***
Проснулась я в середине ночи от тихих, казалось бы незаметных всхлипов. Приняла сидячее положение, замечая возле моей с Франкенштейном кровати собрание моих спутников, что-то тихо и сосредоточенно обсуждающих. Мое пробуждение они отметили тишиной и с минуту мне заняло осознание ситуации, а именно - никто из них не хныкал и не плакал, звуки доносились из смежной комнаты, комнаты Марты. Я посмотрела налево, отмечая под дверью полоску света, что значило что хозяйка дома еще не спит, а потом посмотрела направо, в сторону телефона, замечая что сейчас четырнадцать минут третьего утра. В итоге мой взгляд остановился на парнях. - Что вы за собрание здесь устроили? - сказала это тихим шепотом, чтобы только модифицированный слух смог это уловить. - Что вообще произошло, почему Марта плачет? - Мы не в курсе, - Тао и Такео и ответили мне такой же громкостью. - То есть, в соседней комнате плачет девушка, а вы даже не соизволили поинтересоваться? А если она... - Ничего не случилось, я не слышал чтобы она падала или что-то роняла, я не спал, - ровным тоном ответил Франкенштейн, а я покачала головой. - То есть, если у нее разболелась голова, или что-то другое, то помогать не надо? - укоризненно посмотрела на них, надевая халат поверх нижнего белья, в котором спала, а на выходе из комнаты еще и головой покачала. - Нельзя так, ребята. Нельзя, исправляйтесь немного. Некоторые страдают не только на поле боя. Я вышла другой стороны. Нашу с Франкенштейном спальню и спальню Марты разделяла только хлипкая дверь, но я не хотела чтобы она чувствовала себя неловко, и пошла через комнату Тао и Такео, а потом и кухню и зал, чтобы она не думала что меня разбудила. Но я знала только одно - никому не стоит плакать одному, даже если не хочешь чтобы кто-то видел свои слезы. Потому что груз с души как ничто снимает понимание, что есть кто-то, кто поймет, или просто поплачет вместе с тобой. На кухне я подхватила две кружки, упаковку печенья и молока, а только потом постучалась в комнату девушки. - Марта? Можешь мне открыть? - почти сразу я услышала шаги, а потом уже и увидела ее удивленное лицо. - Ольга... Ты почему не спишь? - она спешно стерла слезинку со щеки, стараясь выглядеть нормально, и этот жест вызвал у меня глубокое сочувствие, что наверняка слишком ярко читалось на моем лице, так как меня тут же пустили. - Прости... Я не хотела подслушивать, или что-то в этом роде, но я зашла на кухню попить молока, и услышала тебя. И знаешь, - я поставила чашки и молоко на стол, все еще держа печенье в руках, - возможно, ты захочешь попить молока вместе со мной. Можем тоже поговорить, если захочешь. Я умею хранить тайны, если что, - я слабо улыбнулась, замечая как сильно сомневается девушка, а потом присела на стул возле стола. В итоге Марта громко вздохнула и села на кровать так, чтобы быть прямо напротив меня. Я оперативно открыла печенье, налила молоко нам обеим, протягивая девушке, на что она благодарно кивнула. - Да это не такая уж и тайна. Просто... Просто семейные проблемы. - У всех они просто семейные, но очень часто, именно они отравляют всю жизнь, - я пригубила молоко, выпустив ауру Копья, правда в сторону нашей с Франкенштейном спальни, думаю, парни поймут намек, - расскажи мне, пожалуйста, может легче станет. - Не станет, - у нее снова глаза уже были на влажном месте. - Понимаешь, этот... Этот ад длится с самого моего детства, которое я помню, - слезы закипели на глазах, но Марта упрямо держалась, пытаясь не плакать. - Я понимаю что нельзя так говорить о том, кто даровал тебе жизнь, но... Но мой отец... - девушка всхлипнула и я, наплевав на все, села возле нее на кровати, приобнимая. - Он как монстр, как стервятник, с тех пор, как он узнал что мамы нет, пытается со мной встретиться, все время ищет встречи, з-затаился как стервятник, - девушка позволила себя обнять, но все еще себя сдерживала. - Он до тебя домогался? - мой голос на последнем слове дрогнул, обнажая гневные нотки - Нет-нет... Он примерный отец. Имею ввиду, на людях. Для всех он очень миленький, но... - Марта посмотрела на меня заплаканными глазами. - Он меня эмоционально уничтожает. Все время эти сладкие улыбки на людях, а стоит нам появиться в кругу семьи, сразу меня обвиняет, что не люблю его, что я ему так нужна, что он просто хочет моей любви, но это не искреннее, нет, - Марта замотала головой, прижавшись немного ко мне. Меня немного удивило, что такая недоверчивая на первый взгляд девушка так мне открылась. Но когда я почувствовала томление в животе, то поняла что не только меня притягивает к тем, кому нужно исцелить душу, но и тех, кто желает излечиться, стремится ко мне. Я погладила ее по голове, прижимая сильнее, хотелось, чтобы она хоть на минуту почувствовала себя в безопасности. Марта же решилась дальше продолжать. - Отец говорит все только тогда, когда я ему нужна. Нужна для интриг, для выхода в свет, чтобы сохранять свою репутацию безупречного мужчины. А так, когда нет вокруг никого извне, угрожает, шантажирует. - У него есть какой-то компромат на тебя? - прикусила губу, уже думая привлечь к этому делу Тао, если это в сети, или проникнуть к нему в дом, но Марта прервала мои мысли. - Нет, он просто говорит, что убьет себя. Сожжет себя заживо в квартире, съест горсть таблеток, угрожает мне своим суицидом с самого моего детства. Иногда, в зависимости от его злости на меня, угрожает что в предсмертной записке обвинит именно меня, и... - Марта прервалась, судорожно вздохнув, и снова принимаясь лить слезы. Большого труда после услышанного мне стоило сдержать Копье и не пойти к нему, бить морду. Но не-ет, такую змею нужно отравить ее же ядом. - Марта... А ты не хотела бы ему отомстить и почувствовать жизнь без этого кошмара? - я улыбнулась девушке, которая еще пару часов назад не испугалась приютить трех незнакомцев, а сейчас умоляла взглядом, чтобы я не обманула. Мне не оставалось ничего, кроме как обнадеживающе улыбнуться ей, ожидая ответа. И я его дождалась.***
Стук каблуков терялся в громком, но спокойном звучании музыки. Бросила едва заметный взгляд на Такео, Франкенштейна и Тао, которые сидели в некотором отдалении, изучая и обсуждая меню ресторана, усиленно кося под простых, рядовых посетителей. Впрочем, получалось у них это дело удачно, они даже в мою сторону не смотрели дольше положенного, но мне и не было нужно, я чувствовала их эмоции как свои. Так же отчетливо чувствовала и эмоции моего визави на сегодняшний вечер. Немного поправила юбку, удобнее перехватила сумочку и вот, спустя три секунды, я уже стояла возле столика. Все шло согласно плану. Полноватый, крепкого телосложения мужчина, с залысинами и короткими волосами сразу приподнялся, здороваясь со мной рукопожатием, а потом отодвинул мне стул, предлагая сесть. Я улыбнулась ему немного кокетливо, принимая его жест, и последовала ему, ожидая пока сядет он. - Добрый вечер. Мое имя вам известно, а как зовут вас? - мужчина улыбнулся мне, подзывая официанта. - Анжелика Граф, приятно познакомиться, господин Джэвор, - я нарочно обратилась к нему по сценическому имени, и, обратив внимание на ожидающего официанта, заказала себе сока. Этот ресторан был не чета тем, что в городе Алекси, и я была рада, что конспирации ради нам пришлось все дело проворачивать в ближайшем большом городе. Отвести от себя любые подозрения и запутать эту тварь. - Ох, какое прекрасное имя! Оно достойно вашей красоты, - его тон был настолько слащавым... Нет, актером этот индивид был хорошим, но для меня, видящей его настоящие эмоции, терпеть этого не хотелось, но поздно было отступать. Да и не могла бы я потерять возможность защитить от такого сброда девушку, да и заодно утереть ему нос. Еще и потянулся лобызать ладошку. Пришлось со смущенным вздохом позволить ему это. - Спасибо за комплимент! Но что вы скажете насчет того, чтобы перейти уже непосредственно к интервью? - я вытащила из сумочки диктофон и положила его на стол. - Ох, люблю я таких женщин, как вы! - нет, нифига не любишь, лжец. - Такая профессиональная и целеустремленная. Но если таково Ваше желание, я с радостью исполню этот каприз, - согласно с ролью, которая мне досталась, я глупо захихикала и покраснела. Начались скучные разговоры о начале его карьеры, тяжелой жизни артиста, о том, откуда он черпает вдохновение, и похожая лабуда. Но вот мы добрались до нужной темы, и я еле сдержалась от торжествующей улыбки и эманации Копья. Нельзя было спугнуть его сейчас, а обычно у таких гадов интуиция сильная, может и почувствовать эту энергию. Но нельзя чтобы это произошло преждевременно. - А что вы могли бы рассказать читателям о своей семейной жизни? Насколько мне известно, вы после развода. Уверена, вашим поклонницам эта тема будет особенно интересной, - протянула последнее немного кокетливо, улыбаясь Джэвору, уже почти кожей чувствуя как он попадается на крючок. - Это правда, не так давно я расстался со своей женой. Это было сложное решение, но... - он вздохнул, глядя на меня жалобными глазами. - Но в наших отношениях уже больше не было любви. - А ваша дочь? - Она решила остаться с матерью, - он снова вздохнул, весьма опечалено, но не переигрывая. - Оно и понятно, дочь ведь, будущая женщина. Дочери чаще всего выбирают жизнь с мамами, не так ли? - По статистике разводов большинство детей остается с матерями, не зависимо от пола, это факт, - я улыбнулась ему, понимающе опустив глаза, потянулась к сумочке и, вытащив небольшую колонку и небольшую кипу бумаг, посмотрела на мужчину. - А как вы можете прокомментировать свое скандальное отношение к собственной дочери? - Простите? - мужчина непонимающе на меня посмотрел, а я улыбнулась ему снова, но теперь эта улыбка не была кокетливой, она была ближе к правде, ближе к той самой, пугающей улыбке. - Вот, посмотрите, здесь распечатка ваших смс-разговоров, - я подала ему в руки бумаги, а сама подключила колонку к телефону, - а вот здесь, ваш недавний телефонный разговор, - я включила аудио доказательство, ослепительно улыбаясь в ответ на его удивленное лицо. Удивлен? Конечно ты удивлен, после этого же разговора началась трансляция ваших домашних ссор, записанных в старых архивах мобильных сетей. Иногда даже я сама диву даюсь как глубоко может копнуть Тао. - Джэвор, вы признаете, что обращались со своей родной дочерью, как тиран? Это влияние вашей карьеры или просто дурной нрав? - издевательски приподняла одну бровь, когда мужчина, который только что был бледен как сама смерть, а сейчас сидел красный от злобы. - Вы нарушили закон, это наше семейное дело, - мужчина все еще пытался парировать, но я не дала ему такой возможности. - Ах, почему сразу же нарушила закон? Нарушили закон вы, обращаясь так с ребенком, не способным себя самого защитить. И продолжаете по сей день ее шантажировать, чтобы она боялась подать в суд на вас за это. - Откуда это у тебя? - его маска спала с лица, и на меня смотрел самый настоящий злобный гном, не знающий как защититься, кроме как злобой. - Говори быстро, иначе я от тебя мокрого места не оставлю. Лишишься работы, престижа и всего того, к чему так привыкла, - его взгляд скользнул по моей одежде, отмечая все атрибуты успешной женщины, и пробуя теперь напугать и меня. Мой громкий смех разлился по всему залу, отчего многие посетители стали коситься в нашу сторону, в том числе и мои сообщники. - Твою жадность к славе и деньгам видно за километр, - я ухмыльнулась, так же открывая ему все карты. - Договориться с первой встречной-поперечной под предлогом интервью, и не позвонив в само издание, чтобы увериться? Как получилось так, что ты, при такой неосторожности, зашел так далеко? - я наклонилась ближе, опирая подбородок на свою ладонь. - Но если быть искренней, это даже к лучшему, что ты столько всего достиг. Больнее будет падать с пьедестала. - Я понял. Сколько хочешь за морду на замке? - посмотрела на него с разочарованием, как на маленького не смышленого ребенка. - Ты не понял. Сегодня и здесь я тебе показала что приведет тебя к краху, только и всего. Ничего уже не остановить, машина уже в действии, - Джэвор со злостью сжал листки, порываясь их порвать, но, глядя на мою скептическую улыбку - остановился. - Я ведь действительно превращу твою жизнь в ад. Не дам себя оклеветать, а потом сделаю все, чтобы сама землю жрала от отчаяния. - Можешь попытаться, конечно, но какой в этом смысл? - я наклонилась ближе к нему, освобождая Копье, и Грег по моей просьбе сменил мои радужки в светло-фиолетовые, которые расползались на белки. Было больно, но я знала, что эффект будет что надо. - Только учти, если у тебя не получится меня поймать, то я буду за тобой следить. И тогда тебе повезет только в том случае, если тебя заберут в психушку. В противном случае, после нашей следующей встречи, я сделаю все, чтобы ты окончательно тронулся умом. - Ты не посмеешь, - мужчина замешкался, явно, для меня, испугавшись, но впрочем быстро взял себя в руки. - Я влиятельный человек. Подумай, хочешь ли ты в это вмешиваться. Лучше давай договоримся о сумме, данной мной тебе за молчание, иначе... - он снисходительно посмотрел на меня. - Даже жалко было бы такую красавицу опустить на само дно. А я ведь могу. - Удачи, - со смешком ответила, и даже не дрогнула, когда мужчина забрал мой диктофон, выключил, и сунул себе в карман. Улики прячешь? Ну-ну, прячь, у нас все уже записано, да и парни слышали каждое слово, что вылетело из твоего гнусного рта. - Надеюсь, ты удачлив в ловле призраков, потому что твоя месть мне именно тем и будет. Но за то, что ты был таким истинным джентльменом, так и быть, скажу тебе, кто мой заказчик, - я поднялась со своего места, и встала позади его кресла, настраивая его ауру на доверие, а потом сказала имя его друга, который нравом ничем от него не отличался, и тоже был такой же тварью. Вот взаимно пусть и перегрызают себе глотки. Я на пару шагов отдалилась от столика, а потом резко переключилась на нечеловеческий темп, чтобы Джевор уверовал во все мои слова, даже кажущиеся полным бредом.***
Иногда в жизни бывает так, что ты помогаешь одному человеку, а тот, в свою очередь, желает помочь тебе, хотя бы чтобы отплатить. После удачно провернутой авантюры с отцом Марты, мы собрались в гостиной и стали обсуждать дальнейшие действия, заодно и празднуя наш триумф. Мы поведали хозяйке нашего временного дома о сути нашей проблемы, не вдаваясь в подробности, но рассказав, что я нахожусь в бегах от своей родни. С нами так же была Алекси, которая на следующее же утро после ночных откровений Марты, узнала обо всем деле. Потому волей-неволей, а разговор скатился к нашей проблеме. Марта, которая была в почете у родителей Алекси, благодаря своей рассудительности и ответственности, тоже серьезно задумалась над вопросом, но потом просияла легкой улыбочкой и поведала нам свой план. Вердер тесно дружила с организаторами вокальных лагерей, и с небольшим усилием можно было устроить Алекси липовое алиби, мол она уехала в этот лагерь. Вскоре этот план стал нашей последней надеждой, потому что если не выгорит, родители подруги точно поймут, что дочь лжет и собирается куда-то в опасное место. Но организаторы, скрепя зубы, согласились на эту авантюру, осталось только убедить родителей подруги. Александра сказала, что у нее свои рычаги давления на родителей в этом случае, так что все было шито-крыто. Таким образом нам оставалось только ожидать дату отправления Алекси "в лагерь", а в это время можно было заняться делом Марты. В газету, от лица которой мы якобы брали интервью, все материалы со встречи уже были переданы и вспыхнул скандал. На следующее утро Марта отправилась вместе с Тао в прокуратуру, составить иск. Кроме того мы с Франкенштейном еще и переговорили с организацией, занимающейся насилием в семье (а то, что делал отец Марты иначе, чем моральным насилием назвать нельзя было) и благодаря им смогли помочь Марте точнее составить суть иска. Нам еще и посоветовали, кого взять в свидетели, и этим занялась Марта уже вместе с Франкенштейном, представляя его как своего дядю, который помогает ей, пока мама в другой стране. И вот таким вот образом мы сидели сейчас у Марты, ожидая весточки от Алекси. Наш план, на случай если родители откажутся от идеи вокального лагеря, состоял в том, чтобы подруженька пошла по моим стопам. То есть, в случае их отказа, кандидатура Алекси на лагере сразу же вычеркивалась, а сама девушка просто сбежала бы с нами из дома. Конечно я ее отговаривала от такого, так как это стоило бы огромных нервов ее родне, да и после возвращения было бы скандалов - немерено, но Александра уже как рогом уперлась, то все, пиши - пропало. Но ее смс-ка разрушила все наши переживания - родители Алекси дали добро, так что мы со счастливыми лицами решили пойти на прогулку. Моя подруга сказала, что встретимся на месте будущего портала. Пусть это было на другом конце города, мы согласились, а Марта, как ей казалось тихо, облегченно вздохнула. Ее можно было понять - девушка явно утомлялась, находясь в такой большой компании, так что, уходя этим прекрасным вечером, мы сделали ей чуть ли не одолжение.***
Город накрыла ночь, словно куполом. Один только млечный путь освещал небо из-за новолуния, а землю под ногами - уличные фонари. Мы шли нашей неразлучной на время путешествия четверкой, а на данный момент мы с Такео громко смеялись, смотря как Франкенштейн отчитывает проговорившегося Тао насчет того, что тот совсем сдурел, покупая штук тридцать колонок, подключаемых только к стерео-системам. Оправдания хакера, что они были нужны ради запчастей, и что часть из них он будет использовать после небольших улучшений, не убедили Франкенштейна, поэтому мы с Такео посмеивались над этой ситуацией искренне, причем абсолютно без злобы. Правда в определенный момент я замерла от знакомого ощущения в груди. Словно у меня там клубок и кто-то тянет за нитку, пытаясь снова смотать клубок. Мои спутники замерли, удивленно глядя на меня, а я подала им знак, что не стоит волноваться, и сделала шаг вперед. - Чи же ман тса, - я разбудила свой статус Хранительницы Душ и мир передо мной снова стал чистым листком бумаги, на которой отдаленный объект стал выжигаться. Когда зрение пришло в норму, я проморгалась, глядя на небольшой силуэт вдалеке, и чувствуя, как эта душа безмолвно плачет, обращая крик к небу, умоляя о помощи, даже если в жертву придется отдать свою жизнь. Я широко распахнула глаза, осознавая, в каком состоянии сейчас этот человек. Сидит на перилах, ограждающих от железных путей случайных зевак, позади нее тоннель, откуда часто проезжают автомобили. Пусть в городе и нельзя гонять, но во-первых, лихачи есть, а во-вторых само падение с такой высоты уже чревато смертью, а если еще и автомобиль не успеет затормозить... Я словно сидела в ее голове и слышала этот волнующий вопрос "рельсы или тоннель?", и из-за этого ощущения волосы встали дыбом. - Ольга? - Франкенштейн, который из моих спутников ощущал меня лучше остальных, явно забеспокоился, а когда я повернула к ним испуганное, заплаканное лицо, в волнение пришли и остальные. - Что происходит? Здесь есть какая-то опасность? - Есть, но я справлюсь одна, - я быстро стерла дорожки слез, глядя в сторону будущей пациентки. - Есть опасность что сейчас вот эта вот девушка, - указала в сторону тоннеля, - лишит себя жизни. Я с ней поговорю, а вы будьте на чеку, если она решит спрыгнуть - ловите ее, ладно? - мне в ответ кивнули, и мы подошли к тоннелю очень тихо, чуть ли не крадясь. Ну, крались мы вместе с Тао, а Такео и Франкенштейн без особых усилий двигались почти бесшумно даже для модифицированного слуха. Когда начался холм, на верху которого были проложенные железнодорожные пути, мои спутники остановились, а я пошла дальше. Потом только одно слитное движение-прыжок, и я уже возле своей "жертвы". Впрочем девушка даже не дернулась, только посмотрела на меня. Причем, взгляд был таким пустым, что я чуть сама не отшатнулась. А предположительно, моего появления она должна была испугаться. Я склонила голову вбок, осматривая девушку. Под капюшоном толстовки пряталась очень миловидная девушка, с коричневыми волосами и зелеными глазами. Правда цвет ее глаз завораживал - он был в темноте и в тени он казался ближе к светло-карему, но благодаря модифицированному зрению, я отметила, что при должном освещении ее глаза точно будут изумрудного цвета. - Привет, - я отозвалась первой, но девушка упрямо молчала, что-то разглядывая на рельсах. У меня не было ни малейшей идеи как разговаривать с суицидниками, так что придумывать приходилось на ходу. - Почему так пытливо смотришь на эти рельсы? Не лучше ли смотреть на небо, перед тем, как умирать? - мой голос был спокоен, казалось бы я была просто человеком, желающим присоединиться к такому увлекательному делу. - Рельсы блестят, - выдавила из себя в конце-концов девушка, - и в них видно отражающееся небо. А окружающие не видят меня. Куда ни посмотри, одни плюсы. - Спешу тебя огорчить, я-то тебя заметила, - в этот момент это было лукавством. Девушка действительно знала толк в камуфляже, если бы не мой дар, я не могла бы со стопроцентной уверенностью сказать, что ее заметила бы. Впрочем, девушка снова взялась за молчанку, и я решила, что не могу ей разрешить этого. Это как разговаривать с человеком на грани смерти - прекратишь говорить и он потеряет сознание, и спасать будет сложнее. Если я разрешу этой девушке сейчас уйти в себя, неизвестно, сумею ли отговорить ли ее от этого шага. Насильно ее забрать отсюда тоже можно, но тогда она просто попробует по другому. Пустит газ по дому, утопится, порежет вены... Способов, увы, слишком много. Поэтому нужно было ее разговорить и попытаться помочь с ядром проблемы. - Меня зовут Ольга. А тебя как? - тишина. - Это место малость скучновато, и сложно думать, когда то и дело боишься, что упадешь, - я посмотрела себе за спину, якобы оценивая высоту, а на самом деле проверила где Франкенштейн и Т-2. Они оперативно разделились, ожидая и делая вид, что они тут ни при чем, и им по барабану. - Девушка, - она обратилась ко мне не по имени, но хотя бы посмотрела на меня, прогресс, - уйдите. Не мешайте мне в тишине поезда ждать. - А если я его тоже жду? - поймала девушку за ладонь, ведя себя откровенно нагло. А мне сейчас важно пробудить в ней любые эмоции, даже гнев, лишь бы отвлечь от уныния. - Люблю смотреть на поезда вблизи, особенно ночью. Потом, когда они больше не заслоняют взор и проезжают мимо, голова так смешно кружится, - я просмеялась, глядя на явно недоумевающую девушку. - Правда раньше я наблюдала за ними через шлагбаум, а тут... Прям первый ряд. Адреналин. Мне нравится. - Он тормознет, если ты не уйдешь, - девушка смотрела на меня уже раздраженно, вырывая из моей хватки ладонь, а я только шире улыбнулась. - Ты дура или как? Думаешь, с какой радости я тут в камуфляже сижу? - Я предполагала что это твой стиль. Обычно под поезда в платьицах не бросаются. - Вот и дальше себе предполагай, - девушка отвернулась от меня явно не в лучших чувствах, - а меня оставь в покое. - А вот и не оставлю, - я сделала серьезное выражение лица. - Скажи мне хоть как тебя зовут. Если у тебя все получится, я схожу на твою могилку и поздравлю. - Элиза меня зовут, - суицидница посмотрела на меня, как на своего лютого врага, - а теперь будь так добра и уматывай отсюда. - Только с тобой, Элиза, только с тобой, - сделала сумасшедшее выражение лица и призвала свою силу, данную мне статусом, раскрыв рот и издавая этот пищащий звук, от чего глаза моей визави остекленели и девушка без своей воли полезла ко мне обниматься. Очень вовремя, на нас уже начал гудеть приближающийся поезд. Я показала свой средний палец этим трем фарам, что надвигались сюда точно как всадница апокалипсиса - Ее величество Смерть - и, крепче прижав к себе девушку, перевесилась назад, зная, что меня, хотя нет, нас поймают. А теперь главное достаточно быстро сбежать от машиниста, что только что видел как две обнимающееся девушки сбросились с высоты самого высокого тоннеля этого города.