Мой братик слишком любит меня

***

Сладко причмокивающего во сне парня тревожит громкий телефонный звонок, который разрезает тишину противной мелодией и возвращает в реальность, где его встречает лучший друг и вечный спутник — похмельный синдром. — Почему сегодня? Почему именно я? — Тэхён переворачивается на другой бок, буквально выскрипывая эти слова из-за раздирающего сухостью горла. Связки отказывались смыкаться и сглатывать накопившуюся слюну оказывается неожиданно больно, что удивляет, ведь раньше такого не было, — Старею… Русоволосый хотел было улыбнуться своей остроумной шутке, но неприятно потрескавшиеся губы не давали этого сделать, напоминая, что вода очень нужна его организму, особенно сейчас. Противная трель начала повторяться, заставив почувствовать себя немощным стариком с мигренью и целым арсеналом других болячек, что, вполне ожидаемо, объединились в одну большую. — Д-да? — Тэ поднял трубку, решительно настроившись послать звонившего в такую — 12:17 — рань. — Разбудил? — голос отца, не предвещающий ничего хорошего, впрочем, — Отлично. Я по делу. Звонил Джехун и просил Чонгука к телефону. — Но… — у русоволосого в голове нашёлся томик «Тысяча и одна причина не вставать с кровати», — Понимаешь… — Прямо сейчас. Не обсуждается. Поднимай свою тощую задницу и тащи её к своему Чонгук~и, — мужчина усмехнулся, видимо, представляя лицо сына в этот момент. — Хён не мой! И… нормальная у меня задница! — возмущение в голосе и покрасневшие кончики ушей — было непривычно разговаривать о таком с отцом. — Давай потом о своих похождениях расскажешь, хорошо? У меня сейчас вся память на телефоне заполнится гневными смайликами, да и твоя мать скоро проснётся. — Иду, — Тэхён с трудом поднялся, разминая затёкшие конечности. — Как думаешь, мне его в чёрный список занести? — русоволосый давно привык к причудам отца — знал, что этим пошёл в него. — Кого? Дядю Джехуна? — Тэ шаркал по гладкому паркету тапочками с изображёнными на них мультяшными динозавриками, зевая, параллельно вспоминая, где же находится комната брюнета. — Надоел жутко, — мужчина вздыхает и на той стороне провода слышно, как он размешивает что-то в чашке, — Почему я должен работать связистом, когда его Чонгук~и уходит в запой и не берёт трубку? — Хён хороший, просто… Во время тренировок он не любит отвлекаться и ставит телефон на беззвучный режим, а потом забывает его выключить, — русоволосый аккуратно стучит костяшками в тёмную дверь, прислушиваясь. Никакой реакции не последовало даже спустя несколько минут и Тэ зашёл в комнату без разрешения, надеясь, что ничего преступного или смущающего не застанет. Старший нашёлся на кресле около панорамного окна, спящим в лёгкой куртке и немного поношенных кроссовках, пускающим слюни на кожаную обивку мебели, что, наверняка, неприятно липла к коже на лице. — Хён, вставай, — полнейшая тишина, — Пап, повиси на линии. Тэ ставит звонок на удержание и кладёт смартфон на ближайший стол, подходя обратно к брюнету. — Чонгук~а, вставай, — руки забираются под рубашку, оглаживая мощную спину, а язычок обводит ушную раковину, вызывая мурашки по всему телу хёна, до сих пор пребывавшего в царстве грёз, — Если хочешь, братик поможет тебе взбодриться… Сегодня можешь взять меня грубо, — язык переходит на скулы, оставляя мокрую дорожку и немного задевая уголок губ. Тэхён не отстраняется, громко смеясь где-то внутри, когда видит, как глаза брата широко распахиваются после его последних слов, и он вскакивает, отходя от того на безопасное расстояние. — Ты ч-чего творишь, полоумный? Сперма в голову ударила? — Чонгук, шатаясь, подходит к рабочему столу, цепляясь за бутылку с водой. — Тебя к телефону! — невинная обескураживающая улыбка и смартфон уже в руках брюнета. — Чонгук? Наконец-то! Слуша- — Дядя Ёнхун? — Чон перебивает старшего, совершенно наплевав на правила приличия и всё остальное, ведь ему можно — у него стресс. А ещё его только что чуть не изнасиловал брат языком. — Догадливый. В обще- — Что произошло? — снова вставляет своё слово, явно раздражая этим собеседника, а Тэ всё ещё смешно, ведь щёки брата всё ещё красные. — Я же это и пытаюсь тебе сказать, кокосовая ты башка! Как же вы с Джехуном похожи… — обречённый вздох, а затем звуки медитации для успокоения, — Слушай и не перебивай. Сейчас ты берёшь свой телефон и набираешь отца, сообщая, что жив, и приносишь извинения его бедному брату, которого разбудили ни свет ни заря, а потом готовишь блинчики Тэхёну, потому что из-за тебя, балбеса, он сейчас не в тёплой постельке. Ты меня понял? — Спасибо, пап! — Тэхён, мгновенно оказываясь слишком близко к губам брюнета, намереваясь (как думает тот) опять вытворить что-то неподобающее, на деле, просто благодарит отца за неожиданную заботу на расстоянии. — Чонгука потом благодарить будешь, — отец неожиданно изменяет тон голоса, добавляя ноток игривости, что крайне пугает парней. — Па-а-а-ап? — Тебе привет от мамы. Пока! — далее слышатся только гудки, заставляя почувствовать дикое смущение находящимся в комнате. На несколько минут помещение погружается в неуютную тишину, которую очень хотелось разрушить, но никто не знал как. — Надеюсь, ты не собирае- — Нет! Нет. Конечно нет, — Тэ отходит в сторону двери, предварительно забирая у брата дорогую сердцу вещь, на которой сейчас высвечивается их общая с лучшим другом фотография. Громкие шаги, несколько поворотов, щелчок замка и тяжёлый выдох. — Чим, я в дерьме, — русоволосый скатывается спиной по стене, ударяясь о неё же затылком. — Не оригинально, давай заново. Сцена один, дубль два. Начали! — друг смеётся, хрустя какими-то снеками. — Оставь свои актёрские замашки при себе, пожалуйста. Я очень крупно влип, — Тэхён закрывает глаза, чувствуя, как кровь приливает к лицу от воспоминаний о недавно произошедшем. — Рассказывай. Заинтриговал прямо… — Помнишь, ты спрашивал меня, влюблялся ли я хоть раз? Чимин улыбается, вспоминая, как сидел у друга, отходя от первого поцелуя со своим нынешним парнем — Юнги, глотая бабочек, что так и хотели вырваться на волю, щекоча изнутри. — Такое не забывается, — многозначительная минутная пауза, — Ну так? — Это было очень давно. Буквально пол моей жизни назад. Я не знаю, можно ли это назвать любовью, но у меня был краш… Парень, который слишком трепетно ко мне относился, но в то же время был очень крутым тогда, в моих глазах. Защищал меня, покупал сладкое, пока родители не видят, читал книжку на ночь… Сам понимаешь, что для меня он автоматически стал супергероем, прилетевшим на нашу планету, чтобы спасти человечество своей улыбкой. Но, как это и бывает в дешёвых драмах, он… В общем, он отшил меня и, самое обидное, что я бы так же поступил на его месте… Тэхён рассказывает взахлёб, делая паузы лишь для того, чтобы вдохнуть немного воздуха. Боясь, что сейчас разорвётся от переполняющих его эмоций и вновь взбудораженных чувств. — Это… — Чимин не мог и слова сказать, так был удивлён внезапным откровением. — Это Чонгук. Мой долбанный двоюродный брат, чтоб он был неладен! — русоволосый обречённо простонал, ударяя кулаком о светлый паркет. — Я, кажется, знаю, что ты хочешь сказать дальше, — Чимин неловко посмеялся, — Ты решил проверить, было ли то детской забавой, или же вправду первые чувства, и сейчас не знаешь, что тебе делать дальше, потому что больше склоняешься к второму, да? — … — младший ничего не ответил, ведь всё уже было сказано за него. — Есть какие-то догадки насчёт него? — Чимин оторвался от закуски. — Я ему противен, — русоволосый облизал губы, которые сильно потрескались, принося дискомфорт. — У тебя есть несколько вариантов, Тэ, — рыжеволосый громко выдохнул, — Игнорировать или соблазнять. Что-то подсказывает, что и тут будет второе… — Мне обязательно решить прямо сейчас? А как же «прощупать почву», «пообщаться» и все остальные словосочетания, которые ты использовал, когда знакомился с Юнги? — В случае с Юнги мы знали, что он гей и не стесняется это рассказывать направо и налево, понимаешь? К тому же, он первый обратил на меня внимание, так что сравнивать не стоит, Тэ… Где-то вдалеке русоволосый услышал голос Мина, который чем-то возмущался и, поспешно всё объяснив, Чимин отключился, оставив младшего наедине с собственными мыслями. — Блинчики готовы! — тёмная макушка заглянула в комнату по-детски улыбаясь. И не поверишь сразу, что этот плюшевый зайка, неуверенно мнущийся у входа в тэхёнову спальню, со следом от подушки на левой щеке (видимо, один из блинчиков всё же подгорел) на сцене совершенно другой человек: сексуальный, уверенный в себе, вызывающе закусывающий губу и соблазнительно проводящий рукой по растрепавшимся волосам, до одури харизматичный. — Неожиданно, — Тэ поднимается с пола, поправляя смявшуюся домашнюю футболку со смешным котом, и направляется за брюнетом, — Я думал, ты проигнорируешь. — Ешь уже! Зря делал что ли? — старший наигранно надул щёки и выпятил губы, «обижаясь». — Я всё съем, правда, — почему-то такие, казалось бы, простые слова жутко смущают, — Спасибо… — О, неужели Сам Ким Тэхён спустился до меня и поблагодарил? — язвит, ведь иногда было обидно, что ему даже банального слова «спасибо» не говорят. — Прекрати. Я не привык, поэтому так, — младший запихивает в себя как можно больше, ведь получилось действительно вкусно, особенно если учесть, что готовили специально для тебя. — И что мне нужно сделать, чтобы ты привык? — Чонгук опёрся руками о массивный стол, являя миру Тэхёну красивые руки с синеватыми паутинами вен, что красиво виднелись из-под кожи. — Почаще мне готовить вкусняшки, убираться, а то мне очень лень, разреши устраивать вечеринки здесь и приглашать на них много людей, зва- — Воу-воу! А не многовато-ли? — Чон усмехнулся, смотря на растерянного Тэ — само очарование, — Может мне ещё и ухаживать за тобой? — брюнет стал мыть посуду, иногда оборачиваясь, чтобы посмотреть на Тэхёна. — А что ты име-… Ч-что? В каком смысле? — обескуражив вопросом, Чонгук вышел из комнаты, заставив Кима побежать за ним. — Ну, как за девушкой, — старший сразу рассмеялся, как увидел потерянное выражение лица русоволосого, а вот Тэхёну было совсем не смешно. Совсем