-А-а-а-а-а!!! – крик боли вырвался из окровавленного рта Джеймса Поттера.
Хриплый булькающий свист разрезал тишину, что, как вата, поглощала любое движение и звуки в каком-то непонятном закрытом помещении.
Кое-как подняв чугунную от боли и ран голову, мужчина попытался оглядеться. Только сейчас, пока его тюремщик находился где-то там, наверху, получилось хоть что-то разглядеть в тусклом свете, с трудом проникавшем сквозь маленькое грязное окошко.
Перед ним, шагах, где-то, в трёх, находился металлический стол, длиной около двух метров. Столешница и толстые ножки его были покрыты странными надписями и потёками разных жидкостей. Он выглядел таким огромным, что, казалось, занимал всю площадь комнаты.
Впрочем, помещение не было полностью закрытым. Противоположная стена состояла из толстой железной решётки, а остальные - из сплошного камня, покрытого мхом. Грязный пол покрыт, с виду, свежей соломой, однако, неспособной скрыть бурые следы и поглотить зловонный запах из жёлоба, расположенного вдоль стены, где крепился узник, и заканчивавшегося дырой в полу. Сам же голый мужчина висел на четырёх коротких цепях, впаянных в камень.
В чувство Джеймса привело его общее «недурственное» состояние: боль во всём теле, трещины в двух рёбрах, кровь из ран, оставленных предметами и когтями, синяки. И, конечно же, вонь от тела, которая терялась среди прочих запахов.
Выплюнув тёмную кровь, Джеймс попытался вспомнить, как оказался в таком положении. Ведь на какой-то миг всё казалось радужно и должно было измениться к лучшему.
Дёрнувшись на цепях, Поттер прикрыл глаза, пытаясь избавиться от ярких пятен и отстраниться от боли, что мешала воспоминаниям. Через какое-то время ему удалось замереть, позволив сознанию вернуться на месяц назад, или больше. Увы, узник в последнее время стал терять ощущение времени.
Вспомнилось утро после встречи и незабываемой ночи с Сириусом. Мужчина попытался улыбнуться, хотя бы мысленно.
Да, ночь была хороша, и она же позволила частично восстановить детские и юношеские воспоминания.
Казалось, ничто не омрачит радость. Друг Сириус рядом, память восстановится. Позже он планировал устроить встречу с повзрослевшим сыном Гарри, который обязательно полюбит отца, даже такого больного, но выжившего и готового быть рядом. А когда беда больше не будет стучаться в мэноры Поттеров и Блэков, останется просто жить…
Ухватившись за цепи, Джеймс постарался ещё раз подтянуться и хотя бы прислониться к холодной стене, чтобы получить дополнительную опору и снизить жар тела.
Где-то там, за пределами камер подземелья, раздались приглушённые крики и громкое рычание, но так же резко затихли. В комнатушке появился эльф в грязной порванной наволочке, сгорбившийся то ли от старости, то ли от недоедания. Ворча как всегда что-то себе под нос, он проковылял в сторону узника, чтобы напоить и немного очистить тело. Продолжая бормотать, эльф щёлкнул пальцами, сменив солому, и развернулся, чтобы уйти.
-Кикимер, - устало выдохнул Джеймс. – Ты хоть понимаешь, что твоё бездействие может полностью погубить Род Блэков? Ты хоть понимаешь, что твой хозяин страдает, как и его лучший друг?
-Мистеру Поттеру не стоит обвинять Кикимера. Кикимер сейчас делает всё возможное, чтобы защитить будущего наследника Блэков. Кикимер сделает всё, чтобы он выжил. Пока всё идёт нормально, я буду выполнять требования мистера Люпина, пока всё нормально, я буду делать всё, чтобы выжженный из Рода Сириус Блэк смог выносить наследника. А если возникнет угроза наследнику, то я и Дом уничтожим угрозу.
Произнеся это, эльф исчез с громким хлопком, оставляя Джеймса на цепях в надежде на то, что Сириусу удастся прожить дольше, чем он сам.
«А жить-то хочется, и очень»…. – взвыл сиреной разум, и в карих глазах блеснули ужас и обречённость…
-Так, без паники… Думай, Джеймс, думай…
Собрав остатки своей магии, что ещё теплилась где-то на дне магического ядра, Поттер послал вызов тому, кто так же, как и Кикимер мог бы его защитить.
-Тутти!
Хлопок-щелчок был подобен раскату грома, но этот обрадовал страдальца, потому что слабый магический импульс и отчаянный крик Хозяина были услышаны. В камере, нервно трясясь, появился дряхлый, но преданный домовик Тутти.
-Мой Хозяин вспомнил о бедном и несчастном Тутти! Тутти очень рад, что о нём вспомнил его самый любимый Хозяин! Тутти всегда его любил и всё сделает, чтобы помочь любимому Хозяину сэру Джеймсу!
-Я тоже очень рад, что не только вспомнил о тебе, но и ты пришёл на мой зов. Теперь я знаю, что у меня есть самый преданный друг Тутти.
–Что прикажет Хозяин Тутти? – слёзы хоть текли по серым впалым щекам домового эльфа, но он делал всё возможное, чтобы показать, что ещё в строю и всегда сможет помочь Хозяину. Хоть в мэноре жил наследник Поттеров, сын его хозяина сэра Джеймса, и Тутти не раз видел и общался с ним, но счастье ему приносил именно его любимый Хозяин, который сейчас висел на магических цепях. А это, ой, как не хорошо!
-Я приказываю перенести меня в Поттер-мэнор, как можно ближе к Алтарной комнате. Так, чтобы никто из ныне живущих в мэноре, а так же портреты, не знал, что я нахожусь у алтаря. Ясно?
Закусив до боли, длинное ухо и попискивая от распиравших его чувств и понимания того, к чему могут привести его действия и решения Хозяина, Тутти подбежал к столу, чтобы несколько раз больно стукнуться о него. Он мог бы ещё долго себя истязать, но прямой приказ любимого Хозяина заставил выполнять требования. Ещё несколько секунд повертевшись вокруг себя, Тутти щёлкнул больными пальцами, и цепи с натугой порвались, не дав Джеймсу мешком упасть на пол, и хлопок. Камера вновь осталась без своего узника.
Кикимер, внимательно следивший за домовиком Поттеров, устало покачал головой.
-Моя добрая Хозяйка вряд ли бы похвалила такого слугу. Он что, не понимает, что из-за действий непутёвого Хозяина Род может погибнуть полностью… Хорошо, что я служу тёмному и благородному семейству Блэков и точно знаю, как удержать Хозяев от их полного вымирания…
Тихий хлопок, и домовик появился в дальнем углу хозяйской комнаты, где в полудрёме на широкой кровати лежал привязанный непутёвый хозяин Сириус. Неслышно ступая по толстому ковру, старый слуга внимательно посмотрел на мужчину, а затем, прикрыв глаза, прислушался к магии, растекающейся вокруг спящего. Довольно улыбнувшись, Кикимер разгладил складки на одеяле и отошёл к своему углу.
Чуть больше месяца тому назад Сириус Блэк вместе с Джеймсом Поттером проникли в Малый Блэк-мэнор на Гриммо-12 , "как-то странно", по словам Хозяйки.
Портрет Вальпурги Блэк, навечно приклеенный в прихожей и почти всегда скрытый тяжёлой портьерой, на этот раз был немного раскрыт, и пожилая леди с удивлением и молчаливым ужасом наблюдала поразительную картину на пороге дома Блэков.
Оборотень, а женщина хорошо видела ауру мужчины, скрывая своё лицо под полумаской, с лёгкостью втягивал в двери её блудного сынка Сириуса и его вечного дружка Джеймса. Оба мужчины были без сознания и не сопротивлялись, позволив с лёгкостью себя поднять и унести в гостиную.
После этого оборотень, заблокировав все выходы и входы, наставив ловушек и сняв не нужную уже маску, вновь обратил свой волчий взгляд на беспамятных мужчин.
Светло-каштановые волосы радовали ранней сединой, голубые глаза то становились ярче, то превращались в золотые, звериные. Его одежда казалась поношенной и висела на теле, как на вешалке. Но стоило вервульфу начать двигаться, так становилось понятным, что это лишь видимость, под этой одеждой спрятана сила и мощь, как человека, так и зверя. Мужчина постоянно пытался что-то унюхать. Но двое друзей или кто-то один из них беспокоил Люпина, а это был он, поэтому он изредка поглядывал в их сторону, замирал, довольно втягивая запах и одновременно недовольно порыкивая.
Леди Блэк с трудом сдержала удивлённый возглас: это первый раз, когда она увидела всех друзей сына, тех, кто дружил с Сириусом со времён Хогвартса. А тот факт, что один из них являлся оборотнем, стал для нее очередным сюрпризом, особенно учитывая, какие заявления делали Дамблдор и Министерство. Общество ожидал бы грандиозный скандал, узнай кто-нибудь, что тёмная тварь учится среди потомков стольких родовитых отпрысков и обычных детей.
-Друзья вновь собрались, - хрипло прошептал Люпин и откинул седые пряди со своего лица, нервно хихикнув. – Только на этот раз всё будет по-другому.., и не в твою пользу, Джеймс.
Леди Блэк с ужасом наблюдала, как оборотень, срывая с себя одежду, стал медленно перевоплощаться. Но не полностью, а во что-то среднее между человеком и животным. На голове появились заострённые уши, настороженно следившие за мужчинами, глаза полностью превратились в золотые всполохи. Челюсть деформировалась наполовину, что не помешало увидеть волчий оскал с острыми, как бритва, клыками. Из копчика прорезался светло-каштановый хвост, что чуть прикрыл естество. Грудная клетка расширилась в два раза, на ногах и руках появились когти, и почти всё тело покрылось каштаново-седой короткой шерстью.
Увы, вероятно, полное перевоплощение было заблокировано широким ошейником, туго сжимавшим шею. Встряхнувшись, полуволк повёл носом, чтобы затем с урчанием и щенячьим поскуливанием направиться в сторону Сириуса.
Прижав нос к паху мужчины, оборотень несколько минут вдыхал его запах, потом с явным удовольствием, провёл по одежде когтями, разрезая одежду, но не нежную человеческую плоть. Удовлетворившись тем, что вся одежда «снята», Люпин уложил Блэка на диван, а затем рывком бросился к Поттеру.
Теперь он не миндальничал, а, резко разорвав мантию, связал голое, исполосованное красными отметинами тело, кинул в кресло, чтобы ударом наотмашь «разбудить» друга.
Карие глаза затуманенным взором попытались осмотреться, но когтистая лапа тут же зафиксировала голову, чтобы мужчина встретился с жёлтым взглядом.
-Джеймс-с-с, как я вижу, ты не только как-то выжил, но и смог найти Сириуса первым. Как и предсказывал старикашка. Это похвально и замечательно, друзья нашли друг друга, – морда резко сократила расстояние, и теперь Джеймсу приходилось не только со страхом смотреть в глаза оборотню, но и чувствовать жаркое дыхание практически у своей беззащитной шеи. – Ты же знал, Джейми, я не терплю, что вы с Сириусом помогаете друг другу в сексуальном плане. Но вы были детьми, обычные подростковые ласки-дрочки, и я терпел. Но не теперь… На нём, как и на тебе, запахи секса, вы трахались! И не раз! Не прощу…
Хлёстко ударив Джеймса в челюсть, оборотень развернулся к неподвижному Сириусу. Скользнув к нему, Люпин нежно провёл по его лицу подушечками пальцев и, мягко коснувшись губ, вновь оскалился в адрес Поттера.
-Я разорву вашу больную связь, а затем ты посидишь на цепи, пока мне не наскучит метить Сириуса. Может, в перерывах, мы найдем время вспомнить прошлое, и, так и быть, я попользуюсь твоей попкой. А потом я отдам вас Дамблдору для его игр… Всё ради Света, что-то в этом роде… Хотя, мне кажется, старик вряд ли захочет, чтобы наша дружная команда вышла в свет. Мы все уже использованный материал, Джейми.
Оборотень вновь направился к Поттеру, с неверием и ужасом смотревшему на друга, которого знал со школы. Проведя длинным языком по беззащитной шее, тот довольно рыкнул, чтобы вновь ударить. Кровь брызнула из разбитых губ, но Римус, довольно заурчав, слизнул её.
- В отличие от нашего милого Светоча, у меня есть отличный план для нас троих. Жаль только, что старик успел подстраховаться. Видишь? На мне ошейник раба, который заставляет выполнять требование хозяина, когда он рядом или я не защищён мэнором и особым заклятием. Увы, есть и побочный эффект. С каждой последующей неделей я буду терять свою человеческую суть и примерно через год, а то и меньше, превращусь в животное. Это уже необратимо. На Сириусе ментальный блок, заклятие марионетки и ещё по мелочи. Лишь здесь влияние на него ослабевает, но за пределами особняка, какой бы ни был послан приказ, и, когда бы это ни произошло, он выполнит его без вопросов. А мы-то уже поняли, чего хочет Альбус Дамблдор. А вот с тобой он немного промахнулся, но в то же время добился многого… Вижу, тебе многое непонятно, но ничего, это ненадолго, у нас есть ещё примерно полгода общения.
Оскалившись, оборотень, мягкой поступью вернулся к Блэку, чтобы коснуться лба, а затем и шеи.
-Пора просыпаться, дружище… – лязг зубов над ухом тут же вернул Сириуса к жизни. – Приступим…
Тело тут же было перекинуто на живот, лапы широко раскрыли полушария будущего любовника, а возбуждённый член Люпина, без предварительной подготовки, ворвался в анус. Раздирающий крик огласил дом, но никто и ничто не могло помешать оборотню, врываться в податливое тело и метить изгиб шеи клыками.
Джеймсу оставалось лишь мысленно молиться и надеяться, что человеческий разум Люпина возобладает над звериным, но, увы, молитвы не помогали, Сириус страдал, а разум друга давно уже был отдан зверю.
Лишь на третий день Кикимер проснулся от долгой спячки и услышал зов своей любимой Хозяйки. В последующие дни домовик получил не только пищу для размышлений, но и загорелся желанием спасти будущего наследника Блэков, даже, если придётся терпеть оборотня.
Побег Джеймса Поттера с Тутти помог старому домовику принять решение, но сначала следовало сообщить всё дорогой хозяюшке.
***
Прошло уже несколько дней после того, как Джеймс Поттер, незамеченный другими домовиками и портретами семьи, попал в Поттер-мэнор. Тутти, не выдержавший переноса и отката от действий против Рода, был убит родовой магией Поттеров. Но домовик всё же выполнил последнее требование своего Хозяина.
Но тот, как только прибыл в Алтарную комнату, тут же направился к Алтарю, напрочь забывая о своём верном слуге. Сила, потоками струившаяся в камне, завораживала, притягивала и, казалось, нашептывала поглотить её всю без остатка.
И мужчина поддался Зову, не зная, что Алтарный камень готовился в скором времени принять нового лорда, а не того, кто был во многом слабее своего сына, кто уже стал сквибом и кто больше не мог быть магом.
Никто не остановил и не помешал, и Алтарь позволил силе Поттеров течь в тело Джеймса Поттера.
***
Лорд Генрих Поттер, находясь за пределами Поттер-мэнора, почувствовал странные вибрации в потоках магии. Так как он был одним из лучших артефактором своего времени, то ему было несложно понять, что одно из его детищ задействовано. Лорд Генрих создавал артефакты для Рода и вернулся в мэнор, чтобы оттуда искать источник возмущений.
***
Pov Гарольда.
Большой зал был сегодня не так ярок, как обычно. Небольшие светлячки, освещавшие зал, придавали ему сумрачную таинственность, создавая атмосферу предвкушения и ожидания чего-то неизбежного. Неизвестность выбора, момент которого из-за некоторых магов пока откладывался, будоражила воображение и заставляла нервно сжимать пальцы и мысленно торопить время.
Я тихо перешёптывался с близнецами, что, по указке Рона, пытались договориться со мной о вложении денег в их бизнес, и изредка посматривал на Кубок. Синее пламя тихо гудело, но с минуты на минуту цвет огня должен был стать красным, знаменуя принятие решения.
Кто же станет участником от Школы? Кто впоследствии принесёт победу или поражение? Кого же из присутствующих Кубок посчитает лучшим из лучших, сильнейшим из сильнейших учеников трёх школ?
Хоть я ранее твёрдо высказался при всех, что даже не питаю страсти к этой игре, сам был заинтригован тем, кто станет счастливчиком или счастливицей?
Пришлось поддаться давлению друзей и сделать ставку на самые вероятные, по моему мнению, кандидатуры. Я полагал, что самым вероятным был бы кто-нибудь из Слизерина или Пуффендуя. От этих можно ожидать, что они уверено, проявят себя. На моём факультете, конечно, были претенденты, но парни твёрдо решили себя не калечить, а вот поболеть за других - это они с радостью, а если будет возможность, то и помогут, в крайнем случае, морально. Гриффиндорцы же, эти яркие представители львиного прайда, хоть и производят впечатление для многих, включая их самих, самых лучших представителей Хогвартса, окажутся в пролете. Я так чувствовал.
Дымка воспоминаний о недавних событиях, как всегда, отвлекла меня от ожидания и навязчивой стрекотни неугомонных братцев Лестрендж.
Короткие представления гостей были яркими и чарующими. Девушки из Шармбатона показали своё обаяние и красоту, как в движениях, мимике, так и в магии и иллюзиях. Дурмстранговцы же вошли под дробные звуки ударов посохов об пол и россыпь искр. А закончили свой выход у преподавательского стола, взметнув вверх сказочных существ – феникса и змея. Огненные животные, пролетев над студентами, сошлись в центре, чтобы слиться под куполом. Мгновение, и они превратились в дракона, с рёвом растворившегося в иллюзорном ночном небе.
Собрав радостные и искренние овации и прослушав праздничную речь двух наших директоров, гости быстро расселись по четырём столам. Удостоверившись, что всё в порядке, профессора и директоры занялись своими разговорами, присматривая за своими студентами. Иногда благосклонно кивали, качали головой или выражая неудовольствие взглядом. Хотя в этот вечер, по мне, всё проходило спокойно и без нареканий.
Трапеза заканчивалась на позитивной ноте, когда в зал ворвались те, кого не желал видеть никто. Даже Филч, и тот, скривившись при виде этой парочки, подхватил миссис Норис и исчез за маленькой дверцей, что предназначалась для школьных эльфов.
Впервые за то время, что мистер Кук находился в школе, мы увидели, как пылают злостью и затаённым страхом бледно-серые глаза, а мисс Амбридж, потеряв где-то свою «муху», цедила слова и кидала на меня и близнецов странные взгляды.
Если бы волшебники могли сжигать одним взглядом и помыслом, то многие в этот вечер превратились бы в кучки пепла. Но так как мисс Амбридж привыкла обитать в политическом «террариуме», то ограничилась лишь взглядами, что сулили конец нашей спокойной жизни.
Как только эта парочка уселась на свои места, успев переговорить как с Каркаровым, так и с мадам Максим, закончился праздничный ужин.
Мистер Филч, которого вернули через эльфов, дождавшись взмаха руки Амбридж, под недовольный взгляд МакГонагалл и успокаивающий Флитвика, шустро посеменил к большому столу, неся в руках ящик, с величайшим трепетом, установленный на подставку.
Очередное «кхм» заставило скривиться и невольно обратить внимание на волшебницу в розовом.
-Мои дорогие, мы собрались здесь… – начала вещать эта дама, а меня как будто отключили.
Нет, моё тело, и часть разума ещё находились в большом зале и слушали писклявый голосок мисс Жабы, что вещал обо всём и ни о чём, зато большая часть сознания раздвоилась, расстроилась и так далее. Одна частичка метнулась в сторону Запретного Леса, другая - в сторону старых заброшенных подземелий, где в самом дальнем углу под чарами ненаходимости было что-то спрятано в большом сундуке. Третья частица метнулась в сторону моей комнаты, к мантии, нервно подрагивающей в шкафу и, как будто, рвавшуюся ко мне. Четвёртая направилась в сторону Поттер-мэнора, но я сумел лишь прикоснуться к забору, но не проникнуть внутрь.
И пятая частица рванула к небу, где в темных сумерках величественно летели драконы, которых сопровождали маги в драконьей броне и на мётлах.
Впереди всех летел красный дракон с чуть золотистой бахромой частых шипов, что спускались от начала шеи до самого кончика хвоста, превращаясь в золотистую кисточку. Своей формой тела он походил на тех, что зовутся китайскими: длинное извивающееся тело, как у змея, только с четырьмя лапами, над которыми виднеются, то ли маленькие крылышки, то ли просто несколько длинных перьев. Хоть у дракона и не было больших крыльев, он, свободно и величественно извиваясь, плыл по тёмному небу.
По правую сторону летел дракон серебристо-голубого цвета, с большими острыми рогами, его перепончатые крылья подгребали под себя потоки воздуха, и казалось, что он пытается создать подушку, чтобы на неё прилечь, но та всё время «убегала», и ему вновь и вновь приходилось «собирать и удерживать её».
По левую сторону находилась молодая зелёная драконица, что нервно посматривала на сопровождающих их людей и порыкивала в их адрес. Казалось, что посторонние существа её очень нервировали, но вид китайского дракона успокаивал, хоть и на время. И в самом конце процессии летели два чёрных дракона, меж которых висела зачарованная корзина.
Красно-огненный, почувствовав меня, медленно повернул свою голову, чтобы тихо прошипеть:
-Вос-с-звращайс-ся нас-с-зад детёнышш-ш-ш, мы с-с-кор-р-р-ро пр-р-рибуде-е-ем и вс-с-стр-р-ретимс-с-ся. – горячие дыхание согрело меня, и все мои частицы собрались как раз вовремя, чтобы лицезреть, как мисс Амбридж взмахом палочки, который показался почему-то знакомым, притушила свет и заставила ящик раскрыться.
Прозрачный кубок, грани которого были покрыты знаками, рунами, пентаграммами, сиял холодным голубым светом, качаясь, будто на ветру.
-Кубок будет установлен в комнате наград. Повторюсь. Вам будут даны сутки, чтобы вы успели не только принять окончательное решение, но и, написав на пергаменте своё полное имя, школу и факультет, кинуть его в Кубок. На следующий вечер его вновь перенесут в Большой зал, и мы узнаем результат. Для того, чтобы никто из студентов, моложе восемнадцати лет, не смог кинуть своё имя, я поставлю барьер. Так что, не пытайтесь нарушить правила.
Красноречивый взгляд был направлен на близнецов Фреда и Джорджа и, почему-то, на меня. Странность ситуации заставила меня насторожиться. Невольно взглянув на Снейпа и Малфоя, я почувствовал лишь уверенность и покой.
***
-Гарольд, ты хоть понимаешь, что уже несколько раз согласился испробовать на себе бомбочки-вонючки? – болезненный тычок и укоризненный взгляд Фреда вернул меня на грешную землю.
-Простите, парни, - я извиняющие улыбнулся им и печально продолжил, - Что-то случилось, и очень серьёзное, но я пока не могу понять… Нет известий из дома, Снейп с Малфоем стараются оказаться во всех местах одновременно и в то же время зорко следят за мной, довольный взгляд Амбридж, что вчера была готова испепелить нас, а сегодня она сама любезность и приветливость. Ещё кое-что по мелочам, но и этого достаточно для беспокойства… Так что, парни, составляйте бизнес-план и пересылайте моему юристу, а он после проверки отправит в банк гоблинам. Эти существа всё сделают, чтобы и мы были не внакладе, и они получили свои проценты.
-Пожалуй, мы так и сделаем.
-И, Гарольд, мы тоже чувствуем что-то, но надо верить, что всё будет хорошо…
-М-да, оптимисты… – пробурчал Энтони, успевавший не только вслушиваться в нашу беседу, но и следить за тем, как Кубок начал извергать красный огонь.
-Дурмстранг – Виктор Крам! – оглушительные овации и от Слизеринского стола, чуть сутулясь, вышел черноволосый парень в чёрно-красной одежде.
-Шармбатон – Флёр Де Лакур! – лучезарная красавица, как райская птичка, раздавая всем улыбки и ловя радостные возгласы, присоединилась к Виктору, который при её приближении, ещё больше нахмурился, однако приветственно кивнул.
-Хогвартс – Седрик Дигори! – один из красавцев школы и факультета Пуффендуй, высокий, тёмно-рыжий с карими глазами, пожимая руки своим друзьям и знакомым, так же под овации, направился к своим будущим соперникам.
-Ещё раз поприветствуем наших игроков! И пусть сопутствует им удача. Пусть они покажут лучшие стороны своей школы. Пусть этот турнир объединит наши школы и в каждой из них появятся друзья. Пусть…
-Что-то распищалась наша мисс Жаба, - недовольно пробурчал Джордж, готовый в любой момент бежать к своей башне, чтобы в комнате подвести подсчёты по пари.
-Смотрите, Кубок!
В это время, чадя и пыхтя, из Кубка вырвался яростный оранжевый огонь.
Казалось, что артефакт действует против своей воли. Но, повинуясь приказу неизвестного или неизвестных, из огня вылетел пергамент, тут же чуть не сгоревший. Но быстрый взмах палочки Амбридж заставил тлеющий листок оказаться в её руках.
-Гарри Поттер!
