Жить, а не существовать

Прибирающаяся в коридоре служанка вздрогнула, когда из хозяйской спальни послышался грохот и рычание. Конечно, все знали о возвращении Оливера и подозревали, чем парочка будет заниматься, но грохот доносился явно не от сексуальных утех. Когда служанка рассказала о подобном Эви, то белая кошечка решила сходить и проверить, что у хозяев происходит. Однако стоило ей только кротко стукнуть и заглянуть в приоткрывающуюся дверь, как тут же раздался выстрел, а пуля из Глока попала в дверь буквально в сантиметре от ее головы. Взвизгнув от неожиданности, Эва захлопнула дверь. Несмотря на это, Эви и секунды хватило, чтобы понять, что происходит, ведь звуки и запахи говорили сами за себя. Ричард безбожно втрахивал Оливера в матрац их большой кровати. И сейчас им явно было не до того, что они разбили или сломали в порыве страсти. — Больше нам не помешают, милый… — прохрипел Ричард, убирая пистолет. Тяжело дыша через приоткрытый рот, Оливер прошел языком по пересохшим губам. Ловко выхватил пистолет, упираясь дулом в челюсть Ричарду. Находясь на грани экстаза, его возбуждало все. Даже заряженный пистолет, которым он пригрозил альфе: — Не отвлекайся… Металл приятно охлаждал даже такой небольшой участок кожи Ричарда. Шальные горящие глаза Оливера смотрели на него, а мышцы так правильно сжимали его плоть внутри, что даже от присутствия оружия в неподобающей близости к голове, в нем бушевал адреналин. Инстинкты играли с еще большей силой, накрывая их течкой и гоном. Умелым движением Ричард отбросил оружие, отчего глухой звук от удара по паркету был ответом. Нависнув над омегой, используя разницу в физической силе, Ричард зажал нос и рот омеги. Это было настолько неожиданно, что в первую секунду Оливер начал трепыхаться, желая отлепить ладонь альфы от себя. Но в этом деле ему даже когти не помогали. Ричард жёстко держал его, не давая вдохнуть или освободиться. Вдалбливался в его тело, лыбясь будто маньяк, подходящий к разрядке. Уже через пару секунд сил на сопротивление не осталось. Олли сдавленно замычал, сжимая руки Ричарда и его член в себе. Это было ненормально. В глазах темнело от нехватки кислорода. Но сильные, резкие толчки и не думали прекращаться. Олли был доведен до какого-то сумасшедшего исступления. Казалось, что он и не жив и не мертв. Наслаждение давно уже вытекло за пределы возможности его тела. И как только ладонь пропала, а Оливер сделал вдох, экстаз захлестнул его с головой. Все тело бросило в судорогу от напряжения в каждой клеточке его тела. Только когда омега обрывисто, отчаянно и горячо кончил, Ричард не смог сдержаться и сам дошел до оргазма. Хватило буквально пары раз толкнуться в судорожно сжимающееся лоно, и узел начал набухать, не давая Олли двигаться. Губы целовали пухлые, даже болезненно припухшие сладкие уста Оливера, пока их хвосты переплетались, а руки Ричарда ласкали стройное тело, которое так доверчиво, так жадно и страстно прижималось к нему. Блэк никогда не сможет им насытиться. Никогда не сможет перестать любоваться. Надышаться его запахом. Огонь, горящий в глазах Олли, согревал его, заполняя ту многолетнюю пустоту, которую Ричард пытался заглушить алкоголем, наркотиками, мимолетными связями и интрижками. — Люблю тебя… Безумно люблю… — как в бреду шептал Ричард, перекатываясь на спину и аккуратно укладывая омегу на себя. И только сейчас его наконец догнала мысль. Секс. Желание. Узел… Миранда. Боже, узел, они же сейчас в вязке… — Что же мы с тобой наделали, малыш? Крестница нам все причинные места поотрывает… — Мы не скажем… Только ты и я… — послышалось бессвязное сонное мямленье Оливера. Ричард мягко улыбнулся с легкой болью в душе. Оливеру лишь несколько дней назад сделали операцию, сцепка для него может быть опасна. По-хорошему, омеге нужна тишина и покой, а не этот фейерверк выплеска гормонов. — Отдыхай, — прошептал Ричард, поглаживая шрамированной рукой по скуле Олли. Заправив прядку за ушко, он слегка наклонился и поцеловал его в губы. Только таблетки сейчас давали Ричарду возможность быть в сознании и любоваться самым великолепным омегой. Наслаждаться их близостью и глухо рычать от очередного микрооргазма. В ближайшие дни Оливера полностью накроет течкой. Нет, это прекрасно, в особенности для Ричарда, как и для любого альфы течка его омеги — это прекрасно. Вот только Ричарда до дрожащих коленей напугала Миранда — что у них может не получиться завести собственных детей. Мысленно рассуждая над подобным исходом, Ричард не заметил, как и сам провалился в дремоту. Очнулся он, лишь когда кисточки на ушах Оливера принялись щекотать ему нос, а лучи вечернего солнца пробирались сквозь окно и окрашивали спальню в багровые цвета. Покидать или даже просто вставать с кровати совершенно не хотелось. Ричард бы с удовольствием так и дальше лежал, поглаживая Оливера по мягким волосам. Но собственное тело начало сводить судорогой, а живот скручивать скорее всего от голода. Нужно было вставать. Им обоим не помешало бы перекусить и набраться сил перед тем, как их вновь накроет. Оставив поцелуй на макушке и щеке Олли, Ричард аккуратно переложил черногривую голову на свою подушку. Собственную кожу жгло из-за регенерации царапин от когтей любимого. Это чертовски приятно, оказывается. Или Ричард просто забыл, каково это, когда подобное делает любимый тобой омега? Глаза рефлекторно скользнули к портрету Люси, но на его месте теперь висела «Саванна». Оливер определенно заставлял его двигаться дальше. Жить настоящим, а не прошлым. От этого все еще немного щемило в груди, но Блэк не хотел останавливаться. Он шел с высокоподнятой головой на кухню. Он Ричард Блэк. Дон Юга. Черный Сатана и Дьявол. Отныне он больше не боится косых взглядов кухарок на своем шрамированном теле. Пусть видят, что он не слабак, который прячется за дорогими тряпками. Пусть видят, что его ничего не сможет сломить. — Милый, просыпайся, — тихо прошептал Ричард, забираясь под одеяло, обнимая горячее тело омеги и покрывая умиротворенное лицо поцелуями. Поздний обед или очень ранний ужин, распространяющий аппетитный аромат, альфа оставил томиться рядом на столике. Оливер потянулся всем телом, а после крепко обнял Ричарда за шею и закинул ногу на его талию. Хотелось быть к нему максимально близко. Из сна он всегда выходил слишком медленно и с явным нежеланием, отчего первым делом слегка прикусил шею Ричарду. — Доброе… — промямлил Оливер, поскольку еще находился одной ногой в легкой дреме. Парень даже глаза не приоткрыл, попросту уткнулся в изгиб шеи альфы, прячась от всего мира. И надо признать, он весьма быстро ощутил запах Ричарда, отчего довольно что-то мурлыкнул и сильнее прижал ногой альфу к себе, но тут же нахмурился. Промычав в недовольном вопросе, Оливер аккуратно прошелся ногтями по ягодицам Ричарда, вернее, по какой-то тряпке, скрывающей их от него. Мозг постепенно начал просыпаться и до омеги начало доходить, что видимо альфа уже успел куда-то сходить. — Утро?.. — Скорее вечер, львенок, — ответил Ричард, с улыбкой обнимая в ответ. Оливер выглядел сейчас слишком мило. Потираясь носом за его ушком, Ричард прикусил мочку. А после и вовсе начал мурчать в унисон с любимым. Запах омеги пропитывал легкие, пробирался под кожу в самые дальние уголки мозга, тела и души. — Нужно поужинать, — продолжил свою мысль Ричард, оглаживая тело любимого. — Таблетки желательно пить перед едой. Не хочу, чтобы твой животик пострадал. Оливер разлепил губы, чтобы ответить что-то или возразить, но Ричард тут же дал ему таблетки, а после накрыл мягкие губы целуя, сплетаясь языком с языком Олли. И лишь плотнее прижимая его к себе. — Я люблю тебя… — раздался тихий шепот Блэка буквально на грани слышимости, пока его глаза любовались прекрасным лицом в лучах заходящего за горизонт светила. Они все равно уже проспали до самого вечера, и теперь даже из кровати, в принципе, не было смысла выбираться. — И я тебя люблю, — также прошептал Оливер, с улыбкой открывая глаза. Буквально еще пару минут они миловались в кровати словно влюбленные подростки. Гладили друг друга. Целовались. Смотрели в глаза напротив так, как будто в целом мире существует только их любовь и они. Но когда в спальне стало уже совсем темно, и Ричард включил ночник, Оливер начал осознавать происходящее. Сердце сбилось с ритма, возвращая его в реальность. — Ричи, — неуверенно начал Олли, переводя взгляд обратно на альфу. — А… они должны были приехать сегодня? — раздался едва слышный, испуганный шёпот омеги. — Нет, малыш, они приедут завтра. Все, что мы здесь творили, было несколько часов назад. Сейчас мы просто отключились из-за узла. Один из механизмов, чтобы и альфа, и омега могли отдохнуть перед новым заходом, матушка природа обо всем позаботилась. Как ты себя чувствуешь? Ничего не болит? Оливеру стало чуть лучше, когда он услышал, что дети Ричарда приедут завтра. Сейчас солнце садилось, и до заветного «завтра» оставалось не так уж и много. Омега не представлял, как он будет знакомиться с ними. И как все это будет происходить. Он вообще никогда не знакомился с родственниками пары! У него и пары-то толком никогда не было. Поэтому парня и прошибал страх. — М? — словно опомнился Оливер. Пару секунд он смотрел на Ричарда, будто заново прокручивая в голове его слова и в частности вопрос, на который альфа явно ждал ответа. — Ам, нет, все в порядке, — заверил омега, чуть улыбнувшись. Конечно, был некий дискомфорт от того, как они веселились. В какую-то секунду даже подумал, что альфа до сих пор в нем. Ричард тяжко выдохнул, прекрасно видя напряжение Оливера от предстоящей встречи с его детьми. Волнение омеги вполне можно было понять, но Ричард не хотел, чтобы его любимый излишне нервничал. — Милый, успокойся, — подбодрил омегу Ричард, обнимая со спины и прижимая его к своей груди. — Мои дети вполне себе адекватные люди, прямо как я. С Элли, я вообще надеюсь, ты сможешь если и не подружиться, то хотя бы найти общий язык. Я же постараюсь поговорить с Майком и скинуть с него то, что наговорил его омега. Он парень умный, но так же, как и я, очень любит своего омегу, который поселился у него в сердце. Он Блэк настолько, насколько это возможно. Упертый, язвительный, едва ли не больше, чем я. В детстве он был главной язвой и задирой в школе, за что ему нередко доставалось. Никто не знал, чей он сын, школа находилась в Англии, большим количеством денег у родителей там не удивишь. А он молчал как партизан, кто его отец, и что я держу за яйца родителей половину его одноклассников. Он заработал свой авторитет сам, за что я им невероятно горжусь. Прошу тебя, будь терпимым, если что-то пойдет не так, хорошо? Вы все очень мне дороги, и я не хочу, чтобы у нас был скандал. Поцеловав в шею Олли, Ричард встал и подал ему пасту с морепродуктами. Оливер пусть и неохотно, но взял тарелку и уселся на край кровати. Однако когда Блэк принялся открывать бутылку вина, омега замычал и замотал головой. — Нет, я… я не буду, — сказал Оливер. — Ты не подумай. Мне хочется, и у тебя очень вкусное вино, но… я хочу быть готовым на случай, если у нас получится. Оливер прекрасно помнил свое состояние, когда он был в ванной и думал о своей беременности. И о том, как был готов корить себя за то, что выпил виски. Все это настолько свежо в памяти… Да и… они уже столько раз сделали это с Ричардом, что неизвестно, как это все закончится. — Не нужно оправдываться, малыш, — ответил Ричард, отставив бутылку и бокалы. Присев на корточки перед Оливером, он поцеловал в висок и его руки. — Я невероятно рад, что ты хочешь детей. Но давай в эту течку мы с тобой будем предохраняться. Ты еще полностью не выздоровел, и я не хочу, чтобы ты себе как-то навредил. У нас впереди еще будет возможность забеременеть. Обещаю, спермы в тебе будет так много, что не забеременеть ты не сможешь. Но в этот раз давай мы просто будем парой и заниматься любовью только ради нас с тобой. Мы еще понянчим маленьких чертят у нас на руках, еще услышим их первое «мау» и первый рык. И я более чем уверен, что рычать они будут так же громко и грозно, как их папа. Оливер улыбнулся, вспоминая, как он рычал на Ричарда. Точно так, как учил его отец… Воспоминания об отце и деревне быстро пролетели в голове Олли. За все это время столько всего произошло, что казалось, омега сейчас живет какой-то иной жизнью. Словно действительно все начинает сначала. Убегает от реальности как ребенок. Что все в каком-то смысле с ним повторяется снова и снова, а он так и не учится на собственных ошибках. — Я бы… все-таки хотел съездить в деревню… — неуверенно произнес Оливер. Пальцы Ричарда огладили острую скулу, и он со всей стервозностью молча уставился в глаза напротив. Главное сейчас было сдержаться, чтобы Оливер ничего не заподозрил. Ведь за те дни, что любимый провел в больнице, ребята Блэка накопали просто огромный пласт информации и фактов, которые очень дурно пахнут даже с его точки зрения. И чуйка Ричарда подсказывала, что парню не следует пока и носа высовывать в эту… якобы уничтоженную деревню. — По поводу твоей деревни мы поговорим позже. Там не все так просто, малыш… Оливер смерил Ричарда пронизывающим взглядом. Блэк уже не первый раз откладывал разговор о деревне, подобное начинало напрягать. И Оливер не понимал, в чем же там дело. Если бы там всё погорело и остались одни руины от деревни, Ричард вряд ли бы так рьяно откладывал этот разговор и поездку. Скорее наоборот, поскорее поставили бы точку на этом, и они бы продолжили дальше жить… Оливер нахмурился, вспоминая, что поставка фенхеля была. Это наводило на странные мысли. Омега опустил взгляд на низ живота Ричарда и принялся вырисовывать какой-то узор коготком, при этом стараясь не доводить до крови. Лишь оставлял белый след, который сразу же начинал краснеть. — Они просто решили избавиться от меня? — предположил Оливер. Омега замолчал. Было неприятно, когда от тебя пытаются отделаться подобным образом. А ведь Оливер и так уехал из деревни, все оставил отцу и его новой жене. Зачем от него нужно было избавляться, да еще таким мерзким и неприятным способом? Омега усмехнулся, отбрасывая подобные мысли, и вновь поднял взгляд на Ричарда. Нужно было искать и в этом свои плюсы. — Так, может, и к лучшему? Я смогу быть с тобой. — Милый, все сложно. Дай мне еще буквально пару дней. Нам нужно собрать всю информацию, понимаешь? Даже по нашим меркам это дело херово пахнет. Из твоей деревни были поставки. И никто другой не заикнулся о задержках. Мне это не нравится. Если какой-то другой клан, кроме твоего, взял под контроль поставки, то мы можем никогда не докопаться до реальности. — Если деревню захватили, ее нужно вернуть… — тихо проговорил Оливер, не до конца понимающий, что это значит и готов ли он к этому. — Я понимаю твои порывы, но подожди, хорошо? Пару дней… Ричард чуть привстал и навалился на Оливера, целуя его скулу и шею. Даже сейчас, когда Ричард был на подавляющих таблетках, а у Оливера было временное затишье, их невероятно манило друг к другу. В этот раз все было куда более осмысленно и оттого более притягательно. Если в прошлый раз им просто крышу снесло, отчего они все сделали на чистых инстинктах, то сейчас оба контролировали процесс. Только в начале третьего часа ночи после пары сцепок парочка успокоилась и отключилась. Однако когда первые лучи солнца появились на горизонте, Ричард был уже на ногах. Зашторив окна, чтобы Олли ничего не мешало спать, альфа поцеловал его в щеку и направился в зал, чтобы немного позаниматься. Но не успел Блэк хорошенько размяться, как настало время завтрака, а за ним бумажная волокита в кабинете. Блэк с опаской посматривал на черную папку с файлами, где собрали все, что доступно сейчас, по деревне Олливера. Но там пока слишком много белых пятен, чтобы увидеть картину целиком. И именно за этими пробелами сейчас охотились лучшие наемники черного рынка и люди Блэка в том числе. В половине девятого сообщили, что приехали дети — Майкл Блэк и Элизабет Леруя, до замужества Блэк. Невероятно волнуясь, стоя у подножья лестницы, Блэк дожидался детей. Альфа нарочно сегодня оделся так, чтобы можно было сразу заметить метку, не скрывая ее за воротником рубашки и галстуком. Как только двери открылись, первой на Ричарде повисла Элли и залопотала на французском, как она соскучилась. Сын встал немного в стороне в ожидании, когда появится возможность пожать ему руку. Оставалось надеяться, что все пройдет хорошо. Элизабет пришлось напомнить, что она больше не во Франции и большая часть прислуги здесь не знает этого языка. Да, даже за то недолгое время, которое дочь провела с мужем, какую-то пару лет, французский стал для нее едва ли не роднее, чем английский, отчего даже появился легкий акцент и характерная для французов картавость. Но дочурке Блэка это даже больше шло. Внешностью Элизабет больше пошла в мать: златогривая львица, только глаза как у Блэка. Карие, с едва заметными золотыми искорками. Майкл же был почти точной копией молодого Блэка, кроме глаз. Ярко-голубые, даже можно сказать, бирюзовые, как всегда, рентгеном пронзают всех и вся, отчего не знаешь куда от них деться. Именно так смотрела Люси. Именно поэтому Блэк боялся смотреть сыну в глаза после ее гибели. Взгляды обоих детей были прикованы к шее Блэка, а точнее, к метке на ней. Они оба понимали, что вечно холостяком их отец ходить не будет. И в любом случае найдется тот, кто сможет его захомутать и усмирить. Да только думали они, что это окажется Итан. Даже омега Майкла подружился с ним, весьма крепко, стоит заметить. Кажется, они договорились быть дружками на свадьбе друг у друга. Именно поэтому наибольшее удивление было в глазах у сына, когда он увидел метку, ведь прекрасно знал о том, что отец расстался с тем шлюшонком. Однако большую любознательно проявила Элизабет и утащила отца на одну из веранд, чтобы побольше побыть рядом, а Майкл решил наведаться в свою комнату и немного отдохнуть после дороги. Проснувшись и не найдя Ричарда рядом, Оливер нехотя выбрался из кровати и накинул халат. Было уже светло, отчего омега предположил, что Ричард занялся работой, пока омега спал, отчего захотелось сделать сюрприз. Выйдя в коридор, Оливер почувствовал запах альфы. А после боковым зрением он и вовсе уловил, как за поворотом коридора скрылся черный хвост. Улыбка тут же нарисовалась на лице Олли, и он поспешил догнать Ричарда. Но тот ловко скрылся в одной из дверей. — Хей, не стыдно меня бросать одного в кровати? — начал сразу с порога Оливер, открывая только закрывшуюся дверь. Но когда он увидел спину альфы и его гриву, то понял, что что-то не так. И лишь когда тот обернулся, Оливер осознал, что это был Майкл. — Ой, прошу прощения, — тут же защебетал Оливер, прижимая уши и сдавая назад. Он как-то не подумал, что пока он спал, дети Ричарда могли уже приехать. — Мне, конечно, приятно, что красивый омега вроде тебя приглашает меня в постель, но думаю, мой жених не согласится делить меня с кем-то, — усмехнулся Майкл, не опуская глаза ниже, чем шея омеги. — Ты, похоже, перепутал меня с моим отцом. Майкл Блэк. А как зовут тебя? — Оливер, — представился омега, протягивая руку для рукопожатия. — Прошу прощения за мой не надлежащий вид… и это недоразумение. Не знал, что вы уже приехали… Пока Олли слушал ответ про самолеты, то почувствовал неладное. Тело будто иголками стало покалывать. Какое-то очень странное чувство. Температура постепенно начала повышаться, а до мозга начало доходить, что с утра он так и не выпил таблетку. Пошел за Ричардом. И правда, запах Майкла был чем-то похож на его. Однако отличался. Майкл ловко подхватил изящную руку омеги и поднес к своим губам, целуя самые кончики. Глаза почти сияли, а зрачки резко сузились, когда альфа полной грудью вдохнул запах. Притягательный, почти чистый запах. Резко притянув к себе Оливера, Блэк младший сразу зажал его руки и распустил свой запах. Он, в отличие от отца, немеченный, отчего запах сгустился и раскрылся более острыми нотами. — Вкусный… Сердце Оливера так колотилось, такое ощущение, что его всего потряхивало. Кажется, даже руки и ноги дрожали. Омега смотрел на Майкла, не в силах ничего сказать или сделать. Все слова застряли в горле, а хвост поджимался непонятной спиралью. Олли отчасти понимал, что это значит. Омега огромными глазами смотрел на Майкла. Попятился назад, но тут же поджал губы, чувствуя как… Черт! Он же сейчас потечет в прямом смысле слова! — М-майк, — попытался сказать Оливер, почти выстанывая имя. Майкл глубоко дышал. Полной грудью, будто хотел пропитаться этим сводящим с ума запахом изнутри. Пропитать им легкие и разум. Клыки уже выступили из-под верхней губы, чтобы пометить омегу. Ему сейчас почему-то совершенно не пришла в голову мысль, что соперник сильнее его и опытнее. Что соперник — это его собственный отец. Сильная рука оттянула голову Оливера в сторону, а нос уткнулся в местечко за ухом, жадно дыша. — Какой ненасытный котенок. Одного ему мало… — В словах, где нет ни одной буквы «р», Майк все равно умудрился утробно рыкнуть, прежде чем подхватил легкое тело и опрокинул его на кровать. Рубашка едва не порвалась под напором, открывая рельефный торс с кубиками пресса и несколькими шрамами. Да, в свои двадцать четыре Майк успел поймать парочку пуль и ножей в бок, но по сравнению с Ричардом он, считай, что коленку царапал. — Н-нет! Майк… Нет! — Оливер не хотел. Это неправильно. Черт! У них же с Ричардом только всё начало налаживаться! Майкл с абсолютно сумасшедшими глазами навис сверху, одной рукой удерживая запястья омеги у того над головой, а другой провел по открытым частям шеи и ключиц. Как вдруг сбоку послышался звук бьющейся посуды и металлический звон подноса. Из-за приоткрытого рядом окна и распахнутой двери понесло сквозняком, обдавая альфу, в первые секунды оскалившегося на того, кто поспел их потревожить, потоком свежего чистого воздуха. От такого, пускай и не мгновенно, но через несколько секунд взгляд Майкла приобрел осмысленность, и тот с ужасом понял, что сейчас творит. Он едва не изнасиловал омегу. И не просто омегу, а омегу своего отца. — Боже, что… — только и сказал, прежде чем разомкнуть руки, и пулей вылетел из комнаты с расстёгнутой рубашкой, еще больше напугав служанку, что стала невольной свидетельницей безобразной сцены.