Хроники дракона из пентхауса. Книга первая. Чародейка

      В общем, среда – тоже тот ещё денёк! В офисе-то только авралы с недописанными переводами, летучками и ЦУ от Марго и Мишочка и случаются, а в сказке что ни день, то бал или пожар там какой-нибудь.       В общем, покой нам только снится!       Именно такие мысли роились в пухнущей от обилия мыслей голове Татьяны Сергеевны, уже битый час занимающейся самобичеванием и самозапугиванием во всё тех же выделенных щедрой тётушкой гостевых покоях.       — Ой, что теперь будет? – в который раз воскликнула Танюша, меряя шагами уютную комнату с прекрасным видом на догорающий живой лабиринт. Вид был и в самом деле потрясающий – такой пожар должны были и с международной космической станции заметить, как рассудила Муха. Рассудила и, схватившись за голову, застонала.       Это ж надо же было так оконфузиться! Опять.       Второй день в сказке – и впору звёздочки себе на пятой точке рисовать.       Таня методично припомнила все свои звёздные «заслуги»: костюм кошки из латекса, караоке на столе, необъяснимую логически любовь к гномам-послам соседних государств... Теперь ещё и этот пожар!       Хотелось сквозь землю провалиться или как минимум переодеться-помыться после валяния в тётушкином садовом чернозёме.       Только вошедший в комнату (кстати, опять без стука, да что за манеры у принца!) дракон мешал.       — Что будет? – после гневно брошенного на Змеиамина взгляда, вновь задала риторический вопрос Татьяна Сергеевна, поворачиваясь к окну спиной и незаметно вытирая руки с обломанными ногтями, ещё и испачканные в золе, об обтянутую латексом попу.       Помогало плохо.       В смысле, руки не оттирались.       Опять выглянула в окно: Флора, скрестив руки на груди, мраморным истуканом замерла посреди газона, отрешённо наблюдая за поглощающим живой лабиринт драконьим пламенем, которое теперь безуспешно пыталась залить водой вся королевская конница и вся королевская рать – то бишь зайцы, белки, еноты в рабочих комбинезонах, гномы в неизменных смокингах и прочая сказочная нечисть.       Глядя на пожар из-за плеча переживающей Мухи, не выказывающий ни малейшего желания разделить со страдалицей вину чистенький и переодевшийся в сухое Веня равнодушно зевнул, подойдя поближе, и, зловеще хмыкнув, протянул:       — Что будет, спрашиваешь? Если желаешь знать, я предлагал тебя на костре сжечь, чтоб честь семьи больше не позорила, но…       — Что «но»?       — Кару тебе фея Флора избрала… соответствующую преступлениям.       Татьяна Сергеевна, сглотнув, в ужасе схватилась за голову.       Четвертование?       Отрубание рук?       Вычитание стоимости озеленения из трёхкопеечной зарплаты?       Или – не дай Бог! – сдача ЕГЭ по математике?       Но дракон лишь хитро улыбнулся и, картинно закатив глаза, не торопясь вышел вон, оставив Татьяну изводить себя предположениями относительно своей участи – и что не предположение, то настоящий ужас, не зря же триллеры и детективы, на Васьвася вкалывая, переводить случалось.       Кстати, мысль о том, что не она, собственно, лабиринт-то подожгла, в голову Мухе даже не пришла. В конце концов, вечная готовность принять наказание, пусть даже и лишь частично заслуженное, повторяю, час-тич-но, – это же так по-русски!       Метнувшись в ванную, чародейка наскоро, как могла, привела себя в относительный порядок – относительный потому, что сменить окончательно угробленный борьбой с корнями и ветками костюм женщины-кошки было абсолютно не на что (подобранное драконом голубое платье не в счёт, вот оно, так на кровати и валяется, только не надо нам от него, гадюки подколодной, ничего, мы – гордые самодостаточные переводчицы!).       Так что пришлось обойтись «косметическим ремонтом».       Помыв лицо, руки, причесавшись и отряхнувшись, девушка вернулась в комнату, по-птичьи примостившись на краешке заправленной кровати, зло глянув в сторону прекрасного платья. Секунд тридцать помучилась сомнениями – может, всё-таки переодеться? – и принялась про себя подсчитывать ущерб.       Так, и что мы имеем?       Тут, в… ну, в сказке, что ли, всё понятно, и от этого не менее страшно – по всем фронтам сокрушительный провал. Тётю обидела-опозорила, вина подсудимого доказана – только приговор озвучить осталось.       Но это же всё как-то…. Ну, не реально, что ли! Бал, чародеи-феи-гномы-драконы. Фигня какая-то, валить отсюда надо, а потом – сразу к психологу Августине Карловне, авось, ещё не всё потеряно и не поздно начать лечение.       А что у нас из реального?       Утеря телефона, на который пришлось пару месяцев деньги откладывать – плохо.       Прогул на работе. Тоже плохо, но не смертельно же, в конце концов! Подумаешь, уволят… Блин, уволят же…       Кризис, безработица, накоплений никаких.       А тут ещё ущерб возместить потребуют!       Хотя, если это всё нереально – нереально же? – то какой ущерб?       Представив, как в банке, объясняя девушке в белой блузке, на какие цели ей требуется кредит в пару-тройку миллионов рублей, укажет: «На восстановление живого лабиринта феи», Муха нервно хихикнула.       Одно хорошо: страдать и маяться догадками бедной переводчице пришлось не слишком долго – тётя пожаловала-таки к дорогой племяннице на разговор по душам.       Потупившись и всем своим видом демонстрируя глубокое раскаяние, Таня подождала, пока Флора молча устроится поудобнее в кресле, разгладив складки на очередном воздушно-шифоновом шедевре сказочного «от кутюр», и начала покаянно, используя продуманные ранее домашние заготовочки:       — Тётушка, если бы вы знали, как мне жаль! Но это не моя вина. Или моя, но не совсем. Фифти-фифти, если честно! Там растения просто пооживали, а Веня, то есть Витамин Драконьевич, в смысле, ваш будущий супруг… В общем, я всё компенсирую! У меня в издательстве зарплата, конечно, мизерная, но можно, ведь, саженцев у бабулек на рынке напокупать, сад разбить фруктовый, так даже лучше получится – яблони, сливы там всякие… Ой, или вообще картошкой засадить!       Весь этот словесный поток был остановлен одним лёгким взмахом руки.       Флора, вздохнув, и показавшись на долю секунды старой – да что там, старой, древней, как мир, куда только вся молодость ушла? – кивнула на столб едкого дыма, поднимающийся за окном.       — Не бери в голову, милая! Подумаешь: всего лишь лабиринт. Ну, растила я его сто девяносто три года, бывает! Посажу новый – каких-то двести лет – и готов будет. А Его Гномовье Величество…       Муха округлила глаза. Сто девяносто три года? Сколько же фее Флоре лет? Выглядит-то на тридцать пять, максимум, шесть, почти ровесница ей самой. Это значит, тётушке минимум триста-четырес…       Тпру, Зорька!       Сейчас важнее, что там с гномами или, точнее, с каким-то фиг знает как влезшим в монолог феи о причинённом ущербе «Его Гномовьим Величеством».       В голове Татьяны Сергеевны защёлкали, завертелись слоты, прокручивая плёнку назад, к уже как-то, на фоне пожарища, позабытому конфликту на балу.       — Так я что? Вчера ещё и короля гномов обидеть успела?       — Нет, ты всего лишь посла Подгорного королевства облобызала, – как ни в чём не бывало ровно ответила Флора, пристально глядя на племянницу, вскочившую на ноги и продолжающую бестолковое движение от стены к стене – как хомячок по полу клетки. – Но не обидела, а, по всей видимости, так впечатлила оного, что теперь твоей руки просит Его Гномовье Величество Варден Аенгус Сирнаннос Ярл*.       Таня прекратила протоптывать плешь в ковре, замерев на месте с открытым ртом.       Пару раз моргнула – мозг пытался вместить и обработать только что полученную информацию.       К ней… Сватается... Король… Гномов…       Варден Аенгус Сирнаннос Ярл.       Используя опробованную на непроизносимом драконьем имени методику, сокращённо В-А-С-Я.       Вася!       Если бы рядом не было кровати, Муха просто рухнула бы на пол.       — Понимаю, это так неожиданно – такое завидное предложение в твои-то годы засидевшиеся в девках получить уж и не чают! – кинулась к повалившейся на кровать неправильно истолковавшая всхлипы племянницы Флора. – Но, видишь, и тебя счастье нашло! Ты же, золотко, уж и не надеялась, верно!       А на куче перин корчилась от неудержимого истерического хохота, переходящего в подвизгивания-похрюкивания, Татьяна Сергеевна Мухина, представлявшая себя на троне из мечей и копий в какой-нибудь Одинокой горе, рядом с дышащим ей в пупок бородатым коротышкой в смокинге и шапке Мономаха (Вася! Ва-ся-а-а!), в каждой руке по спелёнутому бородатому гномику в смокинге, жалобно пищащему басом: «Мама! Мама! Мама!»       Нет, к такому Муху жизнь точно не готовила! ________________________       * Перевод древних имён: Варден – долина зеленых холмов; Аенгус – сильный; Сирнаннос – рогатый; Ярл – граф, дворянин