Лето в Плесси (1667 год)

А пока над Плесси нависли низкие свинцовые тучи и душное марево предвещало грозу. Мрачное настроение хозяйки передалось оставшимся гостям и утро прошло сковано. Белый замок словно замер в предчувствие беды. Да, поводов для радости не было. Сначала стало известно, что мать-настоятельница, ни с кем не прощаясь, рано утром уехала в Париж. Итак, старая маркиза сдалась, но у этой победы был горький привкус. Затем местные крестьяне привезли в Плесси бездыханное тело графа де Жанси и его слуги, найденные на дороге в Пуатье. По всей вероятности, заключил деревенский староста, на них напали разбойники — не следовало ездить по лесу ночью. Графиня де Жанси упала в обморок, и в доме воцарилась гробовая тишина. Принц был в замешательстве. Под его опеку попадала молодая вдова и заботы о перевозке тела дворянина его свиты. Филипп не показывался — он не вышел к завтраку и заперся в кабинете. Анжелика сидела у себя, не зная, что предпринять. Какой-то всадник промчался галопом по подъездной аллее. Еще новости? Внизу, в маленькой приемной, маркиза нашла офицера из полка маршала, дожидавшегося аудиенции. К сожалению, она не знала, как его зовут. — Месье, Вы с донесением из ставки? — взволнованно спросила она. — Что-то срочное? Маршала отзывают? — Госпожа маркиза, — он поклонился, — позвольте засвидетельствовать Вам мое почтение. Новости, к сожалению, пренеприятные. Испанцы открыли шлюзы, и виконт де Тюренн потерял много людей. Его Величество срочно призывает господина дю Плесси-Бельера в армию. — Он помедлил, — месье де Ламюльер должен был приехать вместо меня в Плесси… По нашим сведениям, он попал в засаду. Я сожалею, мадам. Анжелика кивнула, не понимая о ком идет речь. В этот момент появился Ла-Виолетт с сообщением, что маршал ждет. Офицер взлетел по лестнице, забыв на столике стопку писем. Верхнее подписано изящным почерком — «шевалье де Ламюльер». Хм, кто же это? Раз он вез донесение из ставки, он из полка Филиппа. Но, в таком случае, к чему это письмо? В приемную вернулся камердинер маркиза. Сгорбившись, как-то разом осунувшись, он с отчаянием посмотрел на хозяйку и с поклоном забрал письма. — Ла-Виолетт, — остановила его Анжелика, — кто такой месье де Ламюльер? Слуга вытаращил на нее глаза и, наконец, найдясь, ответил: — Как же, мадам! Это же наш адъютант! Т.е. месье маршала адъютант. Да Вы помните. Тот, что из Турени… — Брюнет? — уточнила она. — Нет же, мадам! Второй. Месье Люсьен… Ах, мадам, мальчик наш… погиб. — Я знаю, — сухо ответила она, и, помолчав, спросила, — сколько ему было? — Восемнадцать, госпожа маркиза. Недавно исполнилось… — Ну, ступай… маршал ждет. Помимо начальника личной охраны, у Филиппа было два молодых адъютанта. Один — яркий брюнет, щеголь из числа развращенных шевалье, ищущих знатных благодетелей. Второй, шатен с неброской красотой, вечно спешащий с бумагами под мышкой, словно студент. Она редко замечала его и, пожалуй, не узнала бы при встрече. Разве что его взгляд — эти серые, изучающие ее глаза. «Я разберусь с этим позже», — решила Анжелика, — «сначала графиня». Мадам де Жанси, уже одетая в траурное платье, встретила ее с непроницаемым лицом. Она благодарна мадам маркизе за помощь в перевозке тела ее бедного мужа. Да, она немедленно отправляется в Париж со своим скорбным грузом. Да-да, ужасная история. Не стоило ездить по лесу ночью, но Антуан так упрям! То есть был упрям. Нет-нет, не беспокойтесь, всё в порядке, ничего не нужно. Вы не могли бы оставить меня одну? И ни одного слова о Дени. Что ж, хотя бы она не собирается ему мстить. Оставался Филипп. Она нашла мужа в одиночестве, всё в том же кабинете. Он не обернулся на стук двери. Дождь за окном. Полумрак. Молчание. Разом растеряв весь свой боевой запал, она заметила слабым голосом: — Как темно… Я прикажу зажечь свечи. Он глухо отозвался: — Оставьте меня, мадам. — Я понимаю, сейчас не лучшее время для бесед. Но я говорила с графиней де Жанси и она… — Прошу Вас, мадам. Оставьте меня! — Я не понимаю, Филипп! Он резко повернулся. Лицо маркиза казалось застывшим словно маска. — Что мне сказать, чтобы Вы убрались прочь? — Почему Вы разговариваете со мной таким тоном? Я выполняла Ваше поручение — утешала графиню. Она могла угрожать Дени! Его лицо исказилось. — Да какое мне дело?! Вы! Ваши братья, дети, весь выводок Ваших Сансе! Сколько вы все еще будете мучить меня?! «Он спятил!» — Анжелика с ужасом уставилась на мужа. — «Что еще случилось?!». — Филипп, я тоже расстроена этой глупой историей, — примиряющее начала она. — Я обещаю, Дени задумается над своим поведением. Этого больше не повторится. И Альбер не посмеет докучать Вам. Но Вы несправедливы ко мне… — Дело не только в Ваших братьях! Если бы только это! Кровь бросилась молодой маркизе в лицо: — Что тогда? Что Вам снова не нравится?! Это Ваша мать постаралась на прощание? Что она наговорила Вам обо мне? — Я не хочу ничего слышать. Ни от Вас, ни от моей матери! — махнул он рукой. — Она уехала — с Богом! «Дело не в этом», — подумала Анжелика. — «Неужели он так расстроен из-за адъютанта?». Вслух она сказала: — Я понимаю, Вы расстроены. Я узнала, что один из Ваших адъютантов погиб. Мне очень жаль, Филипп. Война не щадит никого…. Маркиз молча смотрел на нее. Наконец, глухим голосом он ответил: — Замолчите, мадам. Но она продолжала: — Он умер. Но мы … мы должны жить дальше. Положение ненадежное, нам необходимо обсудить дальнейшие действия. Маркиз больше не замечал ее, он словно ускользал. — С меня довольно, — наконец, холодно отрезал он, не глядя на нее. — Мне плевать на Ваши дальнейшие действия. После полудня я отбываю в расположение армии. Ваших братьев нет в замке, с глупыми дуэлями покончено. Делайте что хотите, мадам. Можете возвращаться в Париж. Мне всё равно. В отчаянии молодая женщина сжала виски. Он уезжает! Отсылает ее! Без объяснения причин! И она горячо заговорила: — Нет, Вам не всё равно! Вы отталкиваете меня и сами ищете со мной встреч! Вы требуете оставить Вас в покое и идете ко мне за помощью! Вы наказываете меня за то, что Вас тянет ко мне. Вы невыносимы! Я не понимаю Вас! Я Вас ненавижу! Я больше не могу так жить! Вы свели меня с ума, запутали. Да Вы и сами запутались, признайтесь! Анжелика почти кричала. Они стояли друг против друга, разделенные столом, словно противники. Филипп изменился в лице, он тяжело дышал: — Зачем Вы появились в моей жизни?! Зачем? Она видела, что причиняет ему почти физическую боль, но уже не могла остановиться: — Значит, я Вас мучаю? А Вы сами?! Вы не мучаете меня?! Вы сами понимаете, чего Вы от меня хотите?! Решите для себя, наконец, Филипп — Вы все еще хотите меня задушить? Или … или … Вы хотите меня любить? Мгновение маркиз не сводил с нее глаз, наконец, оторвавшись, он швырнул бумаги на пол и вышел из кабинета. Анжелика, словно сбросив оцепенение, закричала ему вслед: — Филипп! Вернитесь! Филипп! Слишком поздно. Он не вернется. Молодая женщина без сил упала в кресло и зарыдала. — Он не может сейчас так просто уехать, — бормотала она, сквозь слезы, — всё было так … Я поверила… Зачем? Так чудесно начавшиеся каникулы в Плесси закончились. Надежды на примирение рухнули. По чьей вине это случилось? Виноваты были все и в то же время никто. Дуэль Дени, месть старухи-маркизы, плохие новости из ставки, смерть адъютанта … Маркиза дю Плесси сидела в темноте, боясь потревожить тишину. За окном упрямо стучал дождь. В закутках кабинета прятались тени прошлого. Она прошептала: — Я никогда не понимала его. «Дайте времени время», — вспомнила Анжелика любимую пословицу Нинон де Ланкло. — «Да, только на него мне и следует теперь надеяться». На столике лежало забытое письмо с жемчужной булавкой.