Коммунизм, капитализм, долбоебизм и всё идёт по плану

Вместо фишек — покрошенное печенье, вместо крупье — грязный громила, а вместо заученных всеми наизусть правил — листок с криво выписанным списком комбинаций. Покойного Фрэнка Фонтейна сейчас бы вырвало прямо на заляпанный невесть чем стол. Атлас же растягивает губы в своей самой доброжелательной улыбке и протискивается через толпу мужиков, оказываясь напротив Дейзи Фицрой. Грудь колесом, тонкие пальчики нетерпеливо барабанят по столу, а по взгляду можно подумать, что на руках у неё как минимум купчая на жизнь доходяги по другую сторону стола. Ещё через минуту выясняется, что на деле это жалкая пара на восьмёрках. Проигравшая жалкой тройке на них же. Под весёлый смех толпы Дейзи придвигает последние крошки в сторону соперника и брезгливо отряхивает руки. – О, ужас, – наигранно тянет она. – Я проиграла две печенюхи. – Какой толк в азартной игре без риска? – Не выдерживает Атлас. Победитель, только что сгребавший к себе кучу крошащихся фишек, тут же отпрыгивает в сторону, освободив ему своё место. Ещё двое игроков по разные стороны стола заметно напрягаются, словно сворачивающиеся в клубок ежи. – У меня нет денег, – Дейзи демонстративно оттягивает ткань рубашки. – Даже эти шмотки дали мне вы. Атлас усмехается и придвигает к себе потертый стул. – Ещё кон? Теперь со мной. – Пришёл ради того, чтобы сыграть со мной в карты? – Дейзи смотрит насмешливо, но во взгляде читается волнение. – Посмотрю, как эти уважаемые джентльмены тебя обучили, – Атлас разводит руками, показывая на толпу. Та неровным хором усмехается. – В любом случае, у меня к тебе есть разговор. Спинка стула, на которую медленно откидывается Дейзи, жалобно скрипит. – И что мне ставить? Сказать сразу про жизнь – подначить ребят взять её на мушку и случайно пристрелить за одно лишнее движение. Атлас же пришёл поговорить, даже если и напоследок. – Свой красный шарф? Дейзи замирает. – Раз это всё, что у тебя есть, – невозмутимо продолжает Атлас. – Или можешь поставить то, что на тебе сейчас надето. Мужчины вокруг одобрительно посмеиваются. Дейзи же прерывисто вздыхает и дотрагивается до шарфа. Грязная, потёртая тряпка на шее и плечах — последнее, что осталось у девки от Колумбии. Это символ её восстания. Атласу ли не знать, как это работает, он такими грошовыми символами поднял сотни людей на баррикады. – Давай, Фицрой, тебе ли бояться ставить всё на кон? По сжатым губам Дейзи Атлас понимает, что дожать осталось чуть-чуть. Ему, тем временем, наконец наливают стакан бурбона. – Может, дашь игровой залог, раз так хочется со мной сыграть? – говорит Дейзи чуть сдавленно. – А ты отработаешь? Атлас проходится подначивающим взглядом по её телу сверху-вниз и обратно. Достаточно быстро, чтобы не обратить на это внимание, и достаточно медленно, чтобы спровоцировать. Это срабатывает. Дейзи ударяет ладонью по столу. – По твоему, я ещё не отработала? Я рассказала тебе про машину, и где она находится. Что-то не вижу, чтобы ты начинал поиски ДеВитта. Атлас жестом командует крупье сдавать. Соседи по правую и левую сторону стола быстро делят между игроками крошащуюся замену фишкам. – Ты не в том положении, чтобы ставить свои условия, милая. Мы знаем, где машина для создания разрывов, и это знание мало что нам даёт. Ты спрашиваешь, почему я не выполняю свою часть сделки, а я хочу узнать, а должен ли я? – Атлас делает небольшой глоток из стакана, и продолжает, – А ещё хочу узнать, а нужна ли ты мне вообще? Дейзи быстро смотрит на сданные карты и кладёт их на стол. Что бы она сейчас ни думала, её ничто не выдаёт. На столе появляется первая карта. – И скажем, я не захочу выполнять свою часть сделки, – продолжает Атлас, – а решу выкинуть тебя в океан без батискафа... Что я тогда потеряю? За спиной Дейзи Ронни тушит свою сигарету и прикрывает дверь, пока Илай перехватывает поудобнее дробовик. Всё это сопровождается выдающими их с головой звуками. Всё такая же невозмутимая, Дейзи небрежно кидает в середину стола печенье, увеличивая ставку. – Машина может перенести тебя в нужное время и место, если ты умеешь ей управлять. Но лишь в одной из вариаций происходящего — в той, на которую её когда-то настроили, – Дейзи прерывается, бегло глядя на появившуюся на столе вторую карту, – Но есть тысячи вариаций событий происходящего, зависящих от совершенно разных условий. Хочешь ли ты выбирать из всего спектра возможностей происходящего, или работать лишь с одной? Дейзи явно кого-то цитирует — паузы между заумными словами её выдают. Это может значить, что кто-то её надоумил, или объяснил то, что она могла увидеть. Или же то, что она здорово придумывает на ходу. И способна заставить тебя в это поверить. Таких либо держать рядом, крепко-накрепко привязав, внушив необходимость работать сообща, либо пристреливать сразу, чтобы не мешались. Атлас сам такой. Таким же был Фрэнк Фонтейн. На столе оказывается последняя карта. Атлас поддерживает ставку и коротко стучит по столешнице в знак конца хода, после чего с омерзением думает, что лучше меньше касаться её руками. – А ты, выходит, знаешь, как это сделать? – Спрашивает он. Дейзи встаёт, перегибается через стол, упираясь в него рукой, и с прищуром смотрит ему прямо в глаза.  – Я знаю, как это сделать, – говорит она хриплым полушёпотом. Не отрывая от него взгляда, она придвигает в середину стола все «фишки», что у неё есть. Атласу удается сохранить непроницаемое лицо. Но быстрый ответ не приходит в голову сразу. И этого достаточно для победной ухмылки Дейзи, которая не отрывает взгляд ни на секунду. На середине стола оказываются все фишки, что были у Атласа и Дейзи. Двое справа и слева пасуют и встают из-за стола. Возможно, думает Атлас, почувствовали себя явно лишними. Скучная игра в один быстрый кон, остаётся лишь выяснить, чей он будет. – Вскрывайте карты, – басит крупье. У Атласа пара на вальтах. Король, которого он сжимал в руках, всё одновременно портил и лживо обнадёживал — это мог быть красивый стрик, но дама в комбинацию так и не пришла.  Дейзи с мрачным видом вскрывает пятёрку и туза. Старшая карта, в данной ситуации она не даёт ничего, если у человека по другую сторону стола есть хотя бы пара на двойках.  Она смотрит попеременно на победно откинувшегося назад и скрестившего руки на груди Атласа, на кривую усмешку их крупье, и на карты. Как бы тихо ни щёлкали затворы оружия вокруг них, слышно это слишком хорошо. Под улюлюканье толпы Дейзи расстегивает пуговицы на рубашке, не трогая свисающий с шеи шарф. На мгновение Атлас забывается, замечая у Дейзи на плече шрам от пулевого ранения. Светлое пятно, так отчётливо сверкающее на темной, гладкой коже, перебивающее красивый ряд родинок, привлекает внимание даже больше, чем голая грудь, виднеющаяся из-под то и дело вздымающегося шарфа. Хотя, конечно, грудь у девки хороша — небольшая, упругая, с темными, твёрдыми от холода сосками. Атлас думает о том, что зря он с ней не перепихнулся, когда была возможность. Сейчас момент уже упущен. Словно подтверждая его слова, Дейзи продолжает медленно и будто бы дразняще снимать рубашку. Мужскую, отжатую у какого-то помершего бедняка, вместо залитых кровью шмоток Дейзи. Сидящую на ней так плохо, словно умоляющую её снять. Прежде чем Атлас успевает что-то сказать, скомканная рубашка летит ему в лицо. Толпа взрывается смехом. Дейзи стоит неподвижно под аплодисменты парней ещё пару секунд, а затем наклоняется к нему. – Хочешь узнать, как извлечь из машины максимум пользы? – Медленно говорит она. Где-то после "хочешь" Атлас слышит всё словно издалека.  – Тогда с тебя одёжка получше этого мусора, – Дейзи делает паузу, – для начала. Ещё некоторое время Атлас пытается понять, блефует ли она с пустой рукой, или жизнь приучила её играть на всё, что есть, в любых обстоятельствах. Дейзи Фицрой выходит из прокуренной каморки в грязном, ободранном шарфе, едва прикрывающим грудь, с таким видом, словно только что победила в карты самого дьявола. Дейзи Фицрой прекрасно знает, что Атлас пойдёт за ней.