***
- Грег, что здесь происходит? - картина в Копье была увлекательная - бал у Сатаны. Осмотрелась вокруг, видя только смеющееся рожи, невольно скривилась, снова переводя взгляд на Грега, который тоже был крайне недоволен. - Они устроили это после того, как поняли, что есть возможность, что ты забеременеешь. Теперь, когда это случилось, они празднуют, но потом... - мальчик нахмурился, переводя взгляд с меня на толпу. - Боюсь, здесь устроят битвы за возможность получить тело. - Чего? - Они хотят захватить тело ребенка. Влезть туда планируют очень много душ. - Вы все рехнулись?! - мой вопль казалось бы, был громче, чем мне показалось, и явно вышел за границы оружия. Я просто почувствовала незримую поддержку и некоторую скованность движений. - Кто этот гений? Пускай не трусит и выйдет сейчас ко мне. - А это я. Давно не виделись, не так ли? - я ожидала многого. Но Лесол под ручку с Двенадцатым старейшиной... Я сначала замерла, а потом раздосадованно прошипела. Об крысе я и забыла. - Как дела, Олюся? Ох, прости, я не вовремя, да? Бедная овечка в волчьей шкуре ждет приплода. Становится тоскливо даже. Боишься ведь, да? - она мерзко ухмыльнулась, а я бесстрастно склонила голову в бок. - Тебе же невдомек, как детей воспитывать, тебя же в детстве гнобили, а не воспитывали. А выкинуть гордость не позволит, да? Это же будет частичка тебя и твоего любимого, это ведь так трогательно! Ты не сможешь убить своего ребенка, даже если это будет сам Сатана. Тебя воспитывали как потенциальную хозяюшку и замухрышку, не так ли? - поймала ее за руку, оторвала от старейшины и швырнула на землю возле Грега. Тот понятливо нарисовал на песочке кандалы и резво ее заковал, а остальные в Копье стали обращать на нас внимание собираясь в полукруг. Я недооценила Лесол. Она - особо опасна, такие умения манипулировать толпой и отравлять даже остатки ума были опасны. Сложила руки на груди, смотря на еще недавно ликующие души. Они уже распробовали свой триумф и вряд ли откажутся от этой идеи. Здесь нужен пряник и кнут. Но какие же выбрать роли для этих двух действий... - Вы меня очень расстроили, - склонила голову, носком обуви пнув немного песка в сторону собравшихся. - Я уже хотела похвалить вас за такой труд, ведь вы и Юрия убили, и Лесол здесь придержали. Четыре души могли уйти отсюда в Забвение, - по толпе начали гулять шепотки, очень явно похожие на возмущение, - да, именно, могли! Вы упустили свой шанс! Пока я буду носить ребенка - никто отсюда кроме нее, - пнула ногой Лесол с отвращением, - не выйдет. Все несогласные будут отправлены к праотцам, то есть, в первичное Копье. А вот если вы докажете мне, что все-таки не будете слушаться всяких залетных птиц и будете верны мне, то я действительно дам вам то, чего желаете. Один из вас получит тело моего ребенка. - Снова выберешь какую-то святошу! - высокий и накаченный мужчина со шрамом на пол лба вышел в первый ряд, не решаясь пройти дальше незримой границы. - А нам не будет права выйти отсюда. Да что ты можешь нам вообще сделать?! Мы уже мертвы, нам уже не страшно! - Что я могу сделать? - подошла к нему с ангельской улыбкой. - Видимо, я слишком мягка, пугая вас возвращением в другое Копье. Есть вещи и пострашнее. Разделить вас по нескольким отдельным сгусткам, не способным ни к чему, кроме как к материализации и держа под высоковольтной линией. Или вообще, в вечном огне, с моим даром это будет даже проще, - глупо хихикнула мужчине, вот только мой голос уже снизился на несколько делений, показывая мое настоящее к этому отношение. - Ох, а что скажешь на двойную печать от Ноблесс без возможности отмены ее? Будете себе здесь гнить, запертые, и думать то-олько и исключительно о голоде. Жажда крови, новых душ, и причем вечно, зная, что это не прервется ни-ког-да, - по мере того как я говорила о перспективах мужчина побледнел и посмотрел на меня несколько испуганно. - То-то и оно. Думайте в следующий раз, когда захотите взбунтоваться. Со мной проще идти мирным путем, иначе... - покачала головой, и мужика просто втянули руки в толпу, видимо, чтобы не ляпнул еще чего-то. Вместо удовлетворения от наведения относительного порядка в Копье, я чувствовала грусть и усталость. Тяжело вздохнула, смотря на толпу, а потом на Лесол. Последней создала кляп из колючих лиан, но из головы не выходило обещание. Мне придется отдать ребенка на откуп своему оружию. И ведь ради чего? Ради своей безопасности? Ради себялюбия, чтобы доказать что умею руководить этот смертельной машиной? Чего ради? Я не знала ответа на этот вопрос. И что хуже всего, я не была уверенна, что действительно хочу знать этот ответ. Я чувствовала себя всего-лишь несчастной, даже не хотелось сейчас трогать свою пленницу, и я оставила ее на попечение Грега. Легко выскользнула из пространства оружия, так же легко, как меня поглотило, и просто села на кровати, уронив лицо в ладони. Когда почувствовала знакомые руки на плечах, и прямо ощутила как мои воспоминания считывают, то не выдержала. Губа задрожала, вместе с ней в движение пришел подбородок, а из глаз брызнули слезы. - Ольга... - меня крепче прижали к себе, позволяя плакать и выть на высоких нотах. - Оленька, милая. Не расстраивайся так. Я понимаю, это будет сложно, очень сложно, но не будет длиться девять месяцев, я тебе это обещаю. Все пройдет быстрее. Это временно. А потом - это закончится. Ты не одна, слышишь? - знакомая ладонь подняла меня за подбородок, заставляя смотреть в лицо, и я только всхлипнула. - Ты не одна, я буду рядом с тобой, что бы не произошло. И думаю, не только я, - меня погладили по мокрой щеке, и я прикрыла глаза, снова всхлипнув. - Никто тебя с этим не оставит и не бросит. Все решения будут принадлежать тебе, - я вздрогнула, невольно представляя то количество ответственности, и Франки решил сразу же изменить формулировку. - Или нет, решать все буду за тебя, но если ты будешь против какому-то моему решению - я буду тебя слушаться. Только не расстраивайся, ладно? - Даже если я захочу убить ребенка сразу после родов? - с решительностью посмотрела на любимого, и он, прикусив губу, кивнул. - Даже если так. Убивать нам не впервые. Но, возможно, ты еще поменяешь свое мнение, до этого еще далеко, - меня погладили по голове. - Ребенок-то ни в чем не виноват. - Но и не просил его рожать. На это мне ничего не ответили, и я уснула, убаюканная в крепких объятьях.***
- Довольно! - восклицание прервало тишину, охватившую этот дом с самого утра. Как только я проснулась, то сразу поняла, что Копье обосновалось под кожей с особым комфортом. Все домочадцы думали, что я по какому-то поводу злюсь, поэтому сбегали, а если случилось со мной встретится, то спешно давали дорогу. Я чувствовала их напряжение и от этого еще больше бесилась. Даже оставшееся дети не решались со мной разговаривать. Только Алекси и Франкенштейн не обращали на это внимания, правда подруга еще пыталась при случае спрашивать. Сейчас все смотрели на меня настороженно, ожидая что я скажу дальше. - Я беременна, а Копье решило быть няней. Так что теперь это мое нормальное состояние, привыкайте. - Поздравляем, - Суйи и Юна искренне за меня обрадовались, а парни удивленно на них воззрились, наверняка, недоумевая что говорить в этой ситуации. Более постоянные жильцы нашего дома, то бишь, модифицированные, побледнели, и, скрываясь от моего взгляда, уткнулись в свои тарелки, отчаянно делая вид, что их очень заинтересовал завтрак, а Алекси неловко улыбалась, словно села на кактус и пыталась сделать вид что ничего не произошло. Франкенштейн, явно чувствуя мое напряжение, огладил мою ногу под столом, чтобы концентрация Копья в комнате не превышала вынужденную на сейчас норму. Эшлин была сильно огорошена и замерла с вилкой на полпути, а Музака с улыбкой подмигнул мне, а я задумалась, как быстро он свалит. Все-таки, когда его женщина забеременела, то он тут же сорвался в вояж. Благородные, а особенно Сейра и Регис, посмотрели на меня с неиссякаемым интересом, а их родители спешно склонили головы, тоже лепеча слова поздравления, а Ноблесс, с донельзя вытянутыми от удивления лицами, сначала переглянулись, а потом их взгляды скрестились на мне. Стало очень неуютно, но благородные, словно не замечая этого, стали распинаться на эту тему. - Для женщины, носить под сердцем наследника, это чрезвычайно важная роль, - начал Руссар, своим серьезным выражением лица как никогда напомнив мне Геджутеля, хоть физически они и не были так сильно похожи. - Великая ответственность и великая миссия. Теперь нужно максимально себя оберегать от любых опасностей... - И от стрессов, - явно со знанием дела добавила Юна, - моя кузина недавно родила, так что в нашей семье в последнее время все говорят об правильном уходе за ребеночком. А какой это срок? - Да, точно, когда будет известен пол? - Суйи сложила руки вместе, опирая на них подбородок, смотря на меня заинтересованно, а я только перевела все взгляды на Франки, тоже сделав якобы заинтересованную мордочку. - Не думаю, что узнаем это перед рождением. Копье не дает посмотреть, - немного нервно отозвался ученый, а я вздохнула. - Ничего-ничего, значит, сюрприз будет, - Юна замахала руками на Суйи. - Некоторые пары вообще предпочитают сохранять это в тайне, чтобы не сглазить. - Кстати да, - в беседу влилась отошедшая немного Алекси, посмотрев на меня с улыбкой. - Чтож, подруга, придется тебе сказать "прощай" алкоголю на ближайшее время. - Как и всяким фаст-фудам, - спешно добавила Юна, - ребеночку нужно только самое лучшее. - Опыты тоже нужно тебе ограничить, - добавил свою лепту Кадейрн, поджав губы, а Сейра мягко погладила его по плечу. - Все эти излучения тоже могут тебе навредить. А еще больше - ребенку, ведь сейчас твоя цель, выносить здорового наследника, - строго припечатал благородный. - Это задача каждой достойной женщины, ответственно и с умом следить за собой, чтобы продолжить род. И сохранить домашний очаг. На этих словах я просто не выдержала и, вставая, с шумом опрокинула стул. Вилка, что как раз оказалась в моих руках была сжата, потеряла свою былую форму, а потом и вовсе вместо одной вилки их стало две. Все, все они, до единого - это я видела по их глазам - уже успели повесить на меня ярлыки клуши домашней, инкубатора для ребенка и пожизненной няни. Копье навеяло на окружающих немного жути и я, пользуясь их ступором, спешно ушла оттуда, шлепая розовыми тапками, и направляясь в лабораторию, на ходу уходя в пространство оружия.***
В спарринг-комнате было тихо. Моя пленница, которую я вытащила из пространства оружия висела в кандалах, не имея возможности найти удобное положение - ни стоять нормально не получается, ни упасть на колени. Впрочем, даже если бы у нее были силы, она бы не смогла этого добиться - ее побои были обширны, она с трудом дышала-то, что уж говорить об поддержании вертикального положения. Каюсь-каюсь, перестаралась я немного, подумалось мне, пока я вытирала платком руки от крови. Видимо, просто выплеснула свои эмоции, весь свой стресс. Правда, тенденция была немного пугающая - раньше, когда у меня был тяжелый период, я только старалась найти новый предмет для изучения или новую задачу, но никогда раньше не скатывалась в садизм. Сейчас же... Если бы не регенерация, которую я не стала приостанавливать у Лесол, то девушка бы имела уже порядком обезображенное лицо. Возможно тут сказался фактор того, что она сделала то, чего я не ожидала - вместо того, чтобы снова давить на мои мозоли, она просто молчала. Ни словечка не сказала, только иронично смотрела. И что-то во мне перегорело, лопнуло. Возможно это и влияние этой странной беременности, окутанной тайной и энергией Копья. Нельзя было в нашей ситуации сказать что-либо точно, не было уверенности абсолютно ни в чем. В такой ситуации застал меня Франкенштейн. Как только он показался на пороге, замечая, как я пытаюсь стереть кровь, его взгляд равнодушно скользнул по Лесол, и тут она словно взбесилась. Кандалы натянулись, и она, словно потеряв разум, стала топтаться по личным мозолям Франкенштейна, о которых мне было известно. Я стыдливо спрятала взгляд, что не скрылось от Лесол, но она не стала это комментировать, а только безумно рассмеялась. Франкенштейн поймал меня под локоть и вывел из этой временной камеры заключения. Я прикусила губу, решительно не понимая, что я чувствую в связи со всей этой ситуацией. Была и глухая обида, и чувство вины, что раньше не рассказала о себе Франкенштейну, а заставила его узнать об этой части моей биографии от третьих лиц, и злость на конкретную агентку с именем Лесол и на Союз в целом. И страх. Страх за то, что у меня родится, страх за то, переживу ли нормально эту беременность и роды, страх от неуверенности в будущем. Все это обескураживало, и, когда мы с Франкенштейном пришли в главную лабораторию, он меня усадил возле себя, взяв мое лицо в ладони. - Ольга. Ты мне веришь? - я кивнула, грустным взглядом глядя ему в глаза. - Так отодвинь от себя все свои страхи, сомнения и чувство вины. Что случилось - то случилось, и этого не вернуть. А с тем что происходит сейчас мы справимся, знаешь почему? - я изогнула бровь, мол, продолжай. - Потому что мы вместе. Что бы кто ни говорил, и что бы не пытался сделать против нас, мы выстоим и будем вместе. Любимый прижался ко мне лбом, а мое сознание тут же заполнило его воспоминанием. Сразу же, после того, как я покинула кухню, Франкенштейн поднялся, толкая долгий спич о том, как в гробу он видал традиции и мнение других, и если я скажу, что желаю аборт, то он тут же не раздумывая поможет мне в этом. И что если бы не было бы Копья - то так и было бы в этом случае, приводя аргументы в мою пользу и защищая мое право на решения касательно моего тела. Дети явно прониклись этой его позицией, раздумывая над своими прошлыми аргументами, видимо, понимая со слов Франкенштейна и моей реакции за завтраком, что беременность для меня - тяжелая ноша. А вот Руссар был несогласен, и отбыл в Лукедонию, отмазываясь тем, что он "обязательно должен поставить в известие Лорда". Родерик, который проснулся от шума, созданного препирающимися Франкенштейном и Руссаром не понял, что происходило, и с крайне удивленным лицом стоял посреди гостиной, глядя как советник клана Ландегре со злостью хлопает дверью. Впрочем, Кадейрн уже хотел последовать по его стопам, но Сейра убедила его этого не делать, что-то шепча на ухо. Ее отец проникся, кивнул и смирно сел за стол. На этом воспоминание оборвалось и я со слезами и словами благодарности кинулась любимому на шею, крепко обнимая, довольная, что он многое способен выдержать. Мои подруги еще до моих модификаций хрипели от нехватки воздуха, если мне вздумалось их обнять со всей силы. Франки, считав мое воспоминание посмеялся вместе со мной, а потом поймал за ладонь. - Думаю, нам стоит проверить твое состояние здоровья. Ты ведь не против? - окрыленная тем чувством воссоединения, что еще секунду назад витало между нами, я отрицательно мотнула головой. - Абсолютно не "против", я очень даже "за", - я легко улыбнулась и Франкенштейн начал. Сначала был забор крови и его подробный анализ, потом измерения веса, объема живота и роста. Ученый довольно долго сидел за бумагами, то и дело отгоняя меня от документов, чтобы не заглядывала через плечо, и дал прочитать только готовые результаты исследования, чтобы я была полностью информирована насчет своего состояния. - Получается, мои остальные болезни пошли на убыль? Вижу, боррелиоз уже полностью излечен. - Да, в общем-то прогнозы утешительные. Конечно, сахар нужно будет проверять ежедневно и если будет подниматься к верхней отметке, нужно будет сразу резко ограничивать употребление углеводов. Зато почки, посмотри на это, - я получила анализ просева крови, - конечно, нужно будет еще сделать контрольное УЗИ, но думаю, что почечнокаменная болезнь отступила. Те лекарства, что тебе прописал Франкенштейн из мира Мэй оказались действительно высокоэффективными, я побоялся в свое время назначить тебе это лечение, но как видишь, результат потрясающий. - Таки-да... Но Франкенштейн... Ты видел уровень гемоглобина? - я указала на одну из табличек, где мои результаты отличались от нормы. - Это да, это проблема, - он протянул мне листок. - Я копнул глубже в этом направлении, и оказалось, что у тебя порфирия, которая скорее всего к концу беременности перейдет в острую стадию. Во время беременности все симптомы проявляются, так что тебе крайне нежелателен теперь солнечный свет. - Так вот как становятся вампирами... - сказала напополам со скептическим смешком, который перетек в несколько истерический, но пара глубоких вдохов привела меня в норму. - Хотя, все равно еще нет уверенности, что из этого проклятого чрева не вылезет какое-то чудовище, - указала на свой живот. - Спокойнее, никакой монстр не вылезет, ничего оно не проклято, а терапия аргинатом гема должна помочь, так что после рождения, все должно прийти в норму. Парочка язв скорее всего оставит несколько шрамов, но мазь с регенерином не оставит от них ни следа. Главное набраться терпения и не нагружать себя дополнительным стрессом. - Веселые нас ждут деньки, - я отложила листки на стол и посмотрела на любимого. - Какой срок беременности? - Согласно всем возможным измерениям и анализами ты в конце второго месяца беременности. Хотя измерения намекают на конец первого триместра, так что предполагаю, что плод будет слишком большой, чтобы родить натурально. - Ты хочешь сказать, что будет кесарево? - Я бы настоятельно рекомендовал, но Копье... - замялся Франкенштейн, а я возмущенно взглянула на него. - Не переживай, если твое состояние станет резко ухудшаться я разрежу эту оболочку вокруг плаценты своим Копьем и сделаю кесарево, но безопаснее будет, если ты попытаешься родить самостоятельно. - Хорошо, - я взяла себя в руки, возвращая себе самообладание, чувствуя, что возмущение готово вспыхнуть гневом. - Но пообещай мне, как только наступит угрожающая ситуация... Пообещай мне, что ты попытаешься меня спасти, несмотря на то, что станет с ребенком. - Обещаю, - ученый резко прижал меня крепко к себе, погладив по голове. - Ты, только ты самая важная для меня. И никто не сможет этого изменить.***
Вечером того же дня, когда дети поблагодарили за помощь и были отправлены по домам (Шинву нужно было завезти на автомобиле из-за ноги, облаченной в гипс, а там уже и остальных ребят подвезли Такео и Франкенштейн), я расположилась преспокойненько в гостиной, развалившись на диване, читая и делая собственные исправления в книге по типу "как становятся мамой". Бреда там было вагон и маленькая тележка, но зато возможность поиздеваться таким образом над этими, скорее всего, кустарно-диванными психологами очень неплохо меня развлекала. Родерик, на которого я облокотилась, и который время от времени хихикал от моих исправлений, подсказывал мне что есть что, и почему то, что там написали неправильно, уточняя мои знания по психологии и психотерапии. Все-таки благородный уже неплохо обкатался в этом деле за время работы в Е-Ран, и явно понимал, о чем говорит и о чем идет речь. Ноблесс, что сидели с обеих сторон от нас, спокойно пили чай, внимательно слушая и время от времени уточняя, причем оба. Я нарадоваться не могла, смотря как строгие Ноблесс довольно быстро, как для тысячелетних созданий, вливаются в коллектив. - Ольга! - мое затишье было разрушено мужским воплем с порога дома. Успела только подняться и заметить знакомые блондинистые волосы, как меня подняли на руки и закружили. Я в полном ауте смотрела на Рагара, на лице которого была улыбка, что плавно из сдержанной норовила перерасти в широкую. - Слышал от Руссара, что у тебя будет пополнение. Прости, но я не мог пропустить этого мимо ушей, примчался так быстро как смог. Это будет непростое время для тебя, и я буду тут, чтобы помочь, и защитить в случае чего. - И мы тоже пришли, - на пороге гостиной объявились Розария, Раджек и Кэриас. Неразлучная лукедонская тусовка, естественно. Но Розарии я была искреннее рада, о чем не преминула шепнуть Рагару, и тот покорно и с огромной осторожностью поставил меня на ноги, чтобы я могла в максимально быстром темпе подбежать к благородной и обнять. Мне было приятно, что они пришли, да и формулировка Рагара... Было заметно, что он взволнован вестью об ребенке, но заботы обо мне в его голосе, да и в эмоциях, чувствовалось больше. И такое искреннее отношение подкупало. Пока я обнимала Розарию, а одной рукой трепала за щеку Раджека на правах самоназванной тети, в гостиную зашли Сейра с Раэлем, что отправились на обход в этот вечер. Раэль с улыбкой отметил визит отца и склонился в поклоне, а я ухмыльнулась, решив что для Кертье-младшего пришло время пряника. - Рагар-хён, а у меня для тебя есть новость, - я отлепилась от Розарии и облокотилась на Раэля, похлопав его другой рукой по голове. - Твой сына наконец-то делает успехи в плане характера. Совсем недавно помог нам с Сейрой убедить Кадейрна поделиться костным мозгом во имя спасения М-24, - Сейра чинненько встала возле меня и закивала головой. - Раэль повел себя достойно звания благородного, - добавила Каджу, от чего Раэль покраснел как зажегшийся светофор, а М-24 выстрелил контрольным. - Этот жест очень мне помог, я не знаю, выжил ли бы, если бы не эта операция, - модифицированный спустился с последней ступеньки лестницы, направляясь на кухню за водой. Его глаза окончательно стали красными, принимая костный мозг. Я не знала, можно ли было его теперь называть благородным, но его умения, такие как считывание воспоминаний, чтение мыслей, внушение и гипноз, действовали безотказно, они вместе с Тао и Кирой проверяли в безвредный для жителей способ, прогуливаясь по парку. Потом и вовсе его в оборот взял Родерик, считывая его и давая считывать себя и заключил, что умения М-24 на уровне совершеннолетнего наследника, так что ребята были этим фактом очень довольны, вроде даже успели это отпраздновать, куда меня не приглашали, чтобы не дразнить и не искушать. Хотя Франкенштейн и запрещал, я лично считала что бокальчик вина много бы бед не натворил. Но кроме беременности был еще запрет под названием "Ты же не хочешь острой стадии порфирии, не так ли?", так что я искусно делала вид, что ничего не вижу, и что похмелье Алекси с утра - действительно обычная мигрень. В то время, пока я была в раздумьях, Рагар повернулся к своему младшенькому, с довольной улыбкой похлопав Раэля по плечу. - Я горжусь тобой, сын. Я всегда тебя любил и верил в то, что ты справишься со всем, и теперь, слушая эти вести, я понимаю, что все было не напрасно. Раэль от такой речи отца не сдержался, и обнял его, к ним еще присоединился улыбающийся Раджек, а мы с Розарией умилялись, обсуждая улыбки на вечно серьезных лицах лукедонских ассасинов. Вскоре вернулись и Такео с Франки, приятно удивляясь гостям. Дальше все протекало как жизненная рутина: Сейра вместе с Раэлем и Регисом отправились на кухню, с целью приготовить легкий перекус к чаю (так как дело было уже после ужина), а я дальше познавала "прелести" беременности и, сорвавшись с места, побежала в туалет, чувствуя, что ужин просится наружу. Вот жеж... Из хорошего только то, что скоро все закончится.