Студент ставший богом в ином мире

Тело Доминика так и осталось лежать посреди поля — его товарищи решили не принимать участия в бою, опасаясь за свою жизнь, поэтому быстро и незаметно скрылись. Даже после победы в тяжелом бою беспокойство не оставляло Адама, ведь теперь он должен был каким-то образом провести целую деревню сквозь неизвестный для него лес, где могут водиться дикие звери по силе равные или даже сильнее Доминика. Хотя старейшина деревни и утверждала, что особых опасностей быть не должно, нехорошее предчувствие никуда не девалось. Малика и ее брат уже собрали все свои вещи, а чуть больше двух сотен человек уже выстраивались в колонну, готовясь к отходу. Старушка подошла к Адаму и передала книгу в золотистом оплете. — Но я же еще не выполнил условие? — Адам был рад такому внезапному получению заветной книги, но теперь у него точно не было возможности отказаться, так как плата была получена, а настоящий мужчина всегда держит свои слова. — Если бы ты захотел ее забрать, то мы все равно не смогли бы тебя остановить, — с этими словами улыбчивая старушка вручила ему книгу и быстрым шагом отошла помогать деревенским с приготовлениями к путешествию. Открыв книгу, Адам увидел изображение грозного с виду тигра, отбивающего лапой множество направленных на него клинков. В ту же секунду зрачки Адама сверкнули золотистым светом, и сама суть картины отпечаталась в разуме орка. К его удивлению, легкая струйка крови потекла из уголка рта парня. «Похоже, сейчас эта техника слишком сложна для меня, но необходимые знания о тренировках я уже получил: осталось лишь нужным образом развиться». Адам спрятал книгу в своем рюкзачке и запрыгнул на небольшую повозку, запряженную лошадьми, оставшимися от нерадивых рыцарей. Путь переселенцев пролегал через густой лес, в котором легко можно было заблудиться. Яркие лучи солнца нагревали траву, с которой начала испаряться утренняя роса, насыщая воздух свежим и чистым ароматом первозданной природы, которым Адам никак не мог надышаться. Вскоре извилистая тропа, по которой шла экспедиция, внезапно закончилась прямо посреди леса, словно предупреждая о том, что дальше хода нет, что было весьма странно, ведь любая тропа должна куда-то вести, а не просто так обрываться. Опытный деревенский охотник, осмотрев тропу, бегло посмотрел на старушку и робко опустил голову. Странная молчаливая пауза внезапно была нарушена топотом копыт, охотник тут же схватил копье и кинул его Адаму. Не успел тот перехватить свое новое оружие, как из-за кустов показался вепрь где-то с метр в холке, со множеством шрамов на шкуре, одним целым бивнем и обломком второго. Маленькие алые глаза зверя хищно уставились на людей, словно на добычу. С яростным визгом массивное тело животного понеслось на хрупкого и такого уязвимого человека. Молниеносная реакция Адама удивила его самого — он встал прямо перед вепрем, тело его озарилось золотистым сиянием, а руки, словно ведомые какой-то высшей силой, двинулись в странном, похожем на взмах когтистой лапой, движении. «Стальные лапы тигра, рвущие прайд», кажется, такое было название у данной техники, которое пронеслось в мыслях Адама. На всю округу раздался громогласный тигриный рев. Вепрь резко встал как вкопанный, видя перед собой не орка, а настоящего грозного тигра, готового в любую секунду броситься и разорвать вепря. Испуганный зверь с поросячьим визгом кинулся убегать в густую траву, за которой и нашлась цель их поисков — своим большим телом вепрь смял густые заросли каких-то кустов, за которыми и пряталась столь внезапно исчезнувшая тропинка. Солнечный свет, падая на перенапряженные мышцы орка, испускал легкое свечение, залечивая полученные от использования странной техники травмы — изогнутые, словно перекрученные пальцы, и руки, которые выглядели иссушенными и изломанными. Холодная звериная аура, исходившая от Адама, пугала людей, но плачевное состояние его рук и пальцев пугало их куда больше. Адам сморщился в гримасе боли, а его руки, словно отбитые исполинским молотом, бессильно повисли, и только эхо тигриного рева разносилось по лесу, пугая и поднимая ввысь сонмы птиц. Одно радовало: благодаря этому реву никаких опасностей в лесу в ближайшее время можно не ждать, ведь не было в нем таких зверей, что решились бы посоперничать с королем прайда. Староста деревни, подойдя к Адаму, не могла отвести потрясенного взгляда с рук орка, от которых исходили две совершенно разных, противоположных друг другу силы — одна лечила, а другая калечила. — Милок, такая техника не для простых смертных, тем более если ты не будешь достаточно силен и натренирован в её использовании, то при неосторожном ударе ты уничтожишь свои же руки. Я слышала от того, кто мне ее оставил, что если человек, не подходящий под необходимые требования, решит использовать эту технику, то он легко может умереть еще до того, как сможет нанести удар, но ты — орк, а вы куда сильнее обычных людей, это тебя и спасло. Я не знаю, что за сила тебя так быстро исцеляет, но лучше не повторяй такого вновь. Адам видел в глазах старушки чистые и ненаигранные эмоции — она действительно волновалась за него. — Не переживайте, пока что у нас не будет проблем с дикими животными, но мы не знаем, что ждет нас впереди, поэтому я пока отдохну и восстановлюсь, а вы продолжайте движение, в этом месте лучше не задерживаться. Вернувшись в повозку, Адам, не желая тратить впустую и секунды, уселся в позу лотоса и начал практиковать технику развития, которую получил ЗулКаташ в деревне «Горная Роза». И вот Адам начал свою культивацию.

Прошло еще 3 часа.

Экспедиция людей двигалась уже с куда меньшей скоростью, но после вепря никаких опасных зверей не попадалось, и охотники переживали, что это было связано не с утренним происшествием, а из-за того, что они попали на территорию могучего хищника. Прогресс Адама был поразителен, после всего лишь трех часов тренировки уже были заметны результаты. Зеленое тело орка покрывал слой толстой грязи, которая воняла на всю округу, но он словно этого не замечал, а все время витавшая вокруг него золотая эссенция эту самую грязь из тела и извлекала. Староста запретила кому-либо беспокоить его, из-за чего караван решил разбить временный лагерь на обед.

В замке Герцога.

Старик 1: — Что-о?! Ты говоришь, что Доминик был убит, а его шайка разбежалась?! — гнев старика нельзя было унять, с каждой новой выпитой чашей вина седовласый человек буйствовал все громче. Старик 3: — Раз такое дело, отправьте за ними войска. Приказываю вырезать ту деревню изменников королевства и вызволить Герцога из крепости. Пусть командующий первого легиона займется этим. Старик в золотистой робе был спокоен, словно все шло так, как он и планировал. Его приказы исполнялись куда быстрее, чем требования первого старца, и уже через час десятитысячное войско двинулось в направлении покинутой деревушки. Тем временем приятный аромат еды и гул голосов пробудил Адама от медитации, и сразу же невыносимое зловоние пробило нос орка. — А, чертова эволюция! Теперь я воняю… — на сетования Адама, Малика, ухаживающая за ним, поднесла ведро горячей воды, в отражении которой Адам увидел свое лицо, покрытое толстой коркой грязи. — Прости меня, я не думал, что все так повернется, — пытаясь смыть с себя всю грязь, орк разделся, оголяя каждый участок своего мускулистого тела, даже не подозревая, что за ним уже внимательно и неотрывно следят деревенские девушки. — Вы посмотрите, какой у него меч, вот бы и моему мужу такой! — мечтательно сказала одна пышечка, стыдливо прикрывая глаза ладошками. — Ты уже мать троих детей, а все туда же! Лучше мне бы его, я еще молода и мне нужен партнёр в эти холодные вечера… Девушки оказались полностью очарованы Адамом даже несмотря на то, что он был орком. Женщины все никак не могли перестать облизываться на парня, но тут подошла старейшина и дала каждой девушке по голове своим деревянным посохом. — Не мешайте ему, у вас своих мужей и женихов хватает, а он с нами не задержится. Довольная улыбка не сходила с лица Адама. Тот сразу же заметил нехитрую слежку за собой и именно поэтому встал на свету так, чтобы его мышцы казались еще рельефнее, привлекая молодых дам к своей персоне. Адам решил жить полной насыщенной жизнью, да так, чтобы потом еще несколько поколений ходили легенды о его любовных похождениях. Очистка тела от всех скопившихся шлаков значительно укрепила энергетические каналы, а первая эволюция усилила тело Адама примерно в два раза. Если говорить по существу, то уже сейчас тело орка выдержит один прием «Стальные лапы тигра, рвущие прайд» на полной мощности или несколько ослабленных. Так как старая одежда орка совсем пришла в негодность, то ему выдали новую, ничем не отличавшуюся от той, что носили деревенские охотники. К концу дня был пройден значительный отрезок пути, экспедиция беженцев все глубже уходила в лес, об этом говорили уходящие ввысь тут и там огромные деревья, что закрывали своими кронами небо, а также участившиеся нападения волков и других диких зверей. Подошедший охотник махнул рукой и отвел Адама в сторонку. — Как ты, наверное, уже понял, мы потерялись. Тропа, по которой мы шли ранее, закончилась примерно час назад и теперь мы где-то в чаще неизвестной нам части леса, а вокруг каравана шныряет стая голодных волков, и с каждой минутой их все больше. Приближается ночь, мы решили разбить лагерь тут, поэтому тебе, как самому сильному, поручение найти хвороста для костров, чтоб на целую ночь хватило. Сдюжишь? — охотник заметно нервничал, безостановочно теребя косматую бороду. — Я наберу хвороста, а также постараюсь найти верный путь, — Адам обернулся и увидел, как ни о чем не подозревавшие люди весело разбивали лагерь и разжигали костры по периметру лагеря. Взяв с собой один из запасных мечей, орк уже через несколько секунд покинул лагерь и словно стрела бежал через заросли, привлекая к себе внимания как можно большего числа волков. Через десять минут бега он вышел на лесную поляну, посреди которой стояло большое высохшее дерево. Выскочившие за ним волки тут же начали набрасываться на орка, но отлично заточенный клинок сверкнул навстречу широко открытому рту с острыми как бритва зубами. После своего прорыва Адам стал куда быстрее и сильнее, чем раньше, отчего клинок прошёл сквозь волка, даже не заметив сопротивления костей, и лишь их отвратительный для слуха хруст нарушал ночную тишину. Волки, почувствовав опасность, не стали разом кидаться на орка, а аккуратно окружили его и начали рассматривать своими янтарными глазами, словно пытались сообразить, что делать дальше. Адам, с удивлением заметил, что от этих странных волков совсем не исходит ни агрессии, ни жажды крови, ведь он только что убил их сородича. Чувствуя себя довольно странно и нелепо, парень все-таки произнес: — Я не желаю вражды, я и мои люди не хотим вас трогать, мы лишь заблудились и хотим найти деревню людей в этом лесу, — конечно, Адам, как городской житель, понимал, насколько это глупо — говорить с животными, но пожив немного в новом мире, он понял, что люди здесь далеко не самые разумные существа. Вдруг оцепление волков расступилось, и на поляну вышел диковинный на вид изумрудный олень. Его кристаллическая шерсть блестела в свете луны, рассеивая во все стороны лучики серебристого света. Ветвистые рога излучали опасную ауру превосходства и силы, ясные и голубые, словно отражающие всю глубину необъятного океана, глаза зверя светились разумом. — Тром-Га! Приветствую тебя, сильный орк. Ты вторгся на мою территорию и привел с собой людей. Для вашего вида жить под одной крышей с людьми неестественно, а уж тем более помогать им. Твоя душа странная, орк… — монолитная фигура оленя не сдвинулась и на дюйм, словно слова одновременно появлялись сами собой со всех сторон леса. — Привет-привет, — неуверенно помахал Адам своей рукой. — Я веду этих беженцев вглубь леса, туда, где они найдут свое убежище и будут жить в гармонии и безопасности. Олень был удивлен реакцией своего собеседника на традиционное приветствие его народа, но списал их на то, что он вырос в семье людей. — Мой лес больше никак нельзя назвать безопасным местом. С недавних пор в сердце леса зародилась скверна, и я, его защитник, не могу справиться с ней своими силами. Да, мне стыдно признавать, что некогда могучий защитник не способен очистить свой собственный дом, но ты, странный орк, излучаешь нечто теплое… Если ты сможешь справиться с этой гнилью, то я поклянусь предоставить твоим людям дом, — олень внимательно следил за реакцией своего визави, но, как горько и предполагал хранитель леса, Адам никак не отреагировал на эту просьбу. Вот-вот ушедший зверь внезапно остановился из-за всплеска темной энергии. В самом сердце леса, прямо из его святыни — особой жемчужины, выплеснулась мерзкая темная желчь, выпуская на волю темный туман, поражающий и заражающий миазмами все вокруг. Все звери поблизости, пытаясь скрыться от смерти, бежали без оглядки, до этого такие свирепые волки поджали хвосты и, жалобно поскуливая, тоже умчались подальше, оставив оленя и Адама наедине со вспышкой скверны. Пока в реальности бушевала скверна, в разуме Адама всплывали воспоминания мира из прежней жизни, сотни новелл и рассказов проносились в его голове, пока какой-то голос в голове не произнес: — Ты — бог, твои слова — закон для мироздания, ты можешь создать что-то из пустоты, так стань тем, кем ты хочешь стать. Внезапно раздавшийся смех Адама сбил с толку хранителя, который ясно чувствовал, что орк менялся у него на глазах. Адам, смущаясь своего собственного смеха, застенчиво уставился на оленя и начал водить пальцем по воздуху, пытаясь подражать одному из героев игры про магов, в которую он когда-то играл. Адам решил, что если он бог, то почему он не может создать свою собственную печать и подавить ею этот туман? Тем более от этого зависели жизни дорогих для него людей. Адам не просто размахивал руками, а целенаправленно старался написать в начертанном круге слова, подпитав их своей собственной силой. Тем временем темный туман уже разъедал еще несколько минут назад благоухающий лес: зеленые листья за секунды рыжели и опадали, почва сохла и расходилась трещинами, пруды, наполненные чистейшей водой, мутнели и превращались в болота. Олень рухнул на землю, его громкие стоны эхом отражались по всей округе. Лес был его телом и духом, и его состояние тут же отразилось на хранителе, что не мог сдержать криков боли. И тут в черный туман врезалось яркое золотистое сияние.