Николас
Секундная стрелка на часах, висевших на кухне, безумно громко тикала. Это очень сильно раздражало, и я не мог нормально уснуть. Дом, в котором мне предстоит провести ночь, а может, даже и не одну, не выглядит таким уж и плохим. Отделка выполнена в серо-чёрных цветах с зелёной дверью и полосами на колоннах, которые, как по мне, никак не вписывается в эту цветовую гамму. В ведущей к двери каменной лестнице не хватает как минимум двух кирпичей. Терраса настолько маленькая в ширину, что на ней вряд ли поместится стол со стулом. Вот снаружи дом выглядит маленьким, а внутри… Впрочем, внутри тоже маленький, но места хватает. Прихожая со своими дурацкими обоями бледно-зелёного или голубого цвета настолько узкая, что стоять в ней вдвоём не очень-то и удобно. А вот кухня с гостиной достаточно просторны и в каждой из них с лёгкостью развернутся двое и более человек. Кухня выполнена по типу: «Что было самоё дешевое, то и купили». Цветовая гамма различна. Бежевый деревянный пол, бордовые стены, вся техника серого цвета за исключением холодильника, он оранжевый, фиолетовое мусорное ведро и зеленые тумбы вовсе не сочетались друг с другом. Да если так судить, здесь весь дом не сочетается. За исключением комнаты Эшли. Здесь преобладал полуночно-синий цвет. Под него неплохо вписывался старый комод со шкафом шоколадного цвета. Кровать, впрочем, была такого же цвета. Нервно сглатываю, когда вспоминаю Эшли в нижнем белье, этот крик и растерянный взгляд. Комплект тёмно-зелёного цвета неплохо подчёркивал её фигуру. Хрупкую фигуру. Интересно, сколько она весит? Это воспоминание будоражит, и меня невольно передёргивает. Сев, устало потираю глаза. Чёрт, что я делаю?! Мне стоит думать о том, где самому раздобыть хоть какую-то информацию о Феликсе, пока Хэнк, личный водитель и охранник отца, добудет нужную информацию, а не о девчонке в нижнем белье. Да, я обратился за помощью к охране отца, но он об этом не знает и, надеюсь, не узнает. Ведь у кого, как не у них, есть богатый опыт за плечами и множество полезных связей. Хэнк — свой человек. Он работает на отца вот уже тринадцать лет, и из всего того несчитанного числа человек я доверяю только ему. Он пообещал, что обязательно найдёт всё что сможет, только вот не на этой неделе. Прежде чем он успел объяснить, что эта неделя загружена пуще прежнего, я успел на него позлиться. Часы показывали двенадцать. Я не могу уснуть уже четыре часа, хоть и очень этого хочу. Эшли поднялась к себе в комнату спустя пять минут как я ушёл. Было слышно, как она аккуратно поднималась по лестнице, стараясь не издавать ни звука, но лестница, видимо, была настолько стара, что даже под её весом дважды издала противный протяжный скрип. Потирая подбородок, смотрю на потолок. Интересно, а она спит? Если нет, то что делает? Наверняка учится или читает. — Фак, что за бредовые мысли! — громко говорю я в пустоту, трясу головой, отгоняя всякие навязчивые мысли, и тут же зажимаю рот ладонью, но голос звонко разносится по комнате. Интересно, как в этом доме с изоляцией? Облокачиваюсь на спинку дивана и запрокидываю голову. Нужно постараться уснуть. За сегодняшний день я спал часа три, если не меньше. До четырёх утра шерстил интернет в поисках хоть чего-нибудь и мониторил документ, скаченный с компьютера отца. Но это ничего не дало. Вчера я заявился без предупреждения в его дом в десятом часу вечера. Естественно, первым вопросом было: «Чего тебе нужно», а уж затем: «Рад тебя видеть». Наши отношения в последнее время были напряжены и поэтому, соврав о том, что я соскучился, очень сильно пожалел, ведь мы сидели в полной тишине минут сорок. Даже в сторону друг друга не смотрели. Отец пил коньяк, а я постукивал пальцами по кожаному креслу. Стоило мне спросить, как продвигаются дела в бизнесе, как он тут же оживился. Отец всегда был рад тому, если я интересуюсь делами бизнеса, ведь как-никак наследник и всё в том духе. Но мне его преступный мир не нужен. Хватило уже однажды…***
Утро началось с ноющей болью в шее и ко всему хорошему в семь утра. Голова была ватная, словно после хорошей вечеринки. За всеми этими ночными воспоминаниями и раздумьями мне удалось уснуть. Правда, сидя, но теперь это не играет никакой роли. Главное — поспал хоть немного. Диван до жути неудобен, и я благодарен тому, что болит не спина. Сонно потирая глаза, встаю с дивана и иду на кухню. Во рту пересохло и хотелось пить, но для начала необходимо умыться: ничего не соображаю. Холодная вода касается кожи лица, и я с облегчением вздыхаю. Дело осталось за водой и потом можно будет сесть на… Пол. Стулья не вызывают одобрения, хоть и выглядят новыми. Отыскать чистый стакан не составило труда. Дверца нужного шкафа протяжно скрипнула. Интересно, в этом доме абсолютно всё скрипит или только некоторые вещи? Прохладная жидкость касается губ. Делаю два больших глотка и прежде, чем успеваю почувствовать её привкус, сглатываю. Вода имеет привкус металла. Я словно только что съел на завтрак кусок железа, а не воды попил. Какая мерзость. Как они вообще с такой водой живут?! Выливаю воду в раковину и закрываю кран. Вернув стакан на своё законное место, поворачиваюсь на шум. — Ты что делаешь? — прикрывая рот, сонно спрашивает Эшли, включая свет. Жмурюсь от тусклых, но неожиданных лучей исходящих от лампы. На ней короткие, мешковатые с белоснежными завязками серые шортики и такого же цвета футболка с изображением четырехлистного клевера. Русые волосы небрежно собраны в пучок и несколько волосков выбиваются из пряди. Я хочу сказать доброе утро, но ничего не выходит. — Воды решил попить, — бросаю я и облокачиваюсь на раковину. — Из-под крана? — уверенно спрашивает она, упираясь о стену в дверном проёме, на что я лишь киваю. — А это тебе на что? — Эшли показывает куда-то вправо от меня. Поворачиваю голову в сторону и замечаю барьер для очистки воды. Ну точно, такую воду ни один нормальный человек пить не будет, какой же я придурок. — Бельчонок, а где у вас здесь туалет? — спрашиваю первое, что пришло в голову, хотя эту комнату не мешало бы посетить ещё вчера. — На втором этаже, — не шевельнувшись, Эшли показывает в сторону лестницы. — По коридору и направо, — зевая, прикрывает рот рукой и отходит, когда я прохожу мимо. Она даже не дрогнула, словно уже успела привыкнуть к моему присутствию или, быть может, просто делает вид, что не замечает. Коридор на втором этаже светлый. Стены выкрашены в бежево-сиреневый, а на полу тёмно-зелёная дорожка, растянувшаяся от лестницы до конца коридора. В конце коридора рядом с окном стоит старое кресло, а единственный источник света расположился в центре прямо напротив комнаты Эш. На стене в деревянной рамке висят две фотографии, которые вчера в темноте я не заметил. На одной из них Эшли ещё маленькая в окружении мамы и папы, а её сияющие глаза и жизнерадостная улыбка так и говорят всем смотрящим о том, что этот ребёнок счастлив. На второй фотографии она в вечернем платье, а рядом — отец. У нее до отвращения наигранная улыбка, а прежний блеск в глазах и вовсе пропал. Изучая фотографию ещё в течение нескольких минут, замечаю на её правом запястье едва уловимое посинение, которое она всячески прикрывала. Неужели это дело рук её отца? — Так! — закрываю глаза и качаю головой. Я здесь не за тем, чтобы делать какие-то не касающиеся меня выводы, тем более по какой-то фотографии. — По коридору прямо и направо, — повторяю вслух, отходя от стены. «Шёл в ванную, вот и иди, незачем ерундой страдать», — мысленно ругаю сам себя, открывая дверь. На удивление выполненная в коричневых тонах ванная комната просторная. Ванна, туалет, раковина, небольшой шкафчик в углу, стиральная машина и ещё остаётся место как минимум для двух человек. Осматривая комнату, на глаза попадается висевший на батарее зелёный комплект нижнего белья. Усмехаюсь такому «широкому» цветовому диапазону и наконец-то прохожу в комнату.***
— Скажи, а у тебя всё бельё зелёного цвета? — интересуюсь, заваливаясь на кухню, и замечаю удивлённый взгляд Эшли. — Ты рылся в моём шкафу?! — хлопая по столу, возмущённо восклицает она. — Делать мне нечего, — с лёгкостью минуя стол, подхожу к ней позади и кладу руки на её плечи. — Ты его в ванной забыла, — произношу над самым ухом и чувствую, как по телу девушки прошлась лёгкая дрожь. На щеках появляется лёгкий румянец, а дыхание сбилось. Наверняка хочет что-то сказать, но ничего не выходит. — Милое бельишко, — сладко продолжаю я, а Эш лишь нервно сглатывает. — Это не то ли, что я видел вчера? — Что?! Нет! — оживает и выдаёт то, что первое пришло в голову. — Ты омерзителен, — опомнившись, бурчит Эшли, поворачивая голову в мою сторону. — Что за слова? — недовольно хмурюсь. — Я ведь, бельчонок, и укусить могу, — клацаю зубами в её сторону. Эшли с такой скоростью отстраняется, что чуть ли не со стула падает, а я лишь смеюсь. Мне нравится её реакция, каждый раз разная и необычная. Она и правда похожа на маленького бельчонка, выпавшего с дупла и остерегающегося каждого шороха. Обхожу стол и всё же решаю сесть напротив девушки в надежде, что стул подо мной не сломается. — Что? — резко бросает она, когда я пристально смотрю на неё. — Я жду завтрак, — развожу руки в сторону и слышу, как урчит живот. — Я не завтракаю, — тут же отвечает Эшли. От удивления приоткрываю рот. Да как так можно, она вообще что-нибудь ест или ей необходима лишь вода и орехи?! — Поехали, — аккуратно встаю из-за стола. — Куда? — Позавтракаем, а затем на учёбу, — задвигаю стул и смотрю на девушку. — Нет, — уверенно возразила она. — Что значит, нет?! — рычу я в ответ. — То и значит, — пожимает плечами. — Я с тобой никуда не поеду, — обиженно складывает руки на груди, и наши яростные взгляды пересекаются. — Ну и чёрт с тобой, — опираюсь руками о стол. — Пеняй на себя, если дружки отца придут за тобой! — неожиданно для себя самого рявкаю такую глупость и выхожу из кухни. Эшли шумно вздыхает — наверняка на глазах были слёзы. Я не хотел её обижать, но у меня это получилось. Какого хрена так разозлился из-за какой-то глупости?***
За обедом в столовой даже кусок в горло не лез. Мне было противно от самого себя. Столик, за которым обычно сидит Эшли с подругой, был пуст. Она даже обедать не пришла. Или это я так рано пришёл? Или же что-то случилось? Чёрт, надеюсь у неё всё хорошо. — Эй, дружище! — раздаётся знакомый звонкий голос, а вслед за ним следует удар по спине. Да с такой силой, что я чуть не падаю на свой поднос. — Энди, какого хрена ты творишь?! — откашливаюсь. — Больно ведь! — в ответ толкаю этого наглого придурка, а по совместительству моего друга со школьной скамьи, на что он театрально морщится от боли и чуть ли не падает. Но меня это не забавляет. — Ладно, ладно, — отмахивается он и садится ко мне боком. — Ты чего такой хмурый? — прищуривается и пристально смотрит, словно я ему всё сейчас возьму и расскажу. — Ничего, — сухо бросаю в ответ и поднимаю голову, чтобы найти знакомые черты лица, когда оживлённая толпа входит в столовую. Но без результатов. Её там нет. — Тогда как там продвигаются дела? — спрашивает Энди, словно ему это интересно. — А, что? — отрываю взгляд от толпы. — Пока что никаких результатов, я обязательно сообщу, как что-то произойдёт. — Хорошо, тогда что с рукой? — указывает он на мою правую руку, и я только сейчас замечаю, что не снял бинт. Чёрт! Думай, Ник, второй раз «ничего» не прокатит. — Порезался, — смотря на аккуратно перебинтованную кисть, отвечаю я. — Ты… — начинает Энди. — Порезался? — недоверчиво уточняет он. — Серьезно, что ли?! — словно заподозрив что-то неладное, восклицает парень. Такое чувство, что по его мнению я не человек и не могу порезаться. Я ведь не уточнил, чем именно порезался. Кивком подтверждаю его вопросы, и он лишь фыркает. — Сегодня на тренировке играть сможешь? — интересуется, постукивая пальцами по столу. Какой же он надоедливый. Бесит! — Да, вечером увидимся, — бросаю ложку в тарелку и встаю из-за стола, когда другие ребята из команды начинают рассаживаться. Сидевшая за соседним столиком Грейс накручивает локон волос на палец и возмущенно что-то выкрикивает мне вслед, когда я прохожу мимо неё, не сказав ни слова.***
Учебное время тянулось неимоверно долго, и, признаться честно, я пару раз даже уснул, за что и получил от профессора скрученными в трубочку листами по голове. После столовой сразу же наведался в аудиторию, в которой у Эшли должна была быть лекция, но ни ее, ни подруги там не было. Кто-то из ребят сказал, что сегодня их не видел, а другой же, наоборот, что видел. Не поймёшь этих людей. На тренировке и вовсе всё разладилось. Я то и дело срывался на ребят, не замечал их при игре, постоянно промахивался, бросая мяч в кольцо. В середине игры и вовсе чуть не ударил одного из своих. За пятнадцать минут до окончания тренер посадил меня на скамью. Это пустяковая ситуация с утра, которую я сам спровоцировал, окончательно вывела меня из себя. Хватаюсь за голову и закрываю глаза. «Твою же мать!» — мысленно кричу я, сильнее сжимая виски. Перед глазами возникает образ Эшли. Её зелёные глаза, милая улыбка, эти мешковатые шорты и футболка. Недовольно фыркаю и, не дождавшись окончания тренировки, ухожу со спортзала. Не стоило мне говорить тех слов. Я ведь сам предложил ей помощь, обещал помочь, а выходит, что всё совсем наоборот. Но сказанного уже не воротишь… В тот момент, когда команда зашла в раздевалку, я уже собирался уходить. Они что-то бурно обсуждали, но даже вслушиваться не хотелось. Наверняка это моё поведение или ещё что. У самого выхода столкнулся с Энди, который попытался меня остановить, но у него ничего не вышло. Мне ещё необходимо заехать в продуктовый магазин и в цветочный за Эш. Почти час я пробыл в продуктовом магазине, шныряя между стеллажами. Еды купил немного. Лишь на ужин и завтрак. Когда отходил от кассы, заметил, что ручки у моего пакета чуть не порвались. Ну, замечательно. Вот оно — качество. Я опаздывал. Как минимум на пятнадцать минут. Выезжая с парковки, чуть не врезался в какую-то машину. Этого мне только не хватало. Одна надежда на то, что я увижу Эшли, в первый раз за сегодняшний день, оставалась на цветочный магазин. Но, увы, и там меня разочаровали. Женщина на вид за пятьдесят, похожая на директора, но по внешнему виду так и не скажешь, сообщила, что Эшли сегодня не было на рабочем месте. Также она поинтересовалась, кем я прихожусь Эш и что мне от неё надо. Пришлось соврать, что я её одногруппник, пришёл узнать всё ли у неё хорошо, что принёс ей конспекты с сегодняшних лекций. Женщина подозрительно посмотрела на меня, и я засомневался, что она поверила моим словам. Но повторив, что Эшли сегодня нет, она принялась за свои дела. — Чёрт, да что такое? — садясь в автомобиль, бурчу я. Остаётся поехать домой. И если её и там нет, то придётся искать… На кухне горел свет, когда я подъехал к дому Эшли. А что, если это не она, а отец? Что в таком случае делать? Набить лицо или вежливо спросить? Навряд ли ей понравится первый вариант, но этот подонок заслуживает и не такого. На удивление дверь была не заперта и даже не скрипнула, когда я зашёл внутрь. Не разуваясь, прохожу с пакетами на кухню и… Эшли сидит, поджав под себя ноги, в окружении учебников и тетрадей и что-то оживленно пишет. Сегодняшние лекции, да? — Эшли, — зову ее, и она поднимает на меня взгляд полный равнодушия. Не было удивления или сказанных хоть каких-то слов в мой адрес, она молча отвернулась и продолжила писать. Молча прохожу на кухню и ставлю пакет на стол. Даже не шелохнулась. — Тебя не было сегодня в университете, — начинаю я и понимаю, насколько глупо это звучит. В ответ — ноль реакции. Да она издевается?! — Да скажи ты хоть что-нибудь! — эти слова словно были решающими. Закрыв тетрадь, Эшли молча встаёт из-за стола, собирая вещи в одну кучу. — Эй, ты меня вообще слышишь?! — рявкаю я не в силах сдерживаться. Ну вот, опять. Эш и взгляда на меня не подняла: собрав вещи, разворачивается и направляется к выходу. — Э-э-э, нет, дорогуша, — нагоняю и, схватив её за руку, разворачиваю. Выронив учебники из рук, она растерянно смотрит на меня. — Я не заставляю тебя сидеть со мной, — неуверенно произносит она. — И помощь твоя мне больше не нужна, — продолжает дрожащим голосом. — Проваливай, Николас! — выкрикивает она, указывая в сторону двери. Я не злюсь на неё из-за полного имени, за сказанные слова. Я, правда, поступил некрасиво и уже был за это сегодня наказан. Я продолжаю стоять напротив Эшли, держать её за руку. Вижу, как её нижняя губа легонько дёргается, а из глаз вот-вот польются слёзы. — Прости, — говорю я, смотря ей в глаза, быстро наполняющиеся слезами. — Проваливай, — повторяет Эшли, поджимая губы. — Не говори ни слова, — делаю шаг на встречу к ней и легонько касаюсь большим пальцем её нижней губы. Закрыв глаза, девушка вздрагивает, а по щекам неторопливо текут слёзы. — Я виноват, не стоило мне этого говорить, прости, — произношу я, всё также поглаживая её губу. Эшли всхлипывает и хочется её обнять, но я не позволяю себе этого сделать. Не сейчас. Так мы стоит минуту, а может, и больше. Это не важно. По крайней мере, она стала успокаиваться. — Разуйся, — произносит она так тихо, что я не могу разобрать. — Что? — переспрашиваю. — Разуйся, — всхлипывая, громче повторяет Эшли, и я усмехаюсь. Ну точно, разуться. — Давай поужинаем? — осторожно отпускаю ее руку и отстраняюсь. — Поставишь чайник? Если, конечно, он у вас есть? — прежде, чем уйти в прихожую, замечаю, что Эшли закатывает глаза, и на душе сразу становится чуть легче. Это была наша первая ссора…