Просто друзья...

      Я буквально замираю в проходе, не в силах пошевелиться, будто парализованная, пока Глеб так и напирает на меня своим взглядом. Таким цепким и требовательным, но с нотками веселья на поверхности болотной радужки. Стоило догадаться, что так будет. Не зря он спрашивал мой номер, хотя и не добился его от меня, но добился от других людей, которые конечно же дали ему его. Блять, ну что это за такое нарушение личного пространства? Неужели на меня навалило такое "счастье", что ещё даже дня не прошло после моего удачного собеседования, как мне уже нашли человека для фотосессии!? Причём какого! Где-то глубоко внутри даже возникает какое-то подозрения насчёт того, что эта встреча уже была запланирована, ведь в этом агентстве наверняка должно быть куча хороших фотографов, которые гораздо лучше меня!       Сглатываю комок в горле и через силу отрываю взгляд от этого хитрого парня, пытаясь вообразить себе, что просто случайно наткнулась глазами на какого-то постороннего человека из персонала... Нечего себе тут выдумывать, что он тут самый важный, хотя, на самом деле, понимаю, что всё совсем наоборот; и, что я буду нервничать в его присутсвии – это неоспоримый факт, который я так же опровергнуть не могу. Возможно, немного побурчу про себя, но потом успокоюсь и буду вести себя с ним как со знакомым, что по моим соображениям вполне реально.       Чтобы не показаться какой-то заторможенной, я всё-таки сдвигаюсь с порога и захожу в одно помещение с блондином, который не отрываясь следит за каждым моим движением, пока я пытаюсь отчаянно его не замечать, хотя он уже и так понял, что я его увидела, причём мы даже взглядами встретились!       — Проходите, не стесняйтесь! — отпуская дверь, Вадим взмахнул рукой, как бы показывая мне всю студию этим размашистым жестом.       Выдаю маленький кивок и жду его дальнейших слов или действий, чтобы он уже хоть чем-то занял меня и, желательно, того человека, который всё ещё продолжает пялиться на меня.       — Пройдёмте, я вас познакомлю с Глебом, — он мягко коснулся ладонью моей спины, подталкивая к полному предвкушения парню.       Мысленно я уже прокляла свою судьбу за столь неудачное стечение обстоятельств, из-за которых прибавляется лишь лишний стресс и ничего больше; в конце концов нахожу в себе моральные силы на то, чтобы не провалиться сквозь землю из-за накатывающего стыда за то, что дала ему не свой номер, и из-за страха, который, так же следует за мной по пятам. Дальше я продвигаюсь на встречу к вовсю расцветающему улыбкой на моих глазах блондину, пытаясь смотреть куда угодно, но никак не на его лицо.       — Это Глеб, вы будете его фотографировать, — представил меня менеджер, пока я в упор продолжала игнорировать напротив меня стоящего, смотря только на своего "начальника", — Глеб, это Мишель, твой фотограф.       — Знакомы уже, — фыркнул парень, вынуждая невольно удостоверить его вниманием моих глаз и кинуть не совсем доброжелательный взгляд, который я попыталась скрыть за кучей скомканных чувств во мне, которые просто невозможно было разобрать. Людям, окружающих нас, не обязательно было знать, что раньше мы как-то контактировали, но, судя по растянутой на всё лицо ухмылке, ему даже нравится моя реакция на эту правокационную фразу.       — Угу. Дружили как-то, — полушёпотом произнесла я, скорее больше для себя, чем для менеджера или для самого Глеба, хотя теперь я уже не смогла сдержаться и бегала взглядом сверху-вниз: то с блондина на пол, то наоборот: с пола на блондина.       — Ой, ну здорово тогда! — воодушевлённо воскликнул Вадим, — тогда, я думаю, что сложностей в совместной работе возникнуть не должно, — он сложил ладони вместе, как-будто в невидимом хлопке. — Извините, но я вас оставлю. Мне надо кое-что уладить со стилистами. Через десять минут сможем начинать фотосессию, — обратился он к нам, — Миша, если хочешь, можешь пока настроить свою камеру вон там — повернувшись корпусом ко мне, предложил брюнет, кивая в сторону пустующего белого листа бумаги, служившего в качестве фона для фотографий.       — Да. Было бы неплохо, — недолго думая, проговариваю я, уже порываясь рвануть с места, под прицелом озорных глаз.       Вадим благополучно отворачивается от нас и уходит в сторону двух разговаривающих между собой девушек, а я, не теряя возможности, тоже быстрым шагом отдаляюсь от Глеба, который уже успел облокотиться о чёрный ящик на колёсиках, в котором, похоже, ничего не было, и он скорее служил больше для декора помещения, чем для фотосессии или ещё для каких-нибудь других причуд.       Не оглядываясь, я дохожу до этого белого фона, освещённого несколькими прожекторами, и достаю из сумки фотоаппарат, пытаясь сделать это не слишком резко, но и не слишком медленно, чтобы как можно меньше привлекать внимание людей, которые снуются по всей этой огромной комнате.       Нажав на маленькую кнопку, включаю своё скудное оборудование и, зажмурив один глаз, приставляю лицо поближе к видеоискателю, начиная настраивать чёткость картинки, направив объектив в сторону этого самого белого листа. Честно, я даже толком не понимаю, что тут настраивать, ведь на переднем плане этого фона никого нет, даже "моей коварной" модели, на которой можно было бы сфокусировать всё внимания фотоаппарата. Как назло, фон никто не собирается поправлять, а на других людях пробовать настроить фотик невозможно, ведь они находятся в тени, по сравнению с ярко освещённым белым светом подвешенным листом. Удручённо вздыхаю и слегка хмурюсь, сжимая в руках фотоаппарат.       — Ты что ли специально меня избегаешь? — обдавая горячим дыханием кожу за ухом, произнёс парень, даже не пытаясь выдавить что-то на подобии шёпота, чтобы его слова не были так чётко и ясно слышны мне.       Всем телом вздрагиваю и инстинктивно отскакиваю в сторону, отводя взгляд с видеоискателя на потревожившего меня человека.       По привычке прикладывая слабо сжатый кулачок к груди и смотря на него боязливым взглядом, который тут же привожу в свой обыденный.       Он слегка посмеивается и отвечает:       — Прости, не думал, что ты такая пугливая, — с издёвкой замечает, хотя вовсе не норовит обидеть.       Он незаметно делает шаг, всё ещё слегка посмеиваясь, расслабляя моё внимание, приближаясь ко мне практически вплотную, так же нежно и незаметно дотрагиваясь моего плеча кончиками пальцев и приобнимая. От этого прикосновения тело напрягается ещё сильнее, дёргаясь от столь близкого и неожиданного контакта.       — Тебе нужна помощь? — дружелюбно спросил он, слегка наклоняя голову набок, чтобы видеть моё лицо.       — Чем ты мне можешь помочь?       — Я могу попозировать.       «Спасибо, мне тут с тобой ещё около пяти часов торчать, уверена, что этого времени мне будет достаточно для того, чтобы сфотографировать тебя в заранее поставленных позах», – хотела бы сказать я, но лишь молча и невесомо кивнула. Ладно, возможно, мои действия противоречат моим мыслям, но его предложение и правда бы помогло мне для фокусировки кадра.       Мужская рука медленно проскользила по моим лопаткам, и парень спокойной походкой вышел на фон, пока я снова скрываюсь за фотоаппаратом, в тайне зоркая на него, успокаивая себя тем, что этого требует моя работа.       В этот раз он был одет в свободный чёрный лонгслив с белым принтом на спине. К слову под этим самым лонгсливом находилась точно такая же белая футболка, конец которой выглядывал из-под ткани; тёмные обтягивающие джинсы с серебренными цепочками, поблёскивающими на свету, были слегка приспущены, но, к счастью, ничего не обнажали, ведь, опять же, длинная футболка всё закрывала; на ногах были такого же цвета, как и джинсы, кеды.       Глеб сжал кулаки в воздухе, приняв боевую стойку и примерив на своё лицо грозную маску, показывая весь свой серьёзный настрой, от которого я даже усмехнулась, нажав на кнопку спуска затвора, от которого камера издала тихий щелчок, а вспышка одарила блондина ярким светом. Сразу после снятого мной кадра он вновь становится собой и тоже улыбается, видимо, услышав с моей стороны тихий смешок.       — Покажи! — по-детски попросил он, подходя поближе ко мне, пока я смотрю на маленький экранчик и оцениваю получившуюся фотографию.       Блондин становится за моей спиной, склоняясь над плечом, чтобы получше разглядеть кадр в маленьком экранчике фотоаппарата, который я, в свою очередь, приподнимаю повыше для удобства.       Как по мне, фотография получилась довольно суровой и сложилось такое впечатление, что Глеб и правда какой-то боксёр. Ему только осталось нацепить на себя какие-нибудь удлинённые однотонные шорты и боксёрские перчатки. А, и ещё снять с себя верхнюю часть одежды, чтобы было чувство, что он только вышел с ринга и даже переодеться нормально не успел, как тут же побежал к фотографу запечатлеть свой звериный пыл победы.       — Ну, как тебе? — на удивление нас двоих, я первая завожу разговор.       — Мне нравится, — признаётся он, что мне аж в его голосе слышны чёткие нотки искренности, а не как обычно бывает: «Спасибо. Классные фотографии». Именно таким совершенно безразличным тоном произносили некоторые люди, которых мне уже приходилось фоткать.       Но меня больше удивляет не тот факт искренности в его словах, а чувство мягких губ у себя на затылке, которые так невинно чмокают меня в пробор волос. Приятное ощущение, которому можно было бы не противиться, а наоборот: насладиться... что я и сделала на пару секунд, находясь в прострации и в лёгком омуте томного шёпота:       — Спасибо...