Жить, а не существовать

Ричард вот уже несколько минут задумчиво крутил в руках граненый стакан с прозрачным джином. Последние лучики угасающего солнца причудливо сплетались с искусственным светом настольной лампы, делая джин в его стакане и без того ярким. Блики резали глаза, пальцы сильно сжимались и казалось, хрупкий хрусталь не выдержит такой силы и треснет. Внутри зарождалось желание утопить себя в выпивке, но здравый смысл пока выигрывал. Ричард подпер щеку левой рукой, привычно облаченную в кожаную черную перчатку, и боковым зрением наблюдал, как его омегу трахают пять здоровых альф. Двое волков драли Итана в растраханную задницу. Их узлы поочередно толкались в омегу, с пошлым хлюпаньем покидая его дырку. Смазка давно уже смешалась со спермой и была буквально везде. Но даже при таком ее обилии волкам приходилось грубо и изо всех сил загонять узел обратно. Они рычали и выли от удовольствия. Царапали его бедра, ведь каждый старался больше натянуть на себя, словно резиновую куклу. Стоны Итана практически не слышались, его рот был занят членом медведя, который с закатившимися глазами глухо и не переставая ревел. Альфа засадил так глубоко, что лица омеги и не видно. Лишь когда он задыхался от спермы и собственной слюны, медведь выходил из него. Давал откашляться и, видя перекошенное от удовольствия лицо, горящие глаза и призывно высунутый язык, толкал член обратно ему в глотку. «Даже шлюх так не сношают», — пронеслось в мыслях у Ричарда, когда он сделал очередной глоток джина. Итан из последних сил надрачивал двум львам-близнецам, которые успели не только обкончать всю его грудь, но и до этого побывать в его дырке. Иначе бы не были такими довольными и удовлетворенными, довольствуясь лишь дрочкой. Рука лисицы-Элен закрыла нетбук, прекращая эту оргию, и кабинет Ричарда вновь погрузился в полную тишину. Без этих стонов, рычаний, хлюпанья смазки и слов, среди которых «блядь» самое приличное. Ричард не понимал, как он мог быть так слеп. Неужели ему настолько опостылело менять омег, что он решил остановиться на нем? Обаятельном пуме-глупыше, сосущем, как пылесос? Хотя чего ожидать от такого, как Итан? Ричард для него просто богатый папик, который дарит на день рождения колье из черных бриллиантов. Или, чтобы мозг не ебал, на целый день отдает безлимитную кредитку в свободное пользование. И да, как же альфа мог забыть, источник самой лучшей дури на всем Юге. Зато теперь Ричард прекрасно понимал, почему у него никогда не было проблем с Итаном. Почему ни один конкурент не пытался посягнуть на его омегу, поправочка, его бывшего омегу. Ведь Ричард больше не может ему доверять. Где гарантии того, что Итан не выдаст всем о планах Ричарда? Не сдаст альфу в самый важный момент, отдав предпочтение нескольким членам, нежели верности ему одному? — Того, кто прислал это , нужно наградить. Нормально наградить. За то, что открыл мне глаза на эту проблядь. Я знал, что он любит, когда из него сперма выливается, но это уже переходит всякие границы… Взгляд Ричарда таки оторвался от стакана с джином в окно и устремился вдаль. Небольшой искусственно выращенный лес, который посадил супруг предыдущего Дона. — Подтверди поездку в домик у озера, — сухо сказал альфа. — Рича… — начала говорить Элен, но быстро замолчала, когда мужчина перевёл на нее строгий взгляд. Видимо о том, что Ричард через пару дней собрался сделать предложение Итану, знали многие. Даже омега успел устроить себе очередной омежник аж с пятью альфами. — Я не ясно выразился? Элен с тяжелым вдохом кивнула, принимая приказ и ушла из кабинета. Через пару дней, как и было запланировано, Ричард встретился с Итаном. Омега ластился, буквально лез под руку, чтоб его погладили или сказали что-то приятное. После той встречи парень постарался отмыться от запахов других альф. Для надежности вылил на себя, наверное, полфлакона духов или масел. Однако Ричард даже через это приторно-сладкое амбре чувствовал запахи других альф, но продолжал делать вид, что ничего не знает и не замечает. Он, как и прежде, играл с омегой — кормил его с рук, целовал виски, шею, ключицы, открытые кофточкой плечи. В губы альфа брезговал целовать парня, слишком были свежи воспоминания того, как этот самый рот таранил толстый член медведя, как краснели щеки не только от румянца, но и от очередной пощечины, чтобы Итан брал глубже и стонал громче. Ричард всё старался держать в себе. Ни одна мышца на его лице не отразила всю мерзость, что сейчас скопилась в душе. — Ты же знаешь, почему именно сюда я позвал тебя сегодня, — начал Ричард с приятного, когда они стояли на небольшом пирсе, разглядывая озеро. — Для чего же? — жеманничал Итан, изображая из себя невинность. Он не прекращая крутился, стараясь быть сексуальным. Казалось, омега до сих пор елозил на той кровати под пятью альфами. Ричард бы не удивился, узнай, что даже сейчас в нем есть какая-нибудь игрушка, что вибрирует и не дает ему стоять спокойно. Ричард улыбнулся и, достав футляр, открыл его, показав золотое кольцо с бриллиантом в четыре карата. Итан запищал как ребенок. Запрыгал, хлопая в ладоши, завизжал от восторга, ведь ему будет чем теперь похвалиться перед другими. Вряд ли он думал сейчас о чем-то другом. Итан протянул руку, чтобы дотронуться до ювелирного изделия, но не успел. Ричард сам достал кольцо и, захлопнув коробку, убрал футляр в карман. — Так волнительно, я впервые делаю что-то подобное… Золотой ободок кольца уже почти оказался на пальчике взволнованного омеги, как вдруг спрятался в кулаке Ричарда, что сжал безделушку изо всех сил. А когда ладонь альфы раскрылась, то вместо кольца показалось его деформированное подобие, больше похожее на узел с камешком. — Что такое? — притворно удивился Ричард, прежде чем оскалиться, демонстрируя настоящие эмоции: презрение, отвращение, злость, граничащую с ненавистью и желанием утопить омегу в этом же озере. — Не нравится такое предложение? И мне тоже не понравилось твое празднование с «друзьями», — рыкнул Ричард. — Я видел, как ты стонал, словно дешевая шлюха, пока тебя трахали двое!.. Пока ты принимал в рот, как профессиональный минетчик, и надрачивал два болта, которые перед этим побывали в тебе! — Нет! Ричард! Меня заставили! Это подстава… — Не лги мне хотя бы сейчас! Сколько в тебе побывало, когда я был с тобой? Пять? Стоп, — театрально усмехнулся Ричард, — пять же только за тот вечер. Десять? Полсотни? В скольких групповухах ты поучаствовал, пока я был на другом конце планеты, впахивая как последний идиот? То, что было раньше кольцом, полетело в воду, опускаясь на дно, теряясь в зарослях водорослей. Идиот, одним словом. Поверил на старости лет в какие-то чувства. — Если тебе интересно, откуда я это все знаю, скажи спасибо близнецам, которые первыми жарили тебя на вертеле, готовя к основному торжеству. Им очень понравились твои нежные ручки. Ричард навис над омегой, с отвращением схватив миловидное личико левой рукой. Такую падаль нельзя трогать голыми руками, а вещи к которым тот прикасался, стоит сжечь, в том числе и кровать, на которой они спали… — Увижу тебя рядом с собой еще хотя бы один раз, и твоя жизнь превратится в ад. Тебя посадят на героиновую иглу, и за каждую дозу ты будешь обслуживать по десятку клиентов самого дешевого борделя в стране, пока не подохнешь от передоза или от венерологии. — Ричард! Омега ухватился за руку мужчины, но тот, невзирая на воспитание и принципы, отбросил его в сторону, отвесив звонкую пощечину. А ведь как близко был Итан к своей цели! Ричард ведь действительно хотел с ним серьезных отношений. — Не смей даже прикасаться ко мне своими руками, не хочу заразиться чем-то… Оставив рыдающего пуму на причале, альфа поспешил покинуть мостик. По дороге он снял и выбросил перчатку, словно избавляясь от последней вещи, которая связывала его с омегой. Сел в машину, на которой они сюда приехали и с отвращением усмехнулся. До трассы было недалеко, Итан спокойно пешком сможет добраться до нее, а как заплатить за дорогу домой, он наверняка знает…