Три состояния. Книга - 1

Мы зашли с ней в магазинчик сыров и молочной продукции. Я выбрал сорт получше. Конан вообще, как говорится, «Ни бе, ни ме» в данной области. Но, кажется, мой выбор ей понравился. Затем отправились в сторону района Акимичи, а за нами все это время следил Копирующий Свидания. Затем уселись за мой излюбленный столик и Конан заказала много всякой всячины. — В тебя столько влезет? — спросил я, на что она лишь опустила глаза в меню, — Ладно. Не буду тебя мучать расспросами. Просто хочу сразу заявить: «Мой дом - твой дом», пока ты будешь себя хорошо вести и не будешь доставлять проблем мне и деревне, — кивок с очень серьезным лицом, — Второй пункт. Розочка. Не ври мне - я не буду врать тебе. Ты что-то не договорила? Я никому не скажу, если ты стесняешься. — Я девственница. На допросе не рассказала о своей невинности в двадцать семь лет. Стыдно было… Хе-хе… — она хлопнула в ладоши и глупо улыбнулась. Я же одну бровь поднял, вторую опустил. «Она дура что ли? Мой давний знакомый с Земли рассказывал, что она милая и умная. Только вот что-то не то в пункте номер два». — Ам, я не об этом… Ладно, не хочешь говорить, ничего не надо, — сказал я и улыбнулся. Конан лишь вдохнула, а затем выдохнула. — Я… не очень тебе доверяю. Расскажи мне о самом счастливом моменте в жизни и о самом страшном, — неожиданное предложение от Конан заставило меня задуматься. — Слушай, мне подумать надо над такими моментами. Может, тогда ты начнешь? — спросил я, а Конан кивнула. — Мой самый страшный момент в жизни… POV. Конан. Дождь, погода просто отвратительная. Ненавижу дождь, но в Аме он частый гость. А еще именно в дождь сбываются и рушатся мои мечты. Сколько знала Яхико, он всегда был добрым и вечно действовал по принципам «Око за око». Все время заявлял, что хочет стать лидером. Ладно, не буду я говорить тебе о прошлом Яхико, лучше скажу, в чем же осуществилась моя мечта. Хотя нет, коротко расскажу тебе о своем детстве. Я была слабой, беспомощной. Моих родителей убили, и за душой у меня ничего не было. В Аме я познакомилась с двумя мальчишками и собакой. Это были Яхико и Нагато, а еще собака по имени Чиби второго из них. Они подобрали меня, помогли выжить, но все время только и мечтали о том, чтобы стать ниндзя и так далее, а я не особо-то и хотела этого. Если честно, просто желала жить, и чтобы меня не трогали. А эти двое рассуждали о том, как станут сильными и смогут остановить войны. Мне не хотелось таких приключений. Но я понимала, что мне уже от них никуда не деться. Мир жесток, а я дите малое. Эти двое были на одной волне, а я молчала постоянно. Они придумывали план, я делала умное лицо и слушала. Хотя чаще всего, я просто понимала, какие же они наивные. Наверное, я переросла их в какой-то момент. Как-то мы неудачно провернули одно дело. и собаку Нагато убил какой-то чунин. Тогда Нагато так разозлился, что напал на ниндзя, а Яхико помог ему. Я же стояла поодали и не понимала, что они делают. Мальчишки постоянно говорили о мире и процветании. Но мы грабим лавку и убегаем от правосудия, а затем еще и нападаем на чунина. В итоге они убили шиноби украденной взрыв-печатью. Его разорвало надвое, а мне не было страшно. Я просто не понимала ничего. Тогда за нами наблюдали саннины. В итоге: — А эти мальчишки что-то могут, если прижать, — облизнулся Орочимару, стоя неподалеку от нас. — Орочимару, это же слишк… — Тебе есть до этого дело, Джирайя? — спросила блондинка и отправилась куда-то, а за ней поплелся Жабий Отшельник. Мы же смотрели на знаменитого Саннина Орочимару, которому дал данное звание сам Ханзо. — А вы интересные. Вижу в вас потенциал, — сказал он, а затем с хищным оскалом взглянул на ошметки чунина. — Возьмите нас в ученики! — попросили Яхико и Нагато в голос, а мне не хотелось. Мне не хотелось быть ниндзя. Мне было страшно: я умру так же, как и этот чунин. — Хм… Ладно, научу вас чему-нибудь, — он посмотрел на меня, и мурашки пробежали по спине от его змеиных глаз, — Думаю, и обузу взять можно. После его слов «обуза» стала моей кличкой. Я тогда была ужасно обижена и зла. Вскоре он уже рассказывал о истинной философии ниндзя. Яхико и Нагато впитывали всю информацию как губка. Нагато всегда поддерживал Яхико, а я пыталась поддерживать их, чтобы не оказаться на улице. Я дружила с ними, старалась ради них. Время и жестокость Орочимару показали мне, что рано или поздно я останусь одна, если не буду развиваться. А кроме Яхико и Нагато у меня никого и не будет. Я терпела кличку «обуза», развивалась. Становилась сильнее, и потом настал день, когда Орочимару ушел. Началось создание Акацуки. Мне казалось, что мы создали семью, но в итоге влияние Орочимару на моих друзей привело к пробуждению их истинной, жестокой стороны. Однажды мне заявили, что я вообще собственность лидера Яхико. Но я ничего ему не дала. После такого отношения хотела уйти, но вот настал день боя с Ханзо. Битва с ним закончилась шахом и матом. В тот день я сражалась как могла, но он был монстром. Не зря он дал звание тройке Саннинов. Если они могли противостоять ему, то точно монстры. Дождь, замах, блеск косы и голос из-под маски, обращенный к нашему лидеру. — Выбирай, кто умрет! Он или она! — Яхико был так спокоен. Хоть признавался мне в любви столько раз. Я ему отказывала, потому что не узнавала в нем того Яхико, который был готов защитить меня и перестать быть монстром. — Она! — я была даже не удивлена данным выбором. Просто закрыла глаза и вспомнила слова Орочимару: «обузу тоже можно взять». Его взгляд, интонация и указывание пальцем на меня. Он во мне не видел человека. От хладнокровия Яхико даже Ханзо застыл на секунду. Удар, и по моей спине проходит коса. Он не хотел меня убить. Видимо, даже правитель Аме решил показать, насколько я бесполезная и ненужная. Он не убил меня, заразил каким-то ядом, и вот - я только генину в соперники гожусь. После этого только шепот вокруг меня о том, что я бесполезная и подвела Яхико и Нагато. Да всем было плевать, что Нагато тоже был на крючке. Виновата только я, потому что Конан слаба и теперь бесполезна, как листок бумаги, покрытый кровью. Такой листок только смять и выбросить. Самое страшное для меня был момент, когда от меня отвернулись все. Яхико и Нагато видели во мне только тело, то самое тело, которое росло вместе с ними и стало бесполезным, а значит, которое можно использовать. Хорошо, что я смогла убраться далеко, начать заниматься простейшим шпионажем и пытаться не попадаться им на глаза. Да и они меня видеть не хотели, но если пересекались, то они обращали на меня только животный взгляд и презрение. К Богу могут приблизится лишь сильнейшие. А Ангелу-хранителю обрезали крылышки. После этого она стала одинокой курицей. А мой самый счастливый день - когда меня забрал орел. Когда я взлетела снова, как раньше на бумажной птице. Такая свобода, что я даже жить захотела… а потом меня огрели посохом, но не суть! После я оказалась тут. Свободная, не боящаяся ничего, и даже кто-то за такое долгое время меня смог выслушать. POV. Чиджоки Кэтсуо. — Почему ты меня слушаешь? — спросила девушка, сидящая напротив меня, она шмыгала носиком и пыталась не плакать. Я же не мог на такую Конан смотреть, подошел к ней и платком, который мне постоянно подсовывала Ясу, вытер слезки, — Я не маленькая… — пробубнила она. — Я знаю, — спокойный ответ, Конан смотрела на меня и иногда морщилась, когда я вытирал ее. А затем я передал ей платок, — Тебе он больше сейчас нужен. Знаешь, мы похожи чем-то… Я рассказал о том, что моя первая жена уехала от меня надолго, и о том, как относились к ее сестре. Поведал о боли Ясу, и моей неприязни к хитрым Нара. Как я нашел бездомную Хаку в Кири и не бросил бедняжку. Как моя жена Инори сошла с ума, а я сейчас улыбаюсь ей в ответ и веду себя как прежде. Как Итачи защитила меня ценой своей жизни как шиноби. Как я все время пытаюсь их защитить и оберегать. Рассказал про боль Анко, которую доставил ей Орочимару. — Но… Это же не твоя боль, не твои… — Конан, не понимала, почему я говорил ей о женах и о оне-сан. — Эх… Конан. Я тоже побывал в гендзюцу, в своем миниатюрном аду. Но страшнее всего для меня - страдание близких. Если они страдают или им плохо, мне тоже плохо. Я никогда никому не смогу отдать Анко. Никто не заставит ее улыбаться так сильно. Инори приходит в себя только рядом со мной и с остальной семьей. Я научил ее жить даже с таким поврежденным разумом. Она счастлива, притом больше всех, — Розочка сильно задумалась, но я пытался говорить уверенно. — Ясу же умница, которая влюблена в меня, обожает мне читать и больше всех волнуется, когда у меня что-то не получается. Но молчит и не показывает этого. Темари - самая молодая, но зато самая строгая и заботливая из всех. Я вернул ей семью, а она подарила семью мне. Она первая, кто стала для меня ценнее всех. Если бы от меня отвернулась семья, я бы больше не смог жить. И ты сильнее меня, раз смогла прожить жизнь в одиночестве. Я хочу стать твоим другом, Розочка, — Конан опустила голову вниз. Она прикусила губу до крови, а затем поднялась и всхлипнула. — Я согласна… Только я все рассказала… честно… хватит расспрашивать меня… пожалуйста… — она пыталась закрыть лицо. — Я знаю, и больше никогда не буду расспрашивать тебя о прошлом. Кстати, хочешь попробовать малиновый тортик? — спросил я, а она шмыгнула носиком, вытерла глаза платком, а затем улыбнулась и кивнула. «Так, я не виноват. Скилл Нарутотерапия - из-за мира Нарика. Да и вообще, зачем мне обижать милую Розочку? Она же просто прелесть, даже сияет частенько в районе». Кстати, а почему я вообще чувствую, как кто-то сверкает? Вообще есть предположения, что эти сияния происходят от людей, которые положительно относятся ко мне. Гай блестит зеленоватым цветом, а Инори, Ясу и Темари с Анко блестят красным. А почему тогда Конан красным блистает иногда? Вон, Хаку тоже зеленым сияет, как и Какаши. «Влюбилась что ли? Нет-нет, глупость какая-то».