Временная Петля

Пусть такой способ "выхода" из Забвения привычным для меня не был, я не чувствовала себя не комфортно, пока падала. Но как только появилось что-то, смутно напоминающее ощущения тела я тут же резко дернулась в сторону этого ощущения. И оказалось, что я резко села в реальности, полностью вернувшись в тело. Мышцы заныло от такого рывка и я оперлась локтями об... А где я? Первым, за что ухватился взгляд, было удивленно-озабоченное лицо Франкенштейна, что склонялся надо мной, заправив локон волос за ухо. - Нужно в лабораторию? - В голосе была забота, но и недюжинное облегчение. Да и прислушавшись к своим ощущениям ничего кроме смутной боли мышц и головы, которой, наверняка стукнулась при падении, не было. - Нет, - отрицательно замотала головой, осматриваясь, и пытаясь понять где нахожусь. Видимо, отсутствовала я не долго, мы все еще были у Пантеона, а если быть точнее, то я лежала чуть ли не на ступеньках, ведущих в храм. - Это были язычники или твой божественный папа? - Мэй обратилась ко мне, обмахивая меня ладошками, что безусловно было мило. Я скосила взгляд за ее спину и увидела как М-24 что-то делает возле толпы туристов. Видать, наделала я тут переполоху. Надеюсь хотя бы мое тело не исчезало, а то пришлось бы сейчас благородным шерстить умы окружающих довольно тщательно. - Древнегреческие божества, - несколько равнодушно ответила Мэй, пытаясь осознать все, что происходило не только "в гостях", но и здесь. Правда, растерянность на лице Франкенштейна, побудила меня к тому чтобы объясниться яснее. - Деметер, Геката и Гермес. Знаешь, что мне сказали они, милый? - Я посмотрела на любимого, предвкушая его реакцию и улыбалась. - Даже боюсь спрашивать, - пробормотал Франки, как-то странно на меня косясь. - У нас есть божественный патрон. Аполлон, - блондин сначала недовольно нахмурился, но потом задумался. - По сути, логично... Бог-врачеватель, - задумчиво сказал Франкенштейн. - Ага и олицетворение мужской красоты, - моя улыбка перетекла в оскал, далек от простой улыбки. Хмм, мой флирт слишком тонкий, или все-таки понятный? Судя по тому, что очень быстро любимый послал мне аналогичную улыбку, а потом и вовсе быстро надо мной склонился для поцелуя, мой намек был более чем понятный. - Ребята, не при детях же, - громкий шепот Мэй прервал мои размышления. - М-24, закрой глаза. - Ч-чего? - Модифицированный благородный, конечно же, сразу возмутился, где-то за спиной я слышала смех Киры. Не долго думая, махнула ладошкой в сторону Мэй, как бы намекая, чтобы та увела отсюда эту толпу. От такого маневра я точно потеряла бы равновесие, снова приложившись об землю-матушку, если бы Франки не прижал меня чуть ли не молниеносно за талию ближе к себе, углубляя поцелуй. Успела только почувствовать как моя ладошка же замерла, словно у сломанной куклы и поспешила ее опустить любимому на затылок. В конце-концов, я тоже имею право углубить поцелуй, зарываясь в эти шикарные блондинистые кудри. На минуту наступила блаженная тишина, в которой мы с Франкенштейном могли отдать себя полностью друг-другу, но потом раздались шаги и хорошо различимый детский смех и хлопанье пухленьких ладошек. Я хотела отстраниться от Франкенштейна, чтобы дети не смотрели на эту картину страсти, но у кого-то, похоже отказали тормоза. Чтож, сделаю вид что и я их не слышу, с энтузиазмом продолжая зарываться в волосы и притягивать ближе, словно желая растворить любимого в себе. - Смотри, М-24, даже девочки лучше тебя разбираются, - услышала я голос нашего оборотнячего тролля. - О, а ты в этом деле великий мастер? - С легкой издевкой спросила Юна. - Юна... - Так. Давайте обнесем их шатром и оставим наедине, - я едва сдержалась от того, чтобы не прыснуть смехом, вместо этого, улыбнулась в поцелуй, и сделав глоток воздуха, проехалась языком по небу Франкенштейна. - Будут проблемы с местной полицией, - услышала я голос Джин-Хо, которого тут раньше не было. - Это не проблема. Проблема в том что, - Мэй на секунду замолчала а потом раздался ее громкий бубнеж, - раз, два, три, четыре... Четверо никогда не целовались. Ой, и Бенго. Ах, нет, Бенго целовался с Франкенштейном, - на секунду воцарилась тишина и чье-то тяжелое дыхание а потом быстрый топот. - Он наверняка пошел исповедаться, - теперь со стороны входа раздался голос Раджека и я стала водить пальцами в волосах любимого, уже не желая вникать ни во что, но хлопки в ладони за плечами заставили меня вздрогнуть. Франкенштейн, естественно, почувствовал это, и сильнее сжал руку на моей талии, а язык немного сбился с ритма. - Сочно ты его, - когда мы услышали голос Киры, то словно проснулись от длинного сна, и прервали поцелуй. Франкенштейн отстранил меня от себя, хотя я видела у него на лице большую неохоту делать это. Могла его понять. Я вообще охотно бы продолжила вне зависимости от того, где мы и что с нами. Мысли не хотели становиться на место, словно я проспала трое суток. Милый явно подслушал мои мысли, смотря мне прямо в глаза и держа за ладошку. - Идем, я тут неподалеку видел кофейню, - его предложение меня взбодрило и я охотно закивала. - Я тоже пойду с вами, - тут же отозвалась Суйи, идучи с Урокаем под ручку. - Он уже очистился, так что нам по сути, и делать тут нечего. - А вот мы пойдем, пока из наших не выстроилась очередь, - Юна поймала Киру, и потащила его в Пантеон. - Кто-то еще идет на кофе или мороженное? - Приняла помощь Франкенштейна, так как самой такой трюк, как "подняться" мог не получиться, отряхивая одежду. - Хочу кофе, - ответила Мэй после минутки раздумий. - Только со мной, - почти в тот же миг рядом с ней нарисовался малой Кертье. - А ты уже очистился? - скептично осмотрела его Мэй, а я скрестила руки на груди. Эта мини-драма грозиться затянуться. - Знаем мы о твоих греховных мыслях в сторону Сейры. - Я не позволил бы себе оскорбительно думать о ней, - вспыхнул глава Кертье. - Я не говорю об оскорбительных мыслях, я говорю о пошлых. Сейчас спросим твоего брата. Раджек, Раэль предавался греховным мыслям в отношении Сейры? - сам Раджек в ответ на такой вопрос посмотрел долгим взглядом на Раэля, потом на меня, потом на Мэй и в итоге перевел взгляд куда-то в сторону. - Насколько я знаю, да, - сдержать тихого, коварного смешка мне было не дано, а глава клана посмотрел на Кертье младшего, явно извиняясь. Тот в ответ смотрел укоризненно. - Мы пойдем в ваш кампер и уложим малышей, они уже клюют носом, - к нам быстро подошла Розария, немного удивленно смотря на слегка смущенного Раджека, а Гарда активно закивала. - Да, мы с Раджеком как раз об этом спросить хотели, - Франки улыбнулся оборотнихе, от чего та поежилась от страха, но тем не менее подбросил ключи от машины прямо в руки Розарии, что уже к подобному поведению что со стороны любимого, что с моей, попривыкла. Мэй похлопала все еще дующегося Раэля по плечу, а потом приложила ладошку ко лбу, смотря в небо. - Нелегко близнецам при таком солнцепеке. А нам самое время поесть мороженого. - Тогда идем-те, - я уже развернулась в сторону кофейни, несмотря на то что Франкенштейн все еще поддерживал меня под руку, прошла сквозь толпу уже расходящихся после небольшого шоу зевак, увлекаемая любимым, а за нами послушно потопали Урокай и Суйи, чуть ли не полностью повторяя нашу позу. - Мы тоже идем с вами. Остальные сказали что будут держаться группой и будут ждать нас тут, - услышав голос Тао я отвернулась, и увидела его на пороге пантеона вместе с Такео, Рейзелом и Раймондом. Перевела взгляд с этой компании на хакера и поджала губы. Что-то мне не улыбалась такая идея. - А они справятся? - Мы оставили за главных Рагар-нима, М-24 и Бенго. Думаем, ничего непоправимого не случиться, - сразу после этих слов Такео из Пантеона донесся смех Родерика и мне остался только тяжелый вздох. - Ну чтож, развалят храм - будут отстраивать своими руками. Во второй раз я бы предпочла не встречаться с этими божествами. - И с полицией Рима, - со знанием дела добавил Франкенштейн, явно разделяя мою точку зрения. - Не потеряйся, - шепнула Мэй сыну, обняла его и поспешила за нами. Следом за ней, сдержанно кивнув Джин-Хо, пошел Раэль. Джин-Хо, проводил нас и взглядом и ушел в пантеон. А я развернулась, смотря напротив себя, и заметив уже кофейню, стала издалека высматривать места. - А к кофе пицца будет? С двойным сыром? - поинтересовалась Мэй. - С морепродуктами, - добавил Раэль. - В кофейне, скорее всего, из еды будут только пирожные, - ответил Франкенштейн, а я, распахнув глаза в удивлении, чуть повернула голову назад, чтобы посмотреть на ребят. - Вам после такого сытного обеда еще мало? - Еще пару раз похлопала глазами, пытаясь как-то представить себе их уровень голода. До нормального уровня аппетита там было далеко. Впрочем, этому может быть вполне логическое объяснение... - Интересно, возможно это из-за того, что вы из другого мира? Нужно было бы это исследовать. - Ха-ха, Ольга, не смущай наших гостей, - Тао немного неловко рассмеялся. - Вот видите, он тоже голодный, - ткнула в него пальцем Мэй. И я голодный. Жуть как жажду рассказа или демонстрации того, что происходило, когда тебя не было, - немного замерла от голоса любимого в голове, пытаясь придумать, как сподручнее передать все происходящее. - В таком случае, закажете себе парочку пирожных, - я легко улыбнулась Мэй, чтобы не накалять обстановку,и чтобы никто не заметил моей заминки, что означала наш с Франкенштейном внутренний разговор. Но от выразительного взгляда я не удержалась. Обещающего и самую малость извиняющегося. Потому и за шепотки за спиной особого внимания я не обращала. В кафе, словно по велению самой судьбы, народа было не много. Дав ребятам отмашку и определенную сумму мы с Франкенштейном забились в самый тихий уголок на свежем воздухе, и когда уверились, что нас надежно скрывают всякие растения в горшках - сели и сделали заказ. Пока мы его ждали, темы разговора были довольно нейтральны, но как только официант принес поднос и мы на минутку замолчали, по прежней беспечности и расслабленности не осталось ни следа. Франкенштейн уже протянул было руку, чтобы прочесть мои воспоминания, но я помотала отрицательно головой. Если мне мозга за мозгу заезжала, когда я на долю секунды посмотрела в ту Пустоту, то что будет с Франки, у которого нет такого расширенного сознания, как у меня, я даже боялась гадать. Впрочем, любимый явно все понял, только взглянув в мои глаза, и той рукой, что тянулся ко мне, взял свою чашку с кофе. - Что там происходило? - Голос его был встревожен. Самую малость. Если кто-то не знал его так хорошо как я - и не заметил бы. - Встреча с богами. С довольно большими шишками. Выше не то что моего отца, но и Нуэрры. Геката сказала, что Нуэрра ходила у нее в ученицах, ну или все еще таковой является. Я не вникала. - И позвали тебя они зачем? - Глаза Франкенштейна были холодны, но злости или каких-то других отрицательных эмоций не было. - Они не особо звали, это я сама напросилась, насколько я поняла, - я отпила немного эспрессо и бросила мимолетный взгляд за заборчик, выставлен этим заведением. - Если говорить в общем и очень кратко - я очень сильно опозорилась по божественным меркам, но все обошлось. - Если бы все обошлось, ты бы не была так напряженна, - верно подметил Франкенштейн и я сжала губы в тонкую полосочку. - Нет, накосячила я конечно сильно, но это по незнанию, да и исправила этот свой косяк, но не в этом суть проблемы, - я перевела взгляд со здания рядом на жидкость внутри маленькой чашечки, словно избегая взгляда любимого. И как только осознала это - тут же посмотрела прямо ему в глаза. - Проблема даже не в том, что я сделала, а в том, какие теперь будут этого последствия. Несмотря на то, что отец закрепил за мной статус своей дочери, приплетая к этому Высших, он не стал особо афишировать этого факта и моей личности. - Он тебя стыдиться? - Ровным тоном спросил Франкенштейн и мне приходилось только гадать, о чем тот думает в этот момент. - Не знаю, хотя и нельзя этого исключать, - не разрывая зрительного контакта я смочила губы и кончик языка кофе, только ради того, чтобы ощутить вкус. - Но не это было главной причиной. Лакрицияр, он... Он не хотел меня пихать в какие-то рамки, хотел чтобы у меня было спокойное время, которое можно прожить как человек. - Твой отец? - Брови Франкенштейна немного приподнялись, подчеркивая его удивление. - Мне казалось, он наоборот, добивается того, чтобы тебя продвигать выше. - Я тоже так думала, - перевела взгляд на небо, раздумывая как лучше словами передать свои чувства. Слишком привыкла к тому, что можно только прикоснуться и передать любое ощущение и эмоцию. Отвыкла от их демонстрации и простого человеческого разговора, в котором можно излить душу. Возможно, я уже действительно слишком мало имею в себе от человека? Помотала головой, отгоняя такую мысль. Не время и не место. - Но отец не спешил с этим, а только давал мне самые необходимые инструменты и информации для стабильного и натурального продвижения. Действовал без спешки. А сейчас... Я можно так сказать, сама о себе заявила чуть ли не скандалом. - Тебе там что-то сделали? - Франкенштейн отложил кофе, приблизив ко мне свое лицо, от чего я невольно отпрянула, смотря на него во все глаза. А потом пришло понимание. - Нет, милый, ничего непоправимого не случилось, - с вымученной улыбкой сжала его ладонь, транслируя свои эмоции и нарочно не думая обо всем, что я там ощутила и видела. И быстро отстранила руку, как только почувствовала что воспоминания той Пустоты возвращаются. Впрочем, самую малость Франкенштейн успел увидеть, и смотрел на меня широко распахнутыми от шока глазами. Он тоже понимал, что ухватил только кусочек, но судя по тому, как он напрягся, ему и этого хватило. - Именно это я не хотела показывать. Не знаю что это, я даже не уверена, могу ли я об этом раздумывать, а уж тем более о том, что это такое, слишком чревато может быть. И подозреваю, что те боги, что я видела, даже в сотой доли не так опасны, как это... Нечто, - сконфузившись, выпила остальное еспрессо, встретившись глазами с официантом и приподняв чашечку. А потом, не долго думая, показала два пальца. Официант мне кивнул и я снова повернулась к Франкенштейну, что сидел с ошарашенным лицом. - Я так понимаю, что это Нечто - живое? - Да. Более того - оно меня заметило. Увидело, заметило и запомнило. И теперь не отбрешусь... Придется обрастать мощью и знаниями, так как ранее или позже, более высшие шишки потребуют у отца объявления меня божественному народу. - Понимаю... Ты как юная дворянка, существование которой граф держал в тайне. И раньше или позже герцогство позовет тебя и отца на их бал. - Именно. К этому моменту я должна подрасти. Но это не единственное, что меня заставит в ближайшем времени удариться в активное расширение умений и возможностей. - А что еще? - Франкенштейн пригубил кофе а я тяжело вздохнула. Когда я хотела уже открыть рот, и сказать то, что услышала от отца, подошла миловидная девушка, принеся мой заказ и тут же быстро исчезла внутри кафешки. Проследила за ней взглядом, увидела остальную часть нашей компании, которые явно отлично проводили время и помрачнела. Франки, проследив за моим взглядом, требовательно на меня посмотрел. - Отец сказал, что скоро по наши души явится Игнотус, - надела на лицо маску равнодушия, и старательно не смотрела на любимого. Впрочем, его аура была красноречивее слов - все сидящие неподалеку птицы спешно улетели прочь, люди задрожали, недоуменно оглядываясь. Я посмотрела на другую часть нашей компании и отметила как Ноблесс смотрят в нашу сторону с поражающей, даже как на близнецов, синхронией. И только потом посмотрела на Франкенштейна. Явно получил от Рейзела какое-то сообщение по ментальной связи, я чуть ли не осязаемо чувствовала как их связь завибрировала, словно видела эту ниточку, на которой держался контракт. Любимый прикрыл глаза, с усилием расплетая непослушные пальцы, сведенные в замок и расслабляя ладони. - Не сегодня, и даже не завтра, но нужно уже готовиться, если хотим выстоять. - Мы не хотим, - Франкенштейн серьезно посмотрел на меня, словно пытаясь пригвоздить меня взглядом к стулу. - Мы - выстоим. У нас нет другого выхода. Есть ради кого теперь бороться, напомню тебе, - его тон был жестким, и немного требовательным, но я понимала, что он прав. Так же как осознала, как много в этой ситуации моей вины. И что даже если Франки меня осуждает - у него есть на это полное право. Слезы хлынули так резко, словно кто-то просто переключил в мозгу кнопку, ком в горле появился слишком быстро и был слишком высоко чтобы у меня был хоть какой-то шанс это сдержать. Я уронила лицо в ладони. Только это успела сделать, чтобы не разреветься позорно у всех на виду. Но упасть в пучину самобичевания и сожаления мне не дали родные руки, что обняли меня за стан. Франки явно не в человеческом темпе сменил свое место, и теперь сидел не напротив меня, а рядом, гладя по голове. Сдержать свои эмоции я не могла, все напряжение уже сорвало дамбу и вылилось вокруг, так что единственное что я могла сделать - это зажать себе ладонью рот, чтобы не рыдать вслух. А может лучше будет не сдерживаться? Милая, я серьезно опасаюсь насчет твоего психического здоровья. Именно этого я боялась, когда только узнала о беременности. Этот ответ Франкенштейну особо не адресовался, а был скорее всего общей мыслью, выедающей мое сознание, как выедают сознание людей суицидальные и автодеструктивные мысли. То есть, это становилось моей навязчивой идеей. Осознанным страхом быть матерью, фобией подвергать другие жизни и души опасности только от того, что слишком сильно связаны со мной. Умом я понимала, что размышления на эту тему ведут только к тому, что я стану осознанно отталкивать от себя самых близких, чтобы защитить, и что допускать такого нельзя, но мое сердце разрывалось от доводов разума. Прикусив свой кулак, я склонила голову, чтобы как можно меньше людей вокруг могло меня увидеть, но меня немного отрезвил внешний фактор. Что-то капнуло мне на лоб. Сидим мы под козырьком, так что это не дождь... Подняла взгляд, заметив, что Франкенштейн сидел возле меня с красными глазами и мокрыми щеками. Такая картина была для меня едва ли не шоком. До слез довести Франкенштейна? Могу ли я считать это как мое очередное сомнительное достижение? Любимый огладил мою щеку, стирая слезы, и заодно показывая мне свои чувства как на ладони. Узнавание. Понимание. Провел аналогию со мной и с тем, что чувствовал Рейзел, когда добровольно выбрал жизнь затворника. Чтож, меня проняло. Я поняла к чему ведут такие мысли. И поняла, как много людей я бы расстроила, а возможно, даже опечалила таким исходом. Потому что у меня, в отличии от Рейзела, есть место, где не достанет меня никто без моего согласия или желания - Забвение. И в итоге, последняя мысль Франкенштейна, которую можно было вычленить из этого потока эмоций, что бушевали в нем по моей милости. Не делай этого. Не приказ, не просьба, а мольба. Я отвернула голову от Франки, пытаясь это переварить и немного унять начинающую истерику. Взгляд сам по себе упал на расстроенное лицо Рейзела и немного раздраженное - Раймонда. Да, точно. Мне нельзя поддаваться, у меня слишком много дел. Повернулась к Франкенштейну, что хмурился, смотря на меня, и пытался сглотнуть ком. Без сомнений прильнула и оставила на его губах поцелуй. Немного истеричный, ненасытный, это даже не столько на выражение любви походило, а как на просьбу не дать утонуть в этой трясине. И на мою просьбу ответили чуть ли не молниеносно. Франкенштейн крепко обнял меня, старательно отвечая на поцелуй, робко пытаясь поддержать меня. А я стала пытаться отодвинуть от себя свои страхи, те страхи, которые помогают мне подниматься после падений и бороться не смотря ни на что. Сейчас, именно в этот момент, никакой борьбы нету. Есть только мы, наши друзья, наши близкие, и время, выделенное нам. Время чтобы поднакопить приятные воспоминания, время чтобы насладиться свободой, время чтобы отдохнуть. Квинтэссенция отдыха. И именно этим должны быть заняты наши мысли. Отдыхом, и возможностью набраться сил перед следующим рывком. Чтобы сделать этот рывок максимально большим и смертоносным для врага. И вся наша боль, что мы с Франкенштейном уже давно разделяем на двоих, пусть растает под этим солнцем, пусть раствориться как капля воды в океане.

***

Когда нам удалось успокоиться, мы стали обсуждать наши планы. Раньше планировалось, что после испанской лестницы мы сразу отчалим дальше, так как все уже слишком задерживаемся, и такими темпами поездка грозит задержаться... Но планы изменились. Единогласно было принято решение сегодня порядочно расслабиться. Я конечно пыталась настоять на варианте "оторваться по полной", но Франки пресек мои попытки. Точнее, он очень хотел мне потакать в желаниях, ввиду того, в каком я была состоянии, но обязательном пунктом в моем варианте было присутствие любимого, а на такое он согласиться не мог. Не теперь, когда забот выше крыши. Поэтому мы пришли к скромному компромиссу под названием "вечерняя прогулка по барам". Тут уж я была в меру удовлетворена и Франкенштейн не возникал, так что обе стороны остались довольными. После этого мы засобирались уже уходить, и хоть передо мной была перспектива хорошего вечера, осадочек от такого непростого разговора остался. Я-то ладно, просто шла не особо радостная, но бодрая после трех еспрессо и латте, а вот Франкенштейн был как в воду опущенный. Но не мне удивляться его состоянием, а уж тем более - осуждать. По моей же милости он такой безрадостный. Хоть просидели мы в кафе не так уж и долго, где-то около часа, на дворе все равно уже было заметно изменение. Солнце больше не жарило, а грело, краски вокруг становились более теплыми, из-за солнца, что уже склонялось к горизонту. Светило уже не было ослепительно-белое, как в зените, а ближе к оранжевому. Но все еще не закат. Взгляд мягко переместился с солнца на небо, а после на купол пантеона. Стоит, не сожгли и не разрушили. Облегченно вздохнула и почти сразу поймала на запястье нашего штатного аналитика, вырывая у него испуганный вскрик. Ух, слишком сильно сжала, видимо, не ожидал. - Тао, иди всех выколупывай из храма и зови возле камперов. Будем вас там ждать. - Понял-принял, мэм! - Мисс! - Так точно, Мисс! - немного испугано исправился Тао, а Такео только головой покачал, смотря на товарища, но пошел с ним. - Пора рассказать Родерик-ниму сказку и ложиться спать, - Мэй чуть улыбнулась. - Близнецы наверное уже пятый сон видят. - Какое спать? - Не поняла, это мои шикарные планы, которые я отвоевала у Франкенштейна, пытаются сейчас похоронить под повседневностью? Не позволю! Немного подпрыгнула на месте, словно желая наглядно показать что энергии у меня сейчас - хоть жопой жуй. - Вечерние развлечения, ребятки! Вечерний Рим не менее интересный чем дневной! - Я посижу с детьми, - покладисто отозвался Франкенштейн, снова пытаясь включить свою шарманку, на что я только головой помотала, отсекая его попытки. - Исключено. С детьми посидят либо проштрафившиеся, либо желающие. Но из желающих я выберу сама, - потерла ладошки уже чувствуя себя лучше, и понимая, что не притворяюсь, а вполне натурально предвкушаю развлечения. - Никто не скроется от моей божественной социализирующей лапки! - О, куда пойдем? - вслед за мной оживилась и Мэй. - В места для взрослых? Выгуляем Родерик-нима в квартал красных фонарей? - Нет, наша цель - последняя из списка, - стала я делиться нашим планом с Санву, чувствуя чуть ли не кожей как Франки, идущий рядом с нами расслабился. - Испанская лестница! - Звучит как пыточный инструмент, - хмыкнул Раэль. - Кертье, я вижу, что на тебя плохо влияет посещение музеев, - ухмыльнулась не нашему Кертье, но так как это его никоим образом не задело, и продолжать он не стал - посмотрела вперед, пытаясь увидеть на парковке знакомые автомобили. Припарковались мы недалеко, так что за время нашего разговора уже успели пройти от кофейни к камперам. На ступеньках нашего с Франки кампера сидели Гарда и Розария о чем-то тихо переговариваясь. Меня они заметили, и уже издалека помахали ладошки, но потом, почти синхронно прижали указательные пальцы к губам. Понятно, раз эта неугомонная тройца уснула, то лучше их не будить. Кивнула девушкам, и сказала тихо, но чтобы и остальные услышали, а не только две рыженькие. - А Раджек где? - Наверху с детьми, - ответила благородная. - Читал им сказку, но так увлекся, что теперь его не оторвать. Ему очень понравились братья Гримм. - Кто бы сомневался, - на это мне оставалось только хмыкнуть. Сама в свое время ими зачитывалась, ведь те сказочки, что там собраны, далеко не все такие спокойные и невинные. К моему удивлению, после этого я услышала как Мэй хихикает, стараясь быть тихо. А повернувшись в сторону звука еще и увидела как Раэль покраснел, по привычке потянулся к вороту, чтобы спрятать лицо, но на нем была рубашка. Тогда Кертье отвернулся и, потоптавшись на месте, неуверенно произнес: - Я пойду... Спрошу у Джин-Хо... Мне надо, да, - припечатал и пошел быстрым шагом. Видя мое недоумение, Санву стала мне объяснять. - Он зашел не вовремя, когда мы с Раджеком красную шапочку, кхм, изучали. Ну, зато научился стучать прежде чем войти, - от такого признания я немного недоуменно посмотрела сначала на Мэй, потом на Раэля, что уже удалился на порядочное расстояние, потом снова на Мэй. - Я конечно все понимаю, но вот что в красной шапочке такого, что могло его смутить? - Ты явно недооцениваешь молодежь, милая, - Франкенштейн подкрался ко мне со спины и протянул руки так, словно хотел обнять, но ладони "случайно" скользнули на грудь. - Эй, я еще молодая, в полном соку девушка! Это ты тут старпер. - А ведь и правда, - Мэй почесала нос и что-то мысленно подсчитывая сгибала пальцы. - Выходит ты и Джин-Хо самые молодые. Но мы с Фланелем в середине, так сказать. Ведь есть среди нас и такие, что ходят со скрипом, и песок с них сыпется, и органы наружные отказывают, - я понятливо ухмыльнулась, поняв этот намек на Родерика. - Ну, еще и дети, - поспешно добавила Розария, смотря мне за спину, словно пытаясь взглядом что-то мне показать. А вот за сравнение с ребенком я благородной еще уши натру, как только появится возможность... - Притом не только тройняшки, но и ученики. - Мэй, молодец, правильно подметила, - я не могла не похвалить девушку за смекалку, но и не могла проигнорить замечания Розарии. Пенделя дружеского я ей отвесить всегда успею, а вот динамить это нехорошо. - Вот и наши стекаются, - конечно, донесла я до народа очевидную очевидность, так как такую толпу сложно не заметить, но потом повернулась чуток, чтобы не только я их видела, но и они меня и показала жест молчания Такео, как самому глазастому. Снайпер, естественно, быстро заметил это, и тут же немного присмирил толпу вокруг себя. - Вроде все на месте, - рассматривая подходящих кивнула Мэй. - Ой, а кто-нибудь видит Райзел-нима? - Брат с Раджеком, - коротко ответил стоящий немного позади Раймонд. Вдох облегчения у меня вырвался сам по себе, стоило мне представить себе только что тот снова потерялся. А потом скинула с груди руки Франкенштейна что начали уже более смелые и непристойные движения. - Раз все в сборе, то я оглашу план, - внимательно посмотрела на толпу тех, кто был в пантеоне и обратилась М-24. - Лысый, все были послушные? - Еще попробовали бы не быть, - уверенно сказал модифицированный, но глазками скосил в сторону замявшегося Шинву. Хмм, ну раз его не сдал, то значит ничего критического. - Лысый, - фыркнула Мэй, - нянька. М-24, ты не нашел свои корни? Хочешь мы подберем тебе имя? Тебе какие больше нравятся? Корейские? Славянские? Французские? Хочешь быть Жульеном? - Ты тоже смотрела этот фильм? - С улыбкой спросила у Мэй, припоминая себе эту отличную комедию, которую не раз просмотрела во время моей бытности подростком, а потом посмотрела на здоровяка, словно пытаясь его сравнить с актером. Нет, наш друг все-таки покрупнее этого актера будет. - Не, М-24 заслуживает только на свое имя. И мы его точно узнаем, - почувствовала, как на моих губах появилась улыбка, и мужчина, что уже начинал поддаваться грусти, легко улыбнулся в ответ. - Итак, раз провинившихся нет, то может кто-то хочет по своей воли остаться с детьми? - А много народу должно остаться? - С некоей грустью спросил Шинву, получая тычок под ребра от Эшлин. - За что? - За все хорошее. - Нет, не много, - быстро ответила рыжику. - Посидеть только, да в случае чего, если проснутся, молока подогреть. Есть желающие? Может кто-то устал? - Я бы остался, - вызвался Джин-Хо. - Мне опыт нужен. Только не один, - тут же добавил он, и понять его можно было. Я бы тоже опасалась остаться с тройкой детей в одиночестве, тем более не смекая многого в уходе за ними. - Сын, что это значит? - Мэй, прищурившись, посмотрела на него. - Я скоро стану бабушкой? - Не сейчас, - почти сразу же парень выставил перед собой ладони в защитном жесте. - В планах через три года и четыре месяца. - Какой четко спланированный план, - изогнул бровь Раэль. - Ты, кстати, тоже можешь остаться. - Почему это? - удивленно спросил Раэль. - Ну, мамочка тоже может подарить мне брата или сестричку, - пояснил Джин-Хо. - А у тебя опыта еще меньше, чем у меня. - Я тоже остаюсь, - твердо посмотрел на Франкенштейна глава клана Кертье. - Та-ак... - Меня, конечно, радовало что наши гости так охотно желают приобщиться к процессу воспитания и получать новый опыт, но нужно было выбрать им кого-то еще в подмогу, кто хоть мало-мальски привык к нраву наших с Франкенштейном детей. Потому и быстро перевела взгляд с парней на нашу разношерстную толпу. - Кто-то еще может хочет? - Лудис как-то настороженно на меня посмотрел и уже начал подносить руку, но услышав Розарию, тот резко поменял мнение. - Лудис, не смей, - благородный немного смущенно спрятал ладонь в карман джинс. - Раджек желает остаться, - тихо, но отчетливо сказал Ноблесс, спускаясь по ступенькам нашего кампера, и Гарда вместе с Розарией быстро поднялись чтобы освободить ему путь. Рейзел кивнул им и встал в строй. - Ну, развлекайтесь, - Мэй тоже не имела ничего против решения своего сына и Раэля. - Ну-с, где эта пыточная лестница? Идемте скорее, используем ее на самых древних и выносливых. - Мэй-Мэй, постой, - я поймала девушку за плечо, прежде чем она успела куда-то убежать. - Мы не пойдем пешком. - Да. Все садимся в камперы, загоним машины на круглосуточную стоянку и доберемся на метро, - организаторским тоном добавил Франкенштейн. - Возвращаемся тоже на метро, и делаем тут привал на ночь. Водить ночью, после целого дня блуждания по городу, будет слишком опасно. - Метро? Что это? - Метро - интересная вещь, - с готовностью развернулась Мэй к Раэлю. - Спускаешься под землю на лифту, на выходе получаешь лопату или кирку, карту подземки и начинаешь прорубать ход в нужном направлении. Все золото и алмазы, что найдешь, сдаешь государству. - Ты никуда не пойдешь! - Раэль схватил ее за руку, но девушка выдернула ее. - Да ладно тебе, это интересно. - Она пошутила, - пояснил Джин-Хо и, как только Кертье расслабился, добавил - в римском метро нет золота. - Ребята, не мучайте уже так Раэля, - я улыбнулась Кертье, решив его поддержать. Ему сегодня итак будет несладко, учитывая нездоровое влечение Виктории поджигать именно его. При нас с Франкенштейном она, конечно, держится, но что будет когда нас не будет предположить не берусь. - Римское метро оно такое, каждый раз когда хотят начать копать путь для второй ветки натыкаются на работу для археологов. - Но зато там намного безопаснее, чем в автобусах. Нету стольких воришек, - задумчиво кивнул Франкенштейн. Мэй, заметив, что Раэль снова собирается что-то сказать, быстро заговорила сама: - Ну что, мчимся на стоянку и на экскурсию? Время идет. Гоу-гоу, народ! - Умная мысля! Всех попрошу занять места согласно купленным билетам, - стоило мне увериться что окружающие мою шутку поняли, повернулась к Раэлю и Джин-Хо. - А те, кто вызвался сидеть с детьми, милости попрошу в мой кампер, - предвкушающе ухмыльнулась, и почувствовала волну эмоций страха и опаски не только от адресатов, но и от тех, кто обычно эмоциями такого рода не грешит. - Проведу коротенький инструктаж насчет опеки над детьми. - Парни, удачи вам, - Мэй улыбнулась Раэлю и сыну и, взяв под руку Бенго, потащила его за собой. - Мы справимся, - растеряв уверенность обратился Джин-Хо к Кертье. - Это всего лишь дети, - пожал плечами благородный. - Ох, ну вы только попробуйте не справиться. Головой отвечаете, буквально, - такая неуверенность от наших нянек была для меня недопустима. Нужно было немного настроить на волну ответственности, даже если придется - страхом. Но не без объяснений, конечно, я же не совсем отбитая. - Ладно, идем, покажу вам что, где и почему. И немного введу в курс дела насчет того, что нужно делать в случае ЧП, - пропустила парней в кампер, сама тут же заходя внутрь, захлопывая за собой дверь. Путь на парковку слишком далеким не будет, а рассказать им нужно многое. А после, естественно, навести небольшой марафет, после того как провалялась на ступеньках пантеона. В конце-концов, нас ждет веселый вечер!