Временная Петля

Как я и ожидала, М-21 упрямо не хотел оставлять своего товарища. Кира, с маниакальным упорством барана, торчал в лаборатории, у койки М-24. И как бы я его не убеждала, что нужнее он на тренировках, что я позабочусь, что ничего страшного не произойдет, меня не слушали. Правда, когда к делу подключился М-24, то результат был достигнут. Но, когда мы вышли из лаборатории, оборотень порывался вернуться, и тут мне уже пришлось вести его за ручку, как дите малое. По тому самому поводу на меня демонстративно надулись, но я едва обращала на это внимание. Всучила в руки оборотню "гостинец" для всей группы тренирующихся. И только захлопнув за ним дверь позволила себе устало на нее опереться. Это же сколько всего еще передо мной. Каким-то образом придется это все объяснить Диме, и если он с подобным не встречался, то думаю, помочь мне не сможет, что было довольно скорбной новостью. И было еще одно дело, не терпящее отлагательств, а именно - состояние М-24. На ноги я его не подниму сама, а когда придут каджу - придется его оставить дома одного, так как не смогу отговорить Мастера от исполнения своего долга. Он и так много сил сохранил, пока я отводила противников, которых он в каноне должен был уничтожить. Мотнула головой, как только представила, в каком он был бы состоянии, если канон бы восторжествовал. Ж-жуть. Я оттолкнулась от двери, собираясь идти в лабораторию, как меня остановил голос Рейзел-ним. - Кира на тебя не обижен, - я улыбнулась Ноблесс, и поклонилась. - Знаю, Мастер. Как и понимаю, что он очень хотел бы остаться, но пока что не мог, - он хмыкнул, поднося чашку к губам, и я, думая что разговор окончен, направилась в лабораторию, но меня снова остановил этот приятный голос. - Всех не сможешь спасти, - от тех слов я замерла. Это значило, что Мастер не верит в меня, или... - Я волнуюсь о твоем состоянии, - перебил мои мысли объяснением тот, а я лишь слабо улыбнулась. - Спасибо Вам за заботу. Но позвольте, я все же попытаюсь. Попытаюсь спасти как можно больше тех, кто заслуживает спасение, - взгляд алых глаз изучал чай в чашке, а за маской невозмутимости читалось еле заметная эмоция. Такое слабое было ее проявление, что я даже не смогла понять, какая именно это была эмоция. Но, видимо, я заставила Ноблесс задуматься. В лабораторию я вернулась как нельзя вовремя. М-24 как раз схватил приступ, и я мигом стала стабилизировать его состояние, заодно проводя исследование. Кроме всех неприятных симптомов употребления прошлых таблеток, нашла у него еще и анемию. И чтобы прекратить это разрушение его организма, мне нужно было понять, какой именно был поставлен на нем эксперимент, и с какой целью. А чтобы это понять, нужно было отодвинуть свои моральные рамки, и думать как все ученые Союза. Как говорят, нужно думать как преступник. В моем случае - как Кромбель. Не долго думая подсоединила свой планшет к компу в лаборатории, и на большом экране просматривала все страницы манхвы, в поисках любых зацепок о модификации серии "М". А отвлек меня от этого безумно интересного задания голос М-24. - Это еще что?! - я обернулась, удивленно воззрившись на М-24. Как раз просматривала более ранние главы. - Это наша жизнь? Вы за нами следили? И почему мы нарисованы? - Ты можешь это прочитать? - мое лицо вытянулось, а шестеренки в мозгу заработали на предельной скорости. - А что в этом удивительного? - явно ничего не понимая нахмурился М-24. - Это веб-манхва, - я стала быстро листать страницы, показывая их на экране. - В моем мире, откуда я прибыла, ваша жизнь представлена именно в таком виде. И ты первый из этого мира, кто способен без проблем читать это, и понимать что читал. Вот, - я открыла перед ним одну из страниц, из боя с Мадуком. - Прочитай эту страницу, пожалуйста, и скажи, смог ли ты что-то запомнить, - настала тишина, М-24, приподнявшись на локте смотрел на страницу. - Я не знаю этого языка, но я видел как Кира сражался, а ему на выручку пришла какая-то беловолосая девушка. В костюме и маске, красные глаза... - он явно перечислял детали, чтобы показать мне, что он многое помнит, но его видимо настигло понимание, пока он это перечислял. - Это была благородная? - в ответ я кивнула, и продолжила просмотр страниц с того момента, на котором остановилась. - Да. Не знаю, как много тебе успел расказать Кира, но ты же знаешь с кем мы живем? - болезный медленно кивнул. - Тогда и о Сейре должен знать. Это была она. - Так ты из другого мира... Но почему тогда я смог это... - он приостановился, явно подбирая слова, - усвоить, если я не из другого мира? - Я думаю, что это потому что ты уже познал смерть. А это меняет людей и их душу, как ни крути. Видимо, мое объяснение его удовлетворило, потому что больше вопросов не последовало, и я в тишине собирала информацию. Которой было как кот наплакал. В общем, не помогло мне это вообще никак. Я, с явным неудовольствием села на стул, и стала думать. Эксперименты в серии "М" явно шли в направлении улучшения человеческих показателей благодаря ресурсам нелюдей. Думаю, раз для этого эксперимента они смогли добыть сердце довольно мощного оборотня, чтобы оно могло прижиться и постепенно начать менять своего носителя, то и от благородных что-то стащили. Но выйти на это "что-то" было невероятно сложно. Сердце не могли пересадить, так как после смерти благородные рассыпаются в пыль. Могу предположить, что и забранные органы тоже. Проверять это, я, естественно, не буду. Значит, это должен был быть орган, который можно пересадить без летального исхода для донора, но который так же будет нести в себе достаточно силы, чтобы преобразовать человека. По тому, что я узнала ранее от М-24, боли были обширными, не было такого, что болел конкретный орган. Значит, либо он уже полностью прижился, либо... Либо что? Либо это не орган? Я разозлилась сама на себя и обыскала лабораторию на предмет крови благородного и человека. Второе нашлось быстро, а кровь аристократов была в другом месте. Но я все же ее нашла. Просто кровь ему перелить не могли. Иначе скорее всего получился бы контракт, нежели изменение тела. Да и даже если предположить, что у благородных кровь — второй, после души, источник жизненной силы, то это как-то мелко что ли... Провела сравнение клеток благородного и человека, их структуры ДНК, и нашла несколько отличий. А теперь стоило взять образцы у М-24. Впрочем, стоило мне только об этом подумать, как мой пациент взвыл от боли. Опять приступ. Я быстро провела нужные манипуляции и вколола сильнодействующее снотворное. Сейчас ему не стоит быть в сознании, так как процесс может быть болезненным. Аккуратно изъяла по клетке печени, легких, почки, селезенки, и других органов а потом взяла кровь. Мигом побежала сравнивать кровь, и обнаружила, что пусть изменения есть, но совсем незначительные. И ближе его крови по составу - кровь человека, а не благородного. Это меня не сильно расстроило. У М-21 тоже преобладало человеческое ДНК, несмотря на его хорошие показатели в трансформации. Кира больше всего напоминал поп-культурного оборотня: в повседневной жизни от человека даже не отличишь, пока не трансформируется. От настоящих оборотней ведь силой поддувает даже когда они без трансформации. А от М-21 - почти ничего, разве что какие-то проблески. У М-24 ситуация была похожей. Распознать в нем что-то от благородного можно было только когда он задействовал свои умения. Но в результатах Киры черный по белому было написано, что клетки его сердца и ДНК из этого органа выдают в нем оборотня. Возможно, таким образом я смогу проверить это касательно М-24. Но меня ждало огорчение. Ни один орган не говорил о своем чужеродном происхождении. Чтобы увериться окончательно, просветила своего пациента под облучалкой, и теперь была уверена на все сто. Все соединения тканей не отличались от соединений других, что могло говорить только о том, что никакой пересадки не было. Я тяжело рухнула на стул, и в полном ступоре начала пялиться в пол. Это что же получается, они ему ничего не пересадили? Но если бы он заключил контракт, то тогда это можно было бы просто вычислить, наши благородные это умеют определить. Да и тогда он бы благоухал, даже взяв во внимание то, что происходило за закрытой дверью лаборатории. - Та-а-ак, это не может так продолжаться, тайм-аут, - сказала это в пустоту лаборатории, и лишь мерное дыхание моего пациента было мне ответом. Поднялась наверх, собираясь сварганить ужин на двоих, как заметила занятную картину. Ноблесс стоит перед входной дверью, глядя на меня щенячьими глазами, а на картинке домофона показалась детвора. Не говоря ни слова, лишь прижав пальцы к вискам, я подошла сначала к домофону а потом к двери. Вот тебе, Оля, и тихий ужин, вот тебе и спокойная расслабленная атмосфера один на один с Мастером. Дети смели нас как мини-цунами, на ходу бросая приветствие. У них обнаружилась какая-то новая безумно-интересная игра, которой они были просто обязаны поделиться с Реем. Я молча ушла на кухню и поставила чайник греться, отыскав большой чайник под заварку, чтобы чая точно хватило на всех. Когда я понесла в зал чай, игра уже кипела вовсю, и Рейзел даже не отставал от других, видимо, понимая в этот раз правила. Я улыбнулась, поставила чайник на свободный краешек стола, и отправилась восвояси. Правда не спать, а просто отдохнуть в тишине. Время близилось к полуночи, так что нужно было остаться, чтобы потом распределить молодняк по домам. Как их в такое время вообще из дома отпустили я предпочитала не думать даже. Из своих размышлений я вышла, когда услышала внизу копошения и долгие прощания. Спустилась, заявила что всех проведу домой, и что слушать ничего другого не хочу, и мы вместе с детками отбыли. Пока шли через парк, Юна заметила под деревом пустую упаковку чипсов, и пошла поднять, сетуя на безответственных и безнравственных людей. Я была с ней в общем-то согласна, но недовольно нахмурилась, когда юная девушка разгибала спину аки старушка. Я сразу же подошла к ней, спрашивая о самочувствии, но девушка отмахнулась, тут же принимаясь объяснять. Ее мама записала ее после исполнения двенадцати лет в базу данных доноров костного мозга, в которую та сама записалась, когда у ее подруги от лейкоза умер кто-то из родни. И вот на днях появился больной, нуждающийся в костном мозге Юны. Этим она объяснила легкие боли в спине. Я ее пожурила, что при таком раскладе, пусть ее уже и выпустили из стационара, ей следует вести себя сдержаннее, и позволить другим таскать вместо нее тяжести. Парни поохали, что теперь понимают где она пропадала, а потом, напоровшись на мой внимательный взгляд, Шинву тут же отобрал от Юны сумку и понес ее. Наблюдая эту картину я была невозмутима, а внутри все кипело, переворачивалось, и снова становилось на место. Вот оно. Вот вам и причина болей, и анемии, и плохого состояния М-24. Он даже выглядит, как пациент после химиотерапии. А если донором костного мозга был благородный, то я явно сорвала куш, и должна быть за это благодарна Юне. Ведь если бы она после операции не перенапрягалась, то я бы и не стала ее расспрашивать, и скорее всего - не додумалась бы до этого решения вообще, или додумалась бы слишком поздно. Не желая терять времени зря, написала Франкенштейну, чтобы выслал ко мне наших юных ноблессят. Ответили мне только когда я уже возвращалась одна домой. Франки написал что только их перевяжет после боя, и они тут же умчатся ко мне. Я с прекрасным настроением заварила себе кофе и понесла в лабораторию. Там уже начинал понемногу в себя приходить М-24. - Можно и мне немного? - больной указал на чайник в моих руках, а я, прикусив губу, отрицательно мотнула головой. - Прости, но нет. Я, возможно, нашла способ вытащить тебя из этого дерьмового состояния, и если повезет, то тебя будет ждать операция, а лишний кофеин может плохо сказаться на наркозе. - Могла и просто сказать... - невооруженным взглядом было заметно, что модифицированному немного неловко, по моему скромному мнению, тот решил что слишком многое себе позволил. Я с тяжелым вздохом села рядом, и легонько хлопнула по лысому черепу, сразу потом поглаживая. - М-24, ты волен просить, или брать то, что тебе нужно, или чего хочется. Лаборатория, правда, исключение, но сам понимаешь, оборудование - важная штука. В любом другом деле - не стесняйся. Раз ты уже под этой крышей, то можешь считать себя частью нашей семьи. Может, хочешь взамен кофе шоколадное печенье? - вытащила из кармана халата пульт и нажала на кнопку, отвечающую за пафосное появление печенек. А потом протянула тарелку М-24. Тот, с улыбкой, и явно расчувствовавшись, принял угощение. Мне не оставалось ничего другого, как взять отчеты Франкенштейна, и подняться в зал. У меня Ноблесс скучает, не дело это. Я принесла ему увесистый реферат насчет строения телевизора и пульта, и передала это на руки Мастеру. Тот благодарно мне кивнул, а мой слух уловил стук ботинок по доскам перед входом. Секунду спустя в дом зашли наши благородные. Поприветствовала их, улыбаясь, и попросила последовать за мной. Мы пришли в мою комнату, и я указала им на кровать. Сама же не стала откладывать объяснения в долгий ящик, и представила им ситуацию, в которой находился М-24. Пришлось объяснять что такое рак, чем опасно подобное заболевание, каким образом с этим борются люди, и наконец — каким макаром это относиться к самим благородным. Меня слушали настолько внимательно, что на минуту я даже подумала что эта двойка передо мной просто троллит меня. Но когда я вспомнила, кто сейчас сидит у меня на кровати, то незначительно расслабилась. После моего небольшого доклада я ожидала всякого: и сожаления, и жалости, и отказа, и «фи, как это мерзко», но на удивление, ничего такого не было. Регис явно размышлял дольше положенного, поэтому Сейра, бросив на него короткий взгляд, решительно согласилась. А следом за ней и ее «воспитанник» вскочил на ноги и также дал согласие. Я поблагодарила их, и повела в лабораторию. Там я уже познакомила благородных с моим пациентом, а когда двое вампиров отправились одеваться для операции, я быстро объяснила что сейчас будет происходить, и как это относится к нему, непосредственно к М-24. Пришлось и великану объяснять что такое рак, так что он впечатлился. И пока он пребывал в этом состоянии — вернулись Сейра и Регис, и я их тут же отправила на кушетки. Объяснив, что процедура не из приятных, предложила им наркоз, но аристократы наотрез отказались. Я особо не препятствовала, так как в их карте не было никаких данных об анестезии, так что рисковать не хотелось. Только предупредила, что скорее всего будет больно. Но благородные не издали ни звука. Мне стало немного стыдно, что я делаю побор с таких юных особей без согласия их опекуна, и старалась не думать, что сделает со мной Геджутель, если узнает. Эта мысль подстегнула меня к быстрейшему завершению операции, и, забрав минимально нужного количества, чтобы не ослабить этой двойки. Разрешив сесть после операции, я вводила М-24 наркоз, поглядывая на аристократов. Они действительно не показывали никаких недомоганий, сидели, как будто только что посуду мыли, а не костный мозг отдавали. Я подозрительно нахмурилась, и как только М-24 отключился, тут же стала разделять то, что взяла от аристократов на порции. Решила сначала ввести костный мозг Региса, а потому остальное заморозила. В случае провала, если такой будет, его материал не сможет навредить модификанту так сильно, как материал Сейры. Да и если все будет удачно — то это самое оно для начала. Все таки, на одной чаше весов довольно сильная, хоть и юная благородная, каджу с оружием духа. А на другой — не вошедший в совершеннолетие чистокровный, но наследник оружия духа. А лечить модифицированный лейкоз, если это действительно он, это не так-то и просто. Когда я ввела костный мозг, вначале ничего не происходило, и благородные смотрели на все заинтересованно, время от времени спрашивая, помогло ли это модификанту. Я сказала, что понять это мы сможем в ближайшем времени, но не вот так вот сразу, и отправила к Мастеру. Сама я села за столом, неподалеку М-24 и стала следить за его состоянием, попутно записывая все в его медицинскую карточку и отдельно делая отчет для Франкенштейна. Немного повозившись с бумагами, поняла что у меня прямо прорвало вдохновение на это дело, и заодно стала писать насчет состояния Рейзела, специально для Димы, чтобы не пришлось путано объяснять, а просто дать информацию. Да и чтобы ничего не забыть, что уж тут, после того, как Франкенштейн стал скрывать от меня свои воспоминания, моя память уже не такая блестящая. Потому я сразу в своей карте назначила себе нужные модификации. А потом проснулся М-24. Его показатели улучшились, и он уже мог не быть прикованным к кровати, о чем я ему и сообщила. Но самое большое, что меня удивило, это его глаза. Они стали нежно-розового, пастельного цвета. Без слов показала ему зеркало и сказала, что теперь его лечение будет двигаться в этом направлении. Он улыбнулся и поблагодарил, а я предложила ему подняться наверх, попить чаю и поболтать в спокойной обстановке. Меня поддержали, и когда мы уже подошли к лифту, М-24 сказал что может идти без моей помощи, так как чувствует себя лучше. А до этого он опирался на меня. Когда мы заявились в зал, благородные спокойно пили чай, а Рейзел-ним в тишине читал принесенный мной доклад. - Ребята, ваша помощь не была напрасной, М-24 уже лучше. - Я хотел бы поблагодарить, - мужчина немного согнулся в поклоне перед благородными, а потом и передо мной. - Вы вернули меня к жизни, пытаетесь вернуть здоровье, я даже не могу выразить свою благодарность. - Никто не делает этого из корыстных целей, - отозвался Мастер, который отложил чтение, когда М-24 начал свой спич. - Ты, как и все остальные заслуживаешь спокойной жизни. - Вот, я подписываюсь под этими словами, - я с улыбкой добавила это, подведя М-24 к дивану. - Я приготовлю ужин. - тихо сказала Сейра и поднялась, но мне пришлось ее остановить. - Мисс Сейра, сначала я пойду в магазин, а потом мы опробуем новый рецепт более легкой пищи, - мне не оставалось ничего, кроме как улыбнуться легко, но когда я заметила что благородная дальше поднимается, а вместе с ней Регис, то посмотрела немного укоризненно. - И я пойду сама. Вам двоим вообще стоило бы теперь отлеживаться, а не заниматься работой по дому, но я закрою на это глаза в виду вашей расы. Но на улицу я вас в ближайшее время не отпущу, и без никаких "но". Не волнуйтесь, я быстро туда и обратно, - удивительно, но меня послушались. Благородные сели, подлили чая в кружку М-24, которую я им подала, и когда я, уже полностью одетая спустилась, болтали на ничего не значащие темы. Правда, это больше походило на попытку М-24 разговорить других, но по нему не было заметно, что ему некомфортно. Больше не откладывая дела, я ринулась на всей своей нечеловеческой силе в магазин, быстро закупаясь нужными ингредиентами, расплатилась и вышла. В мои планы входили не только покупки, так что я на такой же скорости побежала к зданию КСА. Прыгнула на соседнюю крышу, и, найдя глазами кабинет директора и прилегающие к нему помещения, пустила туда ауру Копья. Долго ждать не пришлось, и на крышу неподалеку от меня приземлились Ан Сан Ин и На Ен Су. Я перехватила пакет с едой одной рукой, и помахала им другой, подходя ближе к ним. На меня смотрели со смесью опаски и непонимания. Ну да, мой внешний вид не намекал на бой, хотя аура Копья - вполне так. Я рассеяла ауру, показывая им, что пришла с мирной целью. Не поверили. - Здравствуйте, господа агенты, - легко кивнула им головой. - Как вы уже могли заметить, я спешу, так что можете не волноваться, безобразничать не буду. Но у меня есть к вам дело. - Какое? - немного дерзко ответила мне Ен Су, а Сан Ин просто закурил, не спуская с меня глаз. - Я хотела бы обменяться с вами номерами мобильного, и попросила бы сообщить мне, когда появятся новые старейшины, - кровожадно посмотрела на агентов. - Мне бы совсем не хотелось, чтобы они начали крушить город, пытаясь нас позвать на стрелку. Так что я должна быть там первая. Надеюсь, мы друг друга поняли? Оказалось, очень даже поняли, и с огромным энтузиазмом поделились номерком. Разошлись мы быстро, и явно на приятной ноте, хотя на меня смотрели с опаской. Как там говорят? Боится, значит уважает? Так пусть в КСА меня боятся, как-то мне это по барабану. Главное, что теперь у меня есть свой личный оповеститель насчет прихода врагов. Как и обещала, вернулась быстро. Принесла еду, и мы вместе с Сейрой оккупировали кухню, довольно-таки успешно пытаясь приготовить наваристый бульон и ризотто. Я предложила еще попробовать испечь на десерт брауни, и что-то в глазах Сейры блеснуло такое... Женственно-опасное. Видимо, выпечка это любимая часть кулинарного искусства у Сейры. Ну, главное чтобы при готовке не доставала оружие духа, а остальное переживем. А то уж я помню, как Раэль пытался кухню починить с помощью Грандии. Я хихикнула, и на удивленный взгляд Сейры только рукой махнула. Наши кулинарные изыски все ели очень охотно, а М-24 со смущением просил добавки, то и дело пытаясь как-то похвалить блюдо. Сейра от его слов смущалась, а я смотрела на него со смешком в глазах, и еле заметным намеком. После ужина я спустилась со своим пациентом в лабораторию, и провела полное обследование. - Ну, вести не очень утешительные, но могло быть и хуже. По моим прогнозам, новый приступ будет ночью, так что сегодня я буду ночевать тут, в лаборатории, чтобы быть на чеку, - я обратилась к своему пациенту, смотря то на него, то на результаты исследования. - Так как ты адекватно принял костный мозг Региса, то при следующей пересадке это будет материал Сейры. Я думаю, что этого хватит на дольше. - Ладно, - согласился со мной мой пациент, и потом сразу же добавил, словно боясь, что я передумаю. - А можно мне не спать? Это очень дерьмово, когда просыпаешься от приступа, да и я уже выспался, - я просто кивнула, прерывая его объяснения. - Я тебя поняла. Это твой выбор, так что не хочешь спать - не будешь. Но перед операцией хочешь-не хочешь, а я тебя вырублю, ты не должен вообще двигаться, так что будешь в отключке. Чем хочешь заняться сейчас? - Мог бы я почитать нашу историю? - облизав губы и, видимо, беспокоясь что я откажу, сказал М-24. Я только улыбнулась и протянула ему планшет. - В планшете есть интернет, так что если захочешь что-то другое почитать - то не стесняйся, - впрочем, мне не ответили, так как уже внимательно читали. Благо, на планшете был переводчик по картинкам, так что М-24 не чувствовал дискомфорта от незнакомого языка. То, что подобная технология немного опережала то время, где мы сейчас были, видимо, не волновало никого. Убаюканная мерным гулом машин лаборатории, я уснула, чтобы проснуться как раз, когда М-24 схватил приступ. Хотя, его крик и мертвого бы поднял. Я вколола ему часть костного мозга Сейры, и тут же стала быстро записывать данные. Дело было в том, что показатели М-24 сразу резко подскочили, от чего ему стало наверное еще больнее. Погладила его по плечу, неуверенная, чувствует ли он сейчас боль. Аппаратура, чтобы это проверить, конечно же была, но не хотелось на это тратить время. Вместо этого вколола ему легкое обезболивающее, чтобы у него не было нужды снова пол дня валяться, отходя и от наркоза, и от препарата, а чтобы мог использовать это время для своей пользы. Почитать, послушать музыку, новости посмотреть. Попробовать тех маленьких прелестей жизни, которых в Союзе был лишен. Сама я после всех этих манипуляций тяжело вздохнула. Время было уже под утро, так что идти спать не было никакого смысла. Пошла наверх, выпить кофе с молоком, и заодно сделала такой же Рейзел-ниму. Сейра тоже крутилась неподалеку, а Регис спал. Я поймала юную благородную на разговор, и сказала, что если сегодня после обследования все будет в порядке, то они смогут вернуться на остров. Мне сдержанно кивнули, и опять отправились восвояси. Вот уж сдержанная леди. Я подала Ноблесс напиток, и предупредила что сегодня в школе буду только после обеда, а проводят его благородные. Тут мне тоже кивнули, и я перевела тему разговора, спрашивая, все ли в отчете было понятно. Пришлось потом кое-что объяснять, а потом, уже допивая кофе, я опять спустилась в лабораторию к нашему больному. Тот уже прочно оккупировал планшет, и я показала ему, как с этой штуковины звонить в случае ЧП. Сейчас мне нужно было идти на встречу с Дмитрием. Со спокойной душой я пошла на квартиру, где проходила наша первая встреча. Там меня уже ждали. - Здравствуй. Ты писала что у тебя необычный случай. - Так и есть. Я все сразу описала, чтобы не забыть, так что вот тебе "отчет", - мужчина кивнул, принимая от меня исписанные два листка бумаги, и некоторое время провел за чтением. Потом отдал мне листочки, и задумчиво посмотрел в пол. - Ты не написала, кем является твой "пациент", как ты написала в отчете, но я смею предполагать, что знать мне этого не нужно? - на это я только кивнула, а парень стал дальше говорить, будто задумываясь над своими словами. - В строении ауры песочными часами нет ничего удивительного. Такая аура бывает у энергетических вампиров, - тут я дернулась незначительно, что не ушло от внимания Дмитрия, и я заметила в его глазах огромное понимание и осуждение, разделяемое пополам с благодарностью. - Правда, они у них формы правильных песочных часов, а не конусов, как ты написала. - И чем плохо то, что они такие... Необычные, эти песочные часы? - А то, что, как ты отметила в отчете, они плохо передают энергию. Если проще, то эти часы сломались, словно кто-то бережно, осторожно, но с вполне понятной целью, подпиливал их. Но так как идеального точечного состояния добиться тут было невозможно, они надломились, и организм, если можно так сказать, грубо обмотал это изолентой, и махнул рукой, мол, "и так сойдет". Так что поставить на ноги твоего подопечного можно, но нужно часто отдавать энергию. Тебе нужно заменить эту изоленту на свою энергию и потом пробить поток от остатков ауры. Но нужно будет делать это крайнее осторожно, чтобы не разрушить все в конец. И если будут трещины, как в твоем докладе - то тут же латать. Было бы проще, будь у тебя помощник, - я закусила губу, понимая что такого не найду, а если и получится, то его поиски займут слишком много времени. - А что будет, если я случайно все разрушу? - хотелось, очень хотелось знать, какую ношу и ответственность я вешаю на себя. - Ну, тогда этот "вампир", - Дима сделал в воздухе кавычки, - просто бабахнет энергией в последний раз, перед тем как скончаться. Да бабахнет так, что все вокруг обзавидуются, - я замерла, стоило мне представить как может бабахнуть Ноблесс. Так получается, он сейчас ходячая ядерная бомба, как минимум?! Сначала заходила по комнате туда и обратно, а потом, извинившись перед Дмитрием, упорхнула в окно, чтобы добраться до школы. Зайдя в свой кабинет, подумала, раз уж я тут хотя бы заглянуть в бумаги, но буквы буквально расплывались перед глазами. Только тогда я заметила, что всю меня вообще-то совсем недавно поглотило Копье, и что по щекам текут слезы. Я стерла их быстрым, злым жестом, отозвала Копье, садясь на место Франкенштейна, и по громкой связи позвала Мастера. Как только он пришел, я безмолвно показала на диван, а сама уселась на стол, и стала разматывать эту изоленту. После сравнения Димы, по другому мне это не представлялось, а ту информацию, что передавал третий глаз, мой мозг поменял именно таким образом. С этим нужно было покончить сегодня. Сейчас же. Сделать необходимое, пока не дошло до критической отметки. Три урока, между которыми был длинный, обеденный перерыв, я занималась аурой Мастера. Успела четыре раза заштопать трещину, с дюжину раз проклясть саму себя, и еще больше раз извиниться перед Мастером. Но нужного эффекта я все-таки добилась, от изоленты не осталось ни следа. Дырок тоже не наблюдалось. Правда, когда я для проверки стала напитывать энергией Рейзел-нима, трещины появились сразу в трех местах. Сначала занялась самой опасной, в верхней части ауры, а потом двумя внизу, что не были подпитываемые энергией. Мне вообще казалось, что если я срочно не сделаю путь для потока энергии, то эта часть ауры просто отомрет за ненужностью. Пробивала я этот путь еще два урока, отчего пришлось Рейзел-ниму сообщить, что на уроки он сегодня не вернется, так как они уже закончились. После уроков ко мне пришли двое наблюдателей в виде Региса и Сейры, и тихо стояли у двери, не мешая. Я знала что они видят: Мастера, бледнее обычного, и явно взволновано зыркающего в мою сторону, и меня, от усердия высунувшую язык, всю раскрасневшуюся, растрепанную, с редкими бисеринками пота на лице. А в воздухе переливались такие масштабы энергии, что словами было этого не объяснить. Со стонами, и тихими мольбами я продвигала иголку, которую материализовала из своей жизненной энергии и Копья, которому строго-настрого запретила лезть. Ведь одно лишнее движение, если даже рука просто дернется, я могу стереть с лица земли Корею и все страны прилегающие к ней. Я уже молчу о себе, о Мастере, о благородных, да и вообще о людях, находящихся в радиусе нескольких километров. Даже косточек не останется. И здесь нельзя как в случае с Кирой, попросить Франкенштейна порулить телом, так как он просто этого не видит. Поэтому на возможные трещины и выбросы энергии я почти не реагировала, сосредоточившись только на точности движений и открытия потока. Под мой облегченный вздох, и удивленно-расслабленный Рейзел-нима, благородные вздохнули тоже. Я не знала, как это видели они, и видели ли вообще, но явно смекнули, что сейчас происходило что-то важное, отчего не вмешивались. Я из последних сил пустила энергию по новому, проторенному потоку, с удовольствием наблюдая как энергия снова восполняется. Но радости не было. Да, я видела что последние две чакры в ужасном состоянии, но не должно было быть это причиной того, что я в подавленном состоянии. Ведь их функциональность можно было восстановить. Мои траты энергии, которые я вбухала в эту работу? Возможно... Но когда бросила взгляд на кольцо от Инны Тимофеевны, что еле заметно светилось, поняла, что мои предположения - это херня. Интуиция - вот причина моего подавленного состояния. А посмотрев, как за окном день мало-помало сдает позиции сумеркам и идущим за ними вечеру, то грязно выругалась, из-за чего услышала шепотом "как не элегантно". Но наплевав на это, позвонила одному лишь человеку, что был способен мне сейчас помочь. - Алло? Ты можешь прийти ко мне? Я истощена, а мне позарез нужно быть в форме, - выслушав короткий ответ, ответила "до встречи", и погнала с благородными домой. Сегодня будет веселый вечер.