Временная Петля

Результаты всех исследований были очень неутешительные. Хотя я могла и сама догадаться, когда сегодня смотрела на любую еду, как на ужаснейшую гадость, и только горький чай спасал меня. Причем, голода не чувствовалось вообще. И как раз за мирным чаепитием в зале меня и застал Франкенштейн, с большим таким листком - результатом всех исследований. - Ну что я могу сказать. Результаты меня одновременно удивили и обеспокоили. То, что у тебя почечные камни, это ты уже знаешь, но к сожалению, это симптом, а не сама болезнь, - мне оставалось только удивленно похлопать глазками. То есть, как это? Как подобное вообще возможно? На шум из кухни вылез Музака, глядя на нас со скрещенными на груди руками, явно внимательно слушая. - Что ты такое мог у меня найти, что решил, что почечнокаменная болезнь - это следствие чего-то? - прервала я тишину, когда она стала уж слишком интригующей. - Ну начнем с того, что все эти болезни - словно хронические, появившееся не год и не два назад. При том - при прошлых обследованиях их не было, словно они взялись ниоткуда, и уже в хронической стадии. Самое главное нарушение в твоем организме - синдром поликистозных яичников. Я так полагаю, именно он дал толчок всем остальным болячкам, а именно - проблемам на гормональном фоне, проблемам с метаболизмом... У тебя вообще метаболизм сейчас работает через одно место, индекс усваивания сахара просто катастрофический, ты уже за несколько дней заработала себе холестерол! - несколько эмоционально сказал Франкенштейн, садясь возле меня на диван и бросив бумаги на стол. Рукой он сжал переносицу, крепко зажмурившись. - По той же причине у тебя повреждение печени, инсулинорезистентность, и если тебе в ближайшем времени не помочь - будет диабет второго типа, - на этих словах я просто выпучила глаза, не ожидала такого вердикта, ой как не ожидала. - А камни в почках от чего? - Метаболическая реакция организма неправильная, неполадки с усвоением витамина D, вот и весь секрет твоей почечнокаменной болезни. Так что выверенной диетой и лекарствами тут не поможешь, разве что немного смягчишь процесс болезни. - Вот ведь засада. Есть идеи, как меня лечить? - Только комплексно и начиная прямо сейчас, но... - Франкенштейн посмотрел на меня с какой-то надеждой и ожиданием. - Если быть честным, то я бы предпочел чтобы была решена сама суть проблемы, если ты конечно понимаешь к чему я веду, - блондин незначительно скосил глаза в сторону оборотня. - Но... Франкенштейн, я еще не решила. Может, мы справимся как-то сами? - Я не хочу тебя расстраивать, но теперь, когда я знаю об альтернативном излечении, я бы предпочел именно этот вариант. Я просто не могу прогнозировать, как на это отреагирует твой организм и какие следующие болезни на тебя посыпятся. Я уже заметил немного неправильный кроветворный процесс, что может быть первым звоночком к лейкемии или порфирии. А учитывая, как быстро развиваются твои болячки, то обследования, подобные сегодняшнему, я был бы вынужден проводить каждый день, утром и вечером, а некоторые и вовсе - на протяжении всего дня. - Да уж, безвылазная жизнь в лаборатории в качестве пациента - едва ли предел моих мечтаний, - вполне ожидаемо взгорюнилась, слыша такие новости. - Поэтому, Ольга, настоятельно тебя попрошу, сделай это. Помирись с ним, может, если он увидит что ты осознала и каешься, то может все будет не так уж и плохо. - Ага, или он вообще зазвездится и спихнет на меня всю заботу этого мира, а сам махнет на Карибы в соседний, чтобы даже не видеть как я тут все по камушку разнесу, - мое недовольство было слишком явным, но Франки явно не отступал. - Ольга, прошу тебя, - я повернула голову в его сторону и нахмурилась, отмечая его беспокойство и подступающий гнев. Было заметно, что этот разговор он хотел провести тет-а-тет, но отвлекаться сейчас и прогонять оборотня не стали ни он, ни я. - Прошу, сделай это если не ради себя, то хотя бы ради меня. С меня уже действительно хватит близких, которые с упорством камикадзе идут в могилу. Только-только нашли способ лишить этой участи Мастера, а теперь начала ты, - загребущие руки любимого сильно прижали меня к себе, к счастью, позволяя дышать. - Я свихнусь, если тебя потеряю. Ты стала мне нужна, понимаешь это? - я кивнула, и выпуталась из его объятий. - Понимаю. Но все же... Мне нужно время. Максимум - чтобы решиться, минимум - чтобы осознать. Меня без каких-либо проблем выпустили из рук и я тут же упорхнула на второй этаж, на балкон. Просто легла на половицах и смотрела сквозь перила на облака. Сегодня ночью был минус один градус, и половицы были немного холодные, но солнышко, которое согрело градусник до стабильных десяти на плюсе, делало свое дело и лежалось мне приятно. Смотря на небо, я понимала, что все равно соглашусь и пойду в Забвение, что мне помогут домашние, несмотря на то, какой долг на меня взвалит Лакрицияр, но оттого, что я вот так себя убеждала, уверенности не стало больше. Хотелось мне многого, но выход был один, если я не хотела так бесславно окончить свое существование. Так что я просто закрыла глаза, отправляясь к бате на поклон. Надеюсь, он оценит то, как быстро я к нему прибежала с опущенным хвостом. Потому что если не оценит - очень сильно ударит по моему эго и следовательно - очень сильно обидит.

***

Открыла я глаза уже в Забвении. Никаких спецэффектов, как всегда, не было. Хотя, если быть предельно искренней, то я считала что будут какие-то затруднения, принимая во внимание что меня отсюда чуть ли не взашей выгнали. Я посмотрела как мерцают на черном полотне неба звезды, и они, словно почувствовав мой внимательный взгляд, начали слегка перемещаться, а потом до меня донесся их перезвон. С удовольствием прикрыла глаза - хор душ был самой прекрасной музыкой, которую, наверное, ни один из земных музыкальных инструментов не смог бы повторить. Слаженный ритм, мягкое звучание, чем-то напоминающее скрипку, флейту и рояль одновременно. И когда я уже была полностью очарованная звуками, ко мне подошел Лакрицияр. - Ну что, Ольга? Пришла извиниться или готовишься к смерти? - В каком смысле к смерти? - я поднялась на локтях, смотря на возвышающееся надо мной божество. - Ну, в данный момент у тебя стабильно тяжелое состояние и ты лежишь под капельницей, - он махнул рукой и между нами появилось изображение, словно кто-то транслирует его на движимое полотно с помощью проектора. Я лежала на кушетке, а Франки крепит бутылку с каким-то раствором на штатив. Потом полотно исчезло, вместе с изображением, и бог посмотрел на меня немного разозленно и, как мне показалось, - с укором. - Я пришла извиниться, - поднялась на ноги, смотря Лакрицияру прямо в глаза. - В прошлый раз я немного вспылила и, возможно, повела себя слишком высокомерно. - Извинения приняты, - Лакрицияр положил руку на мое плечо, словно пытаясь поддержать. - Поверь, для меня это тоже будет не слишком приятно. - Что ты имеешь ввиду? - Единственное, в чем тут будет заключаться моя работа - закрепить за тобой окончательно статус дочери Бога. Остальное будут делать те, кто сюда заявится. Один точно будет моим куратором, а личность второго я не знаю. А этого сволочника я бы не желал видеть, но что поделаешь... - Тебе чем-то это грозит? - как-то сразу прониклась атмосферой, понимая, что тут мои скандалы, что я закатывала, скорее всего просто лепет дитя, которое в песочнице себе щедро песка в глаза ебнуло по незнанию. - Если это как-то для тебя опасно, то я могу как-то объяснить Франкенштейну всю ситуацию. Может, если сделаем пару-тройку экспериментов на повышение возможностей, то тело решит что я достаточно сильна, и немн... - Нет, - немного устало перебил меня Лакрицияр. - Без статуса будешь болеть, будь ты хоть в три раза так сильна, как Ноблесс. Так что я рад, что ты решилась и, будем надеяться, что проект не закроют. - Проект мира? Ты хочешь сказать, что эти твои гости, могут уничтожить мир? - Нет, но они могут донести куда надо, а у нас очень не любят экспериментаторов, что попадаются на грязных делишках дважды. - От меня что-то требуется? - я вздохнула, понимая, что Лакрицияр настроен более чем решительно. - Да. Будь паинькой и не груби никому. Поторговаться, правда, можешь, и понаглеть тоже, но смотри чтобы не переходить на личности. - Окей, - кивнула головой и стала ждать. Но ничего не происходило. - Ну, делай что должен, я готова. И тогда я поняла, что все начинается. Словно ниоткуда появился град, и Лакрицияр поймал один, напоминающий осколок, падающий предмет, после чего все сразу затихло. Полоснул себя, им по ладони, пуская кровь. Смотрела я на это в шоке с долей интереса. Даже предположить не могла, что в нем течет кровь. Материальный он был, да, но что так похож на живое существо... Удивительно. Окровавленной рукой он коснулся моей макушки, откуда тут же хлынул белый свет. Я почувствовала небольшую слабость, но потом он сделал то же самое на моей лбу и губах, причем последние слегка чмокнул, словно желая стереть кровь. Я почувствовала ненавязчивую боль в пояснице и отметила, что мои хвосты выбрались на свободу. А Лакрицияр прошептал напоследок "Ты пробуждена, как дочь моя". Мои хвосты беспокойно зашевелились, раскладываясь в веер, а я ощущала навязчивое предчувствие опасности. Волосы встали дыбом, тело прошила боль, но я чувствовала, как моя душа словно очищается. Появилась уверенность, что я сейчас смогу без проблем подняться в воздух и полетать, даже не имея крыльев. Был контраст температур - изнутри меня разрывал огонь, а снаружи я дрожала от холода. Но вскоре холод отступил, и я просто изнывала от жары. А потом вообще началось самое неожиданное. Небосвод стал заметно светлее, звезды, что были послабее, исчезли, а особо яркие сильно выделялись, словно борясь за право быть видимыми. Правда, яснее не становилось, и обстановка напоминала начало зари, не переходя в рассвет. И тогда на горизонте появились два силуэта, стремительно к нам приближающиеся. Издалека мне казалось, что к нам идет мужчина с собакой, что было довольно прозаично, как на размах этого места. Но как только они подошли ближе, я поняла, что горько ошибалась. Это была не собака, а некое существо, если быть точным. Оно было рыжевато-огненным подобием дракона. Правда лапы у него были не то как у собаки, не то как у козла, потому что пусть и были довольно мохнатыми, но изгибались довольно однозначно, как у парнокопытных. Впрочем, самих копыт я не разглядела, как ни пыталась. Спутник этого существа казался миловидным юношей, с красивейшим лицом. Назвать его мужчиной можно было лишь если смотреть на его внушительный рост и мыщцы. Фигурка у него явно была не детская, потому и это довольно большое существо на его фоне казалось собакой. И, не смотря на приятное лицо с правильными чертами лица, он казался визуально старше Рейзела или Франкенштейна. Что-то на уровне Родерика и Музаки. Возможно все дело было в хитро приподнятой брови над шоколадными глазами и легкой, несколько издевательской, улыбкой. Дважды два сложить было не трудно, и я поняла что это тот самый куратор Лакрицияра. Его одежда была коричневого цвета, и ее золотые окантовки чем-то мне напоминали форму Лукедонии. А от владельца этой одежды словно чувствовалось что-то такое неприятное, даже не знаю как это назвать, предчувствие какое-то было. - Сколько лет, сколько зим, Лакрицияр! - заговорил он на неизвестном мне языке, но к моему удивлению, я понимала. - Вижу, ты потомством обзавелся. Представишь нас друг другу? - Ага, век бы тебя еще не видеть, - буркнул Лакрицияр, впрочем, наш визитер сразу так заинтересовано с маньячей улыбкой посмотрел, что мне отчего-то страшно стало. Если он так реагирует на простое брюзжание, то как же выглядит его реакция на неприкрытую грубость? Батюшки, он форменный маньяк, мы с Франкенштейном прямо нервно курим в сторонке. - Да-да, обзавелся. Это моя дочь, Ольга. Оля, это Мэрролейв - он указал на шатена, - и Акэли. Они пришли засвидетельствовать твое пробуждение. Что значит "дочь"? - появился вдруг в моей голове чужой, словно детский голос, но интонация была такая... Величавая, что ли, что могло сложиться впечатление, что это какой-то старец-мудрец в теле ребенка. Лакрицияр же повернул голову к существу, и я сразу смекнула, что это у Акэли единственный способ разговаривать - вкладывать кому-то в голову свои мысли. - Дочь - это потомок женского пола, - чуть склонив голову к существу, сказал мой папочка. Ах, у тебя в мире разделение на полы, точно. И сколько их? - произнесено это было немного с ленцой, как мне показалось - Всего два, Акэли, - снова произнес Лакрицияр, явно оказывая уважение этому существу. - Что-то она на тебя совсем не похожа, Лакрицияр, что по оболочке, что по душе, - констатировал факт Мэрролейв, а отец как-то от этого стушевался и молчал затравленно, и я ляпнула прежде, чем подумала. - А я просто приемная! - немного с большим энтузиазмом, чем стоило, сказанула это, и наши гости посмотрели в мою сторону с совсем непроницаемым выражением морды и лица. Я подобно папе затравленно замолчала, а Акэли тем временем выступила вперед. Ольга, дитя Лакрицияра, позволишь ли ты мне тебя считать? - я зыркнула на отца, и тот только подмигнул мне, и я кивнула. Хотела уже склонить голову, или что-то такое, но существо вдруг пронзительно свистнуло, и один из моих хвостов отозвался на это, приближаясь к госте. - Вот и замечательно, а я пока просмотрю твой мир, Лакрицияр, - ухмыльнулся шатен, глядя на отца. - Заодно и проверку сделаю, давненько меня здесь не было. Он вытащил из кармана какой-то свиток, щелкнул пальцами и на нем тут же появилось изображение. Это было единственное, что мне удалось выхватить, потому что Мэрролейв сел, заслоняя собой обзор, а мне велено было не двигаться, насколько я поняла. Мой хвост уже был возле Акэли, острием кинжала направившись на неведомое существо. Но стоило только ей поднять мордочку, как кинжал тут притянуло ко лбу, словно намагниченный, и Акэли сомкнула свои зеленые глаза. А я посмотрела на отца. Заметила, что с Акэли он более уважителен, и явно не по поводу боязни перед ней, так что расслабилась, чуть ли не осязая, как в моих воспоминаниях роются, ища что-то. Ну или просто пытаясь быть в курсе информации, не уверена. Все это длилось каких-то пол часа с небольшим, как вдруг Мэрролейв вскочил на ровные ноги. - Это возмутительно! - прокричал шатен, и я увидела как все небо задрожало, словно пытаясь от него спрятаться. - Как ты посмел пойти с этой душой на сделку, как какой-то дьявол, да и еще довел до дубляжа?! - наша связь с Акэли разорвалась от этого вопля, потому что хвосты тут же встали в защитную стойку-веер и существо кивнуло мне, повернув морду к другому нашему гостю. - Ты хоть понял что произошло в итоге? Ты покорежил весь таймлайн, изменил сотни тысяч судеб одним ее присутствием, и потом еще шел ей на поводу как неразумный теленок! Поставил на ней печать! Как только это всплывет, я обе... Мэр-ро-лейв, - Акэли процедила ему это, явно так чтобы мы слышали. - Ты не посмеешь донести фальсификат. Я посмотрела на воспоминания этой души, и могу засвидетельствовать, что все было чин по чину. А своей личной неприязнью ты только разозлишь их, - хоть тон ее был спокойный, от Акэли чувствовалась в тот момент опасность. Причем больше, чем от другого визитера. Он, кстати, только недовольно нахмурился и скрестил руки на груди. А существо снова посмотрело на меня. - Не волнуйся, дитя. Во всем, что произошло - нет ничего предосудительного. Желание и идея сделки исходили от тебя, так что Лакрицияр чист перед нашим законом, он всего лишь проявил милосердие к твоей душе. А все, что последовало за этим - стечение обстоятельств. Не вижу ничего плохого в происходящем, если это все было добровольно. - Акэли? Ты же не хочешь сказать что... - существо повернуло к нему свою морду, всем своим видом говоря "Да, хочу". - Акэли! Да это же несерьезно! Мы не можем признать ее, как дочь божества, максимум, что мы можем для нее сделать - безболезненно убить! Этот мир вообще должен исчезнуть, за все промашки Лакрицияра такой кары даже мало будет! - Не смей на меня орать! - Акэли впервые отозвалась вслух, и я просто присела, где стояла. Меня затопила такая волна страха, которая бывает у человека, который стоит в горящем доме и понимает, что не выбраться ему оттуда, не сбежать, что огонь будет его пожирать, после каждого касания оставляя лишь боль. И при всем при этом я не могла отвести глаз от Акэли. Шерсть вздыбилась, каждая чешуйка угрожающе поднялась. Только тогда до меня дошло понимание, что это она так голос повышает. Боюсь даже представить, какая она в ярости. Невероятное существо, просто сказочное. - Кхм. Ольга, Лакрицияр, прошу меня простить. А ты, Мэрролейв, еще раз так себя поведешь - сам под суд пойдешь с моей легкой руки. Убить дитя, говоришь? А как же индивидуальность каждого живого существа, о котором я тебе уже толкую сто тысячелетий? Говоришь, мир уничтожить? Нарушить закон созидания? Неужели ты не помнишь, что я тебе говорила насчет этого? Не смей впутывать личную неприязнь в это дело. Зависть - это плохое чувство. Притом, ты сам не хуже меня знаешь, что этот мир - шанс для Лакрицияра стать божеством-покровителем, а не богом конкретного проекта. Если высшие узнают, что ты пытаешься не дать ему на это шансов... - Акэли замолчала, но по выражению ее морды, повернутой к Мэрролейву, было более-менее понятно, что его ждет в таком случае. Ура, нас с папкой крышуют! - Созидание-созидание... Этих миров все равно наплодилось с лихвой. Но ладно. Пусть будет по твоему, - шатен провел двумя пальцами по щекам в области уголков глаз, и эти его дорожки сразу засветились золотом, словно он наложил на кожу люминесцентный порошок. Правда потом золотом постепенно налились глаза, а на открытом лбу появился сияющий рисунок солнца. Акэли в это время начала бежать на меня, а потом - наматывать вокруг меня круги и набирала скорость, пока не стала сплошным размытым кругом, который тут же вспыхнул огнем. - Ольга, я, присутствующий здесь Мэрролейв... Я, присутствующая здесь Акэли... - Торжественно подтверждаю... Подтверждаю... - Что теперь ты - полубогиня... Дочь божества Лакрицияра - Пусть сопутствуют тебе на твоем пути истины Вселенной... Да не омрачит твоих действий и помыслов низменные мотивы всех мирских грехов. Да будет так! - крикнув, Акэли прыгнула прямо перед моим лицом, мазнув напоследок по лицу хвостом, и встала передо мной. - Официальная часть окончена. Лакрицияр, покажи нам, какой вид стражницы примет твоя дочь. Отец мгновенно появился передо мной, и с размаху окунул свою ладонь в мой живот. Я выдохнула от неожиданности, приготовившись к боли, но ее не последовало. С минуту он так стоял с рукой в моем брюхе, на котором, казалось бы, не было и шрама. Он вошел в мое тело словно призрак. - Чувствую тепло, - быстро сказал Лакрицияр, а мордочка Акэли улыбнулась. Прекрасно. Приятно слышать что дитя будет хранителем живых. После этих слов отец вынул руку и посмотрел на свою ладонь, на которой показался какой-то непонятный мне рисунок, но он-то явно знал больше моего, и с какой-то плохо скрываемой гордостью показал рисунок гостям. Акэли улыбнулась, Мэрролейв приподнял только бровь и я уже хотела спросить, что и к чему, как меня прервал Лакрицияр, встав опять передо мной. - Ольга, отныне ты, моя дочь, будешь владеть статусом стражницы душ. Чтобы скрепить мои слова, поцелуй символ своей власти, что вырыт отныне и на веки на моем теле, - мне не оставалось делать ничего, кроме как склониться и поцеловать расслабленную ладонь папы, что по форме начинала мне напоминать какой-то сосуд. И чувство было соответствующее. При самом прикосновении я почувствовала себя так, словно действительно испиваю что-то из этой ладони. И это что-то вселило в меня невероятный восторг, хотелось пить пока не лопну. Когда Лакрицияр отстранил свою ладонь, я увидела, как из моих губ вырывается свет. Но это наблюдение не вызвало во мне никакого ажиотажа. Больше меня поразило то, что я чувствовала. Это не было бремя, как чувствовался статус хранителя мира. Это чувство было неуловимо-прекрасное, как эстетическое удовольствие от чего-то поистине прекрасного. Это обещало мощь. Силу. Возможность работы с душами всех живых существ. Лепить из них то, что возжелаю. Уничтожать гниль, выковыривать воспаляющиеся части, лечить и созидать. Возвращать сломанному былое великолепие. Разрушать официоз, мнимое благородство, излишний альтруизм. Все, что со стороны кажется великодушным и хорошим, а таким не является. Ведь благими намерениями вымощена дорога в ад. Я прикрыла глаза и счастливо засмеялась, чувствуя как неспешно по щекам текут слезы. А так же, что кто-то их стирает. Лакрицияр. Я крепко его обняла, словно желая поблагодарить за все, что он для меня сделал, но нас прервало покашливание. - Позже будете себе оказывать телячьи нежности. Давайте перейдем к последнему пункту, я хочу уже отсюда свалить, тут неуютно, - огромным усилием воли я сдержала свои слова, что его тут никто не держит, а так же то, что Забвение само от него не в восторге - я ведь видела, как звезды-души испуганно жмутся друг к дружке. Он вдруг вытащил из кармана какой-то свиток и кинул его мне. - Ознакомься, малая. Можешь себе выбрать что угодно, - осторожно открыла свиток, на котором был небольшой список. Персонализация для полубогов: Бог/Богиня личности: Доступна только для тех, кто является, или раньше был человеком. Позволяет влияние на человека, изменение воли благодаря сильной, проецирующей телепатии. Бог/Богиня алхимии: Позволяет создавать големы, менять структуры природы, даже заложенные в изначальном смысле мира, возможность создавать новые элементалии. Бог/Богиня стихий: Абсолютная власть над четырьмя стихиями: водой, огнем, воздухом и землей. Бог/Богиня электрики: Дает власть над всеми предметами, оснащенными электричеством, в том числе ментальное управление ими, или одушевление. Дополнительно позволяет аккумулировать в себе огромные массивы энергии, что сырой, что электрической. Бог/Богиня луны: Иначе - Бог/Богиня трансформации. Позволяет любое живое создание, признанное за разумное, изменить в животное, а так же любое животное - в разумное создание любого вида, даже в не существующее в данном мире. Не запрещается использовать облики других божеств или мифических животных. Не запрещается смешение подвидов. Строго запрещено сменять одно и то же существо больше чем десять раз в сутки. Угроза смещения рассудка и повреждения количества хромосом. Внимательно прочитав это все, посмотрела на Мэрролейва с некой опаской, а потом и на остальных, и задала один, но самый важный вопрос. - А выбрать больше одного можно? - Конечно можно! - ухмыльнулся шатен, указывая на листок. - Бери что пожелаешь. - Ты спятил? - меня тут же прикрыл Лакрицияр от этого божества спиной. - Забыл что с Локи стало? - Расслабься, твоему мирку подобное не грозит, он ведь в изоляции. Да и тебе будет интереснее наблюдать. Лакрицияр, пускай Ольга сама примет решение. Большой опасности нет. Да и, думаю, с этим она справится блестяще, - Акэли улыбнулась мне, а я посмотрела на отца. - Папа, о какой опасности идет речь? - О перекосе судеб... - явно нехотя отозвался он, а Мэрролейв цыкнул раздраженно - Сам ее перекосил раз триста на все четыре стороны, а теперь мощи дочери жалеешь. Вы оба, дайте ей решить самой. Наступила тишина. Я, чувствуя себя как на экзамене, лихорадочно думала, что же мне пригодится больше, но из всего списка мне подходили только два пункта, остальное в моих глазах было какое-то непривлекательное. И пока я думала, Мэрролейв снова подкатил ко мне с каким-то подозрительным предложением. - Теперь, когда ты полубогиня, может посетишь наши собрания? - он поднял меня за подбородок, сверкая золотом из глаз. - Мы бы потанцевали. Личико-то у тебя миловидное, и фигурка что надо. - Спасибо Вам, Мэрролейв, за предложение, но я не танцую. Да и Вы, как по моему скромному мнению, несколько... Слишком опытны, - используя остатки выдержки, самоконтроля и терпеливости я старалась не хамить, хотя хотелось начистить эту морду до костей. - И отвечая на Ваш последний безмолвный вопрос - я уже нашла свою вторую половинку. От меня отошли, с немного разозленным и разочарованным лицом, а в голове звучал мягкий смех Акэли. Спустя пару минут, за которые я успела посоветоваться с Франкенштейном, немного поссориться, и найти компромисс, я определилась, сразу давая об этом знать. - Я выбрала. Богиня стихий и Богиня луны. Отличный выбор, дитя. Теперь только проведи пальцем по тем строкам, где есть выбранное тобой. Я послушно сделала так, как велело мне это существо, и с улыбкой наблюдала как буквы отрываются от свитка и растворяются в Забвении и моей ауре. Мои губы, словно движимые собственной волей, повторяли то, по чему только что проехался палец. И как только я провела по последней точке - меня тут же выкинуло из Забвения. А ведь я даже не успела попрощаться с Акэли... Задолбали уже меня таким способом перемещать!