С первой на третью

— Доброе утро, Тодороки-семпай, — раздалось над самым ухом. — Утра, — Райчи стукнулся локтем о ящики с обувью и крепче сжал в руках сменку. Вчера вечером он никак не мог уснуть, в голову лезло разное, но что именно — он уже не помнил. — Я тут заметил, никто не зовет тебя по фамилии. Наверное, чтобы не путать с отцом? — Наверное, — ответил Райчи. — Тогда Райчи-семпай? — Зови, как тебе нравится. — Он стянул кроссовки за пятки и влез в сменку. Никто из школы не звал его «семпай». Санада улыбнулся. Опять. Всегда. Такое ощущение, что если бы он перестал, мир рухнул. — Ладно. Тогда хорошего дня, Райчи! Он развернулся и ушел, а Райчи решил, что и так плохо, хоть как — плохо. Называй его Санада «эй, ты», эффект бы не изменился. Проблема крылась в самом Санаде, а вовсе не в том, как он к нему обращался. Они готовились к вечерней тренировке, когда сверху грянула музыка — что-то эпичное и громкое.. Райчи вздрогнул и от неожиданности выронил из рук пакет с шиповками. — Это Имперский марш? — спросил Танигучи, запихивая рубашку в кабинку. — Школьные клубы играют такое? — уточнил Хирахата. — Точно, марш, — Санада качал головой в такт музыке, явно не спеша переодеваться. Райчи не знал, что такое Имперский марш, но покивал со всеми за компанию. — В прошлом году они были тише, — Мишшима встал со скамейки. — Тренькали тихо раз в неделю. Неужели у них большое прибавление? Одолжили бы одну девчонку нам. Все промолчали, обратив свои взгляды наверх. Райчи не особо страдал от отсутствия менеджеров, даже скорее наоборот. С девчонками ему было неловко. С девчонками и почему-то Санадой. Тот бормотал что-то вроде «ту-ту-ту» и натягивал джерси. До поля звуки музыки не доносились. Райчи разминался, как обычно торопясь поскорее закончить с этим и перейти к отбиваниям. В голове засела мелодия. Рядом делал растяжку Санада и все еще «тутукал» себе под нос. — Тебе нравится эта музыка? — выпалил Райчи и быстро пожалел. Санада поднял на него удивленный взгляд, хмыкнул и ответил: — Кому не нравятся «Звездные войны». Ну вот, сам вырыл себе могилу, подумал Райчи. — Конечно, всем, да. Санада подвинулся ближе, покусал губу. — Помоги мне с растяжкой, а? — А? Райчи показалось, что он тупил добрых полминуты, прежде чем Санада сел перед ним и подал руки. Они уперлись друг в друга ступнями, и Райчи потянул первым. — Ай-яй, — вскрикнул Санада. — Резко. — Извини, — от накатившей паники стало нечем дышать. Санада потянул его обратно, очень бережно, не торопясь. Пальцы их рук приятно переплетались. Райчи зажмурился, чувствуя, как начинают гореть уши. Он не хотел наклоняться назад, это бы значило, что Санада увидит его лицо и, вероятно, не увидит на нем ничего хорошего. Если бы он мог согнуться еще сильнее и зарыться головой в землю, как страус. — Ты покраснел. — Потому что, по правде, я не знаю, что такое звездные войны, — сказал он. Хорошее вышло оправдание. — Я сам не все части смотрел, но неужели даже не слышал о них? — Может, слышал, но не обратил внимания. Райчи пялился, пользуясь моментом, пока взгляд Санады не мог его засечь. Волосы на темном затылке вились, на шее проступили бисеринки пота. Райчи раньше не замечал таких мелочей ни у кого и никогда. А сейчас вдруг заметил, будто зрение резко улучшилось и стало не сто процентов, а двести. — Я думаю, тебе должно понравится, — Санада разогнулся, и Райчи снова встретился глазами с землей. — Джедаи — это прямо про тебя. Откуда Санаде было известно, что какие-то джедаи были похожи на Райчи, когда Райчи он знал второй день — тот решил не уточнять. Просто согласился, что обязательно посмотрит, и начал считать миллисекунды до конца разминки. *** Тренировку, выпавшую на майские праздники, отец разрешил пропустить только тем, кто уезжал из города с семьей. Доказательств не требовал, полагался на честное слово, но обещал вычислить обман и серьезно наказать врунишек. Санада не появился, как и добрая половина команды. Райчи отбивал Томобе и Мишшиму целый час, а когда те вымолили перерыв, обнаружил, что запасенную бутылку воды кто-то спер. Пришлось тащиться до фонтанчика. Якуши пустовала, только тихонько, очень похоже на галлюцинацию, играло пианино из окон музыкального кружка. По команде ползли слухи, что девчонки там очень симпатичные, но чокнутые, раз играют столько же, сколько они сами тренируются. Напившись из ладоней, он сполоснул лицо и шею, а потом краем глаза заметил теннисный тапочек, торчащий из-за угла пристройки. Райчи мягко ступил по траве и заглянул за угол. Санада дремал, опершись на стену и раскинув свои неприлично длинные ноги. Рот приоткрыт, голова склонилась к плечу, рубашка расстегнута на три верхние пуговицы, а школьный галстук зажат в правой руке. Во рту снова стало сухо, просто пустыня Гоби, а не рот. Рядом валялась спортивная сумка. Выходит, он шел на тренировку и не дошел. Райчи осторожно перешагнул через чужие ноги и сел рядом на траву. Изощренная самопытка: смотреть, нельзя трогать — прямо как в музее, где экспонаты не прячут за стеклом, но повсюду развешивают запрещающие таблички. Он потерял счет времени, завис, как рыба, пойманная на крючок, и жалко трепыхался в своем сознании, решая, правда ли Санада такой красивый или ему кажется? Будто это сомнение помогло бы уйти от неизбежного. Будто бы он посмотрел ближе, решил, что нет, и его бы разом отпустило. Санада приоткрыл один глаз, вздрогнул и уставился на него. — Райчи, — голос со сна звучал хрипло. Райчи почувствовал, как припекло шею. Он чуть не выпалил: «Я тебя поймал, ты прогуливаешь!», но вовремя опомнился. — Привет. — Привет, — Санада зевнул, прикрывшись рукой, а потом переместил ладонь на глаза. — Не надо так на меня смотреть. — Тренировка уже идет. — Я знаю, — он потер пальцами висок. — Ты еще можешь присоединиться. Райчи вскочил на ноги и отряхнул брюки. Ему было немного обидно за тренировку, команду, бейсбол. Санада так быстро сошелся со всеми, стал их частью, но как будто не воспринимал это всерьез. Человек со всеми — человек ни с кем. Он бы мог упрекнуть Санаду за прогул, поступить очень взросло и очень глупо. — Не сегодня, — ответил Санада, водружая галстук на место. — Не смогу посмотреть в глаза тренеру Тодороки. — Отец просто пошутит что-нибудь, он поймёт. Санада усмехнулся, поглаживая пальцами галстук. — Вот именно. Не смогу, потому что он все поймет. *** На следующей после праздников тренировке Санада так красиво врал про поездку на источники с семьей, что Райчи не мог не восхититься. Даже сказал заинтересовавшемуся Хирахате название отеля и поведал, чем кормили на завтрак. — Хоть бы открытку привез, — вздохнул отец. — Иди беги двадцать километров. — Сколько? — лицо Санады резко помрачнело. — Ну, по пять за две прогулянные тренировки и десять за сегодняшнюю. Отец ухмылялся, покручивая ручку между пальцев. Санада держал лицо, но его шея покрывалась красными пятнами. — Тренер, вы пугающий человек, — пробормотал он и убежал. — Так он соврал? — Хирахата всплеснул руками. — Но как вы поняли? — У меня сеть шпионов по всей Японии, Хирахата. И если не хочешь, чтобы я выболтал какой-нибудь твой секрет, хватит пинать балду. Хирахата ретировался. Райчи взглянул на отца, тот выглядел то ли задумчивым, то ли расстроенным, и все крутил пальцами ручку. Подмывало спросить, а откуда, правда? Но его окликнул Хаякава. Санада уже не бежал, полз вдоль забора, когда тренировка закончилась. — Сколько? — уточнил отец, закрывая на ключ кладовку с инвентарем. — Семнадцать. — Ясно, — протянул он и выключил прожектора на поле. До душа они шли вдвоем. В темноте чувства обострились. Райчи слышал рваное дыхание Санады, то, как болезненно он сглатывает слюну, даже торопливый стук чужого сердца, казалось, доносился до ушей, проникал в голову и бился там загнанной птицей. Их плечи соприкоснулись, и Райчи выдавил: — Извини. Санада вдруг затормозил и потянул его за рукав футболки. Земля закачалась под ногами, Райчи споткнулся, но устоял. Медленно поднял взгляд на Санаду. — Ты не подумай только, — выпалил Санада. Время тянулось, будто кто-то дул из жвачки гигантский пузырь. — Я не злюсь на твоего отца. И не считаю, что это ты сдал меня. Чпок. Ну, конечно, Райчи не выдержал и рассмеялся. Совершенно дурацкий вышел момент. Санада отпустил ткань и спрятал руки в карманы. Райчи одернул футболку. — Я и не думал. И не рассказывал. Санада слабо улыбнулся. Наверное, решил Райчи, он злился на себя. Райчи часто не договаривал, но никогда не врал — катастрофически не умел. Если бы ему пришлось, а его поймали, наверняка в первую очередь он ругал бы себя. — Спасибо, Райчи. — Да, не за что. *** В пятницу утром Санада пришел на тренировку одним из первых и попросился добежать три километра, которые должен. Все удивились, кроме отца. Его проницательность порой пугала. Отец не производил впечатления чуткого человека, но все равно каждый раз видел их насквозь. До турнира Канто оставалось два дня. Их первая игра была против Угумори. Мишшима, с тех пор как прошла жеребьевка, говорил только об Умемии, почему-то называя его исключительно «Уме-чан». Аки кивал и улыбался с видом человека, которого это все достало. Первогодки оказались предоставлены самим себе и теперь слонялись по полю, как зомби из ходячих мертвецов, не зная, куда себя приткнуть. — Наполнили бы бутылки, собрали мячи, навели порядок в кладовке, — раздавал задания Хирахата, но заслышав его, все сразу хватались за биты и начинали остервенело махать. Отец делал вид, что спит, но наверняка разрабатывал в голове миллион стратегий. Накануне игр он с трудом засыпал даже ночью. Райчи сегодня трижды будил звон посуды с кухни и закипающий чайник. Сам он, как обычно перед играми, выгорал ожиданием. Машины для подач, над которыми Хирахата постарался, уже не приносили прежнего удовольствия. Мыслями он был на раскаленном поле, перед сильным соперником, в мире, где все крутилось вокруг одного маленького мяча. Только изредко внимание отвлекалось на Санаду, тот закончил с бегом и теперь подавал первогодке Ариме. Райчи явно не унаследовал проницательность отца, он не думал, что Санада придет, принял последний разговор за прощание. И ошибся. Оказалось, это было еще одно «здравствуй». Подачи Санады заявляли о себе звучными хлопками в перчатку. Внутренний радар Райчи реагировал на них безоговорочным «хочу отбить». Если Санада продолжит в том же духе, они вместе сыграют летом. Вместе. Сыграть с Санадой — да, он бы хотел этого. — Вы покраснели, семпай, — Томобе с равнодушным видом протянул ему свою личную бутылку воды. Обычно он ей не делился, за что Танигучи дразнил его недотрогой. Райчи замахал руками. — Я в порядке! — Вы нет, но это не мое дело, — Томобе пожал плечами и выпил сам. После тренировки они снова сели за просмотр матчей под сопровождение музыкального кружка. Отец якобы ходил с ними договориться, но то ли не старался, то ли их руководитель оказалась вреднее отца. Хорошо, когда играли что-нибудь на пианино или струнных, но когда заряжали Имперский марш — приходилось его перекрикивать. Хирахата сегодня расстарался и раздал всем красивую цветную инфографику по игрокам Угумори. — Хирахата, я вот даже не знаю, повезет твоей будущей жене или наоборот, — сказал отец, рассматривая листок. — Это лучше, чем твои каракули, папаша, — вступился Райчи. Инфографика вышла что надо. — Здорово, Хирахата, — Аки хлопнул его по плечу. — Приучаешь нас к хорошей жизни. Теперь и на другие команды такие надо. Хирахата наградил отца многозначительным взглядом. Получилось немое «пожалуйста» на невысказанное «спасибо». Первогодкам позволили уйти, но ни один из них не встал со своего места. Санада сидел рядом с Райчи и ерзал на стуле, постоянно задевая его коленом или локтем. Он согнулся и потер икру. Райчи ухватил этот жест и заволновался. Санада вел себя странно. Обычно от него веяло расслабленностью, но сейчас он крутился, будто на стул высыпали кнопок. Он решил не спрашивать, в порядке ли тот. Санада бы, конечно, ответил, что в полном. Или как-нибудь отшутился. Наверное, ему просто забило мышцы после двух дней бега. У Райчи такое бывало: ощущение, когда ноги и руки не болят или ноют, а когда их сводит — самое мерзкое на свете. Во время обсуждения стратегии под кодовым названием «охота на пеликанов» — это Хаякава придумал — Санада встал и попросился уйти. — Я же сказал, что первогодки свободны, — отец был недоволен, что его перебили. — Извините, тренер, удачи вам на матче, — он коротко поклонился и направился к дверям. — Санада, — Арима подскочил, роняя стул. — Как насчет того, чтобы послезавтра поехать на матч вместе. Позаботимся о семпаях лучше любых менеджеров! — И приготовите лимоны в сахаре! — обрадовался Мишшима. Томобе покачал головой: — Наглость — второе счастье. Санада стоял в дверях, растерянно шаря взглядом по комнате. — Застали врасплох, — ухмыльнулся он. — Ладно, хорошо, давайте сделаем это. Он быстро чиркнул на листке свой номер телефона и попросил Райчи передать Ариме, который сидел в другом углу комнаты. Отец сказал, что это можно будет сделать после собрания, и выпроводил Санаду за дверь. Райчи положил листок на колени, достал из кармана мобильный и вбил номер в список контактов. Оглянулся, не заметил ли кто, будто делал что-то постыдное.