Пациент №666

Одно точно можно было сказать — все изменилось. То, что произошло дальше, был сумбурным потоком безумия Шеогората. Стены и потолок были порваны как листок бумаги, являя за собой мир хаоса. Все рвалось, сталкивалось, взрывалось, горело, замораживалось, умирало… этими словами можно было описать все то, что происходило вокруг. Тысячи летающих платформ, симметрично нарезающих круги в пространстве. Изуродованные башни, сотканные из усопших, ещё живых и поющих Рагнара Рыжего, стоящих идеально вряд. Извивающиеся летающие каменные змеи, чьи тела являлись запутанным и безвыходным лабиринтом, идеально паря вокруг башен и испуская своим шипением стаи гарпии. Оба врага стояли на одной из башен, и ни один из них не был удивлен происходящим вокруг. — А ты как будто в своей тарелке, не так ли? — Щелкнув обеими руками, спросила Пациентка. Её голос стал нормальным, но казался очень приглушенным. — Я сражался с целой крепостью Орков, которая разрушалась из-за камнепада, так что да — твоя иллюзия для меня ничто! — Эбонитовый воин использовал шанс, наложив на себя Эбонитовый покров и Морозный плащ. — Что ж, время для эпического сражения под хор умирающих грешников! Кричи же! Оба накинулись друг на друга, быстро преодолев расстояние между собой. Дециан занес двуручный меч над собой, но едва он коснулся головы девушки, как она извернулась вокруг меча и, удерживаясь на кончике меча мизинцем, молниеносным ударом двух хвостов отправила в полет тяжелого редгарда. Он вылетел из башни и тут же упал на стенку лабиринта. Выпрямившись, он тут же достал щит и поглотил тем самым удар кулаком девушки, решительно прыгнувшей за ним. К несчастью, стена не выдержала и была проломлена. Эбонитовый войн, не смотря на нее, отпустил щит и пнул его обоими ногами, осознавая, что на нем восседала безумная девушка. Летучий змей выравнялся на пике башни, и оба врага встали на пол. Пациентка по инерции оказалась сзади Дециана, ударяя его по спине обоими руками, наплевав на боль от холода. Слизав снежинки с рук, она с легкостью увернулась от прямого удара ноги по голове. У неё было преимущество, и редгард это понимал, поэтому начал отходить назад, пытаясь найти свой упавший меч. Припав назад, он ухватился за знакомую рукоять и с разворота атаковал ею. Меч разрезал камень и живот девушки, оттуда вывались кишки и остатки перевариваемых стражей. Ужасающий вопль пронесся по всему округу, заткнув всех умирающих. Девушка просто взяла вывалившиеся внутренности и засунула их обратно, начиная новую череду атак. Она яростно и беспощадно атаковала всеми частями тел. Дециан подставил клинок под атакующую голень, второй рукой задержав атаку кулаком. Оба запрокинули головы назад и с титанической силой ударились лбами, подняв камни вверх и поломав пол под собой. Враги отошли друг от друга по инерции, затем вновь атакуя. Пациентка оказалась сзади Эбонитового война, схватив его за живот и кинув через себя. К счастью, заклинание и броня смягчили удар. Кувырком назад он сделал шаг вперед, атакуя выпадом. Девушка сама себя напорола на меч и, схватив врага за шлем, принялась давить его. Прочный металл его брони впервые подвел Эбонитового война и тот, нагнулся назад и вынул меч так, чтобы разрез был больше. Но с горечью он заметил, как рана зажила. — Как тебя убить?! — Перекричи! — С азартом крикнула она, протаранив Дециана и не отпуская, начала проламывать множество тонких стен лабиринта. — Умри! Воскресни! Убей! Сердце врага – твой друг! Эбонитовый войн не имел право ожидать своей кончины, поэтому он заносил свой огромный меч и пронзал насквозь спину девушки, но та на это не обращала внимание, как и он на то, что ему пробивают спину. Оба ускоряли темп, когда спина Пациентки была уже усеяна дырами, пока заклепки на спине Эбонитового война уже рвались, и нагрудник выпадал. Один из хвостов, надоевший бездействовать, проткнул шею Дециана, и он уже харкался кровью. Оказавшись на испещренной ацтекскими символами голове змей, она с диким воплем кинула своего врага в небо. Змея своими алмазными глазами зациклилась на соблазнительную жертву, парящую перед ним и, разинув пасть, резко ринулась на Эбонитового война. Величайший войн сжал кулаки, собрал побольше воздуха в грудь, пока язык обжигал древний ту’ум. Но его кровь собралась во рту и мешала для произнесения Крика. Раскрыв глаза, Дециан понял, что это она — смерть, которую он желает. Смерть в ожесточенном сражении, чей вой пронесется по снежным фьордам жестокого Скайрима. Сам Шор разделит с ним трапезу! — Fus-Ro-Duh! — Кольца безжалостной силы заалели от горячей крови редгарда, своей разрушительной мощью уничтожив змея полностью. Пациентка попала под удар и, проломив пару сломанных стен, раскрыла четыре глаза. Они метали везде, находя способы убить обидчика. Одним за другим тонкие щели встали в исходное положение и пронзали взглядом обидчика. Пнув под себя камень, она воспарила и решительным ударом головы пробила солнечное сплетение врага, согнув крепкую на вид броню. — Сдавайся, человек! Моя сила и скорость за пределами твоих жалких потугов! — Я Дециан Драхан! Эбонитовый войн, чье имя будут воспевать в Совнгарде! Так даруй же мне достойный бой, или я убью тебя!!! Избавившись от крови во рту, редгард сплетенными кулаками вдарил по макушке девушки, отправляя её в полет на одну из платформ. Он тут же применил исцеляющее заклинание на шее, но не использовал на раны и синяки по всему телу из уважения к силе врага. Он использовал обломки падающего летучего змея и криком «Стремительный рывок» отправился за своим долгожданным врагом. Просадив один из платформ, он ринулся на девушку и ударом ноги отправил ту в полет на одну из башен. Там Пациентку подхватили и смягчили руки, стремительно вознося её на пик башни. Узрев это, Дециан обернулся и, схватив мимо пролетающую платформу, с рычанием старого дракона отправил многотонное сооружение в полет. Оно врезалось в башню и возымел эффект — сооружение начало падать, подбив за собой несколько змей. Пациентка скооперировалась и принялась передвигаться по вертикале, стремясь к другой башне. Но не успела она дойти до пика падающей башни, как перед ней оказалась очередная платформа. Поломав преграду перед собой надвое, она как кошка кинулась на вершину изначальной башни, успешно добравшись до места назначения. Сплюнув остатки крови, Эбонитовый войн вознес ногу над собой и, ударив по платформе, использовал ее и прыгнул в сторону девы. Он ломал и использовал руки и ноги усопших, продолжающих петь Рагнара Рыжиго. К счастью, около него оказалась уцелевшая змея, и, взобравшись на её хвост, он полетел на пику башни. Передним сальто он спустился на пол, который не гармонировал с возвышенностью. — Поехали! — Крикнули оба, набросившись друг на друга. Они не имели при себе оружия, поэтому замахнулись до максимума кулаками. Две абсолютно чистые силы столкнулись друг с другом, ломая башню на двое, вызывая водопад крови. Послышался хруст и омерзительный звук. По инерции силы друг друга их броня спала со всей верхней части тела. Дециан был в одних штанах, когда на Пациентке остался лишь лифчик. Её покров слетела как содранная кожа. Внезапно для врага она с боевым рвением выкрикнула: — Теперь я смертна, как и ты! Даю тебе пять минут, жалкий человечища! — Да будет так! Череда бесконечных атак кулаков ломали башню на двое, разделяя друг от друга на двое. Кожа на кулаках обоих была уже разорвана до белых костяшек. Они били друг друга с нескрываемым боевым оскалом, кулаки сталкивались друг с другом, изредка попадая по телу, но ни тот, не другая не обращали на это внимание. Дециан отсчитывал каждую секунду, поражаясь, как быстро летит время. — Пять секунд! — Крикнула Пациентка, мощным ударом содрав кожу с предплечья Эбонитового война. — Четыре секунды! — Зарычал Драхан, выбив глаз девушке. — Три секунды! — Захохотала она, сломав три ребра мужику. — Две секунды! — Ударом кулака по горле Дециан вызвал у нее удушение. — Одна секунда! — Захрипели обе, вновь повторив удар друг по другу. Пространство перед ним было сломано словно осколки битого стекла, являя за собой странную картину: нули и единицы столбиком неслись в темном фоне. Мрачно нахмурившись, редгард обнаружил, как все это начало вытягиваться словно резина. Морда клыкастой пантеры явилась под слоем бесконечных цифр. Разинув пасть, существо верхней челюстью атаковало Дециана. Он выпрямил руки над собой и принял полностью удар на себя. Широкие трещины прошлись по всей башне, и не выдержав, начинали ломаться. Каменный пол был пробит обоими ногами противника, чьи конечности уже заходили до колен, ощущая под собой омерзительную рвущуюся плоть. Существо ломало под собой все, от плоти усопших и их костей, до самого пространства, словно срывая полотно. Дециан словно титан Атлант держал зубастую пасть большого зверя. И вот, когда придавленная плоть под ногами Эбонитового воина собралась большим клубком, а давление было остановлено, именно тогда он контратаковал. Замахнувшись обоими кулаками, он с ревом врезал одновременным ударом двух рук, вышибая из мозгов саму Пациентку. Чутка пролетев над врагом, она без сил упала на окровавленную землю. — Очередная победа, — тихо заявил он, глядя на лежащую девушку. — Но ты дышишь, удивительно. Хотя больше поражает, как ещё я стою. — Пф! — Послышалось только от неё. Её руки уперлись об пол, но при попытке встать она поскользнулась и вновь упала. — Довольно! Не мучайся! Ты проиграла, этого достаточно! — Что значит проигрыш? — Задалась она вопросом, вставая и опираясь о стену из плоти. — Это лишь очередная бессмысленная иллюзия, придуманная людьми. Для меня все бесценно, а когда все обесцениваешь, то является лишь одна истина — ценен ты. Лишь ты лишаешь, что для тебя важно. Итак, насколько ты ценишь поражение или победу? — Я ценю воинскую удаль и славную смерть, — принимая боевую стойку и стоя перед умершей головой пантеры, произнес Дециан. — А какова твоя ценность в этой жизни? — … — Она молча встала на четвереньки, готовясь к прыжку как хищник. Черная оболочка покрыла её всю, вновь делая её наподобие монстра из преисподней. — Правда. Рывком они оказались друг перед другом, завершая бой финальным ударом. Кровь капля за каплей начала падать на пол, стекая с груди Дециана. Рука Пациентки вошла в районе сердца и пронзила его ножом с красной руной. Мужик закряхтел, говоря что-то о своем рае, пока сама девушка с диким восторгом активировала руну. Огненный взрыв, разорвавший всю спину редгарда, сделал большую дыру. Он упал, сгорая в огне. Пациентка отошла от него, ощущая дискомфорт перед огнем. — Пора возвращаться, — слизав кровь с рук, произнесла она в одиночестве. — Но нужна одежда… — Её взгляд остановился на мертвом Дециана, самодовольно улыбнувшись. … Мое появление ознаменовалось маленьким хлопком в пространстве. Черные капельки зависли в воздухе, словно в невесомости. Я протянула к одной из них руку, но все они исчезли, как только я к ним прикоснулась... Итак, где Серана? Дверь отворилась, явив с улицы радостную девушку, имеющую неотличимый от меня внешний вид. Её лицо, её походка, её голос — все это принадлежало мне. Одетая в обычную желтую футболку и джинсах. За ней вошла неизвестная, но явно красивая, дева, скромно идущая за ней. — О! А вот и наша принцесса! — Воскликнул мужской голос за мной. Обернувшись, я увидела отца, сидящего за столом и ранее читающего газету. Я недоумевающе осмотрелась — это же мой дом! Почему он не в ста футах под пеплом?! — Папочка, знакомься, это моя девушка Лия! — Подскочив к отцу и чмокнув его по щеке, моя идеальная копия пошла на кухню. Там её ждала женщина… о, я и забыла, как выглядела мама до пожара… — Мам! Я привезла домой свою девушку! Её зовут Лия! — Ай да, умница! Шестнадцать, а уже нашла себе девушку! — Улыбнулась мама, и отец ей вторил: — Именно! Вся в меня! Я тоже твою маму нашел в шестнадцать на заброшке. — Это было так романтично, дорогой! Пока они болтали, я старалась понять, что происходит. Это иллюзия? Галлюцинации? В таких больших масштабах ещё не было, и я осознаю, что это неправда. Что произошло? Нужно как-то связаться с Безумием — а там уже поглядим. — О, так ты Лия? — Этот голос! Обернувшись, я увидела в дверном проеме старшую сестру. Её появление до чертиков меня испугало — секунда, и передо она на Вельдара, но это было все виденье. Я испуганно отошла назад, запнувшись в своих ногах и падая на пол, прогремев своими доспехами. Мой хвост тут же обвил тугой пружиной правую ногу. — Не может быть, её сиськи стали больше, чем у меня! — В панике я попыталась на неё что-то кинуть. Однако ничего не получилось — мой руки проходили насквозь каждого предмета, окутывая тот красным туманом. — Я надеюсь, ты не будешь лезть под юбку моей сестры без её согласия? — Нет, что вы! Это она меня связала! — Выкрикнула девушка, помахав руками. Вся семья посмотрела на нас, «нас», потому что я встала около неё. С невинным и непонимающим лицом мы приложили к лицу руку. Уже через пару минут я с сидела за столом, вдумываясь в происходящее. То есть, я в своей галлюцинации, где я не столкнула свою младшую, и никто не сошел с ума? Это… странно, у меня смешанные чувства к этому. Я не знаю ответы на эти чувства, а это значит, что стоит их поискать. Поэтому я решила прогуляться по дому, пытаясь найти ответы. Зайдя в свою комнату, я увидела как моя копия занимается чем-то странным в кровати. Хотя, стоит ли это назвать моей комнатой? Все так изменилось, будто тут другой жил. Пройдясь рукой по столу, где красовались глинистые скульптуры, я вдумчиво посмотрела на одну из множество фоток, приколотых к стенке. Первое место в турнире мраморных статуэток, у меня там получилась богиня Геката. Точно… я же хотела лепить скульптуры. — Это все может стать твоим, — прозвучал голос позади меня. — Я понимаю, ты многого не допонимаешь, и тебе кажется это иллюзией, но это все правда, — моя копия мягко взяла меня за руки и улыбаясь посмотрела на меня. — Ты всегда об этом мечтала — живая семья. Здесь ты сможешь отдаться искусству и любви. Твой личный уголок счастья! — Но моя Серана… — Это малая цена за жизнь без страдания. Она бы желала тебе счастья, поверь мне! Этот шанс желают многие люди. Не зевай! Бери то, что хочешь! Я глянула за её плечо. Бледные и оголенные близкие, чьи глаза побледнели, а губы насильно растянулись в улыбку до ушей. Каждая мышца моего тела натянулось в тугую пружину. — Оу, бейбе, — растянув губы в улыбке, в моих глазах что-то сверкнуло. Без понятия что, но это испугало их. — Ты весьма ошибаешься, если думаешь, что сможешь завлечь меня в эту уловку, — первый шаг к ней и она чуть было не упала. — Я Пациент #666, истинный ебучий вампир! Сама кровь Демона Вельдара течет в моих жилах! Ты выбрала не тот сорт сыра, детка! Я обесценила смерть своих родителей! Своей семьи! Они для меня уже пустой звук, отныне и навек! — Стоп! — Крикнула в громкоговоритель Безумие, сидя на стуле и смотря на все как продюсер фильма. — Этого не было в сценарии! — Что ты творишь? — Прижав к её плечу ступню, прошипела я. — А не ясно? Делаю то, что сделали со мной! — Яростно восклицала она. — Меня засунули в уголки сознанич и заставили жить внутри себя, как в тюрьме! Знаешь… — Уже спокойна отвечала она. — Я удивлена, что ты так долго не могла увидеть очевидного — я тобой управляю! Твоя память, твои эмоций и глаза — все это моё! Моё! Я ими верчу как негр белокурую сучку! Неужели ты не заметила?! — Осилив меня, она встала со стула. — Что твоя скорбь и непонимание по отношению ко мне внезапно исчезли?! Это было столь очевидно! — Ты врала мне! — В злости я вцепилась ей в глотку. — Да как ты посмела?! — О, Пациентка, это меньшее из зол, что я творила! Нет, что ты творила! — Её ухмылка стала шире. — Как думаешь, где Серана?.. — Что ты с ней сделал?! — Прибила я её к стенке, злобно шипя на неё. — Убила!!! Ха-ха-ха-ха! Неужели ты так глупа?! Я их всех порешала! Твоими руками! Кайн, Увано и твоя любимая прелюбимая Сераночка — все это время ты глядела на иллюзию! Тебя так легко обмануть! — Н-нет… — Робко отозвалась я. — Я… я тебе не верю! Я не верю в тебе! Ты лжешь! Лгунья!!! — Хочешь верь, хочешь нет, но… Я оказалась в своей реальности. Посередине окровавленной комнаты. — Ты их убила… Нет! НЕТ! ЭТОГО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ! НЕ МОЖЕТ! Она врет, она лжет! Таким как она место в аду! Им нет прощение! Этого не может быть! Я отказываюсь в это верить! Все ложь! ЛОЖЬ! Струйки крови попадали на пол, окропляя мой глаза. Голова буквально раскололась как яйцо, и черепная коробка была разорвана. Упав на колени, я сопровождала себя в последние минуты. Как же мне дальше жить с этим тяжелым крестом га сердце? Вновь все обесценить? Вновь наплевать? Что мне делать… не знаю… ююююююю… ю? Кусочек сломанной мозаики был вставлен обратно. Чьи-то руки начали вновь меня собирать по кусочку. Эти руки знали, что делать, словно готовились к этому всю свою жизнь. Но эти тонкие пальцы… эти ожоги, нелепо переплетенные в лохмотья… этот браслет… — С… сестра?