***
Понимая, что, созывая князей, он только усугубит положение Велеграда, Любомил назначил встречу в Черногорском княжестве. Пожалуй, за последнее время лишь князь Ярополк понес незначительные потери. Ведь под основным ударом степняков оказались Велеград и Мирославль. Сокольский мыс пострадал в сражении с флотом Болеслава, а Твердиславль недавно сменил князя. Ярополк воспринял это должным образом и к встрече подготовился. Любомил с трудом удерживал бесстрастное выражение лица, когда его встречали и чествовали как великого князя. Он понятия не имел, что делать в таких случаях, поэтому сдержанно улыбался и с достоинством кивал в знак приветствия. Все четыре князя со своими сопровождающими уже были здесь и поклонились при его появлении. Любомил только большим усилием воли заставил себя не пялиться на Янислава и вообще не смотреть в его сторону. Он выслушал приветственную речь Ярополка, сам выдал что-то благосклонное в ответ и позволил себя увести от этого шума. Ему выделили лучшие покои и предложили отдохнуть с дороги. В планах был и торжественный обед, и дневной сон, и баня, и не менее торжественный ужин. Любомил же понимал, что не может позволить себе роскоши так бездарно тратить время, что в мягкой форме и донес до хозяина. Он распорядился принести обед в покои, быстро перекусил, наскоро ополоснулся после дороги, переоделся в чистую парадную одежду и спустился вниз. Все ждали его распоряжений, и Любомил сообщил, что хотел бы начать с насущных проблем, обсудить хотя бы часть их до ужина. Никто не подумал возражать. Его отвели в Парадный зал и усадили в княжеское кресло, встав вокруг. Любомил переводил взгляд с одного присутствующего на другого и понимал, что так у них вряд ли что-то выйдет. Вопросов, требующих решения, было много, и выстоят ли это время окружающие, было неясно. Любомил попросил проводить его в столовую. Ярополк и остальные уже не понимали, что и думать о самодурстве их новоизбранного великого князя. Любомил огляделся и приказал перенести один из столов вместе с лавками в Парадный зал. Когда дворовые мужики, скрипя зубами и приседая под тяжестью, требование выполнили, Любомил снова перевел взгляд на присутствующих. — Попрошу остаться князей, княжичей, княгинь и сопровождающих их воевод, — объявил он, — остальным покинуть зал. Люди выходили, переговариваясь. Любомил дождался, когда его требование выполнят, и указал присутствующим на стол. — Садитесь, — приказал он. Многие явно не понимали, что происходит, и выполняли его требование настороженно. Убедившись, что все заняли свои места, Любомил сел во главе стола и снова огляделся. — Вы избрали меня великим князем, и я прекрасно понимаю, что это накладывает на меня определенные обязанности и соблюдение традиций. Однако хочу напомнить, что мы отделились от Великой Чуры, потому что настало время менять что-то к лучшему, а Болеслав этого, к сожалению, не понимал. Нам с вами придется поднимать Юг, создавая новое государство. И я хочу, чтобы это государство стало лучше, чем то, от которого мы отказались. А для этого нам с вами придется немало поработать. От присутствующих здесь зависит наше будущее. Я не собираюсь самолично принимать законы и заставлять вас им следовать. Я предлагаю сделать это всем вместе, обсуждая и открыто высказываясь. Потому что последнее, чего я хочу, — это деспотичного правления и принуждения к своей воле. Хотя, как ваш великий князь, я оставляю за собой последнее слово в спорных вопросах. Надеюсь, по этому поводу ни у кого из вас нет возражений? — поинтересовался Любомил. — В таком случае поясню по поводу этого стола, который вызвал у вас такое недоумение. Нам придется говорить очень долго и обсуждать очень многое. Вопросы будут важные, и последнее, чего я хочу, — это чтобы вы отвлекались и что-то пропускали из-за неудобства и усталости. Поэтому отныне и до тех пор, пока я не решу иначе, наши обсуждения будут проходить так. Я разрешаю вам всем на этих обсуждениях сидеть в присутствии меня, великого князя. И разрешаю каждому, я повторяю, каждому высказывать свое мнение по обсуждаемым вопросам. Кроме того, в связи с огромным количеством вопросов, требующих решения, мы будем собираться так часто, как это будет возможно. И собираться будем в каждом княжестве по очереди. Поэтому я прошу всех вас подготовить подобные места, где мы могли бы собираться без помех. Торжественный ужин удивлял размахом. Ярополк действительно постарался всех впечатлить. Любомил сдержанно улыбался, наблюдая за музыкантами и представлениями. Позже он искренне поблагодарил князя за отличную подготовку этой встречи и извинился за то, что сорвал планы. Ярополк был весьма доволен. Любомил выделил время, чтобы поговорить с Дариной. Несмотря ни на что, он очень переживал за девушку, которой практически приказал выйти замуж за едва знакомого человека. Однако Дарина расстроенной не выглядела. — Он… необычный, — призналась девушка, оглядываясь на мужа. Халль громогласно смеялся, разговаривая с князем Игорем. — Не такой, как знакомые мне мужчины. Со мной никогда не общались, как он… на равных. — Я хотел, чтобы вы правили на равных, — заметил Любомил. — Халль тебя не обижает? Дарина улыбнулась. — Мы с ним в похожем положении. Я многого не понимаю в правлении и тем более в воинских делах, а Халль плохо знает наши традиции и обычаи. Мы помогаем друг другу, и это нас сближает. — Я очень надеюсь, что у вас все будет хорошо, — сказал Любомил. — Но если нет, не бойся сказать мне. — Спасибо, — кивнула девушка. Любомил, чуть нахмурившись, проводил ее взглядом. Больше всего его беспокоило, что он, по сути, вынудил Дарину жить с убийцей ее отца. Но оба, и Дарина и Халль, выглядели счастливыми и даже влюбленными. Хотелось бы, чтобы так это и оставалось. — Мы можем поговорить? Он невольно дернулся, услышав этот голос. Янислав подошел неслышно и довольно неожиданно. — Конечно, князь, — как можно спокойнее ответил Любомил, — я вас слушаю. — Наедине, — ответил Янислав, жадно вглядываясь в его лицо. — Это не слишком хорошая идея, Ян, учитывая наше прошлое, — устало заметил Любомил. — Прошу тебя… Он просто физически не мог заставить себя отказать. — Давай прогуляемся на улице, — предложил Любомил и первым отправился на выход. Не заметить, что их провожает множество внимательных взглядов, было сложно. Присутствующие наблюдали за каждым шагом Любомила, и с этим приходилось считаться. На улице они остановились на виду, но достаточно далеко, чтобы их никто не услышал. Янислав остановился на расстоянии шага, оставляя между ними достаточное пространство, чтобы соблюсти приличия. Он жадно вглядывался в лицо Любомила, но тот молчал, ожидая. — Я с ума без тебя схожу. Мне тебя не хватает, — едва слышно произнес Янислав. Опустив голову, Любомил сжал кулаки. — Это нечестно, — устало выдохнул он. — Ты поступаешь нечестно, Ян. Ты сам ушел. Оставил меня. — Потому что так было нужно. Наш брак был невозможен. — Тогда что тебе нужно от меня сейчас? — спросил Любомил с отчаянием. Он готов был нести на своих плечах ответственность за свое княжество, за целый Юг, но расставание с Яниславом его просто убивало! И эти разговоры легче не делали. — Не совсем уверен, как должен правильно это сделать… — пробормотал Янислав и слабо улыбнулся. — Я не буду врать, что влюбился в тебя, едва увидел. Ты был непоседливым, красивым и очень своевольным ребенком. Интересным. Я сделал предложение о нашем с тобой браке князю Яромиру, руководствуясь не чувствами к тебе, а расчетом. Я не любил тебя, но надеялся, что мы поладим. Потом я наблюдал за тем, как ты вырос и стал таким… красивым, что дух захватывало. Я увлекся тобой, влюбился. Чувственный, страстный, восхитительный — у меня не было ни единого шанса устоять перед соблазном. Но и тогда я не считал свои чувства к тебе серьезными. И только в плену у степняков, в разлуке с тобой, я понял, как ошибался. Каким был глупцом! Я понял, что вдали от тебя даже дышу с трудом. Я люблю тебя, Мил. И ты не покидаешь мои мысли ни днем, ни ночью. Ты приходил ко мне во снах: целовал, ласкал, отдавался мне. Только это давало мне силы жить дальше. — Тогда зачем ты это сказал? — с обидой спросил Любомил. — Зачем ты бросил меня? — Потому что я князь Мирославский, а ты великий князь Южной Чуры. Наш брак невозможен. — Я не понимаю… — Я не вижу жизни без тебя, — признался Янислав. — Как князь Мирославский, я не могу вступить с тобой в брак, поэтому я отрекусь от титула в пользу Ратимира. Ты возьмешь меня младшим мужем? Любомил растерялся. Он смотрел во все глаза и тратил все силы, чтобы остаться на месте и не броситься Яниславу в объятия. — Ты сделаешь это ради меня? — Я сделаю это, чтобы быть с тобой, Мил. Правда, по-прежнему останется проблема с наследником, и я не уверен, что остальные князья не будут против, но… Любомил покачал головой и закусил губу, сдерживая счастливый смех. — Плевать, кто будет против. Я люблю тебя и, поверь, найду способ быть с тобой, не унижая ролью младшего мужа. Просто дай мне время. Утро встретило ярким солнцем, и Любомил впервые за долгое время почувствовал себя отдохнувшим. Потянувшись, он дал себе пару минут понежиться в постели, а затем поднялся и оделся. Спустившись вниз, Любомил вышел на улицу и прошел к тренировочной площадке, где уже разминалась его дружина. Нахождение вне дома не освобождало служивых от привычного распорядка. Любомил тоже не делал себе поблажек, выделяя с утра время на тренировку. Он не настолько хороший воин, чтобы пропускать упражнения. Когда на улицах стали появляться местные жители, Любомил вернулся к завтраку, где ждали уже многие гости. Едва закончив завтрак, Любомил пригласил всех снова собраться за одним столом. Настала пора серьезных вопросов. — Самый первый и один из самых важных законов, которые нам следует рассмотреть, — это закон о наследовании, — заявил Любомил. Он физически почувствовал, как напряглись присутствующие. — Это очень сложный вопрос и связан с другими, не менее важными. Я много думал над ним и определил основные моменты. Я категорически против закона Великой Чуры о наследовании, по которому имущество переходит старшему сыну всегда и без исключений. — Ну еще бы, — тихо проворчал Владимир, но Любомил это услышал. И запомнил. Он задержал взгляд на дяде, пока тот не заерзал нервно. — Пора уходить от устаревших законов. Поэтому я собираюсь принять закон, по которому в Южной Чуре наследование будет происходить по завещанию. Наследовать титул и имущество может любой по воле покойного владельца этого имущества. Независимо от порядка рождения и пола наследника. — Это неприемлемо! — не выдержал Владимир. Остальные тоже загомонили. Любомил поднял руку и обвел всех тяжелым взглядом. — Я не закончил, — жестко заявил он. — Сначала я озвучу все свои мысли по этому закону, а после мы их обсудим. Далее. Из этого вытекает следующее: мужчины и женщины, первые и последующие дети уравниваются в правах. Они имеют равные права на обучение, имущество и прочее. В связи с этим возникает вопрос и по поводу браков. Однополые браки могут заключаться не только в княжеских семьях, а всеми. Даже низкородными. Кроме того, супруги, независимо от пола, также наделяются равными правами. Единственное исключение касается княжеских браков. Супруга или супруг князя после заключения брака становится соправителем, и они правят вместе, разделяя обязанности в зависимости от индивидуальных особенностей. Однако в спорных ситуациях последнее слово остается за изначальным носителем титула. Кроме того, что касается супругов… при заключении браков они становятся наследниками титула, если иное не указано в завещании. Это основные положения закона о наследовании. Вот теперь я бы хотел послушать, что вы думаете по этому поводу. Присутствующие заговорили разом. Оказалось, что тема затронула всех, и каждый желал высказаться. Любомилу пришлось снова всех успокаивать и давать высказываться по очереди. Как и ожидалось, Владимир был категорически против. Он считал, что закон о наследовании нужно перенять у Великой Чуры без изменений, как и закон о браке. Его вполне устраивало деление на младших и старших княжичей. Ярополк и Игорь тоже отнеслись к предложению настороженно. По их мнению, не следовало так категорично и резко приступать к изменению столь сложных законов. Дарина, Ольга, Ратимир, Халль и Янислав отнеслись к предложению весьма благосклонно, пусть и считали, что многое в связи с этим следует продумать внимательнее. Остальные высказали опасение, что такое изменение закона может вызвать недовольство у людей и привести к хаосу. Обсуждение затянулось до позднего вечера. Присутствующие спорили до хрипоты и при нехватке аргументов переходили на крик. В итоге к вечеру утомились все и после быстрого перекуса поспешили разойтись по своим покоям. Любомил подозревал, что для него вечер не закончился, поэтому к себе не спешил. И оказался прав. Первым к нему подошел Янислав. — Это отличная идея. Если все получится, то у нас появится отличный шанс… — Любомил кивнул. — Как же хочется тебя обнять… — До этого нам придется сделать еще так много… Они какое-то время посидели вместе в тишине, позволяя себе только взгляды. Даже касаться друг друга было чревато последствиями. Стоило Яниславу уйти, его место занял князь Игорь. — Ты не можешь делать такое в угоду собственным интересам, — сразу заявил он. — Я великий князь Южной Чуры, — напомнил Любомил. — Так что могу. — Твоя одержимость этим человеком заходит слишком далеко! Князь Игорь смотрел сердито и нервно барабанил пальцами по столу. — Это не одержимость. И вообще, чего ты от меня ждал? Дед, я ради этого человека развязал войну с Болеславом, настроил против себя степняков. Неужели ты считал, что теперь, когда мы снова можем быть вместе, я отступлюсь только из-за дурацких законов, которые пора было поменять еще пару столетий назад? — Твое упрямство не знает границ, — заметил князь Игорь. — Меня больше удивляет, что ты против, — признался Любомил. — Мы столько раз с тобой это обсуждали. Я надеялся, что уж ты-то меня поддержишь. Дед устало потер переносицу. — Не знаю… Это было слишком неожиданно. Мне надо подумать. Похоже, многие недооценивали упрямство Любомила. Прежде. Потому что теперь, когда речь шла о действительно важном для него, отступать он не собирался. Все аргументы против этого закона Любомил отметал и настаивал на своем. Когда остальным все же пришлось смириться с принятием закона, князь Игорь решил поговорить с Любомилом еще раз. — Добился все же своего, — устало заметил он. Многочасовые споры утомили всех. — И в кого ты такой? Твоя мама была кроткой и покладистой. Отец был человеком строгим и жестким. Но упрямством ни один из них не отличался. Ты же, задумав что-то, не сворачиваешь с намеченного пути. Младшим ты был бы ужасен. — Отец считал так же, — признался Любомил. — Хотя я честно старался. — Ты очень изменился за последнее время. Повзрослел. — Я людей убивал. Это, знаешь ли, накладывает отпечаток. Дед нахмурился. — Ты не воин, как твой брат. Хотя, может, это и не плохо. Когда великий князь не отличается силой, ему приходится брать умом. И с этим ты неплохо справляешься. — Дед чуть помолчал и, видимо, надумал перейти к сути. — Ты умен и должен понимать, что, даже если ты не оставил нам выбора, кроме как согласиться с этим законом, сам ты им воспользоваться не сможешь. Люди просто не примут этого. Или ты думаешь, что они забыли, кем ты был от рождения? Сейчас ты победитель, великий князь, благодетель. Но стоит тебе заключить брак с князем Мирославским, ты снова станешь для них младшим. Никто не станет воспринимать тебя как правителя. Да даже как соправителя. И Янислава никто не признает. Для всех он останется князем, проигравшим войну. Слабым и неспособным их защитить. Ваш брак разрушит все то, что ты так упорно создавал. И нет гарантии, что, когда меня не станет, тот же Владимир не взбунтуется и не попробует захватить власть. — И что это ему даст, дед? — поинтересовался Любомил. — На моей стороне Мирославль, как и Твердиславль. Черногорское княжество либо останется в стороне, либо поддержит Янислава. А что касается Владимира… Дед, думаешь, меня остановят родственные чувства от того, чтобы и в Сокольском мысе, как и в Твердиславле, поменять князя? — Ты мне угрожаешь?! — холодно уточнил князь Игорь. — Скорее уж отвечаю на твои угрозы, которые я очень не люблю. А еще я не люблю, когда во мне видят несмышленого мальчишку и указывают, что делать. — Ты в самом деле изменился. — Раньше мы болтали по-семейному, а теперь это политика, — повторил Любомил когда-то сказанные ему слова. Он тяжело вздохнул и посмотрел на князя Игоря. — Дед, я понимаю, что будет нелегко, но с твоей поддержкой это будет гораздо проще. Пожалуйста, поверь в меня. — Что ж, будем надеяться, что твое упрямство тебя не подведет и сейчас. — Князь Игорь устало потер лицо ладонями. — И это только первый закон… Любомил улыбнулся. — Подожди, завтра будем обсуждать пошлины и налоги. Вот где начнется настоящее веселье, — пообещал он. — И почему мне кажется, что в этом ты будешь менее настойчив? — пробормотал князь Игорь, поднимаясь.***
В какой-то момент одиночество стало практически невыносимо, и Любомил, проснувшись утром, понял, что больше не выдержит. Он написал письмо Яниславу. Понимал, что жаловаться не должен, но держать лицо и дальше сил не было. Ему нужен был кто-то рядом. Янислав прибыл сразу. Для остальных было объявлено, что дело будет касаться Мирославля, но оба понимали, зачем он здесь на самом деле. Этой же ночью Любомил, как и прежде, пробрался в свою бывшую спальню, в которой снова устроили Янислава. Не хотелось ждать больше ни секунды, и он набросился с поцелуями, вжимаясь в тело любимого человека. Янислав тоже ничего не говорил — разлука тяжело далась и ему. Он обнимал Любомила, жадно вылизывая рот и стараясь прижать его к себе как можно крепче. До кровати они добирались, не разрывая объятий, лихорадочно освобождая друг друга от одежды. Стоило оказаться в постели, Янислав принялся судорожно покрывать поцелуями гибкое, крепкое тело. Он жарко выдыхал, обдавая горячим дыханием светлую кожу, помечая ее яркими отметками. Любомил дрожал от нетерпения и выгибался в умелых руках. Его выкручивало от желания, от долгожданных прикосновений. Не желая ждать, он раздвинул ноги, обхватывая Янислава ногами и прижимаясь еще ближе. Любомил оглаживал плечи, спину и ягодицы, впиваясь пальцами в смуглую кожу. Он выгибал шею, подставляя ее под жадные поцелуи. — Скорее, — прошептал он, зарываясь пальцами в темные волосы и атакуя любимые губы. Янислав пытался осторожничать, лучше его подготовить, но все, чего хотел Любомил, — полнее ощутить близость. Снова почувствовать их связь, стать единым целым. Он отдавался с отчаянием человека, едва не потерявшего самое дорогое в жизни, но по неведомой причине получившего все назад. Янислав покрывал короткими поцелуями его лицо, медленно двигаясь внутри. — Прости, что оставил тебя, — шептал он. — Я такой дурак. Не заслуживаю тебя. Любомил закрывал его губы своими и лишь сильнее прижимался. — Я люблю тебя… — Больше никогда не уйду, — пообещал Янислав. — Я не знаю, сколько еще понадобится времени, прежде чем мы, наконец, сможем заключить брак, — пожаловался Любомил, удобнее устраиваясь в надежных объятиях и укладывая голову на плечо. — Дед был прав, людям будет сложно принять наш союз как равноправный, и мне придется постараться, чтобы это исправить. Пока не знаю как, но я обязательно что-нибудь придумаю. — Он потерся щекой о грудь и тяжело вздохнул. — Только как пережить это время в разлуке? Мне иногда кажется, что я больше не вынесу ни дня без тебя. Ты так нужен мне рядом. В темноте спальни, спрятав лицо, признаваться в своей слабости было так легко. — Нам ни к чему ждать, — осторожно заметил Янислав. — Если ты по-прежнему этого хочешь, то я готов заключить с тобой брак хоть завтра. — Но я ведь уже говорил, что равноправный… — Буду твоим младшим мужем. Для того, чтобы люди приняли наш брак и не видели младшего в тебе, сделаем младшим меня. Если объявим об этом во всеуслышание, избавимся от осуждения и разговоров. — Но я хотел сделать тебя соправителем. Равным. Хотел показать остальным, что деление вовсе не обязательно, что брак может быть другим. Ты рожден быть князем! — А ты рожден быть младшим, — напомнил Янислав. — Все это ничего не значит. Я уже давно не князь, — тихо признался он. — Не тот князь, каким был. Не тот, какого заслуживает Мирославль. Я… перегорел. Каждый раз, когда нужно принять решение, я думаю о том, что могу снова поставить княжество и своих людей под удар, убить их одним необдуманным словом. И возможно, в этот раз это будет окончательно. Я не могу там больше оставаться. Ратимир под маминым присмотром справится куда лучше. Честно говоря, они уже справились, пока меня не было. Мне порой кажется, что большая моя часть умерла в степи, а сюда я вернулся не весь. Только рядом с тобой я чувствую себя прежним. Живым. Любомил тяжело вздохнул. За своими переживаниями, за мыслями об одиночестве, за страданиями над нелегкой долей он не задумывался о чувствах Янислава. О том, через что тот прошел и как это его изменило. Сломало. И Любомил дал себе слово, что больше такой ошибки не повторит. Он сделает все, чтобы помочь Яниславу. И не важно, что ему для этого потребуется — стать прежним или закрыться от всего мира. — Я люблю тебя, — не зная, как выразить все, что кипело внутри, произнес Любомил. — Ты станешь моим младшим мужем? Янислав едва слышно выдохнул и прижался губами к его макушке. — С радостью.***
Они не стали делать из свадьбы громкое событие, как ни настаивали на этом остальные. Всем князьям пришлось смириться и с кандидатом в супруги великого князя, и со скромной церемонией. Они немного успокоились, едва было объявлено об отречении Янислава от титула и готовности принять статус младшего супруга. Тяжелее всех это решение приняла Ольга, но и ей пришлось смириться. Если только так ее сына можно было сделать счастливым, у нее просто не оставалось выбора. Они обменялись брачными клятвами, и Любомил почувствовал невероятное облегчение. То, к чему он столько времени стремился, наконец свершилось. Он заключил брак с любимым человеком, который пообещал разделить с ним остаток жизни. Им больше не нужно было прятаться, не нужно было сдерживать своих чувств и не нужно было оглядываться на других, чтобы просто коснуться друг друга. В скромной церемонии был очень большой плюс — не надо было долго сидеть за праздничным столом, тратя драгоценное время, которое хотелось провести наедине. Под веселые подтрунивания о нетерпении новобрачных они сбежали от немногочисленных гостей в наконец-то общие княжеские покои. Не давая Яниславу времени задуматься, Любомил утянул его на кровать и отдался так жарко, что выбил дух у новоиспеченного мужа. Способность говорить вернулась к Яниславу нескоро. — Вообще-то младший муж здесь я, — заметил он. — Я думал, ты захочешь… ну… поменяться. Любомил сел в постели и внимательно на него посмотрел. — Я думал об этом, — честно признался он. — Иногда. И не буду врать, что мне бы этого не хотелось. Но не сегодня. Не потому, что ты думаешь, что так должно быть, ведь ты стал младшим мужем. Я хочу, чтобы в нашей спальне мы об этом даже не вспоминали. И что бы ни говорили другие, для меня ты никогда не будешь младшим. Я хочу, чтобы наш брак был равным. Янислав улыбнулся, внимательно разглядывая его. — Я люблю тебя. Никогда в жизни мне не было так хорошо. И знаешь, чтобы брак стал действительно равным, нам все равно нужно будет поменяться. — Не сегодня. Мы сделаем это, когда ты будешь готов, а сейчас просто люби меня, как ты умеешь, — попросил Любомил, подтягиваясь за поцелуем. — Об этом можешь даже не просить, — уверил Янислав, испытывая облегчение. Когда-нибудь он действительно будет к этому готов. — Я люблю тебя. Ты лучшее, что случилось со мной в жизни.***
Их жизнь была какой угодно, но только не спокойной. Проблем было много. Очень. От незначительных, вроде решения мостить улицы Велеграда, до огромных, вроде войны со степняками. Не сразу все получалось гладко, но Любомил постепенно справлялся. Даже если иногда на это требовалось время или долгое обсуждение по вечерам у очага, в надежных объятиях мужа. Одним из самых первых и важных дел стало заключение союза с империей Тал. Настоящего союза — как торгового, так и военного. Любомил не обманывал себя тем, что они справились бы своими силами. Как и тем, что без личного расположения Александра им бы вряд ли это удалось. У новообразованного государства просто не было возможности заполучить такого мощного союзника. Однако император им благоволил и союз заключил на весьма выгодных условиях. К тому же, благодаря плодородным землям, лесам, изобилующим живностью, и богатым металлом горам и искусным кузнецам, им было что предложить союзникам и чем восполнить дыры в казне. Пришлось по новой посмотреть на дружину и войско в целом, взяв за основу армию имперцев. Спустя время муштровать воинскую мощь Южной Чуры согласился Янислав. Хотя у Любомила уговорить его заняло немало времени. Помогло только то, что до единственного поражения в сражении со степняками войско Мирославского княжества, возглавляемое Яниславом, считалось лучшим не только на Юге, но и во всей Чуре. Пусть Янислав категорически отказался возглавлять войско, но согласился его тренировать. На то, чтобы решить проблему с Сейджином, времени понадобилось намного больше. Однако после того, как Сейджин убедился, что только количеством взять Южную Чуру не получится, он был готов к переговорам. Шли они долго и трудно — мешали прошлые обиды. И все же к общему решению пришли. Помогло, как ни странно, то, чем угрожал когда-то Лютобор. Его сын Дамир. Мальчик, в котором смешались две расы, мог стать залогом будущего мира. Сейджин, поняв интерес к нему Любомила, попытался выторговать лучшие условия. Любомил согласился на многое с условием, что мальчик десять месяцев в году будет проводить в Велеграде. Сейджин, зная, что Любомил сделал с собственным братом, за жизнь внука опасался. И все же согласился. Союз с Южной Чурой был необходим, а внуков у вождя степняков было достаточно. Любомил не стал оправдываться и объяснять, что собирается воспитывать мальчика как родного. Как наследника своего брата и будущего князя Велеградского. Пусть великим князем ему не стать — к этому Любомил готовил Ратимира, — но князем Велеграда хотелось видеть потомка своего рода. Единственное, что так и не удалось Любомилу, — заключить мир с Болеславом. Великая Чура так и не признала их отсоединения, периодически нападая с моря и раз за разом терпя поражение. Несмотря на разногласия, командовать флотом Южной Чуры Любомил назначил Владимира. Дядя обладал несомненным талантом в морском и воинском деле. Отрицать это было глупо, а дураком Любомил не был. Им не раз приходилось сражаться бок о бок — Любомил сражения не любил, но никогда от них не бежал. Понадобилось время, но Владимир стал куда благосклоннее к племяннику, пусть и считал, что его правление должно быть жестче и консервативнее. В истории Любомил запомнился как первый правитель Южной Чуры, приведший ее к процветанию и миру. Человеком, который провел всю жизнь в борьбе с неравноправием. Принимавшим и помогавшим тем, кому в жизни не слишком повезло. Тем, кто не побоялся бросить вызов всему миру и победить. Ради любимого человека, который разделил с ним этот новый мир и долгую счастливую жизнь. Вместе. 01.12.2018 г. — 08.12.2019 г.