Модель в Средиземье, или ещё одно несчастье Братству Кольца

Ступив на эту тропу, ведущую на вершину Карадрас, Братство поначалу продвигалось быстро, но потом склон стал круче, а разрушенный тракт превратился в тропу, загроможденную острыми осколками скал. Небо затягивали черные тучи, лица обжигал ледяной ветер. Однако, через некоторое время ветер стих и путники какое-то время шли без помех. По крутому склону идти было трудно, ноги теперь по щиколотку увязали в снегу, и Рэйчел все силы бросала на то, чтобы не потерять равновесие. А вот Фродо явно не рассчитал своих возможностей и, споткнувшись, упал и покатился кубарем вниз. Благо за ними шел Арагорн, который и поймал хоббита. Рэйчел оглянулась и увидела, что Фродо ощупывает свою шею, словно пытаясь что-то найти. Нетрудно догадаться, что именно. Какое-то странное ощущение овладело девушкой, когда она увидела, как подошедший Боромир поднимает из снега цепочку с Кольцом. Через несколько мгновений Рэйчел поняла, что это ощущение схоже с тем, что творилось с ней на Совете. Голова начинала ужасно болеть, а чей-то голос нашептывал слова на черном наречии. Перед глазами начало темнеть, и она на мгновение увидела огненное Око Саурона. Вздрогнув и тряхнув головой, Рэйчел отогнала видение, снова видя перед собой гондорца. — Какая странная судьба... — услышала она слова мужчины. — Мы испытываем столько страха и сомнений... из-за такой мелочи... Из-за этой крохотной вещицы... — Боромир! Отдай Кольцо Фродо, — строго проговорил Арагорн. Рэйчел видела, что Боромир явно борется с собой, нехотя протягивая цепочку Хранителю. Девушка с ужасом осознала, что Кольцо начало завладевать гондорцем и, насколько она помнила из книги и знала по собственным ощущениям, ничего хорошего из этого не выйдет. Она понимала, что нужно что-то делать, как-то пытаться его образумить, но план действий никак не желал приходить в ее голову. Для себя Рэйчел твердо решила, что не допустит трагедии на Амон-Хене, чего бы ей это ни стоило. Ей от всей души хотелось его спасти, хоть она и сама пока не до конца понимала своего рвения. Но одно ей было ясно, как день — к Боромиру она неравнодушна. Тяжело вздохнув, Рэйчел бросила тоскливый взгляд на крутой склон и продолжила подниматься медленным шагом, стараясь беречь силы. К полудню извилистая тропка вывела путников на узкий карниз — справа от них, в круговерти ветра, угадывалась пустота глубокой пропасти, а слева вздымалась отвесная стена. Они не одолели и четверти пути. Ветер вскоре превратился в ужасную метель, и Рэйчел с трудом могла разобрать очертания Гэндальфа, шедшего впереди. Снег доходил ей до самой груди, а хоббитов уже полчаса тащили на себе Арагорн и Боромир. Один Леголас шел лёгкой поступью по снегу, умудряясь не проваливаться. Рэйчел всеми силами старалась ему не завидовать, но получалось плохо. — Леголас, почему ты не падаешь вниз? Почему снег держит тебя? — перекрикивая метель, спросила девушка. — Я эльф. Мы лёгкие. И к тому же, это не снег, а наст. Его сложно проломить, — так же громко отвечал эльф, на что Рэйчел лишь фыркнула, вновь позавидовав эльфам. Вдобавок вскоре начали сверкать молнии и прицельно бить в вершину, из-за чего начался ужасный камнепад. Хранители прижимались к скале, и камни летели в пропасть, но риск схлопотать по голове увесистым куском горной породы оставался велик. "Только лавины нам тут не хватало," — зло шипела Рэйчел в своих мыслях. — Я слышу чей-то голос в вое ветра, — сказал Леголас, но его наверняка услышала только Рэйчел, шедшая рядом, да и то с большим трудом. — Надо возвращаться! — прокричал Боромир. — Я не раз попадал в горные метели и знаю, как воет ветер по ущельям. Но сейчас мы слышим помимо ветра голоса вражеских сил! — Это Саруман! — ответствовал Гэндальф, с завидным упорством продолжая идти вперёд. — Легче от этого вот ни разу не стало, — проворчала уставшая, продрогшая и злая, как тысяча чертей, Рэйчел. — Гэндальф, он пытается обрушить скалу! — предпринял ещё одну попытку Арагорн, после того как очередная "порция" камней просвистела мимо Хранителей. — Надо повернуть назад! Но маг был непреклонен. Он начал кричать какие-то эльфийские слова, пытаясь успокоить взбушевавшийся Карадрас, но все было тщетно. Более того, после очередного удара молнии, на головы путников посыпался дополнительный снег, и Рэйчел оставалось только порадоваться, что их не завалило с головой. Некоторых, все же, завалило снегом, и им приходилось выбираться из этого белого плена. Боромир и Арагорн в первую очередь пытались вытащить хоббитов, а Леголас помогал выбраться Гимли. Рэйчел повезло — ее не засыпало полностью, правда, теперь снегу ей было по плечи, и она отчётливо поняла, что абсолютно выбилась из сил. — Нужно спускаться с горы, — сказал Боромир. — Нам нельзя здесь оставаться! Это будет смертью для хоббитов и Рэйчел! Да и мы, я думаю, не долго продержимся. — Вернуться назад при таком буране мы вряд ли сможем, — отметил Арагорн. Пришлось ждать перелома погоды на месте. Скала защищала путников от ледяного северо-восточного ветра, но снег валил все гуще и гуще. Хранители прижимались друг к другу плечами, но теплее не становилось. Вскоре хоббиты начали клевать носами, а Фродо, пристроившийся в сугробе, и вовсе задремал. — Надо что-то делать, хоббитов скоро занесет с головой. Слышишь, Гэндальф? — проговорил Боромир, вытаскивая бедного Бэггинса из уютной снежной норы. — Они же заснут и замёрзнут насмерть. Надо немедленно что-то предпринять! После этих слов гондорца, Гэндальф напоил Братство каким-то чуть терпким напитком, и Рэйчел немного оживилась. — Не разжечь ли нам костер? — спросил Боромир. — Согласна на все сто процентов, — подала голос девушка. — По-моему, мы уже поставлены перед выбором — погибнуть или отогреться у огня. Даже если здесь есть шпионы Саурона или Сарумана, они все равно уже нас заметили. — Что ж, пожалуй, вы правы, — ответил Гэндальф. Когда костер был разожжен, Хранители, как дети, радовались огню. Разгоревшийся (не без помощи Гэндальфа) хворост весело потрескивал, и путники, не обращая внимания на буран и лужи талой воды под ногами, со всех сторон обступили костер. Дров хватило на одну ночь. К утру пламя приугасло, и даже буран начал помаленьку стихать. — Баразинбар не смирился, — проговорил Гимли. — Если мы осмелимся идти вперёд, он снова обрушит на нас буран. Или ещё чего похуже. Надо возвращаться. — Тогда надо решить, как мы пойдем, — с важным видом изрекла Рэйчел, чем вызвала улыбку Леголаса, который даже после бурана остался в хорошем настроении. — Мы можем пройти до Врат Рохана, а потом через Вестфолд до моего города, — сказал Боромир. — Врата Рохана приведут нас слишком близко к Изенгарду, — возразил Арагорн. — К тому же, Саруман переметнулся на темную сторону. И раз уж у него лапы дотянулись аж до Туманных гор, то я не думаю, что Рохан для него проблема. Мы не можем знать, не пал ли он за то время, пока мы шли сюда, — вставила свои пять копеек Рэйчел. Памятуя о том, что творилось с Теоденом, она вовсе не горела желанием тащиться в Рохан, хотя, что уж греха таить, Минас-Тирит ей увидеть очень хотелось. Уж очень красочно рассказывал Боромир про свой родной город. — Если мы не можем перейти через гору, может пройдем под ней? — предложил Гимли. — Пройдем через Копи Мории. Мой кузен Балин окажет нам королевский прием. Было видно, что Гэндальф в замешательстве, что само по себе не могло не удивлять. Маг явно колебался: ему не хотелось соваться в Морию, но и доводы Рэйчел были убедительными. — Это решит Хранитель Кольца, — наконец объявил волшебник. — Мы пойдем через копи, — ответил Фродо. Рэйчел лишь закусила губу. Она знала, что их там ждёт. Балрог небось уже лезгинку от счастья пляшет в глубинах гномьего царства. — Но как же нам вернуться? — озвучил Мерри вопрос, волновавший всех хоббитов. — Там такие сугробы намело! Вам-то ничего не сделается, а мы утонем в них с головой. — Гэндальф расчистит полуросликам путь своим посохом, — сказал Леголас. — Или Леголас слетает на небо, — откликнулся маг. — И разгонит тучи, чтобы солнце растопило для отряда снег. Мой посох — не печка, — добавил он. — Не сумеет умный — осилит сильный, — вмешался Боромир. — Так у нас говорят. Буран начался, когда мы обогнули вон тот утес, — гондорец указал на большую скалу, которая заслоняла от путников тропку. — До нее отсюда пол-лиги, не больше. И вот, если самый сильный из нас осилит дорогу к этому утесу, оттуда мы все спустимся без труда. — Надо попробовать, — согласился Арагорн. — Уж вдвоем-то мы одолеем пол-лиги. Арагорн был самым высоким в Братстве, но Боромир оказался крепче. Они отправились, Боромир — впереди; кое-где снег доходил ему до плеч, и он врезался в него, словно плуг — или как очень усталый пловец. Леголас, улыбаясь поглядел на людей, а потом проворно зашагал по снегу. — До свидания! — крикнул он Гэндальфу. — Я постараюсь отыскать вам солнце! — он прибавил шагу и, словно танцуя, обогнал медленно бредущих людей, махнул им рукой, звонко рассмеялся и скрылся из глаз за поворотом тропинки. Прошло, наверное, около часа, и вот на тропе появился эльф. Потом Рэйчел увидела людей, медленно, с трудом, поднимающихся в гору. — Мне не удалось заманить сюда солнце, — оповестил принц, подмигнув девушке. — Но зато я принес хорошие новости тем, у кого тяжёлая поступь. За скалой, про которую говорил Боромир, намело довольно высокий сугроб, и наши воители из Племени Сильных приготовились погибать перед этой преградой, ибо тропинка идёт по ущелью, а выход из ущелья завален снегом. Ну, пришлось мне объяснять Сильным, что они отчаялись рановато, ведь снежная крепость длиной всего-то в десять шагов, не больше. А за ней на нашей тропке слой снега по щиколотку хоббитам. — Так я и думал, — проворчал Гимли. — Конечно же, злая воля Баразинбара напару с лиходеем Саруманом раскачала этот проклятый буран. Баразинбар не жалует гномов и эльфов... — К нашему счастью, он забыл, что к Братству примкнули люди, — перебил гнома подошедший гондорец. — И люди, скажу без хвастовства, не слабые... Мы одолели снежный завал — проторили в сугробе узкую тропинку для тех, кто не может порхать по-эльфийски, — на последней фразе, сказанной с львиной долей язвительности, Боромир недовольно покосился на Леголаса. Рэйчел невольно залюбовалась Боромиром: капюшон плаща слетел с его головы, пока он боролся со снегом и на темных волосах красиво поблескивали белые снежинки. Девушка невольно улыбнулась ему, но мужчина вряд ли обратил на это внимание. — А мы-то как туда доберёмся, до этой самой тропинки? — взволнованно спросил Пиппин. — Не беспокойся, — ответил ему Боромир. — Я устал, но силы у меня ещё остались. У Арагорна тоже. Мы отнесем вас к завалу. И начнем, почтеннейший Перегрин, с тебя. Хоббит проворно вскарабкался гондорцу на спину. Тот предупредил его, чтобы держался крепче, и зашагал по тропинке вниз. За ним отправился Арагорн с Мерри. Рэйчел восхищалась силой мужчин, смотря им вслед. Даже сейчас, с хоббитом на спине, Боромир расширял руками проход, чтобы остальным было легче идти. Лишь через полдня уставшие и продрогшие Хранители спустились с горы. На Карадрасе они потерпели неудачу. Теперь их ждала полная опасностей Мория, и Рэйчел старалась не думать о предстоящем там. От воспоминаний об одних только орках у нее начинал нервно дёргаться глаз, а обо всем остальном ей даже думать не хотелось. И хуже всего было то, что она не знала, может ли предупредить своих друзей о предстоящем и не вызвать тем самым ещё более ужасных последствий. Из раздумий девушку вырвал мелодичный голос эльфа — Рэйчел, ты бы подсела ближе к костру. А то так и замерзнуть легко. — Да, спасибо. Так и правда лучше. Улыбнувшись, она сделала все в точности так, как и просил Леголас. Он присел рядом. Вновь взглянув на него, Рэйчел заметила, что его плащ держит лист Лориэна или что-то очень похожее на него. Красивый зеленый лист привлек ее внимание, и она стала внимательно разглядывать его. Проследив за направлением взгляда девушки, Леголас вытащил это украшение из плаща и протянул Рэйчел. — Такой красивый, — прошептав это, она еще немного повертела в руках вещицу. — А можно я оставлю его себе? Всегда мечтала иметь такой листочек... Вообще, я не имею привычки выпрашивать что-то, но... Девушка взглянула на эльфа с мольбой, состроив щенячьи глазки, и он, улыбнувшись, согласился. Внезапно Леголас попросил Рэйчел рассказать немного о ее мире и семье, обусловив это тем, что он уже рассказал ей многое, а она — ничего. Девушке этот разговор давался легко и одновременно с этим тяжело — она испытывала какое-то воодушевление, вспоминая о маме, папе и сестренке, но и в то же время, все это лежало тяжелым грузом у нее на душе — как они без нее сейчас? Рассказывая обо всем этом, Рэйчел держала в сжатом кулаке лист, подаренный эльфом. Но когда пришло время ложиться спать, и Леголас оставил девушку готовиться ко сну, она разжала кулак, и там ничего не было. Она обшарила весь свой рюкзак и карманы — мало ли, она забыла, как убрала его туда, но листочка нигде не было. И она отчетливо помнила, что все время держала его в руке. Рэйчел расстроилась, но ничего не поделать. "В Лориэне будут еще такие листики, — говорила она себе. — Но до Лориэна дожить бы ещё". И, пустившись в рассуждения о дальнейшем пути Братства, девушка не заметила, как погрузилась в сон.

***

— Рэйчел, ты только живи. Только не оставляй нас... Над красивой девушкой, третий день лежавшей в коме, склонилась женщина, поразительно похожая на нее. В палату зашли мужчина в белом халате и маленькая девочка, но дама, прильнувшая к пациентке одной из лучших больниц Нью-Йорка, Маунт-Синай, даже не обернулась в их сторону. Она сжимала руку своей дочери, а в ее глазах стояли слезы. — Миссис Эдвардс, ваша дочь, — неуверенно начал мужчина. — Она уже сильно устала и хочет спать. Просит вас отправиться домой. Да и вам стоит отдохнуть. — Да, вы правы, — отозвалась дама. — Что ж... А что на счет моей другой дочери? — она резко обернулась, и по ее щекам скатилось еще несколько слезинок. — Ее состояние стабильно, но мы не можем сказать, что с ней. Это не похоже на обычное состояние человека, впавшего в кому... *** Громкая новость потрясла мир моды. Заголовки газет и интернет-статей вторую неделю пестрят фразами "Известная модель Рэйчел Эдвардс попала в больницу с травмой головы", "Выживет ли всеобщая любимица Рэйчел Эдвардс после ужасного случая на подиуме?", "Рабочие, уличенные в халатности, выплатят штраф семье Эдвардс. Интервью с одним из них", "Семья Рэйчел Эдвардс отказывается давать интервью. Что же станет с их дочерью Рэйчел?" и многими другими. Пресса не давала покоя ни врачам, работавшим в больнице, где лежала Рэйчел, ни ее семье, ни агентству, с которым у нее был договор. Журналисты "дежурили" денно и нощно под окнами больницы, дома Рэйчел и дома моды. Врачи же не могли понять что случилось с девушкой, ведь то состояние, что было у нее, не было похоже ни на одно известное медицине состояние. Ни кома, ни летаргический сон — ничего. Семья Эдвардс переехала в Нью-Йорк на некоторое время. Они посещали Маунт-Синай каждый день — иногда приходила мать Рэйчел, а иногда отец с маленькой сестренкой. Джеймс Эдвардс брал с собой книги Властелин Колец или Хоббит, или Сильмариллион и читал вслух дочерям, потому что его маленькие девочки любили эти произведения. *** — Пап, а ты сегодня почитаешь? — спросила девочка, смотря на своего отца большими серыми глазами, которые были точно такими же, как и у ее старшей сестры. — Конечно, Энни. Я же всегда это делаю, — мужчина улыбнулся и отворил дверь в палату. — Привет, Рэйчел. И ему вторил детский голосок. Присев в мягкое кресло, мужчина открыл книгу и начал читать. Девчушка же забралась на койку, где лежала Рэйчел и взяла ее за руку. Она почувствовала, что рука ее сестры очень холодная, словно она гуляет на улице в очень холодную зиму. Но она не стала тревожить отца, ведь он так умиротворяюще читал, а история так увлекала. Когда настало время уходить, мистер Эдвардс поднялся с кресла и подошел к дочерям. Энни быстро спрыгнула на пол и уже было направилась к выходу, но внимание ее привлекло что-то зеленое блестящее, лежавшее в ладони Рэйчел. Она подошла чуть ближе и, взяв это, протянула отцу. — Откуда ты это взяла? — спросил Джеймс. — Это было в руке у Рэйчел. — Зачем ты это туда положила? — Я не клала это туда. Это ты туда положил. Когда мы пришли, в руке Рэйчел ничего не было. — Энни, не обманывай, — мистер Эдвардс нахмурился. — Не появился же этот Лориэнский лист у нее в руке из воздуха? — Па, но я не обманываю! — на глазах девочки заблестели слезы. — Как ты думаешь, почему врачи не могут вылечить Рэйчел? Почему сейчас появился этот листик? А я еще видела как на ее одежде появлялись сухие листья. Правда я их убирала... Но я думаю, что Рэйчел попала в книгу, понимаешь, па? Во Властелин Колец или Хоббит. И не факт, что она сможет оттуда вернуться, и... — Хватит, Энни, — прервал рассуждения девочки отец, устало потирая переносицу. — Я думал, ты уже взрослая девочка и не веришь в сказки. Не бывает такого, чтобы человек попал в книгу. Это все выдумки. Но девочка не стала дослушивать монолог отца и, забрав у него Лориэнский лист, выбежала из палаты.