Пациент №666

До моего слуха доносился звук трескающихся бревен. Ощущение жара дало понять, что я около костра. Отлепив тяжелые веки друг от друга, я увидела языки пламени. Тень, находившая за этим огнем, нахлынула на меня как воспоминание. От неверия я дошла до принятия. Привстав, я увидела неловкую улыбку у женщины средних лет. С кончиков губ шли красные линии, нарастая и уходя через скулы и виски в копн волос. У девы были золотистые глаза с черным белком. Были ли это глаза вампира или мои галлюцинации, уже не ясно, но кожа её бледная уж точно, я видела, как свет огня от нее отражался. Волосы у неё были заплетены в тугой узел черной лентой, покоящейся на правой плече. Сама она одета в крепкий, но старый на вид корсет, поверх потрепанной рубахи. Плащ, прилепленный к её бедру, имел узоры розы. Длинные сапоги с высоким каблуком. А руки её были перевязаны в рваные обноски, с ожогами не первой степени. Но на правой её руке был надет браслет с кривой надписью «Семья». Одежда явно для боев, однако оружия я у неё не наблюдала. — Ермония?.. — Тихо произнесла я, прищурив уставшие глаза. — Тшшшш, — ласково и тихо отозвалась она, прижав к губам указательный палец. — Сегодня мое имя другое, но я все ещё твоя старшая. — Что ты… тут делаешь? — Искала тебя и наконец нашла. Столько лет прошло… когда я услышала о слухах, что в недружелюбных фьордах Скайрима шествует милая дева с красными глазами, я побежала из Хай Рока к тебе. Как ты, маленькая? С вопросом я повременила, но все-таки смогла подобрать ответ: — Все плохо — я осталась одна, и демон внутри меня пожирает по кусочку мою душу. — Ох, прости, что меня не было так долго, — сочувствующе произнесла она, сведя брови в домик. — Как я могу тебе помочь? — Слишком поздно, вряд ли кто поможет мне… разве что… — «Разве что» что? — Увано, наш дальний родственник. Он данмер и маг, а по статусу является Проповедником, — поняв, о чем идет речь, старшая поежилась на месте. — Я… не знаю, где он… в каком состоянии и даже сможет ли он мне помочь? Тишина, прерываемый лишь трескающимся деревом в пламени. Сестра встала и, перешагнув маленький костер, без задней мысли уселась на мои колени и посмотрела в глаза. — Столько лет прошло, ты так изменилась, сестра. Сколько скорби… — Её руки обхватили мою голову с обоих сторон, заставляя смотреть прямо в её золотистый омут. — Я прожила в этом мире сотни или тысячи лет — всё ради тебя. Целью моей жизни стало искупление перед тобой. Я хочу помочь тебе, и если мне потребуется откопать кого-то или обыскать каждый План Обливиона, я так и сделаю без раздумий. — Как тебя зовут теперь? — Лами… — Женщина замялась, боясь произнести дальше свою фамилию. — Бал… Первая вампирша Нирна. — Я всегда была второй, — грустно отозвалась я, уткнувшись в её немалую грудь. — У тебя был трудный день, — погладив меня по голове, отозвалась она. — Поспи, маленькая, завтра ждет новый день. Мягко толкнув меня на спальник, сестра исчезла из виду. Заснув с болью в голове, я призналась самой себе, что, откровенно говоря, мне хуево. Во сне мне как всегда приснилась ахинея в виде оживших грибов с клыками, пожирающих дерево. Тем временем, пока сцена разворачивалась передо мной, я смогла разглядеть свою броню. В этот раз это была настоящая броня, закрывающее все тело, но минимально стесняя тело. Темное как тень и местами шипастый. По крепкой на вид броне поступали тонкие линии, берущее начало со спины, где был изображен хребет из меди, от которого поступала сотни линии. Прикрывалась спина черным плащом с капюшоном и высоким воротником. Минус этой брони был в том что… где мой ножи? И куда мне деть? Не под плащ же? На утро я выявила один факт — сестра увела меня в Укрытие Старейшин, где уже сделала себе неплохое логово. Обнаружить её за готовкой супа было довольно странным, учитывая то, что в прошлый раз сам Всадник Апокалипсиса Голод пришел к нам и дал той пощечину, крикнув: «В Африке дети умирают!». Встретив меня весьма спокойно, она велела мне усесться на коврик из шкур волков и ждать еду. За это время я решила поглядеть на неё по лучше. Я увидела как её хребет, не имея кожу, выглядывал серыми костяшками из-под одежды. Начинался прямо с шеи, и судя по всему, шел до самого копчика. К тому же, её уши были проколоты серьгами в виде золотистых крестов. — У тебя есть идеи, где нам начать свой поиски? — Подала она голос, заметив, что я её рассматриваю. — Раз… раз они живы, а они должны быть живы! — Выкрикнула я, словно заверяя её. — Они должны были отправиться в Рифтен, наверное. Значим, пойдем туда и оттуда поищем аж до самого Вайтрана! — Можно будет сначала с Вайтрана, раз нам по дороге, — улыбнулась она, кидая в кастрюлю нарезанные овощи. — Да, точно… — О, ты не против, если мы пойдем пешком? — Разве ты не вампир? Можно же взлететь? — Предложила я, взмахивая руками как птица и вертя хвост как пропеллер. — Ох, — смутилась она, потирая шею. — Просто я немного… стесняюсь своих вампирских способностей. Кстати! — Перешла она на другую тему. — Что это за респиратор у тебя на лице? — Это противогаз… — Все, что получилось выдать у меня. — Нет, противогаз — это когда маска закрывает все лицо для защиты кожи, а респиратор лишь защищает органы дыхание. — Оу… — Отвела я глаза, ощутив неловкость из-за незнания. — Ну ничего, ты же не знала, — отмахнулась она, начиная пробовать суп. — Ты же не против человечины? — Всеми руками «за»! Позавтракав, мы вышли на улицу. Солнце только восходило, поэтому сестра достала черный кружевной зонтик, укрываясь от палящего солнца. На вопрос, откуда она его достала — сестра ответила, что сама сделала. Не имея лошадей, мы шли пешком, в умиротворенном тишине и покое. Имея при себе крутой слух, я решила послушать пение леса. Но вместо карканья птиц я уловила нотки плачущих детей. Лами вдруг остановилась, видимо, тоже услышав детей. Я бы их оставила, но сестра вдруг пошла в сторону звуков. — Зачем ты туда идешь? Нам туда, — но она меня не слушала. Решительно проложив себе дорогу сквозь острые камни и толстые деревья, мы увидели группу детей, сидящих у реки. — К слову, что с самой деревней? — Цела. А сейчас, помоги мне их перебросить сюда, — сказав это, она начала спускаться вниз. — Но зачем? Эти сопляки даже не твои. — Я просто хочу им помочь, это ничем не объяснить. Я просто хочу им помочь, вот и все. Все же я решила ей помочь перебросить детей на уступ. Последняя была девушка, и единственная, кто не плакала из всех потерянных детей. Её взгляд был любопытным и спокойным, будто бы она понимала свое превосходство над всеми. Сказав ей идти обратно домой, она посмотрела мне в глаза. Длинные полосы вместо зрачков дали понять, что усердствовала все время только я. — О чем задумалась? — Спросила Лами, приняв мою руку помощи. — Знаешь, я думаю, братья и Серана тебя примут, — ушла я от ответа, чем привлекла её внимание неизвестным именем. — Кто такая Серана? — О! Моя жена! — Улыбнулась я, показывая золотистое колечко на безымянном пальце. — Супер красивая и супер добрая! А главное, приятно пахнет! — Не могу поверить, — вскинула она брови и легко улыбнулась. — Сестра, когда ты успела? Почему меня не позвала на свадьбу? — Я не знала твоего адреса, — пожала я плечами, давая ей разглядеть кольцо на руке. — Хорошее колечко. Но мы же должны найти наших братьев и твою жену? Давай поспешим. — Да… давай. … Когда Лами говорила, что мы будем очень долго идти пешком, то я не подозревала, что мы в действительности будем очень долго идти. Один поход до Картставен занял целый день. Даже занимательные рассказы сестры о дальних землях не могли до конца убить время. В итоге мы наконец дошли до Вайтрана, где нас еле как пустили, все так же из-за внешнего вида. Было приятно вздохнуть воздухом знакомого города, но стоило мне заметить листовки со своим лицом и под собой четыре нуля, как я решила пройтись под тенями домов. Старшая заметила мое поведение, поэтому сказала идти пока в бар. Около дверей необычно пустующей таверны стояла Изольда, вдыхая запах никотина. Завидев меня, она потушила курительную трубку и зашла внутрь здания. Поняв, что это что-то вроде приглашения, я нырнула сквозь закрывающуюся дверь. Зайдя внутрь, я подметила, что тут необычайно мрачно, и нет не единой души, даже сама хозяйка куда-то исчезла во мраке. Маленький хлопок сзади меня, и внезапно зажженный общий костерок, около которого была сама нордка и Ярл Вайтрана. К моему горлу было подставлено множество холодного оружия, а сама я стояла под светящийся руну. — Так-так-так, Пациентка №666 собственной персоной, — самодовольно отозвался Ярл Балгруф. — Так-так-так, предательница среди стай волков.э, — С прищуром отозвалась я, глядя на помрачневшую Изольду. — Мы приняли тебя в нашу барсучую нору, а ты принесла за собой свод змей. — У меня не было выбора — они угрожали забрать у меня таверну и кинуть в тюрьму, — прикрыла глаза девушка, зашагав вглубь своего драгоценного бара. — Ничего личного, это лишь бизнес. — Кайн тебе этого не забудет… наверное. — Она поступила правильно — поймала особо опасную преступницу, — мужчина медленно подошел ко мне и снял респиратор с лица. — Кто же ты такая? Сношение каджита и человека? Порождение темных некроманта? Может, из Обливиона? — Прости, но изначальные концепции кое-кому не понравилось, и он перестроил меня в другое, — пожимаю плечами, спокойно реагирую на всех врагов. Итак, как мне быть? Сестра не скоро подойдет, как часто бывает. Убийство их приведет лишь к большим последствиям. Бежать отсюда, не прихватив припасы, будет весьма опрометчиво. До Рифтена ещё очень долго идти. Хотя… какого хуя я задумалась, не убивать мне их? В этом вопросе был довольно простой ответ — мы хотим сделать себе хорошую репутацию посредством убийства Харкона. Да, вполне неплохая идея убедить их, что я пришла с миром. — Я пришла с миром, — попыталась я, показав им Викторию рукой. — Мы не хотим вас скрывать и проводить опыты на ваших коровах. Хотя о зонтиках в задницу мы ещё думаем, — на меня глянули как на психа, поэтому я прокашлялась и принялась их убеждать. — Господа и дамы, неужели вы так убеждены, что главный враг — это я? Вспомните, моего брата зовут Бедствия. Его имя уже высечено в истории, как тот, кто несет за собой Бедствие. Но вдумайтесь, кто сейчас действительно терроризирует весь Скайрим? — Вы? — Подал голос один из стражей правее от меня. — О, мать моя шлюха Сатаны, да! Нет! Лорд Харкон и весь его Клан Волкихар! Дети Ночи словно зараза шествуют по всему Скайриму! Именно из-за них появилась чума, которая еле как была остановлена до её пика! Именно из-за вампиров вы все страдаете! Люди боятся спать по ночам из-за кровососов! Во всем королевстве творится полный хаос из-за той нечисти, что так страстно ненавидят солнца! Их глава желает затмить солнца и тогда — им ничто не помешает убить всех вас! Только мы и можем им помешать! — Откуда нам знать, что ты говоришь правду?! — Выкрикнула одна женщина, с дрожью держа топор. — Ты убила множество невинных детей, людей, всех! С чего бы такие намерение! — Молчать, еретичка! — Топнула я по полу. — Те, кто смеют отрицать чистоту наших намерений, находятся под властью вампиров! Неужели вы верите, что ваш спаситель будет бессмысленно и кроваво резать невиновных людей?! Мои намерения чисты, как облака на небесах! После смерти Довакина мы встали против Лорда вампиров! Сами посудите, разве мы могли оставить просто так смерть брата? Нет! Кайн не может просто так это оставить! Он желает смерти Харкону! — Но они же ненавидели друг друга… — Все ещё шатался на месте Ярл Балгруф. — Неужели вы думаете, что даже сквозь пелену обычной детской обиды не может проскользнуть капелька скорби из-за смерти одного из них? Кайн не чудовище, он лишь притворялся им! Каждую ночь я слышу его крики — как он зовет нас, брата и других. Он страдает всю жизнь, и его покой будет достигнут лишь тогда, когда убийца будет предан его справедливому суду… и тогда обретем все мы покой! Каждый из вас потерял кого-то, не так ли? Брата, сестру — отца, маму — сына, дочку. Мы встанем карательной дланью во имя всех потерь! После смерти Харкона — все умершие будут отомщены. Я жел… — Сестра! — Стена, которая была в пару сантиметрах от двери, была разломана Лами, держа в руках листовку о преступнице. — Почему ты не сказала мне, что твоя голова стоит двадцать тысяч монет?! Ты же везде развешена! Гляди, что это такое?! — Её осуждающий взгляд пронзал меня насквозь, показывая поболтав передо мной лист. — Ну… тут такое… — Это вампир! Ловите её! — Твою-то макарошка, сестра! Я их почти переманила на свою сторону! — Тявкнула я, схватив ту за руку и побежав в сторону выбитой стены. — Бежим! — Ловите их! Прыжком я оказалась на одной из крыш, держа за собой старшую. Ещё прыжок, теперь на стенку. Приземлившись на одного из ничего не подозревающих стражей, я перепрыгнула через старую стену. — Ты должна понимать, что это плохо! Нас ждет серьезный разговор! А сейчас беги что есть мочи! Беги, Форрест… беги! С помощью моего маневра, мы смогли уйти с большим отрывом до подножие Высокого Хродгара. Остановившись возле большого камня, я посмотрела на ничуть не запыхтевшую сестру. — Сестренка. — Да?.. — Ты сделала много неправильных вещей, не так ли? — Не сказать, что мне стыдно, — с поднятым подбородком, выпалила я. — Меня все боятся. Лами тяжко вздохнула. Её уставшие глаза были переполнены скорбью, из-за чего я почувствовала себя неловко. Палец сестры указывал вниз, поняв этот жест, я присела на землю. Вслед за мной, сбоку присела старшая. — Сестра, убийство слабых грешников когда-то тоже было для меня наслаждением. Особенно после обращения… но знаешь, что я после этого поняла? — Что? — Совесть. Когда-нибудь убитые люди появятся в отражении тебя и будут мучить тебя во снах. Эта черта отличает нас от примитивных животных. Совесть в нашем мире распространяется особенно на демонах и бессмертных. — Так ты знаешь?.. — Да, и мне жаль, что тебя зачали лишь из-за эгоистичных планах Проповедника. Но, — её рука легла мне на плечо, — когда ты будешь стоять среди сотни трупов, расчлененных, съеденных и сгнивших, ты будешь ловить себя на мысли — «Зачем я это сделала?». Ты увидишь, как близкие этих убитых будут подходить к тебе с ножом. Уже через десятки лет ты не сможешь разглядеть лица своих друзей из-за крови, залипшей на твоих глазах. Пройдут сотни лет, и само твое сознание будет медленно выгорать. Ты ощутишь… боль. «Огонь сожжет мою боль!» — Воспоминание как будто резанули острым ножом по мозгам, и я отпрянула от старшей. — П-прости… — Сочувствующее свела она брови. — Я забыла, что тебе до сих пор больно… «Этим огнем мы выжжем эти страдания!» — Опять больно. Я попятилась назад, глядя на сестру, как на горящий пожар. — Ох, нет, сестра, твоя броня, — она указала на мое тело. По резьбе брони проступало что-то ярко-красное, как у брони дремор. Оно еле заметно светилось. Свет источала и моя маска. — Что со мной?.. — Прохныкала я эти слова. «Сестра… — Голос Кайна прозвучал сзади меня, но так далеко… обернувшись, я почувствовала слабое дуновение ветра. — Мы здесь. Иди сюда, воздух кончается…» … Дремучий лес с вечно золотистыми листьями. Я неслась по её чаще словно ужаленная, пока Лами еле за мной поспевала. Спотыкаясь и видя галлюцинации краем глаза, я шла на зов брата. Он шепчет мне уже несколько часов, и голос его становился хоть и громче, но сам он еле мог выговорить слова. Кажется, он запечатан там, где воздуха крайне мало. Но сам факт того, что мой близкие живы, радовал и поддерживал меня. «Все ещё далеко, сестра, — охрипшим голосом звал он. — Быстрее, иди на зов. Воздуха все меньше и меньше…» Зажав ногу к земле, я большим прыжком оказалась выше деревьев, подняв за собой дугу рыхлой земли. «Здесь… мы здесь». Я приземлилась с треском под ногами, подняв в воздух осиновые листья. Поднимаю глаза и… — Ну чего так долго?! — Сераны не было, вопреки моему лживому слуху. Вместо них были три гроба, стоявшие и облокотившиеся о три дерева. Нет стука сердец, нет голоса брата, лишь гниющий запах. Полюбившийся мне запах ушел, вместо него я чувствовала, как червяки пожирают чужую плоть. Зашагав к ним, я споткнулась о меч Кайна. Дрожащие ноги согнулись, и я упала на колени, прямо на грязную землю, где недавно был дождь. В моих глазах что-то сверкнуло, из-за чего я поморщилась и посмотрела на источник света. В оставшейся маленькой луже я увидела что-то блестящее. Протянув к нему руку, я достала из-под воды золотистое обручальное кольцо. Оно было на моей возлюбленной… Мой мозг вновь подал мне порцию иллюзий — руки в крови братьев и Сераны. Они заляпаны грязью. Я подняла взгляд на хмурое небо, с пониманием, что я только что убила своих близких. Единственных близких в этом мире. Тех, кто был мне дорог и с пониманием относился к моим порокам. Те, кто любили меня, когда все с презрением плевались. Я одна. Отныне одна и навек. Без любви, без заботы и без ласки. Убила я их этими руками, что держит обручальное кольцо, с которым я поклялась вечность провести с любимой. Вечность без них. Бесконечность без понимания. Век за веком безумной девой. Без друзей. Без разума. Без них. Без них. Без них. Без них. Без них. Без них. Без них. Без них. Без них. Без них. Я содрала с себя респиратор и глубоко вдохнула пыльный и кислый воздух. Легкие заполнил грешный воздух. Откашлявшись, я обернулась к сестре, стоящей без выражение лица. Просто пустота… наверное, очередная иллюзия. — Этот воздух… он… переполнен злобой, ненавистью, страданьями и… — Вновь глубоко вдыхаю, вновь хрипло кашлю. — Скорбью. Этот воздух простирается на весь мир. Я ощущаю его везде. Как его сильные ветра гонят пожары лесов, прямо на людей, который очерняли лес. Как воздух становится быстрее и смертоносней, штормом унося жизни моряков. Как воздух пытается сдвинуть большие горы, скользя через снежные фьорды и поднимая снег, пытаясь скинуть людей, решивший, что они могут забраться на вершину. Как он подхватывает чуму и несет на другие поселения. Я чувствую его везде… Красный туман начал источаться из маски, окутывая лес своим дымом. — Эти души, которыми я дышу, которыми я живу, имеют одну особенность — в них есть маленькое добро. Ведь даже жестокий грабитель отсылает половину своего добра своей дочери, а дети стараются обрадовать своих родителей, хоть и не всегда получается. Я вижу этот мир не как другие. Все, что может казаться белым, может стать для меня черным. Красный туман не несет за собой ничего плохого. Лишь… — Глубоко вдыхаю клубничный аромат. — Успокаивает. Я решаю, убивать им кого-то или поддержать жизнь. Из-за этого я страдаю — ложный миролюбивый житель оказывается серийным маньяком. С ними… — Поднимаю взгляд на гробы. — Мир казался чуточку светлым. Они мне не врали как другие. Они всегда говорили мне честно… без лжи. Как же я ненавижу ложь, вечное незнание правды выворачивает наизнанку. Вижу ли я ложь или правду? Кто мне пояснит? — Мне жаль… — Прошу, не надо врать, — закрыла я глаза, натягивая обратно маску. Твердо поднявшись на ноги, я посмотрела на огненную сестру. — Лишь это — ценное сокровища миров. Лами сняла обмотки на руках и зажгла пламя в ладонях, распространившееся от кончиков палец до локтя. Пламя сомкнулось вокруг нас в семь разных величин кругов. — Огонь искупит все наши грехи. Прими его как спасителя. — Спасенииииеееееееее! — За кругами огненной геенны был Вельдар, рычащий на нас украденным голосом. — Ты лгала мне все эти два дня? — Приподняла я одну бровь, на что получила неуверенный кивок. — Как недолго прошло наше знакомство. А я столько тебя ждала. — Святое пламя! — Крикнула она, взмахнув руками вверх и подняв языки пламени по стволам вековых деревья до их крон. — Выжжет наши грехи! После него останется лишь пепел, который сдует время! Я есть то пламя, — она уверенно шагнула против меня. — Которое искупит твой грехи! — Я ненавижу лгунов! — С криком я побежала против своей сестры. — Лжецы будут мною убиты! Я утоплю этот гребанный мир кровью лжецов! «Что ты делаешь?! Это же огонь! — Знакомый, потусторонний голос звучал в моей голове. — Он убьет нас!» — Страх — это ложь! «Это безумие!» — Привет, Безумие! Меня зовут Пациентка №666! — С диким хохотом я замахнулась кулаком на Лами. Она с легкостью схватила мой кулак и второй рукой врезала по челюсти. Нарочно запрокинув голову, я резко ударила им по лбу Бал. Она отшатнулась, протирая кровоточащую рану. — Ну что, теперь ты не такая уж и горячая штучка, не так ли?! Мы оба набросились друг на друга. Отразив её огненный удар, я схватила её лицо и, подставив сзади неё ногу, впечатала в землю. Несколько ударов по лицу ногой, и я замечаю, что её нет подо мной. Оборачиваюсь и вижу её, восседающую на спине Демона Вельдара, пока по бокам парили Огненные атронархи. — Так ты служишь Королю Ада Пейману?! — Задиристо выкрикнула я, принимая все огненное пламя из пасти Дьявола. «Огонь… огонь!» — Огооооонь! — Весело кричала я. — Не так страшно, как курицы! «Мы так умрем! Отдай управление тела мне!» — Что-что-что?! Нет-нет-нет! Ты либо сотрудничаешь со мной, либо мы вместе дохнем от жаркого огня! «Но мы умреееем!» — А ты не столь безумна, как я, не так ли?! — Расхохоталась я, отмахнув от себя языки пламени. После шквала огня вместо привычного леса стояла одна лишь темная пустота. — Мне похуй, сдохну ли я! Все мой близкие либо обманули меня, либо мертвы! Мне нечего терять! «Хорошо-хорошо! Я помогу тебе! Великий Игрок, за что мне такая?..» Из вспыхнувшего пожара появилась Лами, бежавшая на меня с пламенными руками. Черный покров покрыл все мое тело, давая больше сил. Рывком я оказалась перед ней, врезав по лицу со всем размахом. Её рука плавно, но молниеносно встретила меня тем же подарком. Огонь сжег покров с моего лица, из-за чего я хищно оскалилась через респиратор и уже второй рукой, схватила за шею старшую и кинула горящее пламя. Завопив не своим голосом, я узрела как сестра набирает больше дыма в рот. Мощный визг, сравнимый с мощными ветрами, чуть не убил меня, но я выстояла. Однако огонь из-за этого разгорелся ещё сильнее. Она вылетела как торпеда из сгустка огня прямо на меня. Резким ударом хвоста я перенаправила её полет чуточку под откос. Её тушка врезалась в твердую землю, но она тут же встала и призвала десятки атронархов. «Уворачивайся!» Мой движение были кадровыми — вот я стояла на месте ровно, как уже оказалась на пару сантиметров впереди, в абсолютно другом положении тела. Словно одержимая, я прошмыгнула сквозь шквал огненных шаров к сестре. — Прими пламя как СПАСЕНИЕЕЕЕЕЕ! — Мощный визг взорвал мой барабанные перепонки, но я прекрасно услышала, как её челюсть сомкнулась из-за сильного удара по ней коленом. Хвостами я разрезала всех призванных духов пополам, и их взрывы подтолкнули меня, влетев прямо на старшую. Мы полетели над землей, если она тут вообще была. Оказавшись над ней, я скрутила её косу вокруг кулака и с истинным наслаждением врезала по лицу, заставляя её прокатиться по земле. Оторвав косичку, сестра со сверхъестественной скоростью оказалась сзади меня, замахнувшись кулаком. Быстро обернувшись, я надкусила её плоть с живота, пробив её одежду и вызывая у неё приступ боли. Она отступила как подстреленный зверь. — Пойми наконец! Ты сейчас грешна как сам Дьявол! Только мое пламя избавит тебя от страданий! Только оно поможет тебе! Давай, повторяй: «Прости все мой грехи, будь милостив со мной!» — Мне надоело та ложь, которую ты мне пиздишь! Заткнись! — С душераздирающим воплем я побежала на неё. — Я принимаю в свое сердце тот грех, который совершала всю свою жизнь! Но не принимаю ту ложь, которую мне твердят днем за днем! Аминь! Секунда, и мы перед друг другом. Рука сестры болезненно пронзила мою грудь, обхватив грубыми пальцами мое сердце, она начала его медленно вытаскивать. Губы поползли вверх, и я щелкнула пальцем. Все пространство в радиусе девяти метрах исказилось. Каждый миллиметр начал вытекать вниз, словно ошибка в параграмме. Когда все вернулось на круги своя, уже моя рука была в её груди, сжимая сердце. — Давай поменяемся, — лукаво выдала я, пронзив её вторую грудь. — Это мой… последний подарок… — Безмятежно улыбнулась она. С размахом и брызгами литров крови, я вырвала её сердце, насаженное на шипы багнака-ножа. Её труп упал на землю, пока я смотрела на последние удары сердца. Оружие, которое с какого-то черта оказалось внутри неё, было отныне моим. Лес вновь вернулся, только теперь выжжен дотла. Словно мы тут дрались несколько недель. Может, оно так и было. Покров был снят, и в мою спину уткнулась чья-то знакомая морда. Это был сам Тенегрив, прося меня идти за ним. Он привел меня обратно к гробам, стоящих в изначальном положении. Подойдя к одной из них, я сняла крышку гроба, сдирая гвозди. За ней была густая слойка тьмы. Открываю вторую — кровавый кокон, в котором кто-то был. Третья — Серана. Положив гроб на землю, я пыталась услышать хоть малейшее сердцебиение. Нет, она не дышит, возможно, её душа уже в Хладной Гавани. Тем временем, кокон был разорван, и из неё, словно бабочка, вылез Увано. Слойка тьмы была проткнута чей-то огромной рукой. С искрами из пальцев, из тьмы выглянула рука Бедствие. Спустя секунду, вылез из неё словно из тумана в своей броне. Они оба подошли сзади меня и увидели, кто лежит в третьем гробу. — Наверное… — Подал голос Кайн, видя, как я глажу щеку леди Волкихар. — Это идентифицируется как… грусть? — Не тут-то было, — полушепотом сказала я, приоткрыв рот своей возлюбленной. — Если ты меня слышишь, то съешь это — сердце Лами Бал, — с с силой запихала в её горло орган и некоторыми манипуляциями дала сердцу пройтись внутрь её живота. — В нем заложена любовь моей сестры. Страстной и совсем не такой, как у других. Старшая любила меня как женщину. Этой любовью я воскрешаю тебя, — наклонившись к ней, я снимаю с себя маску и целую в губы. — Я люблю тебя. — …и я тебя. — Краем губ улыбнулась она.