипулировать законом, чтобы на моих руках не оказалось двух смертей. Или больше.       Шикамару незаметно выдохнул с облегчением.       В груди странно кольнуло, чего она не чувствовала, допрашивая Саске. Так вот чего боялся Шикамару, хоть и не было ясно, правильно ли она считала его эмоции. Он ещё новичок, ему сложно оставаться беспристрастным, а от разговора с Саске его отделяли всего несколько минут. Мысли о Саске поставили под сомнения и собственную внезапную реакцию. — Чертов Учиха, — пробормотала она. Шикамару непонимающе глянул в ответ.       Они зашагали обратно в Коноху; свет с тенью, перемежаясь, скользили по их лицам. Вверху тихо шелестела листва. Тсунаде взглянула на сплошную стену темных грозовых туч, надвигающихся с востока. — Я не хочу показаться неуважительным, — вдруг сказал Шикамару, — но мне кажется, вы приняли верное решение. — Я ещё ничего не решила.       Шикамару вежливо кивнул, продолжая неслышно идти рядом. — Что ж, поживём — увидим, — вздохнула Тсунаде. — Вдруг это и станет моим наследием Хокаге.