Два плюс один

Саган маялся без сна, уставившись на предрассветное небо. Он сидел на заднем крыльце, опустив ноги на прохладную от росы траву. Сил ещё было мало, река забрала. Это внешне он храбрился, дерзил и насмехался. Внутри шаман так и остался обиженным ребёнком. Дитя насилия. Его папу, хорошего друга хана, одной кровавой ночью насиловали трое альф из враждебного племени. Оттого у Сагана и кожа светлее соплеменников, и имя «цветное». В переводе он просто белый, не любимый, не долгожданный или храбрый. А только белый. Папа, конечно, понимал, что омега не виновен в том, как и кем был зачат, но все равно не мог искренне обнять, старался спихнуть сына на улицу и вынуждал чуть ли не целыми днями пропадать вне дома. Стареющий шаман их племени, завоевавший это звание будучи еще молодым чужаком, Шамдай все же был единственным другом маленькому белёнышу. И он стал звать мальчика с собой, Саган учился с ним молчать. А главное — слушать и слышать. Старик обучил его языку соседней страны. Совсем не сразу, но ребёнок помог цветку распуститься раньше времени. Парень и до сих пор помнит, как он радостно прыгал, хлопая в ладоши. Незабываемо. Старый шаман на это лишь снисходительно улыбался, снова и снова рассказывая одну легенду за другой. Мальчик жадно вслушивался, лёжа на горячей от полуденного солнца земле с закрытыми глазами, вытянув к небу руки. Хотелось обнять всю эту безграничную синь. Гортанные и довольно грубые звуки торопливой речи, на удивление, сливались в волшебные и неповторимые образы. Вскоре мудрого, старого шамана не стало. Он попросил Сагана проводить его к невысокой сопке, где и остался сидеть в ожидании, как он чувствовал, совсем скорой смерти. Парень тогда не выдержал и разревелся. Всхлипнув, омега кулаком вытер заслезившиеся глаза. Его чуть более месяца назад вызвал к себе хан. И честно заявил, что ему здесь более не рады. Что он одним только видом провоцирует на ненависть к хоть и бывшим, но врагам, с которыми совсем недавно установлен хрупкий мир. Риван-хан представил его своему сыну и сказал, что того ждёт брак с правителем страны, чьему языку его обучил Шамдай. В душе вздыбилась совершенно по-детски необоснованная обида. Он, как тогда ему хотелось думать, предан единственным другом, который их встречи пересказывал хану. Эта недолгая злость помогла без особых страданий, высоко вскинув нос, покинуть племя. Но и не помешала по-своему привязаться к молчаливому омеге, которого он все это время, втайне от его мужа обучал языку нового дома. Саган, надо признать, был немало удивлён, на утро после брачной ночи обнаружив своего господина в целости и сохранности. Фыркнув, он посоветовал испытать терпение короля, раздувая в спальне невероятную духоту. И это не сработало, Томас Габбен упорно терпел и даже выразил желание говорить с Авир-бэги. Нехотя шаман признал, что этот невысокий и широкий в плечах альфа не только своими гениталиями думает. Саган улыбнулся, понимая, что в этой стране, в принципе, не так уж и плохо. Парень, шепча, позвал своего призрачного друга. Волк привычно свернулся клубочком у ног хозяина и, разинув пасть, зевнул. Саган хохотнул. Он и сам не понимал, откуда этот волк приходит, чем он является? Решив не заморачиваться, парень погладил дымчатую шкуру животного. Шаман слышал, как вернулись молодые супруги и уже отсюда учуял смешавшиеся вместе запахи. Почти сразу прибежал бесшумно и второй волк. Приказ приказом, а отпускать омегу без защиты страшно. Вздохнув, Саган снова взглянул вверх, на светлеющее небо. *** — Ну, вот и все, — неловко улыбнулся Марк, смущённо почесав затылок. — Хорошо, — хмыкнул Робби, сцепив дрожащие пальцы. — Ну, я не знаю даже. В гости приезжай, как в наших краях будешь. — Обязательно, — Габбен робко чмокнул омегу в висок. Ничего за всю ночь путного он так и не придумал, хотя всю ночь проворочался. — Да., — улыбнулся парень, почесав плечо. — Ну, в общем, рад был познакомиться. — Нет, я не могу так уехать, — выпалил Марк и обхватил его лицо руками. — Мне сейчас нужно домой, но скоро, самое большее через месяц, я вернусь. Подумай пока, согласишься ли ты переехать в Эркан? Да и не обязательно туда, можем жить где угодно, но, прошу, взвесь хорошенько. Я… Я вернусь! — выдохнул мужчина и притянул пунцового омегу к себе. Торопливо поцеловал в щеку. — За ответом вернусь! Марк, не оборачиваясь, заторопился к выходу, чувствуя, как предательски горит шея. Он не нашёл в себе сил оглянуться ни когда садился в седло с помощью брата, ни когда уже доехал до конца улицы. Щеки его пылали, в ушах шумело, а изменчивое сердце билось где-то в животе, отчего все внутренности скрутило. — Ты верно сделал, — улыбнулся Томас. — Парнишка должен все взвесить. Если согласится, будет ему приятный бонус в виде целого дворца. — А если нет? — сокрушенно выдохнул Марк, все же посмотрев через плечо. Улица была пуста. — Твой брат и в самом деле дурной, — вклинился шаман, смерив пунцового мужчину высокомерным взглядом. — Дожил. Уже всякие сопляки отсчитывают, — фыркнул старший, покрепче вцепившись в поводья. — Может и сопляк, — кивнул Саган. — Но ты по-прежнему дурной. — Ай да малый! — Томас, не выдержав, засмеялся. Громко, от души. Ехавшие позади стражники, улыбаясь, переглянулись. — Братец, ты хоть и старше, да все ещё слеп как дневной котёнок. Робби твой вчера ещё чуть не разревелся, и сегодня то же самое повторилось. Если б ты не удрал как мальчишка, он бы, я уверен, сейчас ехал с нами. *** Первым делом, вернувшись во дворец, Марк поспешил в купальню. Горячая вода с приятно пахнущими солями полностью себя оправдала. Мужчина лежал, зажмурившись. В голове крутилось собственное сумбурное прощание, настолько стыдное, что щеки горели и сейчас. Он даже не повидался с Лукой перед отъездом. По-свински. Габбен вылез из успевшей остыть воды и, все ещё хромая, поковылял в свою спальню. Кровать казалась излишне мягкой, тело на пышных одеялах словно проваливалось в вату. А сама комната виделась совершенно чужой, неправильной. Не хватало запаха костра, неторопливых бесед сослуживцев. Вообще все в этой надушенной розовыми водами комнате будило в нем раздражение. Он мысленно, раз за разом возвращался к беленому домику с зелёной дверью. Прокручивал мысленно их разговоры. Мужчина раздраженно тряхнул головой, никогда не любил самокопание. Сделано, и баста тут. Ничего уже не попишешь. А с утра, перед отъездом, стоит нанести визит единственному родственнику Робби. Граф Арконский, как, интересно, он отреагирует на просьбу благословить? Да и стоит все же отыскать Анри. Закрепить пока ещё призрачную между ними дружбу. Он улыбнулся, представив смурного бету в качестве свидетеля на свадьбе. Марк задрал полы своей ночной рубахи и уже любовно погладил взбугрившуюся кожу. Гной, выпущенный омегой, больше не возвращался, ушли и отечность с краснотой. Обнадеживает. Да и в седле теперь держаться много легче — за весь путь домой было только две передышки. Габбен, охнув, накрылся одеялом и, улыбаясь, пытался заснуть. *** — И что же, даже не поешь? — понимающие хохотнул сидящий во главе стола Тома. — Простите, вынужден Вас оставить, — Марк отрицательно мотнул головой. Они дома, ни к чему лишняя фамильярность. — Снова ты за своё, — выдохнул младший, взъерошив свои волосы. На щеках лёгкий румянец. — Я виделся с Франциском, у Вас, Ваше Величество, ещё больше недели отдыха, — многозначительно улыбнулся Марк, взявшись за ручку двери. — Передайте моё почтение Вашему супругу. — Иди уже, — добродушно засмеялся Томас, принимаясь за еду. Габбен, хмыкнув, закрыл за собой массивную дверь столовой и, шипя от лёгкой, но все ещё ощутимой боли, как мог торопливо пошёл к выходу, где его уже ждала запряженная великолепной тройкой отличнейших скакунов карета. Марк кивнул кучеру и забрался внутрь. Средних лет альфа с невиданно густыми бровями понятливо кивнул — адрес ему уже сообщили. Надвинул обшитую серебряной нитью шляпу на глаза, ударив лошадиный круп хлыстом, помчал по вымощенной камнем дороге к имению графа Арконского. Марк передумал. Он не хотел вот так из воздуха заявляться и просить руки его племянника. Мало ли, насколько жаден до выгоды шустрый аристократ. Но под каким предлогом начать разговор? Карета вскорости подъехала к золоченным железным воротам. Слуга, копошась, подскочил к дверце и, подав услужливо руку, помог нежданному гостю спуститься с выдвижных ступеней. У Марка все тело чесалось от накрахмаленных манжет и воротника, выглаженный и в целом щегольской костюм крайне не приятен, но не заявишься же в солдатской шинели к графу? Вежливый омега спросил имя и проводил хромающего гостя в парадную, где тот уселся в кресло. Стараясь не смотреть на бугристую щеку члена королевской семьи, он поспешил в спальню господина. Марк же разглядывая пышущую богатством гостиную и гадал, почему Робби вынужден был жечь стулья? Ответ он вскоре получил. Вышедший к нему граф был, против своего обыкновения, крайне любезен. — Прошу простить, Вам пришлось ждать меня так долго, — альфа заискивающе улыбался. — Но чем обязан такому счастью? — Давно Вас не видел, — обезоруживающе засмеялся Марк, обхватив пальцами вспыхнувшую от волнения ногу. — Больше скажу, сегодня весь день планирую навещать давних моих друзей. Понимаете, граф, я слишком много видел на этой треклятой войне! И соскучился по высоким интеллектуальным беседам. Поняв это, я сразу вспомнил про Вас, известного собирателя книг. — О! Благодарю за столь высокую оценку моих способностей, — польщенно порозовел седеющий мужчина, раздув самодовольно ноздри. — У меня и в самом деле весь этаж в правом крыле отведен под библиотеку. Если пожелаете, я с радостью подарю Вам любую! Да даже несколько. — Буду премного благодарен, — хмыкнул Габбен, вспомнив покосившуюся крышу беленого домика. Стало мерзко от того, в какой роскоши купается этот скряга. — Пройдёмте? — Арконский согнулся в полупоклоне и, улыбаясь, кивнул на одну из дверей. Марк поднялся и, чувствуя все возрастающую мигрень, пошёл вслед за хозяином дома. — Кстати, Ваше Высочество, как поживает Его Величество? Он вернулся в добром здравии? — Да, вполне. Он часто вспоминает Вас, Ваше сиятельство, — кивнул успевший устать от этой словесной шелухи Марк. — Особенно ту великолепную брошь, Ваш подарок его супругу, если я правильно понимаю? — Да, — надулся от гордости мужчина. — Заказал у лучших мастеров во всей Фландрии. Кстати, как поживает Его Величество Авир? — Мой брат поделился со мной своими планами, — улыбнулся Марк, пораженно оглядывая целые стеллажи с дорогущими книгами. — А Вам, Ваше сиятельство, я знаю, могу доверять. Его супругу все в нашей стране в новинку, и поэтому король решил найти ему компанию. Обучение языку, например, манерам и прочему. И в особенности для дружбы. — Вот как! — воодушевленно охнул граф, представляя, какие возможности откроются, найди он пути к королю. — Сами понимаете, Его Величество Авир, к несчастью, совершенно несведущ в дворцовой науке, — улыбался довольный придуманным только что планом Марк. — И мой брат хотел бы найти ему друзей среди омег. Есть у Вас, быть может, родственники? Желательно молодые? — Разумеется! Мой средний сын, он юн и хорош собой, знает уже три языка, и в совершенстве владеет этикетом, — радостно хмыкнул Арконский, нетерпеливо прикусив щеку. — Несомненно, он станет великолепным компаньоном Его Величеству! — Ваше сиятельство, Вы, кажется, не поняли меня. Король не ищет образованного омегу, ему нужен юноша, далекий от здешних сплетен и подковерных игр. Безусловно, Ваш сын прелестен, я видел его пару раз, но, боюсь, он чересчур легкомыслен. И не хмурьтесь, случайно застал его во внутреннем саду, — нагло врал Марк. Он и в глаза не видел этого парня, но графу-то это откуда знать? — Знаете, есть у меня и племянник, но, увы, он дал жизнь вне брака от какого-то крестьянина, и я, честно признаться, стыжусь того, кем он вырос. Это, все же, моя кровь! — расстроенный мужчина как-то сник. — Напротив, я слышал, что у кочевников охотно берут в мужья омег с детьми. Своего рода гарантия того, что тот не бесплоден, — хмыкнул Марк. — Разумеется, нам их не понять, но, думаю, Ваш племянник подойдёт как нельзя лучше! Его Величеству будет проще найти язык с ним, я уверен! — Боюсь, я в этом не уверен, — поникший граф совсем расстроился. — Давайте поступим так. Вы сможете привезти Вашего племянника и его сына ко дворцу как можно скорее? Уж поверьте, я заверю Его Величество в искренности Ваших намерений и кристальной преданности королю! — подмигнул Габбен, взяв в руки первую попавшуюся книгу, крепко вцепился в нее дрожащими пальцами. — А через пару месяцев засвидетельствую и за Вашего сына. Поверьте, так он быстро найдёт обеспеченного и влиятельного мужа. Вы мне очень нравитесь, Ваше сиятельство, и я надеюсь, что обрел в Вас надежного друга? *** Неприязненно морщась, Марк забрался в свою карету и, грязно выругавшись, разминал уставшие от улыбок щеки. Скулы саднило. Но получается замечательно! Если Робби приедет в столицу, не будет нужды бояться за него и нервничать. Отпадет угроза того, что кто-то к нему вломится. Да и опасен этот средний сын. Его наверняка обучат, как поскорее пробраться в королевскую постель. Довольный собой, Марк ослабил душивший его белоснежный ворот и крикнул кучеру следующий адрес. Нужно найти Анри. И по возможности высоко продвинуть, такими людьми не разбрасываются.