18
22 февраля 2019 г. в 23:54
— Такое ощущение, что я пришёл не во время и кое-кто меня сейчас хочет убить. — выпуская облачко дыма от сигареты сказал мой друг стоя на пороге моей квартиры с сумкой наперевес.
За моей спиной раздалось приглушенное рычание и я с удивлением повернулся. Кёнсу уже как ни в чем не бывало смотрел в стену.
— Может всё-таки впустишь меня? — спросил Док Хва усмехаясь.
— А, да. Входи. — наконец дошло до меня и я отошёл от двери, чтобы впустить его.
Пройдя в гостиную мы уселись на диване и выжидательно уставились на гостя. Вздохнув он кинул спортивную сумку рядом с диваном, полез во внутренний карман своего пиджака и выудил оттуда два конверта.
— Даже и знаю стоит отдавать вам эти письма или нет… — начал он.
— Ой, давай уже сюда! — рыкнул мальчик и попытался выхватить оные из его рук, но у лиса была реакция намного быстрей.
— Не торопись, мелкий. — осадил его тот. — Кай, ты помнишь тот день, когда ты ходил к брату? — неожиданно спросил Док Хва.
— Помню. — потупился я и искоса глянул на Кёнсу.
— Брату? — удивленно спросил он.
— Ну да, к твоему отцу. — пояснил лис и опять сделал затяжку.
— Чего?! Они братья?! — выпучил глаза Дио.
В немом шоке Док Хва переводил взгляд с мальчика на меня, а я лишь прикрыл глаза рукой.
— Ну да, он не знал, что мы с его отцом братья… — ответил я после молчания.
— Охренеть! — усмехнулся друг и облокотился на спинку дивана.
И когда он только успел сесть?
— Почему ты мне не говорил?! — вспылил он.
— Да ты и не спрашивал… — тихо сказал я в ответ глядя в пол.
Краем глаза я видел как его руки трясутся и он явно хотел пустить в ход кулаки, но не решался из-за присутствия Док Хва.
— Так, голубки, заткнулись, я говорю. — строго рявкнул он и мы замолчали. — Вон Хо передал мне два письма, прежде чем они уехали и я долго не мог отдать вам их.
— Почему? — хором спросили мы.
— Потому что вы — два упертых осла. — пожал друг плечами.
Возразить нам было нечего, поэтому мы лишь насупились, но молчали.
— Кай. — он протянул письмо адресованное мне, — Дио. — так же он протянул конверт мальчику. — На сим я откланяюсь. — сказал он и пошёл на выход, оставляя нас одних.
Не в силах открыть конверт я смотрел на ровный почерк моего брата, которому наговорил много всего. Внутри меня все переворачивалось, я боялся неизвестности, которая ждёт меня за куском бумаги. Сглотнув я посмотрел на Кёнсу, он так же гипнотизировал его.
— Я… Я пойду в свою комнату. — хрипло сказал он и тихо закрыл за собой дверь.
— И вот остался я один… — себе под нос пробубнил я и почесав затылок прошел к себе.
Храбрости я набрался только через десять минут, которые казались мне вечностью. Трясущимися руками я надорвал конверт и вытащил сложенный втрое листок. Стараясь унять бешено колотящееся сердце я глубоко вдохнул и развернул лист.
» Здравствуй, мой милый младший братишка!
В первую очередь я хотел бы извиниться за то, что сообщаю тебе об этом в письме, а не лично.
В общем, если ты читаешь его, значит меня уже нет в живых. Полгода назад мне диагностировали рак, поэтому долго я не протяну. Моя жена знает об этом, а вот Кёнсу нет, пожалуйста, скажи ему… Знаю, что возлагаю на тебя слишком большие обязанности, но ведь ты же его любишь и точно знаешь как и что нужно сказать, а я всегда был трусом.
Чонин, я знаю, что ты любишь моего сына не совсем как крестника или члена семьи и… я не против этого. Никогда не был. Так же я знаю, что и Кёнсу смотрит на тебя ни как на дядю. Зато я могу спокойно уйти, зная, что мои самые близкие люди в надежных руках. Ты наверняка заметил, что моя жена очень сильно изменилась за последние годы по отношению к сыну. Это из-за того, что она слышала как мальчик звал тебя во сне. Её всегда это злило.
Я попросил Док Хва передать то письмо тебе, мне показалось, что так будешь лучше. Моя жена не знает о их существовании и если бы я отдал их ей, она бы точно их прочитала, а потом порвала.
Я думаю, что должен затронуть эту тему, так как всегда винил себя за это. Нужно было с самого начала поговорить с тобой. В смерти родителей ты не виноват и я никогда тебя не винил. Это просто случайность, поэтому очень тебя прошу, перестань разрушать себя изнутри и прятаться под маской.
Надеюсь, что ты простишь меня за все, Чонин. »
***
» Кёнсу! Моё маленькое сокровище, знаю, что ты будешь обижен на меня после прочтения этого письма, но я не мог не написать.
Прости, что всё вышло так сумбурно. Я не знаю, что тебе наговорила мама, но пожалуйста, не принимай её слова близко к сердцу. Она тоже волнуется за тебя. По своему конечно, но волнуется. Пойми её тоже.
Кёнсу, ты очень долго был один. Прятался ото всех в своем собственном мире и я видел как тебе было больно, когда твой крестный перестал приходить навещать тебя. Я помню, что ты переживал, что сделал что-то не так. Я очень надеюсь, что вы с ним поговорите и поймете друг друга.
Ты можешь считать папу трусом, каким я и являюсь, но я не мог попрощаться по-другому. Знал, что если начну разговор то обязательно сорвусь и не смогу закончить.
Прости меня, сынок. Я люблю тебя. »
Сидя на кровати в своей комнате, мальчик со стеклянными глазами смотрел в исписанный лист. Внутри у него была пустота. Откуда отец мог знать, что скоро умрет? Почему ему никто не сказал? Смяв листок, Дио зажмурился и спрятал лицо в коленях. В комнате были слышны лишь тихие всхлипы.
***
Дочитав письмо я опустился на кровать и попытался ни о чём не думать. Слезы сами катились из глаз, а я и не пытался их остановить. Мой брат никогда не винил меня и он видел то, что я так отчаянно старался скрыть ото всех.
— Прости меня, хён, я плохой дядя и крестный… — шептал я в пустоту, — Но я буду хорошим спутником жизни и никогда его не покину…
Успокоившись через пару часов я решил навестить Кёнсу. Осторожно постучав в дверь я не услышал отказа и тихонько проскользнул внутрь. Мальчик сидел уткнувшись в колени.
— Эй… — тихо позвал я и он вздрогнул.
— Откуда он мог знать, что умрет в этой поездке? — прерывающимся голосом спросил Дио.
— Он этого не знал… — начал я.
— Тогда откуда?! — выкрикнул он и вскинув голову выжидательно посмотрел на меня.
— Кёнсу… Ты ведь знаешь, что есть неизлечимые болезни?
— Да. — кивнул он, явно понимая к чему я клоню.
— У твоего папы такая была и шансов на выздоровление у него не было…
— Но как тогда?.. — начал он, но я его перебил.
— Это просто стечение обстоятельств. Возможно мой брат знал, что эту поездку ему не пережить. У него всегда хорошо срабатывало шестое чувство. — я прикусил губу, не зная что дальше говорить.
Ничего не говоря, Кёнсу обнял меня и спрятал лицо у меня на груди. Обняв его за подрагивающие плечи я уткнулся ему в макушку и зажмурился.
— Я не могу сказать, что всё будет хорошо… — говорил я, глотая слезы, — Не могу сказать, что со мной тебе будет хорошо… Но я всё равно люблю тебя больше жизни. Буду любить тебя за троих, только, пожалуйста, не покидай меня…
— Дурак… — раздался приглушенный смешок.
— Знаю. — кивнул я.
— Хватит реветь, что ты как размазня. — всхлипывая говорил он отпрянув от моей груди и вытирая слезы, катящиеся по моему лицу.
— А сам-то, плакса. — усмехнулся я.
Вдоволь наревевшись мы лежали в обнимку на кровати. Я смотрел на потолок, который был усыпан рукописными звездами, а Кёнсу смотрел в стену и о чём-то думал.
— Почему мама так вела себя со мной? — наконец задал он вопрос, который его тревожил.
— Потому, что она боялась за тебя. Она слышала, что во сне ты звал меня и решила, что… — я замолчал, подбирая слова, — ты пойдешь по неправильной дорожке. — слегка уклонился я от ответа.
— Тогда это не помогло. — усмехнулся этот дьяволенок и заглянул мне в глаза.
— Похоже, что это наоборот поспособствовало тому, чтобы ты свернул с верного пути. — улыбнулся я в ответ и сверкнул глазами.
Задорно засмеявшись, Кёнсу перевернулся на спину и теперь тоже смотрел в потолок.
— Знаешь, а я даже рад, что всё так обернулось… — тихо признался он.
— Что именно? — полу-сонно уточнил я.
— Ну… То что я стал жить с тобой, наши разборки, письма и прочее… — расплывчато ответил Дио.
— Я тоже. — серьезно кивнул я и прижав к себе мальчика заснул.
Перед тем как уснуть мне не давала покоя одна мысль, что я забыл что-то сделать, но что именно я никак не мог вспомнить…
***
— Ну и где он черт побери?! — вопила Со Бо Ён в своем кабинете.
— Сегодня он уже точно не придет. — сказала помощница глядя на часы.
— Но я же хочу знать чем всё закончилось! — чуть ли не плача простонала женщина опускаясь на стул.
