Жить, а не существовать

Спустя год.

В зале царил полумрак, лишь софиты были направлены в центр небольшого подиума. Вокруг сидела разномастная публика. Альфы и омеги дергали ушами в такт глухо играющему контрабасу, а хвосты, кажется, жили своей жизнью, виляя из стороны в сторону. Несмотря на маски и специальные носовые фильтры, публика была вполне узнаваемая, ведь в такие места ходили почти одни и те же: те, у кого были достаточно толстые кошельки и больная фантазия. Ричард часто слышал истории, что продаваемые здесь лоты не проживали и года у новых хозяев. Но, честно говоря, ему подобные места были до лампочки, даже несмотря на то, что здесь творилось. Несколько лет назад Ричард и сам владел чем-то подобным, но старший сын вдруг проявил интерес к бизнесу, и, недолго думая, он быстро ввел его в курс дела, избавившись от лишней головной боли. Парень при мозгах, и «предприятие» по-прежнему приносит постоянный доход. Зачем же он тогда сюда приехал? Да просто развеяться, потратить немного лежащих на счету денег. Например, найти средней дочери новую игрушку. Пока Ричард размышлял, параллельно разговаривая на светские темы с очаровательной соседкой, судя по черным ушам и хвосту – пантерой, началась торговля. Продавали много кого: и накачанных альф, для охраны или развлечения, и выносливых бет для работы, и смазливых омег, в основном, для постельных утех. Всё это вызывало какую-то апатию и даже скуку, отчего альфа подавлял в себе зевки, не желая расстраивать собеседницу плохим настроением. Ничего нового и примечательного. Словно ничего не изменилось за несколько лет отсутствия Ричарда в этой сфере. Аукцион длился уже несколько часов, и Ричард успел купить альфу для охраны и бету, слугу для дочери. Мысль о том, что он уедет отсюда не с пустыми руками, немного подняла настроение, и альфа уже подумывал отправиться домой, как вдруг персонал засуетился, мелькая туда-сюда в полумраке вдоль стен. Двое охранников вывезли очередную клетку в центр подиума. Все с интересом уставились на омегу, едва стоявшего на ногах. Тот явно только недавно пришёл в себя. Держась за прутья решетки, он мутными глазами осматривал присутствующих в зале в попытке понять, где находится и что происходит. — Редчайший черный лев, — громко и самодовольно начал представлять лот лицитатор. И Ричард, принадлежащий к этому же виду, просто не мог не заинтересоваться парнем. — Двадцать четыре года. Чист и невинен, как моя младшая дочь, — расписывал достоинства парня лицитатор, чем вызвал явный ажиотаж среди публики. — Начальная цена двести пятьдесят тысяч. Кто больше, господа? Дамы?.. Несмотря на то, что стартовая цена была выше обычной раз в пять, ставки посыпались одна за другой. Некоторых прельщала девственность парня. У садистов аж глаза заблестели от поведения омеги, который, вместо того чтобы забиться в угол, осматривал их, взявшись за прутья клетки. Кому-то просто была в диковинку внешность и сам факт редкости. Торги шли дольше, чем за все остальные лоты, но тут лицитатор объявил: — Пятнадцать миллионов – раз. Пятнадцать миллионов – два… — Пума с интересом осмотрел зал и уже занес молоток для удара, как в гробовой тишине прозвучал спокойный голос Ричарда словно гром среди ясного неба: — Двадцать миллионов. Бета побледнел и вытер выступивший пот с лица. В зале стало шумно, словно в пчелином улье. И у альфы, что делал ставку в пятнадцать миллионов, появилась возможность подумать. Хотя тут и говорить было толком не о чем. — Двадцать миллионов – раз. Двадцать миллионов – два, — лицитатор даже не стал подначивать публику на повышение ставок, ведь последний соперник явно не ожидал такого исхода. — Двадцать миллионов – три. Продано. Продано джентльмену из 3-го ряда в маске с черными перьями. Под аплодисменты Ричарду принесли еще один ключ с номерком, а клетку с заметавшимся омегой увезли за кулисы. Когда отзвучали последние слова поздравлений лицитатора, Ричард проводил свою очаровательную спутницу к выходу и, галантно распрощавшись, пообещав позвонить по незаметно протянутой визитке, направился ко входу в администрацию для оформления документов. Ключи от клеток с альфой и бетой Ричард передал своей помощнице, а сам, расписавшись во всех необходимых бумагах, направился в комнату, где стоял самый дорогой приз сегодняшнего вечера. Ричард вошёл в дверь, жестом отправил охранников вон из комнаты и, только когда закрылась дверь, снял маску, дав своей антрацитовой гриве свободу. Рыкнув от удовольствия, что наконец избавился от опостылевшего куска фарфора, украшенного перьями, положил маску на стол. Обернувшись к клетке, он с улыбкой заметил у дальней стенки омегу. Несмотря на девственность, мальчишка не зажимался и не прятался. Осмотрел его с ног до головы, будто не веря, что перед ним стоит такой же черный лев, которому уже за сорок. Было видно, что парень здесь недавно – ссадины свежие, шрамов нет, а в глазах полыхала пламенем несломленная воля. Подойдя к клетке, Ричард уперся руками в прутья, сжал их, слыша в тишине поскрипывание перчатки. И, слегка прищурившись, заговорил низким, приятным голосом: — Здравствуй. Подойдя к нему, омега взялся за те же самые прутья, но выше рук альфы. И, приветствуя его, прямо в лицо прорычал ему в ответ, совершенно не стесняясь своего голоса. Уж что-что, а рычать он явно умел – Ричард это сразу отметил. Ровные, белые зубы и клыки. Норовистое рычание. Не каждый альфа так сможет, окажись в подобной ситуации. Хорош, чертёнок. Ему было не жаль потраченных на него денег. Резким выпадом Ричард схватил зарвавшегося парня за прядь волос, припечатав щекой к прутьям клетки. Альфе явно не хотелось портить красивую мордашку сломанным носом. Омега зашипел, впечатавшись щекой в холодную решётку клетки. Правда, больше от неожиданности, чем от боли. Мириться с таким положением, конечно же, он не хотел, но лишь дернул плечами, демонстрируя свое желание освободиться. Однако особо не вырывался, отчего, наклонившись, Ричард почти интимно шепнул в пушистое ушко: — И где же отловили столь невоспитанного омегу? Я ведь поздоровался с тобой, а ты... Эх-х... А давай еще раз попробуем? Нельзя взрослому льву быть таким грубым. Тем более по отношению к новому хозяину. Я еще раз поздороваюсь, а ты ответишь, как и полагается воспитанному мальчику. Для того чтобы шелковистые волосы не выскользнули из кожаной перчатки, Ричард один раз намотал их вокруг ладони. — Итак... Здравствуй... Глаза омеги загорелись ненавистью и одновременно заслезились, но подкатывающиеся слезы застряли в горле. Прищурившись, омега посмотрел в глаза альфе со всей злостью, что была внутри, где-то глубоко внутри понимая, что не он виновен во всем. Хотя тоже еще тот козел. — Приличные альфы подобные места не посещают. И уж тем более омег для случки не покупают, — процедил парень, чувствуя, как когти поневоле начинают удлиняться, и отнюдь не для маникюра. От взглядов, которые метал омега, любой бы уже осыпался пеплом. Но подобное лишь распаляло азарт Ричарда. Подчинить строптивца, увидеть, как он склонит голову и признает его как главного, хотелось до умопомрачения. Он явно приобрел себе интересную игрушку. Альфа чуть сильнее намотал волосы омеги на кулак, причиняя боль, чтобы заставить его спрятать когти. Цвет радужки изменился с привычного зеленого на желто-золотой. Верный знак того, что внутри закипает злость, сворачиваясь опасным хищником, готовым напасть в любой момент и подчинить себе. Нет, нельзя поддаваться эмоциям, омега только этого и ждет, чтобы потом сыграть на этом и сбежать. Пару раз тряхнув головой, Ричард взял под контроль свое поведение. Что-то слишком резко он слетел с катушек. Раньше, чтобы довести до такого состояния, его могли часами доставать и выводить. А здесь... Что же ты за зверь? — Ты все также игнорируешь правила воспитанного взрослого человека. Жаль, сейчас у нас не так много времени для твоего воспитания. Но мы продолжим у меня дома. Отпустив гриву омеги, который тут же дернулся к центру клетки, Ричард вернулся к столу, где были разложены на выбор несколько ошейников. Перебрал их, отложил понравившиеся и стал по очереди приподнимать, слегка встряхивая: — А теперь ответь такому мерзкому, неприличному альфе, тебе какой цвет нравится больше - розовый или голубой? — …Нет, — едва слышно проговорил омега, мотнув головой для убедительности. Он только начал приходить в себя, пытаясь сообразить, как вообще ему быть в подобной ситуации, как альфа тут же осадил его ошейниками. Это дало понять, кем его видят и какое отношение к нему будет. Оказывается, он ошибался, считая, что достиг дна, попав сюда. Кошмар, видимо, только начинался. На такой ответ у Ричарда невольно чуть приподнялись брови. Ух ты, как округлились глазки, стоило только омежке показать ошейники. И сразу парнишка пошел на попятную. Где же вся твоя храбрость, львенок? — Слушай, может, мы действительно начали не с того?.. — попытался мягко начать омега, при этом еще и скривившись в улыбке, которая у него просто не выходила. Да и как тут улыбаться, когда тебе прямым текстом говорят, что ты животное, которое хотят посадить на цепь. Слегка наклонив голову в сторону, Ричард внимательно наблюдал за поведением омеги. Может, это уловка, и он попытается напасть, когда его выпустят? Но кривая улыбка, что исказила смазливую мордочку, явственно говорила, что это страх. Такое сложно изобразить. — Посмотри, как интересно получается. Ты все же решил проявить хоть сотую долю воспитания. Может и не все потеряно. Отбросив два ошейника, Ричард выбрал тот, который показался ему наиболее подходящим – черный, из мягкой кожи внутри, без каких-либо украшений, только блестящее колечко для поводка. — А я ведь с самого начала хотел с тобой нормально поговорить, но ты захотел иначе… — словно сам с собой рассуждал Ричард, возвращаясь обратно к решетке. Открыв ключом дверцу, он распахнул ее и приглашающе развёл в стороны концы ошейника, говоря: — Быстро вышел и подставил шею... Однако он явно не ожидал, что от подобного у омеги подступит к горлу отчаяние, которое тот отчаянно старался загнать глубоко внутрь. Поджав губы, парень смотрел на ошейник, чей цвет совершенно не имел для него значения. Как, впрочем, мягкость или жесткость. — Нет, — заупрямился омега, мотая головой и поднимая взгляд на мужчину. Кроткий взгляд на открытую дверь клетки, и парень вновь посмотрел в глаза альфе. Этого было достаточно, чтобы понять, что он не выберется отсюда сам. Не сбежит от этого альфы. Даже если ему каким-то чудом удастся выйти, то за дверью наверняка окажутся охранники или комнаты этого чертового аукциона. А с окнами у этого треклятого здания явно проблемы. Так бы он туда и сиганул. Раздражение нарастало, и Ричард с трудом сохранял самообладание. Хвост недовольно дергался из стороны в сторону, ударяясь каждый раз о дверь клетки. И, явно понимая происходящее, что ему не вырваться от альфы, что тот имеет над ним власть, парень предложил альтернативу: — Наручники. — И дабы показать свое смирение к подобному, он чуть вытянул руки вперед. — Мне ведь с ними будет сложнее убежать от тебя. Да, со скованными руками тяжелее убежать, чем с ошейником и поводком на шее. Ричарду показалось это вполне логичным. Вот только… — Наручники, к сожалению, в комплекте с тобой не шли. Но у меня есть другие варианты. Ты что больше предпочитаешь? Шелк или кожу? — спросил альфа с намеком на галстук или пояс. — Всё равно, — небрежно бросил парень, вытягивая во всю длину руки и подходя к альфе. Омега все еще косился и испытывал недоверие к мужчине, а потому был готов отскочить в случае, если тот решит все же напялить на него ошейник. Или еще что похуже. Услышав смирение в голосе альфы, омега уже более твердо встал на ноги и, потупив взгляд, тяжко выдохнул, стараясь успокоиться. Нужно быть реалистом и действовать согласно имеющимся возможностям. Без этого мужчины ему по-любому не выйти из здания. — Я буду идти возле тебя, — пообещал омега. Ричард перевёл взгляд в то место, куда смотрел омега, и наткнулся на цепочку от поводка. Парня аж передернуло от одного его вида. — Возле вас, — поправил Ричард омегу и развязал галстук. Страх перед куском кожи в глазах парня все же и ему не понравился. Оттого выбор сам собой пал на галстук. Завязывая холодные руки парня с помощью одной из техник шибари (всё же он дураком не был и прекрасно понимал, что из простого узла тот выпутается и сбежит), альфа изредка поглядывал на мордашку омеги. Хорош. Разве что от прохладного воздуха в комнате кожа омеги покрылась мурашками. Стянув свой пиджак, Ричард набросил его на тонкие плечи омеги. Нижнюю половину тела скрывали обтягивающие легинсы, а на ноги были натянуты мокасины. — Это чтобы ты не простыл и на тебя меньше пялились. Потянув за получившийся узел к столу, Ричард снова натянул на себя маску. Дрэсс-код, мать его за ногу, никто не отменял. Рука в перчатке не могла справиться с застёжками, и ее пришлось снять, выставляя на показ старый ожог, который занимал больше половины туловища и всю правую конечность, от плеча до кончиков пальцев. Это быстро просек омега, но промолчал. Делая вид, что ничего не видел, он отвел взгляд. Мысленно попытался прикинуть, как ему сбежать, ведь быть рабом он точно не собирался. Да и прекрасно понял, для чего его берут. Он все еще слышал гул зала и помнил, как посыпались ставки, когда обозначили его девственную задницу. Справившись с куском фарфора, Ричард надел эту часть гардероба и вновь потянул омегу за свободный конец галстука к выходу. В холле все смотрели на них, прожигая ненавистными взглядами. Да, эти стервятники завидовали Ричарду. И, возможно, хотели скрутить ему голову и прибрать парня к своим рукам, да вот только подозревали, кто он такой. Оттого только косились с диванов, провожая пару взглядом. Внизу у лестницы их ожидала машина. Элен, помощница Ричарда, с самым серьезным видом оценивала парочку, помахивая своим шикарным лисьим хвостом. Дверца заднего сиденья приветливо открылась, показывая освещенный серый салон. И Ричард без страха первым запустил туда омегу, зная, что выход только один. — Ты уверен, Ричард? — начала говорить Элен, положив руку альфе на плечо и слегка его сжимая, вопросительно всматриваясь в прорезы маски. — Давай пересадим его к другим. Парень дикий и может напасть. — Уверен. Да и скрутить я его смогу, или ты сомневаешься в способностях своего начальника? Лучше скажи, документы, которые я просил, уже готовы? — та согласно кивнула и сразу взялась за телефон, слушая дальнейшие поручения: — И позвони домой, пусть приготовят комнату для парня возле моей.