Растворяясь в тебе.

— Бетти, что тебя тревожит?       Джагхед не смог удержаться от этого вопроса, нарушая тишину. Бетти лишь подняла взгляд лазурных глаз на парня. В миг, былая нежность уступила место холоду, который словно пробрался ему по кожу, заставляя вздрогнуть. — Тебя это не касается, Джонс… — нахмурилась Купер, продолжая уплетать лазанью. Не слишком ли холодная и отстраненная реакция для девушки, которая пару часов назад стонала под ним и говорила о том, что он ей нравится? — Черт, Бетти, когда ты уже скинешь с себя эту противную маску холода?! — не выдержав, воскликнул Джаг. Он тяжело дышал и пожирал блондинку сердитым взглядом, в то время как она вновь подняла свои холодные, голубые глаза на него. — Если думаешь, что оттрахал меня и сказал что-то о симпатии ко мне, то заслужил полное доверие и ожидаешь, что я буду рассказывать о своих проблемах и рыдать на твоем плече — ты глубоко заблуждаешься, Джонс. Отступись. — холодным тоном произнесла девушка, продолжая с невозмутимым выражением лица поедать обед. — Джонс… — горько усмехнулся Джагхед, — Пару минут назад был Джагги. Я не понимаю тебя, Элизабет. Я же вижу, с тобой что-то не то. Я хочу знать, что у тебя на душе. Я хочу помочь тебе, хочу сделать хоть что-нибудь, для того чтобы тебе стало легче, — Джаг скрестил руки на груди и откинулся на спинку стула, — Неужели нельзя просто взять и довериться? Я же не чужой тебе, ты так же, как и я это осознаешь. Только боишься признать. Боишься дать слабину, показаться слабой. Ведь так? — ухмыльнулся брюнет.       Бетти замерла, слушая рассуждения Джонса. Кулачки сжались, вонзая острые ноготки в ладони, открывая старые раны. Так больно кольнуло в области чертового сердца.Он читает ее, как раскрытую книгу. Говорит что не понимает, хотя прекрасно все видит и знает. Безусловно, она могла высказаться ему и про навалившиеся проблемы, и про непонятные чувства, и про волнение за друга… Но как же людей ломает это отвратительное чувство — гордость.       Глупое, завышенное мнение о себе, побуждающее смотреть на окружающих, как на низших. Это неугодная Богу черта характера, противоположная смирению. Это напущенная эмоция, не дающая верх высшим чувствам. Как же Бетти ненавидела эту часть своего характера. Слишком гордая, чтобы признаться. Слишком гордая, чтобы сдаться. — Катись к чертям, Джонс. Я не собираюсь тебе ничего говорить. — Заметь, не я сижу в пижамных шортиках и без трусиков в твоем доме, — обворожительно улыбнулся Джагхед, наблюдая за вскипающей от гнева блондинкой. Ее щеки заметно покраснели, а бровки свелись домиком. Если раньше он боялся гневную Элизабет как огня, то сейчас он умело играл с огнем. Эта реакция его довольно забавляла, Джаг довольно ухмыльнулся. — Это все из-за тебя! — Извините мисс, уж слишком сексуально вы выглядите, — облизал нижнюю губу парень широко улыбаясь, как чеширский кот. Реакция Купер была прекрасна — из ее глаз так и летели искры и желание, пустить его на барбекю, чувствовалось за километр. «Дьявол, Джонс, почему ты так обворожителен, сукин сын?!» — коря себя, подумала Бетти. Ее завораживала эта хитрая улыбка, эти льстивые слова, этот пронзительный взгляд. — Черт, как я ненавижу тебя, Джонс! — удрученно простонала девушка и, поднявшись со стула, направилась к лестнице, явно разыскивая Джеллибин. — Обожаю тебя, Купер… — в пустоту усмехнулся парень, проводя руками по непослушным, темным волосам, и поднимаясь вслед за Элизабет.

***

— Джеллибин! Джелли! — упорно звала девочку Бетти. Она не знала где ее комната, так как находилась в доме Джонсов лишь второй раз.       Девушка точно знала где комната Джагхеда, но кроме нее было еще три двери в узком коридорчике. Не заблудишься конечно, но и входить куда не надо не хотелось. Прижавшись к какой-то двери, Бетти вслушивалась, что происходит в комнате, но не услышав абсолютно ничего, она резко обернулась, впечатавшись в твердую грудь. Подняв свой голубоглазый взор, она наткнулась на знакомые темно-зеленые глаза, темную, кудрявую шевелюру и растягивающиеся в милой улыбке истерзанные ею губы. — Убегать от разговора очень некультурно, Купер, — в самые губы, обжигая девичье лицо своим горячим дыханием, прошептал Джагхед, сильнее прижимаясь к дрожащему телу Элизабет. — А я и не убегала, — с хрипотцой в голосе произнесла Бетти, всматриваясь в прекрасные черты лица, сводящие ее с ума, — Я лишь избежала драки, в которой бы ты несомненно получил по своей наглой роже. — Уверена? — поднял бровь брюнет, — А мне кажется мы не договорили. — А мне кажется… — начала возмущаться Элизабет, как вдруг ее заткнули требовательным, страстный поцелуем. Его горячий язык начал нахально исследовать ее рот, заставляя девушку невольно ахнуть от неожиданности. Его руки крепко сжали тонкую талию и впечатывали Бетти в дверь, пока сама Купер, положила свои ручки на сильные плечи парня, крепко сжимая их и вонзая в кожу острые ноготки.       Бушующий жар и трепет внутри заставил колени Бетти дрожать, ощущая приятную пульсацию внизу живота. Она таяла под его горячими руками, подобно льду под жаром огня. Все стены которые она упорно строила вокруг себя, с каждым поцелуем ломались вдребезги. А все из-за этого ничем неприметного, скромного аутсайдера… Но таков ли он на самом деле?       Джонс твердит ей про ее маску. Про то, что в душе она не такая жестокая, а наоборот — милая и нежная, нуждающаяся в помощи. Но сам он ничем не лучше. Под глупой оболочкой скрывается нечто иное. Похотливое, насмешливое, властное. Что-то такое манящее, влекущее за собой. Такие разные, но вместе с этим такие похожие… — Слушайте, вы собираетесь весь дом опорочить что ли?! — усмехнулась Джеллибин, выходя из комнаты. Джаг резко отстранился от покрасневшей Бетти, поправляя уже по привычке свою густую копну волос. Элизабет ошарашенно похлопала голубыми глазами. Ну и что это было? Ноющая пустота внутри и дикое желание сковали блондинку, что не скрылось от довольных глаз Джагхеда. — Все в порядке, Джелл, — непринужденно улыбнулся парень, словно он только что не впечатывал в стену Бетти и не целовал ее покрасневшие и опухшие губы. — Я вижу, — хихикнула девочка, спускаясь по лестнице. — Эй, а ты куда собралась? — возмутился Джонс. — К Мие в гости, — с улыбкой ответила сестра, — Не хочу портить свой и так извращенный разум вашими порнографическими… — О Боже, Джелли, иди… — устало простонал Джагхед, провожая взглядом сестру. Когда дверь захлопнулась, он повернулся к Бетти лицом и с хитринкой улыбнулся, блеща изумрудными проблесками в глазах, — На чем мы там остановились? — облизывая губы, спросил Джонс. — На том, что ты — самодовольный сукец, — фыркнула блондинка, отходя от надвигающегося парня маленькими шажочками. — Хм-м-м… Мне кажется, что мы остановились на том, что ты не доверяешь мне, солнышко, — такое обращение уже несколько раз слетало с его губ, но с каждым разом сердце обжигало приятное чувство, когда Джагхед так ее называл. Солнышко. Она — его солнышко. — А должна? — девушка вновь уперлась спиной о твердую поверхность — стену в конце коридора. — Должна, Бетти, должна, — обжигая вновь кожу горячим дыханием, прошептал Джонс, наклоняясь к тонкой шее. — А мне кажется, что ты много себе позволяешь, — все так же не двигаясь и не прекращая контакта, произнесла Бетти, чувствуя, как сладко ноют мышцы и как сложно было удержаться от соблазна отдаться наглому брюнету прямо сейчас. — Я видел тебя настоящую, — не обращая внимание на слова Купер, Джаг начал одаривать нежную кожу легкими, влажными поцелуями, — Ты лишь надеваешь маску безразличия и жестокости… Тебя что-то тревожит, и я хочу знать что… — горячие губы коснулись ключиц, покусывая выпирающие косточки и заставляя Бетти прикусить нижнюю губу. — Зачем? — выдохнула девушка, чувствуя как приятное чувство теплом разливается по телу, а ноги уже совсем не держат, от чего Элизабет лишь вцепилась в сильные плечи Джонса. — Я хочу помочь тебе, хочу быть чем-то большим для тебя, чем просто секс, — выдохнул Джагхед, опаляя плечи горячим дыханием, заставляя мурашек бегать по коже, а разумным мыслям помахать ручкой вслед.       Сердце ломало ребра, все сильнее стуча по тонким косточкам. Это звучит так сладко, так притягательно… Она хочет его всем своим содрогающимся телом, всей своей гнилой душой, утопая в омуте изумрудных глаз. Хочет не только в физическом смысле, хочет открыться ему, показать свою истинную глупую и наивную сторону. Показать всю боль, которая постепенно оседала в темнеющем сердце, которое после встречи с ним все больше расцветало надеждой на нормальную жизнь. Так хочется прижаться к его сильной груди и отпустить всю боль, держащуюся в ней столько лет. Но правильно ли будет это? А если это очередной подонок, играющий ее чувствами?       Недоверие к парням у нее еще с самого детства. С того бестолкового знакомства со Свит Пи. А потом глупые мальчишки, которые хотели лишь поиграть с маленькой Бетти. Когда она выросла, уже осторожнее относилась к своему выбору. Правда, одна тварь-таки пробралась в ее гниющее сердце. Эта тварь сейчас нежно выцеловывала каждый миллиметр ее хрупкой шеи, дарила Бетти все свое тепло. Она чувствовала всеми фибрами души, что он не обидит ее. Что он не такой. Может, дать Джонсу то, что он хочет? Показать слабину, отдаться эмоциям? Элизабет всегда думала, что это будет неправильно. Но разве она могла сейчас думать? — Джагги… — неожиданно грустным, сиплым голоском прощебетала блондинка, сдаваясь, заставляя сердце парня содрогнуться, — Я устала… — в лазурных глазках начали скапливаться соленые слезки. Она смотрела на него уже с неким… Доверием? Теплом? — Солнышко, что такое? — нежно обратился Джагхед к неожиданно резко погрустневшей Бетти, смахивая большим пальцем выступающую слезинку в голубых очах. — Все плохо… Все так плохо…       Ни пророня больше ни слова, Джонс подхватил хрупкую блондинку на руки и понес в свою комнату. Аккуратно, словно какую-то самую дорогую вещь в мире, он уложил ее на свою кровать и сел рядом, гладя шершавыми пальчиками покрасневшие щеки. — М-мой друг… Друг детства, Свит Пи, в плену у обезбашенных придурков, наркоторговцев, насильников, уличных гонщиков и даже каннибалов — Упырей. Это враждующая с нами, со Змеями, банда. Они больные на голову. Упыри решили развязать войну и первая жертва — мой лучший друг… Моя лучшая подруга сходит с ума по… — Бетти сглотнула возникший комок в горле. Нет, о ее ревности ему знать незачем, — По одному придурку. А мне ей мозги еще вправлять приходится… Мои родители пытаются выйти со мной на контакт, но я не хочу их видеть, ведь они меня снова упекут в психушку… Моя старшая, некогда любимая, сестра — изгой в семье, родители не позволяли нам общаться, дружить, и в итоге — она меня забыла. Забыла обо мне, в общем-то как и все бывшие друзья… Мою школу, мой второй дом, в котором я научилась практически всему, что сейчас умею, подорвали ебаные Упыри, а я даже сделать ничего не могу… — уже не сдерживаясь, плакала девушка, сжимая руку Джонса. Тот, переваривая всю сказанную девушкой информацию, немедля лег рядом с ней и сгреб Элизабет в охапку. Попытался спрятать от всех этих проблем хрупкую девчушку. Она дала волю слезам. Выплакивала то, что накопилось в ней за долгое время. И лишь одно утаила — свои глупые, ненужные никому чувства к этому дрянному аутсайдеру. — Беттс, — грустно вздохнул Джаг, понимая что словами ей сейчас не помочь. Они просто бесполезны и бестактны сейчас. Ей нужно выплеснуть то, что она таила долгие годы внутри. Бетти просто горько плакала, пряча свое покрасневшее личико в сильную грудь, серая футболка парня уже изрядно промокла, но он ни в коем случае не решиться остановить этот момент.       Сколько они так лежали… Час? Два? Не знают точно. Но, когда Бетти стало легче, она мирно покоилась на твердой груди, вырисовывая на приоткрытом футболкой прессе известные лишь ей узоры. Джонс поглаживал блондинку по светлым, цветом чистого золота, волосам и наслаждался этим моментом. Она доверилась ему — выплеснула то, что томилось в груди долгое время, окончательно разрушив свои высочайшие, казалось, крепкие стены, окружающие сердце. Теплое, приятное чувство окутывало тело. Умиротворение. Счастье? Не исключено. Но ей было сейчас просто хорошо, находясь в сильных руках, чувствуя его обжигающее, жаркое дыхание. Ей этого хватало.       Но что-то все равно мучало ее. Она открылась ему. Пролила свои слезы. Показала слабину. Отбросила образ жестокой, меркантильной бунтарки. Что насчет него? Порой в его зеленых глазах горят ярко-изумрудные языки жгучего пламени, чеширская, наглая улыбка растягивается на лице, грязные слова неосознанно вылетают изо рта, а самые развратные желания читаются в его потемневших глазках. Нет, он не простой тихий аутсайдер. — Твой черед, Джагхед Джонс, — выдохнула девушка и уловила недоумевающий взгляд, — Вскрывай все карты, Джагги, покажи мне истинного себя. — Интересно, какого же? — усмехнулся парень, — Я чист. — Ну как какого… — приподнимая край серой футболки выше, медленно произнесла Бетти, — Того, который несколько часов назад трахал меня на диване… Который опускает совсем непристойные словечки в мою сторону… В глазах которого так и пляшут жуткие черти, который сидит в тихоньком мальчике, дьяволенок, который так и рвется порой наружу, не так ли? — улыбнулась Элизабет, сверкая голубыми глазками из-под опущенных ресниц. — Не сидит во мне никто, — отмахнулся Джонс, не желая показывать такой милой девчушке его вторую сторону личности. Конечно он знал. И корил себя не раз. За то, что в его светлой голове, постоянно всплывают самые извращенные и постыдные мысли. — Хм-м-м… — Бетти подняла футболку парня до самой груди и резко села на его живот, срывая ненужную ткань и приближаясь к идеально очерченным, пухлым губам, — Покажи мне себя, Джагги… Я хочу тебя. Трахни меня, Джагхед Джонс.       Самообладание медленно отходило от Джага. Что-то щелкнуло внутри. Зажглась искорка азарта. — Уверенна, крошка? — ухмыльнулся брюнет, и Бетти заметила, как медленно начали темнеть и без того темные глаза. — На все сто, — предвкушая продолжение, промурлыкала в самые губы Элизабет и широко улыбнулась. — Назад пути нет, солнце.       Джонс впился развязным, страстным поцелуем в истерзанные потрескавшиеся губы девушки, яростно проникая языком в ее рот, обводя кончиком белоснежные зубы и нёбо. Так требовательно, так страстно, что аж Бетти начала задыхаться.       Он оттолкнул блондинку на спину, нависая над ней своим разгоряченным телом и вновь требовательно целовал покрасневшие губы, кусая, оттягивая назад и вновь проникая горячим языком в рот. Жаркие ладони гуляли по податливому женскому телу, дрожащему под ним и желающему продолжения. Руки абсолютно бесцеремонно вцепились в края футболки, раздирая ее на части. Треск ткани заставил Бетти вздрогнуть, а почувствовав горячие ладони на своей груди, она оторвалась от дерзкого поцелуя, чтобы набрать в легкие хоть немного воздуха. Тело потрясла приятная пульсация между ног, а ее желание выдавали набухшие, затвердевшие соски, которые тут же Джагхед обхватил зубами, оттягивая назад. Первый стон сорвался с истерзанных губ, Бетти прогнулась в спине, тяжело дыша. Сумасшедший.       Джонс целовал женскую грудь, кусал, ставил свои бордовые отметки, изводя Купер еще больше. Ее аккуратные ноготки вцепились в сильные плечи. Его горячая ладонь двинулась вниз, под пижамные шортики собственной сестры. Которые он сам же ей и купил. Мгновенно сорвав шорты с Бетти, он вспомнил что она же вовсе без белья. Вся его. Каждый миллиметр ее кожи принадлежал ему. Он лишь коснулся ладонью набухшей промежности, как сразу же почувствовал вязкую влагу. — Моя девочка… Уже готова…       Мужские пальцы раздвинули половые дамские губы, массируя круговыми движениями большим пальцем набухший клитор, иногда сильнее надавливая на чувствительную точку и унося Бетти в мир блаженства. — Д-Джаг-ги… — рвано воскликнула девушка, ощущая новые, невероятные ощущения и зажмуривая глаза от нахлынувшей волны удовольствия. — Давай, малышка, кричи мое имя, — прикусывая выступившую, пульсирующую венку на шее Элизабет, от чего та только еще громче заскулила. — Пожалуйст-та, Джо-о-онс… — неприлично взвизгивая, Бетти ощутила пару длинных, мужских пальцев в себе. Медленными движениями, Джаг то выходил, то входил как можно дальше, заставляя блондинку биться в конвульсиях от слишком приятных действий молодого человека.       Вдруг он внезапно вытащил свои пальцы из женского лона, заставляя Бетти жалобно заскулить. Парень лишь потянулся к прикроватной тумбочке, что-то активно разыскивая там. Мысли Купер совсем смешались, грудь высоко вздымалась, а ноги со всей силы скрещивались, желая остановить бесконечный поток влаги. Наконец, Джаг вернулся, в его руках были наручники и кожаный ремень. Бетти нервно сглотнула подступающий к горлу ком и выпучила свои голубые глазки. — Доверься мне, солнце, — звучит не как просьба. Звучит как приказ. Самый настоящий приказ, — Вставай ко мне задом, на колени, — девушка послушно выполнила приказ брюнета, прогнувшись в спине, она схватилась руками за подголовник кровати, а ноги сильно сжимая, не давая вязкой жидкости проступить из нее, — Не-е-ет, так дело не пойдет. Раздвигай ноги.       Очередной приказ. С трудом и с горем пополам, Бетти выполняет его, ощущая как истекает собственным соком, чувствует приятную пульсацию внутри, чувствует как же она хочет его. Джонс пристегнул наручниками тонкие запястья рук девушки к подголовнику. Купер нетерпеливо покачала бедрами из стороны в сторону. Парень лишь ухмыльнулся и погладил ладонью внутреннюю сторону бедра, продвигаясь лишь немного дальше и не давая Бетти желанного. — Прошу! — проскулила Бетти, чувствуя как щеки уже безумно полыхают огнем. — Подожди, солнышко, ты слишком плохо себя вела со мной вначале, — усмехнулся парень, резко щелкнув ремнем. Оглушительный звук пронзил тишину, и Элизабет уже сотню раз пожалела о том, что выпустила настоящего голодного монстра. Садиста.       Вдруг резко обжигающая боль четко ощущается на правой ягодице, от чего Бетти громко вскрикивает и сильнее прогибается в спине. Еще один удар, более хлесткий, сильный и уверенный. Две красные полосы красуются на белоснежной коже. Джонс нежно погладил места кровоточащих следов и поцеловал их вдоль линий. Яркий контраст ощущений заставляет прикусить губу от некого… Наслаждения? Неужели ей это даже нравится?       Третий удар, разрывающий воздух и пришедшийся на левую ягодицу, оставляя очередную полоску — красная, горящая, наверняка чертовски болезненная. Бетти сильнее прикусывает губу и ахает, когда ощущает два пальца у своего лона, которые резко входят в нее, буквально вдалбливаясь в узкое пространство девушки. — Джагхе-е-ед…       Джагхед уже не мог терпеть эти муки, потому вынул из девушки свои пальцы и спустил боксеры, которые не скрывали уже стоящий колом член брюнета. Одним резким толчком он проникает в нее до конца, задержавшись на пару мгновений. — Черт, какая же ты узкая и горячая, Купер… — хрипло прошептал Джагхед и начал быстрее двигаться в блондинке.       Тело как будто пронзило молнией, горячие язычки пламени охватили всю бархатную кожу Бетти, доставая от самых пяточек до макушки. Пальцы парня вцепились в упругие ягодицы, сильно сжимая, и наверняка оставляя посиневшие следы. Кровоподтеки на попе лишь будоражили извращенный разум аутсайдера, они казались ему искусством на этом непорочном, белоснежном холсте.       Колени уже не держали бедную Бетти, в которую яростно входил Джонс, заполняя ее до конца и потихоньку зажигая яркие искорки в глазах. От такого бешенного ритма было сложно дышать, сердца колотились в такт друг другу. Блаженно закатив голубые очи, Бетти уже не сдерживаясь издавала все более громкие стоны, пронзающие тишину, в которой лишь слышались шлепки друг о друга двух разгоряченных тел. — Ох, Джагги, ч-черт… Да-а-а… — все громче восклицала Бетти, ощущая как белокурые волосы наматываются на кулак парня, который все яростнее вдалбливался в податливое тело, которое было уже готово размякнуть в его извращенных руках. — Кричи мое имя, детка, громче, — шептал ей на ухо Джонс, и блаженно улыбался, слушая свое имя, которое с таким удовольствием стонет Элизабет, ничего и никого не стесняясь. — Джаги-и-и… — волна экстаза и эйфории накрыла Бетти с головой, и она, не в силах терпеть эту сладкую муку, изливаясь, кончила и протянула столь любимое имя в своих устах. Словно тысяча фейерверков взорвалось внутри, даря самые прекрасные ощущения на свете, ураган искрящихся разрядов прошел по женскому телу до самых кончиков пальцев. Еще один оргазм, и все так же с Джагхедом. Да он просто волшебник.       Парень гортанно простонал и заполнил девушку своей теплой влагой, выходя из узкого лона. Сбивчивое дыхание, долгая отдышка и дикая усталость. Джонс едва ли вспомнил о пристегнутой к кровати Купер и спешно освободил ее. Та, навалилась на него, крепко обнимая. Не такую конечно он ждал реакцию, но это намного лучше трехэтажных матов и возмущений. Они лежали в обнимку — два разгоряченных тела. Без масок. Такие, какие есть.       Блондинка уже тихо сопела своим курносым носиком, голубые глазки были прикрыты веками в обрамлении длинных, черных ресниц, белокурые пряди золотистого оттенка небрежно спадали на ее лицо. Джагхед умилился такой картине и нежно заправил волосы за ухо Бетти. Она слабо улыбнулась в сне и пробурчала что-то невнятное. А Джонс, сильнее прижимая к себе усталую Элизабет, закрыл глаза, проваливаясь в долгожданный сон, напоследок поцеловав красавицу в лоб и тихо прошептав: — Люблю тебя, малышка.