С первой на третью

— Санада Шунпей, питчер. Райчи привстал на цыпочки и выглянул из-за Мишшимы. Первогодка, выше отца почти на голову, улыбался, закрывшись ладонью от солнца. Мишшима расправил плечи, его тяжелое сопение сотрясало воздух. Аки пихнул его локтем. — Хватит скалиться на каждого питчера. — Никто ни на кого не скалится. — Переживаете, что красавчик заберет ваш номер один? — встрял Томобе. Мишшима переступил с ноги на ногу, как боец сумо на ринге. — Переживаю, что ты поселишься на скамейке запасных. Хирахата зашипел, жестами приказывая закрыть рты на замок. Райчи снова посмотрел на Санаду-питчера, а тот посмотрел на него. Под ребрами дернуло предвкушением. Не стоило ожидать от неизвестного первогодки из государственный школы уровня Нарумии или Амахисы, но вдруг и он сможет удивить. Вдруг у него в арсенале причудливая подача, как у Савамуры, или что-нибудь редкое, вроде наккла Нагао... Нет ничего лучше, чем новые подачи, которые можно отбить. Отец разделил новичков на группы, а Райчи отправил воевать с новой машиной для подач. С поля то и дело доносилось громкое: — Пока летит твой фастбол, закончится правление Акихито. — Ты хочешь поймать в перчатку или в лоб? — Хорош, парень, как там тебя. — Ну вот, замечтался и стал нехорош. В какой-то момент за спиной повисла тишина, и Райчи обернулся, уклонившись от очередного мяча. На горке стоял Санада, в доме на заднице сидел кэтчер-первогодка, а мяч катился, пока не утонул в луже. — Это что сейчас было? — Кат-фастбол, наверное, — Санада повернул бейсболку козырьком в бок. Отец присвистнул и позвал зазевавшегося на лавке Аки. — Повторить сможешь? — Не знаю. Санада поймал мяч, дождался, пока Аки натянет перчатку, а отец займет место судьи. Его лицо смешно скорчилось во время замаха, нога жестко ступила на землю. И да, это определенно был каттер во внутренний угол страйк-зоны. Санада будто сам не понял, что сделал, замер, таращась на перчатку Аки. Отец показал большой палец и крикнул: — Райчи, иди на биту. Хочу проверить, не попадет ли он по беттеру. Подача Санады оказалась слабой, но необычной. Райчи отбил с третьей попытки. Санада скривил губы и в следующий раз бросил еще слабее. И еще. Райчи внутренне возмутился, разве это не работало наоборот? Тебя отбивают — ты хочешь поквитаться и стараешься больше. Санада старался меньше, и мячи один за другим скрывались в кустах. Райчи понял, что потерял интерес. Он погас, не успев как следует разгореться. Мысли вернулись к новым машинам для подач — ненастроенные, они выдавали что-то с чем-то. Отец выгнулся в пояснице и стянул шлем. — Спасибо, все ясно. Санада открыл рот и вздернул брови. — Как это, «ясно»? — Ясно, что тебе надо учиться играть. Все на поле оставили свои дела и пялились в их сторону. Санада покрутил головой и усмехнулся. На его месте Райчи бы мечтал провалиться к центру земли. — Разве мы вступаем в клуб не для того, чтобы вы нас учили? Отец сунул руки в карманы, изображая максимум безразличия. — Научить тебя лучше подавать, отбивать — пожалуйста. Но научиться хотеть играть должен ты сам. Или не должен. Санада пнул песок под ногами, грязное облако взмыло в воздух. Сейчас он уйдет, жаль, не жаль, никакой разницы. Райчи стиснул биту между ног и начал стягивать перчатку, когда с горки раздалось негромкое: — Еще одну подачу. Отец уже забыл про них, увлекшись стойкой первогодок. Райчи опустил взгляд на Аки, тот равнодушно пожал плечами. В этот раз все было по-другому, даже выражение лица Санады изменилось. Райчи нутром чувствовал чужую эмоцию, пущенную в разогретый воздух вместе с мячом. Райчи она нравилась. Он дождался, ударил и отправил мяч в кусты к его братьям. Но это была действительно хорошая подача. Из тех, которые хочется, так хочется отбить. Санада рассматривал свою ладонь, будто на ней разворачивался целый мир. — Еще одну! — крикнул Райчи. Аки одобрительно кивнул. Когда у Санады получилось выбить Райчи, он заулыбался так, будто только что одержал победу в финальном матче. Вывел Райчи в страйк-аут, лишив последней возможности отыграться. Трибуны кричали: «Санада! Санада!», а Райчи пялился на чужой изгиб губ и проигрывал, не до конца понимая, чему. — На этом закончим, — сказал Аки, и Райчи вывалился из страны воображения в здесь и сейчас. Санада задрал футболку и вытер ей лицо. Райчи подошел к дагауту, потряс одну бутылку, вторую, третью. С питчерами им везло больше, чем с менеджерами. Последняя девчонка сбежала месяц назад, и они опять дежурили по очереди. Сзади послышались шаги, Райчи резко развернулся и чуть не впечатался лицом в Санаду. В нос ударил терпкий запах пота. Вблизи Санада был не таким высоким, но все равно выше Райчи. — Прости, я искал воду. Райчи сделал шаг назад. — Она закончилась, но можно попить из фонтанчика. — Проводишь? — Санада зачесал челку. — Я еще плохо знаю территорию. — А, да, я тоже, — Райчи запнулся. Внутри билась паника. Ну вот, а ему казалось, что он научился нормально разговаривать с людьми. Он так хотел стать крутым невозмутимым семпаем в этом году и провалился уже на подлете. — В смысле, не тоже плохо знаю, а тоже хочу пить. Они двинулись по тропе, вдоль здания с клубными комнатами. Из распахнутых окон доносились голоса. Санада шел сзади, его шиповки шаркали по гальке, и Райчи чудилось, что тот совсем-совсем рядом. Не на шаг, не на полшага, еще ближе, прямо за спиной. Было странно, хотя разум подсказывал, что ничего странного тут нет. В животе щекотно разливалось тепло, предвкушение чего-то, чего, конечно, не случится. Наклониться, выкрутить кран, попить, отойти — простой алгоритм, нет, задача продвинутого уровня. Райчи чувствовал, что на него смотрят, но сам глаз не поднимал. Вода была ледяной и какой-то невкусной. Он вытер рот тыльной стороной ладони и уступил Санаде. Тот ухватил губами струю, поплескал воды в лицо. — Хорошо, — он промокнул руку о футболку и протянул. — Меня зовут Санада Шунпей. Райчи пожал руку. Ладонь Санады оказалась очень мягкой, и Райчи стало стыдно за свою, жесткую и мозолистую. — Тодороки Райчи. Они застыли, поглядывая то друг на друга, то на струю воды в фонтане. А потом грянула труба — наверное, труба, Райчи ничего не понимал в духовых инструментах. Санада закрыл уши и поморщился. Звук резал раскаленный воздух, и тот вибрировал, все тело вибрировало вместе с ним. — Музыкальный кружок, — пояснил Райчи, закручивая кран. — Наши соседи. — Я не умею играть ни на одном инструменте, — сказал Санада, и они пошли обратно к полю. — Они бы тебя научили. — Ну, я вроде как уже вступил к вам. Райчи задумался, во сколько кружков звали Санаду. Наверное, на церемонии поступления его атаковала добрая половина клубов. Санада создавал впечатление человека, который через пару недель будет со всей школой на «ты». — Почему ты выбрал бейсбол? — решился спросить он. — В средней школе, потому что туда пошел мой приятель. А сейчас, — Санада потер переносицу, выдавая неловкость, — потому что это было знакомо по средней школе. Райчи не ожидал услышать что-то в духе «потому что я жить не могу без бейсбола» и все равно разочаровался ответом. — Надеюсь, ты не пожалеешь. — Если что, всегда можно сменить клуб. Плохой ответ, еще хуже, чем первый, Райчи изобразил улыбку и ускорил шаг. Ощущения от Санады напоминали качели. От «слишком хорошо» до «ужас, как плохо», а некоторое «хорошо» было скорее «плохо». В голове царила путаница, такая беспросветная, что Райчи не знал, за что потянуть, чтобы немного прояснилось. Пока первогодки из кожи вон лезли, чтобы впечатлить отца, Аки с Томобе и Мишшимой зависли в буллпене. Хирахата возился с новыми машинами для подач, а Райчи отправился бегать вместе с Хаякавой. — Тебе не кажется, что нас стало слишком много? — спросил Хаякава, догнав его на очередном круге. Райчи пожал плечами. — Не знаю. — Скоро будем как Сейдо. И все съедят друг друга за место в основе. — Думаешь, будут проблемы? — Думаешь, нет?! — выпалил Хаякава смахивая со лба пот. — Хотя уверен, Тодороки-сенсей в восторге, как большой любитель замен. — Второй состав, значит, — пробормотал Райчи себе под нос, вспоминая слова Мишшимы про скамейку запасных. И Санаду, вступившего в клуб, просто потому, что бейсбол знаком ему по средней школе. Хаякава выдавил смешок: — Ну, тебе второй состав точно не грозит. И убежал вперед. Райчи перешел на шаг, присматриваясь к лицам, но не нашел в них особого напряжения или озабоченности. Санада подавал кэтчеру-первогодке. Тот пропустил очередной мяч, приподнял затвор шлема, боязливо оглянулся на отца и, увидев, что тот увлечен стойкой беттеров, облегченно заулыбался. — Даже не надейся, что я ничего не заметил, — пропел отец, не поворачивая головы. Кэтчер-первогодка чертыхнулся и вернул Санаде мяч. Очередной фастбол влетел в перчатку с отличным звуком. Райчи понял, что стоит на месте и пялится. Санада поймал его взгляд и показал пальцами «викторию». И улыбнулся, конечно же, куда без этого. До окончания тренировки Райчи смотрел только на машину для подач и изредка на Хирахату, который с видом сапера подкручивал настройки.