У самого края небес

Белоснежный павлин танцевал на площадке, усыпанной песком. Вот взметнулись полы тренировочного одеяния, взвился в небо серебряной ласточкой клинок, и принц отлетел в сторону, не в силах совладать с силой друга. — Твоё Высочество, — усмехается белый павлин, — как прикажешь мне тебя уважать, если ты даже раз меня победить не можешь? — Ай, — изумрудная птица с кряхтением боли поднялась с земли, опираясь на лёгкий изящный меч. — Это нечестно! Никому в страшном сне не приснится, что павлин выберет путь тяжелого меча! Это жульничество! — Нет ничего нечестного в том, что я тебя сильнее, — самодовольно изгибает тонкие губы Фэй Мэй. Ему лишь шестнадцать, но уже сейчас далеко не каждому дано победить молодого мастера. — Вот ты и будь императором после моего отца, — фыркает принц. Павлин-альбинос легко вздёргивает друга на ноги, помогая встать, и больше не улыбается. — Я рождён с большей силой, а ты с большей ношей. Когда ты взойдёшь на трон, ты больше не сможешь держать в руках меч. И тогда твоим мечом стану я. Линь Янь прикрывает глаза, наблюдая за Шенем. Думая, что его никто не видит, юный лорд отрабатывает приёмы с тяжелым двуручным мечом, но движения принца скованы — вес оружия для него слишком велик. Не оставляя попыток, юноша взмахивает клинком, но, потеряв равновесие, сам себе выбивает его из руки. Меч с глухим звяканьем падает на песок. Белый павлин замирает и смотрит на него, поджимая губы. Принцу Шеню шестнадцать, но, кажется, он не унаследовал ни крохи отцовской силы. С малых лет императрица тренирует пасынка: под мягкими рукавами императрицы скрыты железные кости и стальные мышцы, и под её обучением юный лорд обретает небывалую гибкость и скорость, но это не привлекает Шеня. Желая быть похожим на отца-генерала, он беспрестанно пробует новые и новые виды тяжелого оружия, и никогда не достигает в этом успеха. И всякий раз он не замечает взгляда отца-императора, обращённого на него из тени. — Чего ты хочешь добиться, юный лорд Шень? — единственный и последний раз император Линь раскрывает своё присутствие. Шень вздрагивает, отпрыгивая от двуручного меча, словно от гадюки, но, понимая, что оправдываться бессмысленно, опускает глаза и кусает губу. Ничего не ответив, принц уходит. Линь Янь поднимает меч и смотрит на своё отражение в отполированной стали. Оружие тяжело даже для него, закалённого поединками. Воистину, с легкостью и грацией орудовать таким смог бы лишь Фэй Мэй. Ощутив неожиданную горечь от этой мысли, император кладёт клинок туда, где ему и должно быть. В юном принце видят продолжение его отца-командующего. Оперение белоснежное, как у генерала, глаза так же сверкают алым, а веки так же подведены сурьмой. Нет лишь силы генерала, и от этого подданные смелеют, перешёптываясь за спинами царствующей семьи. Император — великий правитель, приведший страну к процветанию, императрица — пава, покорившая Поднебесную не только прекрасным обликом, но и невероятными умениями во владении боевыми веерами. Лишь принц подобен кукле. Прекрасная оболочка без толики таланта. Воистину, лорд Шень — жемчужина при драконе, блестящая снаружи и пустая внутри. — Ваше Величество, ваше лицо подобно камню, — императрица мягко кладёт ладонь на локоть супругу. — Что за тяжкие думы вас тревожат? Линь Янь скупо улыбается, и эта улыбка рассекает его щёку складкой у рта. — Принц Шень всё же делает успехи, — догадавшись о его мыслях, пава садится напротив мужа и наливает горячую воду в чайник. Её руки изящны, а движения плавны. — Руки молодого принца хрупки. Им не удержать тяжелого меча. Он огорчен этим. — Он достоин вашей гордости. — Он достоин. Только сила генерала Фэй Мэя так привлекательна для него, что принц не желает замечать своих собственных способностей. Юный принц замирает у дверей в покои отца. Царственные родители говорят вполголоса, но, прижавшись к щели можно разобрать слова. Шень ощущает, как что-то сжимается в его животе. — Моя госпожа, — наконец вздыхает император, — я совсем не могу объяснить ему этого. Линь Янь качает пиалу в ладони и опускает её на низкий столик. Императрица тут же наполняет пиалу свежим чаем. — Чем рассказать кому-то о прекрасном аромате пионов, отведите его на поле с цветами и дайте вдохнуть полной грудью, — мудро подмечает императрица. Изумрудный павлин тепло и благодарно улыбается. Пава, с которой он был обручен с пятнадцати лет, всегда была его верным спутником, плечом к плечу стоя с ним под тяжестью престола. И хотя небеса не даровали им детей, император не винил свою жену, а дружба между ними оставалась крепка. Поняв, что разговор окончен, императрица поднялась с колен, откланявшись государю, и вышла, забрав с собой двух молчаливых служанок. Оставшись в одиночестве, Линь Янь вдруг приподнял уголок рта, обращаясь в пустоту. — Принц Шень, негоже тайком подслушивать императора. Павлин-альбинос если и был напуган, не показал этого, открыв раздвижные двери и поклонившись отцу. Сквозняк, вошедший в комнату, принес свежий запах травы и стали, исходящий от юного принца. Невольно император залюбовался красотой, представшей перед ним. На миг ему почудилось, что он снова видит генерала, вернувшегося в облик подростка. От этого императору тепло и больно, но его лицо всё так же величественно и спокойно. — Я виноват перед отцом и понесу любое наказание, — принц покорно смотрит в пол, ожидая выговора. Неожиданно, отец-император не выказывает гнева, а лишь поднимается со своего места, величаво распуская хвост. — Следуй за мной. Я покажу тебе кое-что.