Красное и синее

      Вообще Виктор в последнее время скучал. Собственная команда выросла очень быстро, Юрка, Мила, Георгий и Отабек отлично справлялись с миссиями разной сложности, на которых их даже уже не надо подстраховывать. Поэтому когда Микель звонит и вызывает на встречу в офис — а это уже знак того, что дельце не такое простое — Виктор срывается к нему тут же. Да, он скучал и изнывал от тоскливого ощущения собственной бесполезности и невозможности деть куда-то энергию.       Микель хоть и молодой парень, но он не так прост, за смазливой мордашкой и бесконечной любовью к сестре Саре скрывается пытливый ум и чутьё на опасность или подвох. Как раз то, что нужно человеку, контролирующему раскрытие дел, связанный с контрабандой с подпольными денежными операциями. Его ребята справляются и сами неплохо, но к Виктору Микель всё равно обращался в самых неоднозначных случаях.       — У меня ощущение, что ты сидел на телефоне в ожидании звонка, — улыбнулся он с очень крепким, как только он умел, рукопожатием, и Виктор честно кивнул. С Микель неинтересно и не нужно хитрить, потому что с людьми, которым он доверяет, он до невозможного искренний и честный. И это заразительно.       — Ты же точно нашёл для меня интересное дело, признавайся, — это не вопрос, это сладкая и отчаянная просьба, в которую Виктор решил вложить всю свою тоску по былым дням без продыха, когда работал в одиночку.       — Может, и интересное. Может, и не совсем приятное. Зависит от того, верна ли информация, что нам удалось раздобыть.       — Рассказывай уже.       — Клуб «Лоск». Название что-то тебе говорит?       — Говорит о дерьмовом вкусе и скудной фантазии его хозяина, я бы в заведение с таким избитым названием точно не пошёл, но… — Виктор хмыкнул, замечая лёгкий кивок Микеля. — Но, думаю, на то и расчёт.       — Верно думаешь. В «Лоске» антураж и атмосфера дешёвого прокуренного бара, который чисто и правильно платит со скудной выручки налоги и вроде кое-как держится на плаву. Единственное, что в нём странно — как клуб ещё не разорился и вообще зачем он нужен его хозяину. Но оказалось, что тот не прочь держать такое на первый взгляд убыточное прикрытие для аукциона, который там проводится раз-два в месяц.       — Чую, там не купоны на бесплатную выпивку разыгрывают.       — Недавно мы обнаружили, что там проводятся продажи украденного или ввезенного контрабандой антиквариата. Не в первый раз, у меня такие дела были, но ты же знаешь, я с ребятами сразу напролом не иду. Внедрили своего человека, парень там бармена подменяет, но на аукционы, конечно, не пускают. Но он умеет разговорить, кого надо, поэтому добыл информацию, что иногда там продают и людей.       — То есть? — спросил Виктор, запоздало понимая, что глупый вопрос. И так ведь всё ясно.       — Молодые мальчики и девочки. Я подозреваю, что приезжие на учёбу, кого не сразу спохватятся. Здоровые и красивые. Кто-то на органы сойдёт, кто-то попадёт к богатому извращенцу. Короче, товар на любой вкус, — в голосе Микеля фальшивое безразличие, которое разлетелось на злые слова почти сразу: — И самое дерьмовое, что, даже разворошив это гнездо, мы не выручим уже проданных ребят. Не факт, что там все выжили. А если даже живы, то… Да ты сам можешь представить.       Виктор мог представить. Он жил в Новабилде с самого рождения и знал, что происходит в тени богатых районов с неоновыми вывесками.       — Что требуется от меня?       — Мне нужны доказательства, Виктор. Мне нужны лица тех людей, кто это организовывает и кто посещает. Пусть даже они там прячутся за масками — мы их раскроем. Мне нужен свой человек на этом аукционе, и ты для этого подходишь.       — Я так сильно смахиваю на богатенького извращенца, желающего прикупить древнюю вазочку и какого-нибудь симпатичного паренька бонусом? — попытался пошутить Виктор, чтобы Микель не хмурил так серьёзно и болезненно брови, но получилось так себе, тот только криво улыбнулся.       — Богатеньким ты точно выглядишь, это видно даже по тому, как ты стоишь и просто дышишь, а вот всё остальное ты изобразишь без проблем. Не такая уж сложная для тебя роль, ты справлялся и с худшим.       Да, с худшим Виктор точно справлялся, потому что от роли жуткого и поехавшего наркомана в одном реабилитационном центре, где пациентов не лечили, а добивали как можно быстрее, продавая им дозу за деньги, до сих пор не по себе было, хотя уже прошла пара лет. Да, актёрские способности он тогда выкрутил на максимум, но тяжесть тех нескольких дней очень долго казалась практически осязаемой.       — Ладно, с ролью я справлюсь, но дальше? Всех лиц я не запомню всё равно, а уж ходить с фотоаппаратом и щёлкать каждого мне вряд ли позволят.       — Я подозреваю, что и телефон на время аукциона у тебя тоже заберут, но мы подготовились, — победно сказал Микель, крутя в ладони что-то маленькое, и Виктор прищурился:       — Пуговица?       Да, обычная серая пуговица, ничего примечательного, точно не смахивала на супер-пупер-разработку, но Микель только молча улыбнулся, надавливая пальцем на её середину, и поманил Виктора к своему компьютеру.       — А теперь смотри.       Виктор непонимающе уставился на чёткое изображение его кабинета на экране, пока не дошло:       — Видеокамера? Вот эта мелочь?       — Именно. Кстати, её даже не засечёт никакой металлодетектор, так что в данном случае она идеальна. Будем наблюдать за всем в реальном режиме. На всякий случай и тебя прикроем, если что-то пойдёт не так.       — Надеюсь, что всё-таки не пойдёт, — вздохнул Виктор. — А ещё надеюсь, что ты снабдишь меня и такими обычными пуговицами. Для маскировки, так сказать. ***       Припарковавшись перед «Лоском», Виктор ещё раз посмотрел в зеркало над приборной панелью и поправил чёрную прядку — на всякий случай. Он всегда использовал на заданиях парики и линзы, ведь собственная внешность была довольно запоминающейся, и хоть и привык к этому, но всегда перепроверял на сто рядов, не торчит ли где из-под парика родная серебристая прядка. Но чёрный парик не подвёл, и, посидев ещё с минуту перед зеркалом и щуря непривычные в линзах зелёные глаза, Виктор вышел из машины. В полутёмках маленького клуба ему кивнул бармен и снова сделал вид, что протирать бокалы — самое интересное занятие в его жизни. Впрочем, Виктор уже знал, что нужно сказать:       — Бокал «Дыхания ангела», пожалуйста.       — Тогда придётся немного подождать, — хмыкнул бармен, делая пару шагов назад, к стене меж двумя стеллажами с напитками, и Виктор даже не успел уловить лёгкий ритм стукотка. Незаметная сначала дверь приоткрылась, и через пару секунд бармен кивнул:       — Проходите.       Микель был прав — телефон у него забрали и серьёзно попросили пройти сквозь специальные воротца. На миг в горле шелохнулась тревога, но волшебная пуговица не подвела, и, получив назад портмоне с кредитками, Виктор дежурно улыбнулся проверявшим его здоровым парням. Он сделал вид, что поправил воротник рубашки, тогда и нажал легко на середку мини-камеры. Она не выделялась на тёмно-сером костюме в светлую, едва заметную полоску.       Теперь можно было и оглядеться. Про себя Виктор с одобрением присвистнул — зал для богатеньких гостей отстроили шикарный, а ведь с улицы оно казалось заброшенным складом, никто бы и не подумал, что тут большое освещённое дорогими люстрами помещение, в узких выставочных витринах которого лежат и стоят такие вещицы, на которые и дышать страшно. Слишком дорогие — и слишком разыскиваемые всем Новабилдом, ведь, похоже, именно это ожерелье с изумрудами с полгода назад было украдено с приезжей экспозиции из главного музея. Шум был большой, но пропажу так и не нашли. А можно сказать, она была совсем под носом. И перед глазами, причём довольно серьёзных людей. Виктор сразу признал и парочку политиков, и одного из знаменитых журналистов, о, один из главных акционеров ведущей строительной фирмы тоже здесь. Микель там, наверное, наблюдая всё это, дар речи потерял от восторга с таким успехом операции. Хотя… Виктор мельком огляделся. Здесь могли быть и глушители сигнала, но это тоже не проблема, ведь у чудо-камеры была ещё и функция записи — Микель предусмотрел и это.       Симпатичная девушка в коротком черном платье с улыбкой предложила ему бокал с вином с небольшого серебристого подноса, и Виктор решил не выделяться среди всех, но пить не стал — мало ли, что могло там быть, но у рубиново-красного вина был приятный аромат, свидетельствующий об отличной выдержке. Похоже, организаторы аукциона не поскупились на то, чтобы порадовать гостей, потому что столы с фуршетом Виктор тоже заметил.       Аукцион начался совсем скоро, и Виктор, присев за столик поближе к небольшой сцене, куда выносили аккуратно лот за лотом, даже немного скучал. Ничего примечательно не было даже в том, что замеченное им колье с изумрудами ушло за бешеную сумму какой-то серьёзной незнакомой дамочке, вцепившейся ноготками в локоть бывшего с ней молодого человека в пару раз её младше. Всё как обычно — было до того момента, как молодой аукционист не сказал, похоже, волшебную фразу об особенном и последнем лоте. Потому что толпа оживилась, и, сморщившись от неприятного оценивающего свиста совсем рядом, Виктор уставился на сцену и замер от ещё более жуткого ощущения.       Микель был прав — последним лотом был человек. Парень не старше Юрки, и Виктор, на миг представив того на его месте, почувствовал, как мигренью в висках застучала злость. Парень внешне был, правда, полной его противоположностью — тёмноволосый и кареглазый. А ещё у Юрки даже в их первую с Виктором встречу, несмотря на всё дерьмо в его жизни тогда, не было такого отсутствующего и испуганного взгляда. Парень точно был в ужасе, и ему наверняка дали какую-то лёгкую наркоту, чтобы не испортил шоу, это было видно и по расширившимся зрачкам, и по полнейшему безразличию, когда на нём распахнули лёгкое синее поблёскивающее кимоно, одним движением развязав черный пояс. Парень был абсолютно голым под ним, да, его демонстрировали, как ещё один товар, и Виктор, зло ухмыльнувшись страшному толстяку через пару столиков, который, похоже, был готов помереть от счастливого инфаркта, уже представив, как купит этого парнишку, громко заявил на весь зал, мигом удесятерив начальную сумму в сто тысяч.       — Миллион!