***
Вокруг был мрак. Но вовсе не пугающий - мягкий, обволакивающий. Такой, который бывает, когда сидишь в своей комнате при одном лишь свете заженной рождественской елки или тлеющего камина. Мрак, намекающий на расслабление, на отдых. Но я чувствовала в себе много сил, не хотелось отдыхать, а потому я бродила в поисках света. Под босыми ногами начала ощущаться трава, свежая, но не мокрая от росы, потом мелкие, гладкие камушки, словно заботливо подточенные водой. Сейчас ночь? Но почему я тогда не вижу ни звезд, ни луны? Я же не в центре города, чтобы тут было слишком ярко и их что-то их затмевало... Поиски продолжились, и вместе с ними появились новые ощущения. Здесь, где бы это ни было, я была не одна. Лакрицияр, Акэли, Нуэрра, даже Фуъия. Это явно какое-то божественное пространство, так что лучше не буду называть ее настоящего имени. Были еще две ауры: одна мощная (хотя не сильнее Нуэрры), от которой волосы вставали дыбом, и хотелось бежать без оглядки, и вторая слабее моей. И обе были мне незнакомы. Увлекшись мыслями я чуть не пропустила момент, когда преуспела в поисках - в просвете между деревьями появился свет. Я подошла к какому-то лесу? Раньше я не напоролась ни на одно дерево или корень, а сейчас явно ощущаю их голыми ступнями. Решительно миновала ряд деревьев, и ахнула от восхищения. Передо мной простиралась прекрасная картина - небольшое озеро, которое тремя шагами можно преодолеть, небольшой ручеек и... Эти дивные растения, которые и были источником света. Лепестки как у ромашки, но словно вырезаны из гриба. Да и складывались эти лепестки в форму шапочки гриба. Я присела перед первым с краю, присматриваясь к его свечению, и пытаясь понять, каким образом все эти растения светятся в одинаковом свете - мягким, не режущим, привыкшие к мраку глаза, голубым светом. Но как бы я их не рассматривала, не было ни одного предположения. Это было что-то внеземное. Мои пальцы прикоснулись к стеблю, я хотела сорвать одно растение, чтобы проверить, продолжит ли оно светиться, как меня легко ударило током. Не больно, скорее неожиданно, заставляя сердце слегка сбиться с ритма и одернуть руку. Потерла кончики пальцев, которыми прикоснулась, и решила повторить действие, но теперь желая только погладить. И, как я ожидала, током меня не ударило. Напротив, почувствовала огромный прилив сил, который воодушевил, и точно бы заставил остаться подольше и погладить растения, утопая в ощущении всемогучества, если бы не голоса. Ухмыльнулась, убирая ладонь от растения, от чего оно расстроено и скромно пискнуло, очевидно заставляя проявить к нему жалость. Хитро, эти создания знают как приманивать к себе, я бы даже возможно клюнула, если бы не эти голоса. Они не вопили, не проклинали, а благодарили и просили оказать им милость. Только вот вне зависимости, вопят или умоляют голоса, я умею ограждать от них свой разум. Все-таки многовековое обладание Копьем из памяти не сотрешь. Я не уделила большего внимания этим цветам. Есть ощущение, что здесь им самое место, и в никаком другом месте. Только вот это здесь, это где? Я помню как засыпала, но могу ли я это назвать сном, если так явственно чувствую ауры других богов? Почему мне кажется одинаково возможным тот факт, что это сон, как и тот, что меня могли куда-то запихнуть, в какое-то постороннее место? Хотя, постороннее ли? Я на этой полянке от силы пару минут, а ощущение такое, что знаю ее с детства как минимум. Мотнув головой, я направилась в направлении, откуда течет ручей. Возможно, это меня куда-то приведет. Оставив позади полянку я шла возле ручейка, рассматривая его во мраке, и чуть не пропустила момент, когда совсем рядом со мной махнул хвост Акэли. Сама его обладательница словно пряталась от меня за деревом, или скалой. Без раздумий побежала в эту сторону, но поскользнувшись на камнях, упала в воду. Встать не было сил. Ручеек был не глубже, чем по колено, но хотелось лечь на дно и наслаждаться потоками воды, что ласкали тело не хуже опытного массажиста. Смыть все наносное, расслабиться... Рассудок больно кольнуло опасением. Что это за место такое, что так упрямо заставляет остаться здесь? Еще и боги здесь прячутся от меня, словно мы прятки с ними сыграть решили. Вот, хвоста Акэли уже не видно, и где она - неизвестно. Плюнуть, что ли, на все, и устроить себе водное натур-СПА...? НЕТ! Эти мысли недопустимы. Не в месте, которое так упрямо привлекает меня. Пока мне божества постарше не скажут, что тут безопасно - не расслаблюсь ни на мгновение, вдруг ловушка? Воинственно поджала губы, и прилагая все усилия поднялась из соблазнительного ручейка. Обнаружила на себе легкое красное платье, которое стало неприятно липнуть к ногам. Начинаю верить, что это сон, так как в моем гардеробе нет платья подобного цвета или фасона. Еще сейчас окажется что я - это не я. Вслух подобной мысли хохотнула, но руки все равно словно случайно проехались по ушам, лицу, волосам. Отбой тревоги, тело, вроде как, мое. Направление движения я явно выбрала правильное. С каждым шагом четче чувствовалась аура отца, Нуэрры и Акэли. Так же был слышен слабый шум. Преодолев ровный, словно искусственный ряд деревьев я вышла... На рельсы? Вокруг летали мерцающие во тьме лепестки красного цвета, чем-то напоминающие пыль от благородных, но явно не являющееся ею. Неподалеку была станция, где стоял поезд, и я торопливо побежала, стараясь успеть на него. Зачем мне в него садиться - тот еще вопрос, но чувствовала, что так надо. Забежав в вагон, я услышала сигнал, и двери сразу за мной закрылись, а состав тронулся. Я была в первом вагоне, и сейчас двигалась в хвост поезда. Довольно модернизованного поезда, должна признать - нету дверей между вагонами, а арки-гармошки, везде экраны, на которых в транспорте показывают расписание движения, остановки, рекламы... Возле одного из экранов я остановилась, неверяще глядя на то, что там транслировалось. Мы вместе с Франкенштейном стояли в зале нашего особняка, перед нами стояла Мэри, что-то нам выкрикивая. От неслабого изумления я села на сидение в этом поезде, прямо напротив экрана. Съемка ведется с той же точки, где у Тао стоит камера. Мертвая, но сейчас почему-то живая, модифицированная, махнула раздраженно рукой, и ушла в сторону выхода. Судя по тому, как вздрогнуло мое тело на экране, она явно сильно хлопнула дверью. Я прижала ладонь ко рту, дальше наблюдая за происходящим на экране, не понимая почему эта сцена меня так сильно пугает и успела увидеть как ко мне подбежала смутно-знакомая блондинка. Я нахмурилась, силясь вспомнить, кто это, но запись оборвалась, на экране до злости знакомый синий фон с белыми буквами. Ауры знакомых мне божеств стали ощутимее, и я поднялась, пытаясь выкинуть из головы запись. Правда, не преуспела - словно заевшая пленка она проносилась перед глазами, и не могу понять, почему мне от нее было так горько и неприятно. Я побежала против движения поезда, пытаясь уже куда-то добежать, но поезд казался бесконечным... Пока я не осознала, что стою на месте. Не буквально, нет, я бежала, но из-за того, что делала это против движения поезда - не сдвигалась с места. Остановилась, осмотревшись по сторонам, и пытаясь понять, как мне попасть к другой конец поезда, как вдруг динамики зашипели. Шли помехи, словно они неисправные, но с каждой секундой я отчетливее слышала голос, как и то, что он вещает. - Оля, проснись. Ну же, Лелик, давай, - "Лелик"? Так меня называл только Андрей, но голос, что меня зовет принадлежит Франкенштейну. Меня затопило в этом несоответствии и я испугалась, думая что здесь подвох. Но все правильно, мне нужно проснуться. Стоит просто открыть глаза. Как только я пожелала открыть глаза - то сразу проснулась. Франкенштейн обеспокоено нависал надо мной, но заметив в глазах осознание происходящего, слегка улыбнулся, разжимая объятья. Я провела рукой по своему лбу и отметила, что у меня испарина, как при лихорадке. Да и сама я вроде как горячая, а руки - ледяные. Неужели мой организм воспринял этот сон как кошмар? Или как непосильную нагрузку? Черт, я даже не знаю, какой из этих двух вариантов беспокоит меня больше. - Я вообще-то сейчас начну ревновать, - заинтриговано посмотрела на любимого, не понимая к чему он клонит. - На прозвища, что тебе дал я, ты не реагировала, а "Лелик" услышала сразу же. - Врунишка, - я подергала его за щеку, намекая о его словах о ревности. - Что поделать, если мне это прозвище нравится? - я провела рукой по щеке любимого, что уже даже не притворялся ревнующим. Хорошая попытка отвлечь меня от этого сна, но увы, неудачная - я снова и снова проматывала все, что в этом сне меня удивило. - Это был странный сон, - подтвердил мои мысли Франкенштейн. - Меня интригует, почему ты не могла им управлять, если знала, что это сон? - Ты видел его с самого начала? - любимый коротко мне кивнул, а я вздохнула. Немного удобнее легла, пялясь в белый потолок - за окном было уже светло, утро в самом разгаре. - Я подсознательно опасалась им управлять. Слишком сильно чувствовались ауры. - Какие ауры? - Франки вежливо недоумевал, и я поняла, что раз он их не чувствовал, то скорее всего, даже не понимал цели моих поисков. Ну, при таком раскладе получается еще страннее. - Лакрицияра, Нуэрры и Акэли. Я явственно чувствовала их ауры, и искала их, в этом была моя цель. - Мы все рядом, - попытался с улыбкой заверить меня Франкенштейн, на что я только замотала головой, разочаровано нахмурившись. - Это не тот сон, который можно разобрать на психоанализе, - я серьезно взглянула на мужа, что, казалось, не верил мне. Но моя решимость в глазах заставила его послушать меня внимательнее. - Это сон извне. Навеян кем-то. А если учитывать предупреждения Паулы - то возможно и о будущем. - И что в этом сне должно было быть о будущем? - слегка презрительным тоном бросил Франкенштейн, хотя я слышала в его мыслях то же согласие касательно тому, что я увидела на экране. И такое же непонимание. Уж не знаю, кому бы понадобилось воскрешать Мэри, но точно не мне. И уж тем более, меня не стало бы колебать ее мнение. А та блондинка... Как для Фрэнсис или Виктории она была слишком взрослая - на вид ей было около тридати-сорока. Кем же она могла быть? Хотелось бы мне знать... - И так же хочешь в душ со своим прекрасным мужем, я угадал? - Франки снова предпринял попытку отвлечь меня от размышлений, и должна признать - в этот раз удачную. Ведь в этом домике были такие комфортные, не маленькие кабинки. Как раз, чтобы вместе освежиться с самого утра.***
Стоило нам выйти из душа, мы сразу же с любимым убрали в комнате следы вчерашних страстей, и вступили в небольшой спор. Спор касательно одежды. Любимый настаивал на более откровенных вариантах, как для меня, так и для себя, аргументируя это тем, что сегодня мой дебют в "открытости касательно своей сексуальной жизни". Короче говоря, по его мнению мы должны были максимально светить засосами. И я как бы не то, чтобы желала забрать свои слова обратно и снова их скрывать, но и с предложенными вариантами согласна не была. На мое предложение сделать сейчас парочку в более заметных местах Франки и вовсе был готов искренне обидеться. Но я упрямо стояла на своем - мы же идем в парк детских развлечений, одеваться как-то максимально неприлично было просто дурным тоном. В конечном счете нам удалось найти компромисс - все-таки, серьезно мы сумели поссориться только однажды, и то под влиянием эмоций. Франки надел узкие брюки, обтягивающие ноги, и такую же обтягивающую блузку на короткий рукав. У меня тоже была облегающая блузка, с довольно широким вырезом, и в комплект - короткая юбка. Так как на ней настаивал Франки, я имела полное право выбрать обувь, с удовольствием останавливаясь на лодочках. - Все? А теперь пошли, все нас уже заждались за завтраком, - Франкенштейн малость недовольно проворчал, схватив меня за ладошку и потащив за собой вон из домика. Я в последний момент успела извернуться и подхватить с полки ленточку, что девушки использовали к украшению букета. Вот, теперь у меня есть отговорка, что мне нужно к зеркалу, чтобы ее красиво завязать! Франкенштейн посмотрел на меня, закатив глаза, но потом беззлобно рассмеялся. - Ну что? - слегка недовольно нахмурилась, не "слыша" причины веселости Франкенштейна. - Оленька, я даже не ожидал, что ты так будешь оттягивать момент, - мой муж хитро мне улыбнулся, а я окончательно надулась. Даже не почувствовала, как он прочитал эти мои мысли. - Тебе не нужно зеркало, я сам тебе завяжу, - благосклонным тоном отозвался любимый, забирая у меня ленточку и повязывая ее как раз там, где я хотела - на шею, как чокер. Он внимательно наблюдал за работой своих пальцев, и благодаря этому я могла читать его мысли, и таким образом словно смотреться в зеркало. Хм-м-м, как ни крути, удобно. Завязав аккуратный бантик, он мягко его передвинул на тыл шеи, скрывая бант за волосами, оставляя на моей шее только широкую полоску ленты. Достаточную, чтобы скрыть часть внушительного засоса. - Каким чудом ты так покладисто выполнил мою просьбу? - поймала ладонь любимого, вместе с ним направляясь в сторону большого дома, где была кухня и обеденный зал. По сути, оттуда уже раздавались разговоры, смешки, и другой шум-гам, так что пропустить было бы сложно. Франки сильнее сжал мою ладонь, хитро мне улыбнувшись, раздумывал, как лучше будет мне это сообщить - мысленно или шепотом? Это что такое ты сообщать надумал, что решиться не можешь?! Впрочем, на мою мысленную провокацию тот не поддался, и склонился к моему уху. - Пытаясь скрыть, ты только еще больше подчеркнула засос, - опаляя дыханием ухо, прошептал он. - Да и мне подобное нравится... Уж больно напоминает ошейник, - в ауре Франкенштейна тонко переплеталась насмешка вместе с возбуждением, и я поджала губы, не зная как мне реагировать. Но судя по тому, что Франки начал от меня шутливо отдаляться, словно боясь моего гнева, я позволила себе немного выплеснуть на него излишки своих эмоций. И это помогло! По крайней мере, в обеденный зал мы с любимым ввалились чуть ли не в обнимку, так и полыхая весельем. Только вот стоило мне отметить, как сильно мы привлекли к себе внимание окружающих, я сразу же почувствовала себя неуверенно, из-за охватившего меня смущения. Украдкой, как мне казалось, глянула на любимого, и заметила, что он-то ничего не смущается. Напротив, светится как начищенный самовар, а на лице такая лыба, как у кота, которого с утра обнаружили на молочной фабрике. Предатель, вот я так не могу, по крайней мере пока что. Чтобы не создавать еще более неловкой ситуации, я села на свободное место, выпрямив спину. - доброе утро, - стоило мне только произнести это, я вся внутреннее сжалась. Голос был до того тих и неуверенный, что если бы мне случилось услышать со стороны, я бы обеспокоилась насчет состояния того, кто это сказал. Прикрыла глаза, пытаясь прогнать от себя ощущение, что я в какой-то дешевой комедии - и по правилам жанра, сейчас бы звучал закадровый смех. Как же унизительно... - Доброе утро, - услышав голос Мэй я подняла взгляд, и увидела как она помахала мне ладошкой почти с другого конца стола. Размешав в миске хлопья с молоком, она пододвинула её Раэлю, скептически посмотревшему на свою нуну. Бенго, встретившись со мной взглядом, смутился, посмотрел на Мэй. Санву, поймав на себе его взгляд, сама начала стремительно краснеть. Ну прекрасно, я еще и других смутила. По сути, для меня это было нормально - все-таки в нашей истории я смущала других, тролила и раздавала люлей наравне с Франкенштейном. Но до чего же было унизительно самой испытывать смущение! Послала любимому по нашей связи эти эмоции, сдобрив их безмолвным "и этого ты добивался?", но в ответ только ощутила как мои ладони, сжатые в кулаки на коленях, мягкими поглаживаниями пытаются расслабиться. И при этом я не чувствовала в эмофоне любимого ни капли раскаяния. По сути, если взглянуть на эту ситуацию с другой стороны... Франкенштейн явно не ставил себе цели меня унизить через эту демонстрацию следов страсти. Хотя бы потому что он сам был порядком помечен мной. Мы, можно так сказать, были на равных, если не считать того, что в нем было столько же уверенности в себе, сколько во мне - смущения. Мой муж активнее стал поглаживать мои ладони, и отстранился только тогда, когда разжались кулаки. Точно, мне не нужно его винить или упрекать, а просто набраться уверенности. - И выбросить из головы все эти глупости, - Франкенштейн, сказав это мысленно, послал по нашей связи теплые эмоции, ассоциирующееся у меня с поддержкой и принялся делать бутерброды. Которые, в итоге, подсунул мне, а сам облокотился на стол, и устроил свой подбородок на скрещенных ладонях, внимательно глядя на окружающих. Последовав его примеру, я тоже глянула в сторону остальных, подхватив с тарелки бутерброд с помидорками черри. - И как? Все хорошо погуляли, готовы к Диснейленду? - Готовы, - наша юная звездочка ответила Франки раньше всех, с нескрываемым энтузиазмом, и слегка пихнула в бок сонного Ик-Хана. - А вас вижу даже спрашивать что да как не нужно, - Родерик взял слово, нарочно не попытавшись скрыть в голосе смешок. Я невольно смутилась, хотя больше всего хотелось свернуть ему шею, предварительно просветив как плохо совать свой нос в чужую личную жизнь. Франки отреагировал на слова бывшего Лорда более подходяще, нахмурившись и ни капли не устыдившись. - Тебя, жучара, все равно никто бы не посвятил в это дело, - как отрезал, сказал Франки, из-за чего Родерик сделал вид, что не услышал. - Го... Го... Готов-вы, - от Мэй чувствовалось сильное смущение, она вытирала пальчиком едва заметные слезинки в уголках глаз, на что я ответила легким непониманием. - Да какого хрена я смущаюсь-то, мать моя Франкенштейн?! - Нуна, не ругайся. - Мамуля, это не твоя вина, это бацилы, что были занесены одним важным ученым и это переросло в эпидемию. Я даже сам чувствую, что краснею, - Джин-Хо снова вернулся к прерванному занятию, а именно - поеданию хлопьев, которые Мэй приготовила Раэлю. Со стороны и не скажешь, что парень был смущен, но в самом деле это чувство угадывалось в его ауре. Оно, словно острый перец чили, жгло, заставляя сердце ускорить свой бег. Ух, у сына Мэй неплохая выдержка. - Вот даже уважаемая Клаудия прячет красные щеки а ладошками. Добавил он, даже не поднимая взгляда, не говоря уже о том, чтобы в действительности взглянуть на Клаудию. Впрочем, он не ошибся - Традио, так же как и Дросия, были красными в области щек, сидели прямо, а Клаудия еще и смотрела в сторону выхода, словно раздумывая о том, не будет ли целесообразнее сбежать. Мое смущение грозилось перерасти в полноценный стыд - я даже и предположить не могла что на нас так отреагируют. Видимо, один только вечер девичника и сама свадьба не особо раскрепостили благородных. Я снова осмотрелась, пытаясь понять, кто еще пал жертвой наших с Франкенштейном "чар". Братья Кадисы тоже слегка покраснели, но взгляда от нас не отводили. Встретившись со мной глазами, Раймонд прокашлялся, и потянулся за стаканом с апельсиновым соком, словно ему, как человеку, необходимо было смочить горло. После его прокашливания настала тишина, в которой даже наши детки не отозвались. И эту тишину прервала, как бы это не было странно, Юна. - Да ладно вам, это было ожидаемо, - школьница легко махнула ладошкой, пытаясь вести себя невозмутимо. - Да, точно, брачная ночь же, - добавил Кира, который, кстати, тоже был слегка смущен. Но это чувствовалось только в его ауре. Ну, можно было еще судить по опущенному взгляду, но больше ни по чем и не скажешь - бывший М-21 умел скрывать свои эмоции едва ли не профессионально. - Но почему вы не регенерировали, - немного растерянно спросила Гарда, и снова наступила тишина. Я конечно ждала этого закономерного вопроса, но что на него ответить - не успела придумать. Гарде можно было конечно сказать прямо и при том всю правду, но не вот так, при всех. И уж точно не сейчас, когда Родерик выжидательно смотрел на нас. - Чтобы вы завидовали, - сказал Раэль, чем немало удивил всех нас. Джин-Хо от удивления даже рот открыл. Мой муж в ответ на это смелое заявление чуть ли не буквально просиял, в тот или иной способ уверяя окружающих в том, что Раэль прав. Я бросила на любимого укоризненный взгляд, но в итоге вздохнула, понимая, что на подобную реакцию у него есть право. Да и мне стоило бы тоже сделать вид, что ничего особенного не произошло. И меньше бросать взгляд на колени, чтобы не напоминать себе, каким образом появились эти царапины. Возобновив завтрак я как можно более непринужденно бросила взгляд вбок, замечая сидящую возле меня Вику. Точнее, дочка сидела на коленях у Тао, уплетая свой завтрак. Она, так же как и Фрэнсис с Генрихом, уплетали кашу, не скрывая своего удовольствия. Я прищурилась - без сахара в этой каше точно не обошлось, иначе дети не ели бы с такими довольными моськами. На это, по сути, я готова была закрыть глаза и сделать вид, что не догадалась о нарушенном запрете. Тем более, сама помню, как в детстве ненавидела каши, так что то, что наши дети не воротят носа можно назвать успехом. Но вот то, что Тао, словно это в порядке вещей, давал Виктории пить свой кофе, я спускать с рук не собиралась. - Тао, а что ты делаешь? - я спросила очень нежным и милым голосом. Хакер явно в начале не понял всей опасности моего тона, но встретившись со мной глазами, понял, что что-то не так. - Это не моя идея, - хакер начал оправдываться, и я заинтересованно вздернула бровь. - Это Такео предложил им кашу сделать. - А я не о каше сейчас, - одним взглядом указала на кружку, в которой был кофе. - Ты чего моих детей кофеином спаиваешь? - А что, нельзя? - Тао искреннее удивился, глядя на кружку чуть удивленно, словно только что осознал ее явление. - Конечно не можно. Это огромная нагрузка на сердце, - я увидела что этот аргумент не сделал впечатления на хакере, и малость зловеще добавила. - К тому же, ты хочешь чтобы Вика еще активнее стала? Она же тогда по потолку лазить будет. Или сделает пожар, - Тао посмотрел шокировано сначала на меня, а потом на Викторию. Дочка точно почувствовала это, так как почти сразу же, подняла личико, сначала невинно глядя на Тао, а потом широко улыбнулась и начала мотать ногами, иногда пиная его. Хакер сглотнул, наверняка представив себе то, что я сказала, в исполнении нашей Вики. - Лучше налей ей сока. - Да, дядя Тао, я хочу сока, - Вика зачерпнула ложку кофе, не переставая говорить. - Он шладкий. - Виктория, не говори с полным ртом, это невоспитанно. И к тому же опасно - ты можешь подавиться, - я покачала пальцем в сторону дочки, и та тут же сглотнула кашицу, широко открывая рот и показывая мне, что уже проглотила. Я на это только покачала головой, но растаяла, отметив как обрадовалась Виктория кружке апельсинового сока. Дальше завтрак прошел в тихой, мирной обстановке. Мне удалось немного прийти в себя, и даже забыть о том, как я выгляжу, не в последнюю очередь благодаря тому, что на нас уже почти никто не пялился. А когда я чувствовала на себе чей-то взгляд, мое зарождающееся смятение было подавляемое уверенностью, которую мне по нашей связи щедро присылал Франкенштейн. Можно сказать, я пришла в норму. В конце-концов, мне робеть не к лицу. Никто здесь не воспринимает меня как невинную деву, а значит, надо соответствовать. Я глянула на сидящих за столом, и не могла не улыбнуться. Регис что-то объяснял Лудису, от чего глаза каджу Мергас чуть ли не пылали восхищением. Мэй и Бенго тихо перешептывались, при этом девушка активно "стригла" воздух пальцами. Рагар, наблюдая за этим с мягкой улыбкой, о чем-то перешептывался с Раджеком, время от времени поворачиваясь и к Раэлю из нашего мира, что ревностно берег покой Сейры. Джин-Хо наливая молоко из пакета в миску с хлопьями, заслушался Мэй и Бенго, и не заметил как жидкость перелилась через края миски. Благо хоть додумался побежать за тряпкой, чтобы устранить беспорядок. Облегченно улыбнулась, вполууха слушая, как Франкенштейн объясняет Рейзелу и Раскрее чего им стоит ожидать от поездки в парк развлечений. И эти объяснения напомнили мне об одном, немаловажном деле. - Кстати, а М-24 еще спит? - спросила у всех присутствующих, и на мой вопрос активнее всех среагировал Кира. - Уже нет, но он не в состоянии к нам присоединиться, - немного смущенно ответил он, и я улыбнулась ему невесело. Оборотня заметно передернуло от моего выражения лица, и я даже без зеркала могла понять, что пугаться было чему. Вчерашний выкидон Эмыча уж очень сильно меня выбесил, и поблажки я ему не буду делать, даже несмотря на хорошее настроение. - Поднимай этого трупа. Перед выездом я оглашу ему и Шинву наказание, - рыжик, встретившись со мной взглядом, помрачнел, виновато опустив голову. Ну хорошо хоть что понял и осознал. А трудотерапия ему явно поможет это запомнить. - А сейчас мне нужно с сыном поговорить. Больше не говоря ни слова, я поднялась со своего места, и подойдя к Генри, взяла его на руки. Считывать ему память вот так вот, за столом и при всех, я не собиралась. Да и к тому же, мне нужно увериться, что мои хвосты сынишку не испугают. Его уже итак запугали, и как только я узнаю кто, то обещаю, что найду способ отомстить. Ну, выговор этого кого-то ждет точно. Выходя из зала я почувствовала направленные мне в спину взгляды, но проигнорировала.