***
Так, незаметно подкрался вечер. Гарри состряпал себе худо-бедный ужин и сел за стол. Он приготовился приступить к трапезе, но что-то как будто мешало ему. Он оглянулся на дверь и почувствовал, что где-то в глубине души его грызёт совесть (ну, как грызёт, можно сказать, легонько погрызывает). «Надо же», усмехнулся Гарри. Ему казалось, что с тем, когда он начал вести разбойничью жизнь, он похоронил это чувство. Впрочем, он всё равно остался непреклонен, поскольку понимал, что если впустить этого «безумца», то он покоя не даст, так что, зарывая остатки совести поглубже, он всё же начал есть. Спустя какое-то время он услышал скрип будто бы от двери и, посчитав, что это Рон, встал со своего места и громко произнёс: — Я же просил не беспокоить меня! Однако Рон через окошко сообщил, что он на улице. Но вот уже конкретно в доме до Гарри донеслись шорох и постукивания. Он обернулся и увидел на стенах тени каких-то существ. Он стал лихорадочно оглядываться и вдруг заметил, что обладатели теней ходят по столу. Это были садовые гномы. И все по какой-то причине были слепыми — ходили с тросточкой и в тёмных очках. — Что ж, господа. Не похоже на ферму. Но есть ли выбор? — произнёс один из них, обращаясь к собратьям. Он продолжал обшаривать «местность» своей тростью, но это ему не помогло: наткнувшись на солонку, он споткнулся и упал ничком на стол. — Это не то, — отозвался другой, — но ничего, приживёмся. Слепые гномы принялись откровенно крушить всё на своём пути. Сметать столовые приборы, топтать еду. У Гарри возникла масса смешанных чувств. Разумеется, отрицательных. Он злостно пытался отловить непрошеных гостей, но те чудом уворачивались и как ни в чём не бывало продолжали ходить по столу, переговариваясь между собой. Но тут наконец Поттер изловчился и поймал трёх нарушителей покоя за колпаки. — Что вы позабыли в моём доме?! — громогласно спросил он, но вдруг почувствовал, что его толкнуло что-то тяжёлое в спину, отчего он сильно покачнулся. Выронив гномов, которые тут же разбежались, кто куда, он обернулся, чтобы произнести «потише!», да так и обомлел. На столе красовался хрустальный гроб с какой-то молодой особой внутри, окружённый ещё семерыми гномами (уже зрячими, спасибо господу). Они неловко заулыбались хозяину дома и замахали ручонками в знак приветствия, но Гарри затораторил: — О, нет-нет-нет-нет-нет! Дохлой девке здесь не место! — Но куда её ставить? — спросил гном, — постель занята! — ЧТО?! Гарри побледнел и побежал к своей (уже не своей) кровати. Отодвинул полог и… остолбенел. В постели лежал огромный вервольф в коротеньком розовом халатике и чепчике. Тот вызывающе спросил «чего?», будто хозяином в доме был он. Однако Поттер всё же набрался смелости, взял за шкирку оборотня и понёс в сторону двери. — Живу в глухом лесу, — шипел он, — понатыкал табличек. Я огромный и злобный. ЭТОГО МАЛО, ЧТОБЫ ДОБИТЬСЯ УЕДИНЕНИЯ? — он выбросил оборотня на улицу. Но то, что случилось далее, он смог описать только одним словом, и то шёпотом: — А-хе-реть.Новый знакомый.
15 июня 2019 г. в 17:55
Крики «Задержать! Скорее!» слышались уже совсем близко, когда парень оклемался. Подняв глаза, он увидел перед собой исполински высокого лохматого человека в обносках, однако на этих деталях он не особо акцентировался, ведь сам выглядел не намного лучше. Рыжий сразу обратил внимание на лицо незнакомца, суровое и угрюмое — тот уставил свой тяжёлый взгляд на паренька, и бедолага в какой-то момент подумал, уж не лучше ли ему вернуться назад и сдаться страже добровольно. Но, услышав топот преследователей совсем рядом, решил, что, пожалуй, не стоит, вскочил с земли и поспешно спрятался за спину громилы. Авось повезёт.
Стража подбежала к ним.
— Эй ты! — обратился к Поттеру комиссионер.
— Даа-с? — лениво протянул тот и развернулся к нему всем корпусом, показывая, что внимательно слушает.
— По п-приказу Лорда Волан-де-Морта… я обязан… арестовать вас обоих и-и… и препроводить в предписанное вам место… с-ссылки, — запинаясь проговорил комиссионер, глядя на внушительную фигуру Гарри, и по мере того, как тот к нему приближался, как-то странно клонился к земле, как бы весь сжимаясь, а когда тот подошёл к нему вплотную окончательно, он уже чуть ли не сидел.
— Неужели?
Гарри возвышался над съёженным комиссионером. Он сложил руки на широкой груди, посмотрел на того в упор и насмешливым тоном спросил:
— А силёнок хватит?
Комиссионер как бы невзначай обернулся назад, ожидая, что к нему на подмогу вот-вот подбегут остальные стражники, но к своей досаде обнаружил, что за ним никого не оказалось — все уже сделали ноги.
Гарри приблизился ещё на шаг и начал неторопливо доставать мачете. Комиссионер долго думать не стал, и, визжа как сучка, побежал, куда глаза глядят. Наш рыцарь большой дороги презрительно смотрел ему вслед, затем покачал головой, сплюнул, и, круто развернувшись, пошёл в сторону своего дома.
Рыжий, чьему взору открылось такое зрелище, всё ещё ехидно смеялся, но, увидев, что его спаситель уходит, рванул за ним.
— Можно мне сказать? — обратился он к Гарри, но тот то ли не услышал его, то ли не хотел слышать. Впрочем, он продолжил.
— Ты великолепен! Это что-то с чем-то! Нет слов!
— Ты со мной говоришь? — наконец соизволил «заметить» паренька Гарри.
— Конечно с тобой! Как ты их шуганул, я балдею! Отпад. Стражники пёрли, крутые, все из себя, а увидели громилу и запищали будто сявки. Роскошное зрелище!
— Рад стараться, мерси, — язвительно ответил Гарри.
— Хорошо быть свободным, — вдруг отчего-то ввернул рыжий.
Поттеру всё это порядком надоело. Больше двух секунд людей рядом с собой он не переносил, а этот оказался несносным болтуном, да ещё и увязался.
— Эй, шёл бы… праздновать освобождение среди друзей, — послал он рыжего, и вежливо, почти с теплотой, как ему показалось, улыбнулся. На деле вышла раздражённая, недобрая улыбка.
Парень застыл на месте. Гарри облегчённо вздохнул и пошёл дальше, как вдруг услышал позади себя:
— Но… у меня нет друзей…
«Немудрено», подумал Гарри, не сбавляя темпа.
— И никуда я не пойду… Ой, кажется я придумал, ПОЙДУ С ТОБОЙ! — радостно воскликнул рыжий, и побежал за Поттером.
— Мм, отличная идея! А может лучше пойдёшь нахер? Я тебя с собой не звал, — уже не выдержал Поттер и пошёл ещё быстрее. Но рыжий догнал его и продолжил говорить о своём.
Он достиг края. Всё произошло в момент: Гарри со всего размаху направил острое лезвие мачете на парня. Но… вдруг остановился, и оружие так и осталось крепко зажатым у него в руке, не доходя миллиметра до шеи надоедливого балабола. Как ни странно, рыжий не издал ни звука, не попытался убежать или защититься, даже не моргнул.
— У-у, брат, страшное зрелище. Но я знал, что ты не сможешь рубануть. Ты ведь добрый разбойник, да? Не убиваешь людей. Я это сразу понял. А мачете носишь так, для устрашения.
— А если бы убил, что бы ты делал?
— Нуу, очевидно, умер.
— Н-да… Да что ты увязался за мной?!
— Хм, объясняю, — и он запел так отвратительно, что всё живое вокруг, если бы могло, завяло в момент, — Веедь я одиин, как пеерст, я целым мииром броошен! Уж луучше в тёмный леес, чем запахаать, как лоооошааадь, — он выжидающе посмотрел на Гарри, видимо, в надежде на сочувствие, но тот только непонимающе смотрел на него. Тогда рыжий решил добить, горланя что было мочи :
— КААК ЖЕ НУУЖЕН МНЕ ДРУУУУУГ!
— КОНЧАЙ КОНЦЕРТ! — не на шутку разозлился Гарри, — Не удивительно, что у тебя нет друзей!
Рыжий пригорюнился, но, впрочем, не сильно:
— О, лишь друг скажет правду, хоть и горькую, — вздохнул он.
— Слушай сюда, осёл…
— Почему осёл?
— Потому что такой же тупой и упрямый!
— Но упрямыми обычно называют баранов…
— Ослы, к твоему сведению, тоже… Ай, не важно! Посмотри на меня! Кто я, видишь?
Они остановились. Рыжий осмотрел громилу с ног до головы и протянул:
— Хмм… Оборванец?
— НЕТ! Я вор! Громила! Разбойник! Очень злой. В истерику не впадёшь?
Но паренёк, видимо, не впечатлился, а лишь простодушно посмотрел на Гарри и с улыбкой произнёс:
— Нет, брат.
— Правда? — удивился тот.
— Правда-правда!
— Оу…
— А ты клёвый. Как зовут?
— Эээ… Гарри. А тебя, раз уж на то пошло?
— Я Рон.
И дальше они пошли уже не в такой напряжённой обстановке.
— Знаешь, Гарри, чем ты меня покорил? — снова подал голос Рон, — ты типичный пофигист. Плевать, что о тебе подумают, это класс, я таких уважаю.
За разговорами (по большей части за болтовнёй Рона), сквозь труднопроходимый лес, они добрались до хижины Гарри.
— У, ну и дыра! — воскликнул рыжий, — и какой дурак поселился здесь?
— Я. Это мой дом — отозвался Гарри, уперев руки в боки, и пошёл вперёд.
Рон смутился.
— О… Какая прелесть! — он кисло улыбнулся, — просто чудо. У тебя тонкий вкус, это не безликая массовая застройка.
Догнав хозяина дома, он заметил проставленные на территории таблички. Все гласили: «Вход воспрещён», «Не приближаться».
— Гарри, ты не слишком радушен, а?
— Я ценю уединение.
— О, я тоже ценю! А то липнут как пиявки. Намекаешь им, намекаешь, а они всё никак не уходят; наступает молчание — неловко…
«Да уж, тяжёлый случай», подумал Гарри.
— Я останусь с тобой?
— Эээ… — Поттер опешил. Потом понял суть фразы и вскричал, — ЧТО?
— Я тут поживу… Можно? — Рон улыбнулся в тридцать два зуба, рассчитывая, что это задобрит его спутника, но он явно прогадал.
— Ооо, как хоочешь, — протянул Гарри радушно.
— Правда?
— НЕТ УЖ!
Рыжий состроил грустную мину и бросился к Поттеру.
— Пожалей, ты не знаешь, каково быть изгоем, Гарри! Хотя… пожалуй, знаешь… Видишь, нам судьба держаться вместе, позволь мне остаться, можно, можно?
— Ну хорошо, хорошо! — раздражённо сказал Гарри, только чтобы тот отстал. Но тут же пожалел о сказанном.
— Но только на одну ночь, — пригрозил он пальцем и открыл дверь своей хибары, чтобы зайти, но Рон, с криками «о, спасибо, спасибо!» забежал в дом первый.
— Ты куда? Стой! — сказал Гарри, но было поздно: рыжий уже присел в его любимое кресло. «Что за невоспитанность».
— Будет прикольно, посидим допоздна, потравим анекдоты, а утром испеку вафельки — затараторил парень.
Гарри взвыл от безысходности. Но рыжего это ничуть не смутило, он даже и не заметил, продолжая гнуть своё:
— А как у нас со сном?
— ВЫМЕТАЙСЯ! — не выдержал Гарри.
Рон от неожиданности вдавился в спинку кресла. Тень какой-то мысли пробежала по его лицу: он, видимо, понял, что перегнул.
— Оу… Да, пожалуй. Мы с тобой едва знакомы, та что… На дворе лучше всего, — и он уныло побрёл за дверь, попутно произнеся : «я пошёл. Пока».
— Ага, — без капли жалости в голосе произнёс Гарри. Как только Рон вышел, он захлопнул дверь. Снаружи он услышал причитания:
— Мне привычно на улице, ведь меня часто выгоняли из дома.
Гарри закатил глаза и прошёл в глубь дома. С улицы всё ещё доносилось «посижу тут тихонько… голодный, холодный, одинокий…».