Принципиальный обмен

Америка встретила Ивана ослепительным солнцем и жарой. Стоя посреди огромного аэропорта, Брагинский прокручивал в голове все возможные варианты знакомства с новыми соседями, студентами, профессорами. От волнения сводило живот, но сильнее страха была гордость за то, что именно его выбрали из всех. Значит, руководство верит в его преданность идеям. Значит, в нем видят образец для подражания, который не стыдно показать всему западному миру. Что может быть лучше столь высокой оценки? Иван невольно улыбнулся. Он искал глазами человека, который должен его встретить, но никак не мог найти свое имя среди множества табличек. Устав, Брагинский опустился на чемодан. Кстати говоря, в московском аэропорту содержимое его багажа заметно изменилось. Бесцеремонно выбросив почти новый костюм Ивана (он надевал его лишь на выпускной в десятом классе), некий мужчина, представившийся Михаилом Борисовичем, сунул в руки парня пакет с другой одеждой. Он сказал, что это «модно в Европе и стоит кучу долларов». Подобное происшествие откровенно оскорбило Брагинского. Как можно выбрасывать прекрасный костюм в урну лишь потому, что какие-то западные умники решили, что он устарел? Сталина нет на этого Михаила Борисовича! От гневных мыслей Ивана отвлек голос прямо над головой: - Ты Иван Брагински? – спросил светловолосый мужчина лет тридцати. - Да, это я, - ответил парень, поднимаясь. Про себя он отметил, что первая фраза на английском далась ему довольно легко. - Доктор Бонфуа, - мужчина протянул руку, чтобы поздороваться. – Мне поручено тебя встретить. - Рад знакомству, - Иван улыбнулся. - Прекрасно. Тогда идем… Брагинский кивнул и поспешил за доктором. Мужчина шел с совершенно каменным выражением лица. Ивану даже показалось, что он видит в этом некоторое пренебрежение, но кто знает этих американцев? Хотя Бонфуа, кажется, американцем не являлся. Буква «р» странно вибрировала у него на языке. Да и фамилия звучала уж больно по-французски. Выйдя из здания аэропорта, Бонфуа пересек парковку и остановился около новенького «Шевроле Камаро» черного цвета. - Чемоданы, - попросил Бонфуа. Иван протянул ему свой груз, который незамедлительно отправился в багажник. - Садись, - как всегда, коротко указал мужчина. Брагинский, поймавший себя на том, что откровенно пялится на машину, встрепенулся и усиленно закивал. Внутри авто оказалось столь же комфортным, сколько снаружи – эффектным. Иван некоторое время поерзал, устраиваясь поудобнее и, наконец, попытался расслабиться. Однако поза его все равно выдавала напряжение. Бонфуа завел авто и выехал с парковки на шоссе. Некоторое время в машине царила угнетающее молчание. Видимо, мужчина тоже это ощущал, поэтому включил радио. Тишину нарушили нотки классического блюза. «Целый семестр я не услышу русского языка, - осенило вдруг Ивана. – Хотя можно позвонить Ольке». - Будешь? – спросил Бонфуа, протягивая Брагинскому открытую пачку сигарет. - Нет, спасибо, - отказался Иван и уставился в окно. Ничего необычного он там не увидел: широкая дорога, идущая через пустыри, да безоблачное небо. Только дорожные знаки на английском. Бонфуа, между тем, закурил. Салон наполнился крепким дымом. Брагинский уткнулся носом в плечо, но постарался сделать это незаметно. Видимо, маневр не удалось скрыть, так как на лице мужчины появилась явная ухмылка. - Раньше я тоже не курил, - сказал вдруг доктор Бонфуа. – Начал, когда переехал в Штаты. - Вы из Франции? – спросил Иван, по-прежнему пряча нос. - Я родился в Ментоне, у самой границы с Италией. Обожаю эту страну. Ты когда-нибудь бывал в Италии? – сухой тон француза вдруг стал значительно мягче. Возможно, ему просто требовалась доза никотина для поднятия настроения. - Нет, - коротко ответил Брагинский. - Ясно… Я часто ездил туда. Поэтому решил заниматься философией Ренессанса. Сейчас читаю курс по этой теме. Если есть желание, можешь записаться. - Я не интересовался этим раньше. - Ты ведь археолог, да? – уточнил Бонфуа то, что и так прекрасно знал. - Я учусь на четвертом курсе, - Иван кивнул. - Тебе повезло. Твой сосед по общежитию тоже специализируется на археологии... Почему-то француз странно улыбнулся на последней фразе. - Прошлый мой сосед был биологом, - зачем-то сообщил Иван. – А у вас есть хоккейная команда? Бонфуа задумался на некоторое время, а затем честно признался, что не интересовался этим вопросом. Разговор прервался, и Иван вновь уставился в окно. Вскоре машина въехала на территорию студенческого городка. - Волнуешься? – спросил француз, заворачивая к зданию общежития. - Да, немного, - признал парень. – Не думаю, что со мной возникнут проблемы. На самом деле, мужчина очень сомневался в услышанном, но для начала решил промолчать. Он помог Ивану выгрузить вещи и даже дотащил один чемодан до крыльца. Как только с этим было покончено, двери общежития открылись, и в проеме показался молодой человек на вид лет двадцати трех-двадцати пяти. - Добро пожаловать, - с улыбкой сказал он. – Меня зовут Артур Керкленд, и я отвечаю за порядок в общежитии. - Очень приятно, - Иван представился и протянул руку. Жест проигнорировали. - Идем, - Керкленд освободил Брагинскому дорогу. – Я покажу тебе твою комнату. - Я, пожалуй, тоже зайду, - сообщил Бонфуа, вступая на порог. - А ты иди нахрен, - устало произнес Артур, чем немало удивил Брагинского. Хоть парень плохо владел сленгом и прочими языковыми изысками, посыл он понял. Француз, однако, ничуть не смутился от столь теплого приема. - Я должен проверить, как идет твой выпускной проект, - напомнил он. - Повторюсь! Идите нахрен, доктор Бонфуа! – на сей раз интонация Артура приобрела певучий оттенок. – С моим проектом все прекрасно и без вашего вмешательства. Увидимся через неделю или две. Чтобы не продолжать разговор, Керкленд просто захлопнул дверь. - Он твой научный руководитель? – спросил Иван, пребывавший в некотором замешательстве от услышанного. - Руководитель... – Артур лишь усмехнулся и направился дальше по коридору. – На первом курсе я едва не спился с этим руководителем. Если захочешь сделать какой-нибудь проект по своей специализации, можешь пойти к доктору Смиту. Или к Хелене. Она молодая, но археолог прекрасный. - Спасибо, - поблагодарил Иван. Ему действительно было бы интересно поработать со здешними профессорами. Правда, в его университете ничего хорошего о местном преподавательском составе не говорили. Тем ценнее было для Брагинского откопать алмаз в этой грязи. - Итак! – Керкленд, хлопнув в ладоши, остановился. – Это комната номер сто два. Здесь ты будешь жить. Места немного, но, думаю, вполне хватит. Если возникнут вопросы или проблемы, обращайся ко мне. Я живу на втором этаже в комнате номер двести восемнадцать. - Ясно, - Иван глубоко вдохнул и потянулся к ручке. - Ну, ты так не волнуйся, - Керкленд похлопал Брагинского по плечу. – Привыкнешь. Сосед у тебя спокойный, с ним проблем не возникнет. Что ж… Я, пожалуй, пойду. - Конечно… Спасибо. Артур еще раз улыбнулся, но тут же вернул лицу хмурое выражение и поспешил скрыться на лестнице. Иван некоторое время собирался с мыслями, примерял дружелюбный вид (нужно же произвести первое впечатление), проговаривал мысленно приветствие… Ручка тихо щелкнула и на удивление мягко подчинилась. Дверь бесшумно подалась внутрь. - Добрый день! – бодро поздоровался Иван. Темноволосый паренек маленького роста, сидевший на кровати у окна, резко развернулся на голос. - Добрый день, - ответил он с некоторым сомнением. Возможно, парень сомневался в доброте дня. Или считал, что, скорее, уже вечер. - Меня зовут Иван Брагинский. Я твой новый сосед, - представился наш товарищ, затаскивая чемоданы. - Ван Яо, - протянул парень. Брови его сползлись к переносице, что выдавало недоумение. - Ты тоже приехал сюда по программе? – с восторженным удивлением спросил Иван. - Нет… Я родился в Техасе. - Вот как! А я родился на Урале. Иван принялся рассказывать о своем селе, ловко при этом разбирая вещи. Комната ему, действительно, досталась маленькая, но вполне уютная, если навести хоть какой-то порядок. Яо продолжал неподвижно наблюдать за странным новым соседом. - Это местное постельное белье? – спросил Брагинский, стаскивая с кровати простыню. – У меня есть свое… Думаю, лучше я его заменю. Глаза Вана округлились едва ли не до размеров теннисных мячиков. Он явно хотел что-то сказать, но удивление не давало ему сформулировать фразу. Между тем, Иван открыл шкаф. - Ого! Яо, у тебя так много вещей… - произнес он. – Мне даже некуда положить свои. - Наверное, ты можешь выкинуть те, что на верхней полке, - неуверенно предположил Ван. - Просто взять и выкинуть? – переспросил Иван. – Тут много всего. Парень вытащил стопку одежды и бросил ее на кровать. - Эти джинсы почти новые, - заметил он, поднимая указанную вещь. – Ты уверен, что не будешь больше их носить? - Я?! – Ван ткнул себе в грудь пальцем. – Я точно носить их не буду. - Ну ладно, - Брагинский пожал плечами и сложил вещи с верхней полки в пустой пакет. - Куда это выбросить? – спросил он. Ван глубоко задумался и почесал затылок. В голову ничего не приходило. В этот момент в тишине вновь щелкнул замок. Дверь резко открылась и в комнату ввалился еще один человек. Каким-то образом не заметив Ивана, он прошел до кровати и свалился лицом в подушку. Если раньше на лице Вана Яо было недоумение, то теперь там отпечатался откровенный шок. - Джонс? – то ли спросил, то ли позвал он. - М? – не поднимая лица, промычал неожиданный гость. - Тебя не отчислили? - Обалдел что ли? – невнятно донеслось из подушки. Яо перевел взгляд на Ивана. Тот тоже пребывал в некотором смятении. Но, быстро опомнившись, Брагинский потрепал лежащего парня по плечу. - Я, конечно, извиняюсь, но не могли бы вы не лежать в обуви на моей кровати, - попросил довольно спокойно Иван. Джонс поднял лицо и посмотрел на Вана. Яо лишь развел руками. Тогда странный гость перевернулся на спину. - Ты кто? – спросил он. - Я Иван Брагинский. Меня поселили в эту комнату. - Очень приятно. Я Альфред Джонс и я уже третий год живу в этой комнате. Тон парня намекал, что ему не очень приятно. Вид его был усталым, а тут еще и какой-то проходимец посягал на честно отвоеванную территорию. Джонс с явным вызовом посмотрел в глаза Ивана. В ответ он получил не менее «дружелюбный» взгляд. - Я думал, что тебя отчислили! – вмешался Ван, чтобы разрядить атмосферу немого противостояния. – Ты ведь целый месяц не появлялся. - Как видишь, не отчислили, - не прерывая зрительного контакта, ответил Джонс. – И не отчислят. Я лучший игрок команды. - Может, стоит обратиться к Артуру? – предложил Яо. - Уверен, он и организовал эту шутку, - Альфред усмехнулся и перевел взгляд на шкаф. Но конфликт на этом не был исчерпан. - Где мои вещи? – спросил Джонс. Ван указал на пакет. Иван плохо понимал, что сейчас творится вокруг. Пришел какой-то парень, заявил, что Брагинский незаконно занял его место. Но ведь все было сделано вполне честным путем. Иван поселился там, где ему сказал Керкленд. Если ошибка и произошла, то не по его вине. В любом случае, нужно было решать проблему. - Может быть, чаю? – предложил Иван, извлекая из пакета жестяную коробочку с заваркой. Джонс и Яо переглянулись. Такое решение вполне их устроило. Прошло еще около получаса, и ситуация начала проясняться. - Ну, да! – признал Джонс, отпивая из кружки. – Я не лучший студент. Но это не повод устраивать такие шутки! Артур давно на меня зуб имеет. Еще на первом курсе я увел у него подружку. Да и прогулов у меня много… - И что делать? – задал резонный вопрос Иван и придвинул на середину письменного стола тарелку с плюшками (Ольга испекла в дорогу). - Попросим еще одну кровать, - сказал Ван. - Ага! – усмехнулся Альфред. – И поставим ее тебе на голову. Куда ты ее засунешь? - Может, я попрошусь в комнату побольше? – предложил Иван. - Здесь есть большие комнаты, но в них живут девушки, - объяснил Джонс. – Я бы сам туда переселился, но устав общежития запрещает. - Мою кровать не трогайте! – предупредил Яо. - Кстати! – Альфред даже привстал от осознания своей гениальности. – Если составить две кровати, то всем троим хватит места… - Ты ворочаешься! Я не буду с тобой спать. Повисло молчание. Яо пытался найти место для третьей кровати и мысленно выбрасывал мебель, Иван мешал сахар в чае, Джонс строил башенку из плюшек. - Артур вообще один живет, - Альфред тяжело вздохнул. – Почему бы ему не принять иностранного студента? - Я могу спать на полу, - сказал вдруг Брагинский. – Я привык ночевать в спальном мешке. Мне будет вполне удобно спать, допустим, на одеяле. - Думаешь, я не могу спать на полу? – неожиданно в голосе Джонса проскользнуло раздражение. – Я тоже привык к походам. - Мне не трудно! Правда… - Вот только не надо мне тут жертв! – Альфред вышел из-за стола. Предчувствуя бурю, Яо быстро смотался на свою кровать. - О каких жертвах ты говоришь? – Иван искренне улыбнулся. – Это на первое время… - Я сплю на полу! – объявил Джонс и махнул рукой, снеся свою башенку из плюшек. - Да чего ты так взъелся? – Иван выпрямился во весь рост. Альфред задрал голову, и Яо готов был поклясться, что его старый сосед чуть привстал на носочки. - Потому что не нужно приходить и показывать всем святую доброту! Знаю я вас… - Нас? Кого нас? Джонс ничего не ответил, но необъяснимая злоба исказила его лицо. Ван уже хотел было выйти, так как потасовка казалась неминуемой. Однако Альфред опустил голову, собрал кружки и ушел в ванную. Иван проводил его настороженным взглядом. - Он всегда такой? – спросил Брагинский. - Впервые вижу, - шепнул в ответ Яо. – Он обычно веселый… Остаток вечера прошел в напряжении, прерываемом лишь редкими вопросами Ивана о быте общежития. Отвечал Ван. Джонс просидел до полуночи над книгой, а затем постелил одеяло на пол и пожелал всем спокойной ночи. Постель была свободна, но, видимо, в голове Ивана замкнул какой-то принципиальный вопрос. Вместо того, чтобы спокойно лечь спать, он стащил матрац и улегся по другую сторону кровати. - Придурки… - пробормотал сонно Яо и отвернулся к стене. *** - Эх, Иван! – довольно протянул Гильберт, окинув просторную комнату взглядом. – Моя любовь к тебе прямо пропорциональна расстоянию между нами… Засучив рукава, Байльшмидт принялся двигать кровать Брагинского к своей. - Тяжелая зараза! - кряхтя, заметил парень. Однако мебель на то и мебель, чтобы свободно перемещаться в пространстве. Через несколько минут упорного труда в распоряжении Гильберта оказалась прекрасная двуспальная кровать. Но не успел он насладиться новой обстановкой, как раздался стук в дверь. Не дожидаясь ответа, в комнату вошла бодренькая женщина лет сорока пяти. - Вечер добрый, Гильберт, - поздоровалась она звонким голосом. - Здравствуйте, Мария Андреевна, - настороженно отозвался Байльшмидт. Появление коменданта редко предвещало благие перемены. - Я привела тебе нового соседа, - сообщила женщина. – Эдуард, заходи! Чего ты там застрял? В комнату протиснулся паренек в очках. На лице Гильберта быстро расплылась недовольная мина, скрывать которую он даже не намеревался. - А почему у вас кровати вместе стоят? – спросила вдруг Мария Андреевна, заглянув через плечо Байльшмидта. - Кровати... – начал было Гил, но испуганный взгляд комендантши сбил его с мысли. - Неужели... – женщина прикрыла искривившийся рот рукой. - Что? – Гильберт посмотрел на Марию Андреевну не менее испуганным взглядом. - Неужели ты, вопреки всем принципам коллективизма, решил, что будешь отныне жить в комнате один, и сдвинул кровати? – протараторила комендантша. Откровенно говоря, Байльшмидт даже облегченно выдохнул, услышав обвинение. - Нет, конечно, - отмахнулся он. – Просто мы место освобождали для того, чтобы заниматься зарядкой. Гил понимал, что ляпнул полную ерунду, но отговорка была засчитана. Мария Андреевна даже руку ему пожала и, пожелав Эдуарду удачи, покинула комнату. Новый сосед замер в нерешительности. - Где учишься? – спросил Байльшмидт. - Я только поступил, - пробормотал Эдик. – Учусь на физфаке. - Первокурсник... – довольно протянул Гильберт, потирая руки. – Тогда я тебе объясню все правила проживания в общежитии. На этой неделе ты дежурный по комнате...