***
«Что тебе нужно?» — Никто не смеет трогать Гарри Поттера, — властно прокричала Мара. — Твои шавки посмели тронуть мальчика. Он находится под моей защитой. Тебе ли этого не знать Клаус. Твои уловки не действуют на меня. «Ты ведь знаешь, что мы не обязаны подчиняться тебе, Темнейшая. Мы лишь выполняем свою работу», — услышала Мара у себя в голове. Мара прекрасно знала, что эти существа не могут говорить. Они общаются мысленно, хотя очень хорошо понимают человеческую речь. Клаус, если его ещё можно так назвать, является одним из лидеров у дементоров. Смерть прекрасно знала, что уж без его приказа эти шавки ничего бы не сделали. Многие волшебники знали, что дементоры могут размножаться, но как именно могли лишь только догадываться. Мара же знала, что дементоры это злобные души, которые питаются болью и страданиями других. Если такая душа попадет в место, где скопилось много отрицательных эмоций, то через некоторое время такая душа превращается в дементора. Она помнила этого злобного старикашку. Клаусу было лет семьдесят, когда он умер. Мара была уверена, что все его родные обрадовались его смерти. У Клауса была молодая жена, ей было всего двадцать, и годовалый сын. Своих старших детей от первого брака он не признавал. Милану, свою молодую жену, он избивал, да так, что она чуть не умерла. В общем гадкая душонка… — Ты услышал меня Клаус, если с Гарри хоть что-то случиться, то вам не поздоровиться. Поверь я найду способ тебя успокоить, и это уже будет навсегда. «Я услышал тебя».***
Гарри пустился бежать, Гермиона — за ним. Звуки доносились со стороны озера. Они помчались туда, Гарри несся, не чуя ног. Вой внезапно оборвался. Добежав до берега, они увидели Сириуса. Он снова превратился в человека и теперь стоял на четвереньках, уткнувшись лицом в ладони. — Не-е-е-е-ет! — умолял он. — Не-е-е-е-ет! Не на-а-а-до… И тут Гарри увидел их. Дементоры, не меньше сотни, скользили к ним со всех сторон по берегу озера. Он огляделся — знакомое леденящее чувство пронизало внутренности, глаза застлал туман; из темноты надвигались все новые группы дементоров, окружая их. — Гермиона, подумай о самом лучшем! — Гарри поднял волшебную палочку, отчаянно моргая, чтобы прояснить зрение. Он затряс головой: ему уже слышался слабый, но такой знакомый крик. «Я буду жить с моим крестным отцом. Уеду от Дурслей». Все его мысли сосредоточились на Сириусе, и он воскликнул: — Экспекто патронум! Экспекто патронум! Тело Блэка сотрясла судорога, он лежал бледный, как мертвец. «Все будет хорошо. Я уеду с ним, мы будем жить вместе». — Экспекто патронум! Гермиона, повторяй! Экспекто патронум! — Экспекто… — пролепетала Гермиона, — экспекто… экспекто… Но толку от нее не было никакого. Кольцо смыкалось, дементоры были уже метрах в трех. — Экспекто патронум! — надрывался Гарри, силясь перекричать нарастающий вопль в ушах. — Экспекто патронум! Серебряная струйка вытекла из волшебной палочки и зависла в воздухе. Краем глаза Гарри увидел, что Гермиона упала. Он остался один… совершенно один… — Экспекто… экспекто патронум… Ноги подогнулись, колени его коснулись холодной травы. Перед глазами клубился туман. Страшным усилием воли он заставил себя вспомнить: Сириус невиновен… невиновен… Все будет хорошо… Мы будем жить вместе… — Экспекто патронум! — Ему становилось трудно дышать. В тусклом свете слабенького Патронуса он увидел остановившегося в двух шагах дементора. Серебристое облачко было для него непреодолимой преградой, но из-под черного плаща высунулась длинная, мерзкая, вся в язвах рука, она пыталась отодвинуть Патронуса. — Стойте, стойте! — задыхаясь, кричал Гарри. — Он невиновен… экспекто… экспекто патронум! Они следили за ним, их свистящее дыхание было подобно злобным вихрям. Ближайший дементор, казалось, размышлял, что делать с Гарри. Потом поднял полусгнившие руки и откинул капюшон. Глаз не было, не было и глазниц. Вместо них — тонкая, серая, покрытая струпьями кожа, но рот имелся — зияющая воронка, всасывающая воздух со звуком, напоминающим предсмертный хрип. Гарри оцепенел от ужаса — он был не в силах шелохнуться, вымолвить слово. Патронус было вспыхнул, но тут же угас. Все вокруг окутал туман. Но борьбы прекращать нельзя. — Экспекто патронум… Нет даже тонкой струйки. Послышался знакомый плач. — Экспекто патронум… Туман сгустился. Гарри стал на ощупь искать Сириуса, нашел его руку… Они не заберут его! Внезапно влажные, холодные пальцы обхватили шею Гарри. Он совсем близко почуял зловонное дыхание дементора… Значит, они решили сначала избавиться от него… Крик матери вновь зазвучал в ушах. Ее голос, наверное, последнее, что он слышит в жизни… И тут сквозь туман Гарри померещилось серебряное сияние. Оно разгоралось все ярче. Гарри ничком упал в траву… Чуть живой, дрожащий Гарри открыл глаза. Все кругом было залито слепящим светом. Крик в ушах смолк, холод заметно отступал. Что-то отогнало дементоров, защитило Гарри, Сириуса и Гермиону… Хриплые, всасывающие звуки затихали… воздух теплел… дементоры удалялись. Гарри через силу приподнялся и увидел животное, излучавшее потоки света. Оно галопом уносилось прочь, прямо по глади озера. Пот заливал глаза, но Гарри пытался разглядеть, кто это… Зверь сверкал, как волшебный единорог… Стараясь удержать уплывающее сознание, Гарри проследил взглядом за таинственным зверем. Достигнув другого берега, он остановился. На какой-то миг Гарри увидел рядом с ним чью-то неясную тень. Кто-то очень знакомый приветственно протянул руку, хотел погладить зверя. Кто это? Нет, этого не может быть… Гарри ничего не понимал. Он больше не мог думать, силы оставили его, он уронил голову на траву и лишился чувств.***
— Я тебя предупреждала Клаус, — властно проговорила Мара. — Ты вздумал играть со мной… Мара подошла к дементору и стала произносить какое-то заклинание. В её руках не было палочки, но ей она и не была нужна. Клаус уже стал ощущать опасность и попытался сопротивляться. Он начал осознавать, что проиграл в этой войне. «Но ведь мальчишка жив!» — попытался использовать свой последний шанс дементор, но было слишком поздно. Мара дочитала заклинание и Клаус прямо за несколько секунд превратился в прах. — Со мной шутки плохи, — сказала она и исчезла.