Ведьма

      Когда Челл пришла в себя, почти скрывшееся за домом солнце окрашивало верхушки деревьев на той стороне озера в розовый. В уши вдруг ударил мерный бой часов.       Она и не заметила, что в доме были напольные часы.       Девушка поморщилась и огляделась. Перед глазами всё немного плыло, но ощущение того, что она тонет в каком-то болоте, пропало. Пострадавшую руку жгло, но уже не так сильно, и к тому же она была обёрнута бинтами, пропитанными чем-то прохладным. Саму Челл уложили на плащи, кажется, добавив в груду парочку для мягкости.       Ведьмы в доме не было.       — Чертовка, — усмехнулась девушка и устроилась немного удобнее, чтоб меньше болела пострадавшая рука. Эта ведьма уж точно не могла не знать, что куст ядовит! Значит, и ей специально про это не сказала…       С другой стороны, она и не бросила принцессу умирать от яда в распухшей руке, верно? А значит, и убивать не собиралась.       — Черто-о-овка, — повторила Челл почти мечтательно. Что-то в этой самодовольной саркастичной даме привлекало, определённо.       — Прекрати чертыхаться в моём доме, — с порога отрезала Глэдос, тщательно вытирая ноги об маленький коврик. — Это дозволительно только хозяину дома. Или в замках уже не учат банальным проявлениям вежливости?       — Так убить меня Вы не хотели? — Челл попыталась было приподняться, но боль в руке дала о себе знать, и девушка оставила попытки. Ведьма закатила глаза и один за другим выставила на стол возле слегка подсохших ландышей несколько туесков с серебристо-белыми ягодами. — О… Да Вы мастер обращаться с ядовитыми штуками, а? — принцесса слабо усмехнулась.       — Попросту знаю, что с эзлои нужно быть особо аккуратной, — ведьма бесцеремонно взяла девушку за больную руку и размотала бинты. Опухоль спала, но следы уколов и бледные вены всё ещё было видно. — А ты — дура. Полезла рукой в ядовитый куст, не спрося ни перчаток, ни чего-нибудь такого… Удивительно ещё, что догадалась не сунуть ягоду в рот!       — Пф… Но добыла же, — Челл откинула голову и слабо, но самодовольно улыбнулась. Ведьма поджала губы и, безжалостно надавливая пальцами, смазала руку девушки от пальцев до локтя какой-то горячей белой мазью, после чего заново плотно забинтовала.       — Люди, такие безудержно тупые, — презрительно хмыкнула ведьма, отпуская руку принцессы. — В итоге ты просто провалялась без сознания остаток дня. Вторник утерян, Твоё Высочество, а время не возвращается.       — Я могу остаться здесь хоть на две недели, если понадобится, — Челл сморщилась от боли, но всё же приподнялась на здоровом локте и уставилась на Глэдос чуть расфокусированными зрачками. Ведьма вздохнула.       — Честное слово, если бы я могла тебя убить — убила бы. Твоё счастье, что я слишком презираю человечество, чтобы марать об тебя руки.       Челл натянула было улыбку, но тут же упала обратно на плащи.       — А-а… Сколько я ещё так буду?       — На утро должно пройти, — женщина бесцеремонно накинула на девушку плащ. — Так что засыпай, бесполезная аристократка, а то твой болезненный вид меня отвлекает.

***

      Верхний край солнца едва-едва показался из-за елей на той стороне озера, когда принцесса открыла глаза. Руку только самую малость покалывало.       Стояла удивительная утренняя тишина. Челл посмотрела на часы — те показывали полседьмого, и даже вроде бы шли, но почти не издавали тиканья. «Удивительно», — подумала она. Может, эти часы подстраивались под настроение хозяйки дома? Вроде бы и вчера они забили не в ровный час…       Принцесса поискала глазами ведьму. Только сейчас она подумала, что в доме не было кровати. Где же тогда…       Челл подняла взгляд и увидела бледную руку с длинными тонкими пальцами, судорожно цеплявшуюся за край печи. «Выбрала местечко потеплее?» — мысленно усмехнулась девушка и приложила здоровую руку к белому печному боку. Печь и правда была удивительно тёплой, хотя треска огня в ней слышно не было, да и чтобы забросить дров, Глэдос пришлось бы лезть через постель Челл…       Девушка предпочла не думать об этом и перевела взгляд на часы. Это были самые обычные напольные часы с чуть тусклым бронзовым маятником, медленно качавшимся за стеклом туда-сюда. Они стояли в углу возле сундука, и их белый циферблат удивительно подсвечивался — несмотря на стремительно разгоравшийся рассвет, в доме всё ещё было темновато.       Челл снова подняла глаза на руку. Будь у неё больше сил, она бы села и осмотрелась получше, но пока ей ужасно не хотелось двигаться.       Принцесса стала думать о замке. Как-то отреагируют её женишки, узнав, что принцессы не будет неделю? Она бы даже поглядела на их лица в ту минуту, когда отец соврёт им что-нибудь вроде того, что девушка решила объективно рассмотреть все кандидатуры и потому наказала веселиться без неё, хах!       Пальцы ведьмы дёрнулись и заскребли край матраса, постеленного наверху. Челл вздрогнула, услышав тихий болезненный стон. Кажется, её временной хозяйке снилось что-то неприятное. Впрочем, принцесса не удивилась — не зря же, наверное, ведьма так не любила людей, что самоизолировалась?..       Девушка решила поинтересоваться этим позже, при каком-нибудь удобном случае.       Часы забили, когда часовая стрелка достигла восьми. Глэдос вздрогнула, зевнула в подушку, немного поворочалась и соскочила на пол в десяти сантиметрах от руки принцессы.       — Ай, — выразительно позвала Челл. Ведьма развернулась:       — О, я про тебя и забыла. Жива? Чудно, значит, и потом не умрёшь.       — Не надейтесь, — Челл кое-как села и прислонилась спиной к печи. Женщина усмехнулась:       — Я и не надеялась. Сядь за стол, Твоё Высочество.       Челл поднялась, на плохо гнущихся ногах подгребла к столу, стоявшему у самого окна, и плюхнулась на стул. Глэдос села напротив.       — Если Вы живёте одна, зачем Вам два стула? — пробормотала Челл в полузабытьи. Её начинало мутить от чрезмерного для неё количества движений.       Ведьма не удостоила девушку ответом. Вместо этого она налила ей полный стакан шипящей зеленовато-бледной жидкости и сунула прямо в пальцы.       — Пей, — приказала она. Челл кое-как поднесла руку ко рту, сделала глоток и тут же с отвращением выплюнула жидкость обратно в стакан. — Ну уж нет, — Глэдос сама подняла стакан вместе с ладонью Челл и поднесла к её губам. — Пей.       Принцессе волей-неволей пришлось осушить стакан. Жидкость была отвратительной на вкус, и пузырьки в ней только ухудшали дело, но после того, как последняя капля исчезла в горле, Челл почувствовала себя на удивление хорошо.       — Что это? — за неимением платка она утёрлась тыльной стороной ладони.       — Противоядие вместе с парой трав, прибавляющих энергии, — с лёгким презрением ответила Глэдос. — Поверить не могу, что приходится тратить мои припасы на тебя, сумасшедшая, но если ты умрёшь, мне житья не будет. Знаю я вас, людей.       — Что ж поделать, если папа меня любит, — Челл пожала плечами, чувствуя, как к ней возвращается обыкновенная бодрость. — Родители и должны любить детей же, верно ве…       Её прервало громкое урчание собственного желудка. Принцесса вдруг вспомнила, что не ела с самого вчерашнего завтрака. Она подняла на ведьму чуть смущённый взгляд.       — Картофельный суп, — та равнодушно развела руками, — всё, что могу предложить. Остатки со вчерашнего дня.       Девушка кивнула, и Глэдос занялась завтраком для временной подопечной.       Пока Челл не могла полностью пользоваться пострадавшей рукой, Глэдос пришлось дать ей задание полегче.       — Покрась оконную раму и ставни снаружи, — бросила она, беря нож и свою неизменную корзинку. — Ведро с краской и кисть уже стоят снаружи. Вернусь через час. Заляпаешь что-нибудь — заставлю весь дом перекрашивать. Понятно? — Челл с готовностью кивнула, кое-как закатала рукав на здоровой руке и вышла из дома. — И постарайся не убиться при этом уж как-нибудь! — насмешливо попросила ведьма, поглядела, как девушка с кистью в руке примеряется к ставню, и скрылась в лесу.       Принцесса посмотрела на кисть и капавшую с неё тёмно-синюю краску. Малярные работы не входили в её обязанности, но она примерно представляла себе, что нужно делать.       Девушка провела кистью по дереву.

***

      Глэдос даже немного пожалела девчонку. Она сама училась обращению с растениями в основном методом проб и ошибок, и пробовать в большинстве случаев приходилось на себе самой — когда не попадались под руку её бывшие односельчане…       Ведьма тряхнула головой, злясь на саму себя. Эту часть своей жизни она предпочитала держать довольно глубоко.       В любом случае девчонка оказалась довольно крепкой для принцессы, раз не скопытилась спустя несколько часов обработки ядом эзлои.       Глэдос усмехнулась и аккуратно срезала мухомор, под самую грибницу. Яды были особенной любовью ведьмы, в них она разбиралась гораздо лучше среднестатистического алхимика с высшим образованием — потому что большая часть жизни Глэдос была посвящена ядам. Ведьма отлично знала, как именно убить или надолго вывести человека из строя так, чтобы он даже не почувствовал этого.       Парадоксально, убивать людей при этом ведьма не любила. О нет, они заслуживали презрения, ядовитых замечаний, прямого саркастического осмеяния, но смерти? Стоило ли тратить на людишек чудесную силу яда, по капле вытягиваемого из любовно собранных плодов и трав?       Да и насмехаться над мёртвыми было бы скучно.       Сегодня Глэдос необычно везло. Отмеренный ею принцессе час ещё не прошел, а ведьма уже наполнила корзинку ядовитыми колокольчиками, белладонной, мухоморами, чистотелом и даже наткнулась на свою слабость — вчерашние заросли ландыша.       — Сегодня вы мне не нужны — и вы тут как тут, — усмехнулась Глэдос, ставя корзинку на старый рассохшийся пень перед поляной и становясь на колени. Ландыши были одной из тех маленьких радостей, что ведьма позволяла себе при каждой удобной возможности.       Глэдос нравилось в них всё: россыпи маленьких белых цветочков на длинном стебле, слабый и нежный запах, то, как цветочки колебались на ветру, словно маленькие беззвучные колокольчики…       И маленькие красные ягодки, так прекрасно идущие в яды.       Глэдос необычайно ласково погладила белые цветочные головки, наклонилась, вдыхая запах, и слабо улыбнулась. Ландыши значили для неё всё лучшее, что было в жизни.       На подходе к дому Глэдос уже заметила, что принцесса прекратила красить и занялась какой-то ерундой. Она бегала от озера к грядкам ведьмы с небольшой зелёной лейкой, которая до этого вообще-то лежала на полке над её печкой, и поливала морковь.       Женщина усмехнулась.       — Эй, сумасшедшая, — принцесса оглянулась и радостно улыбнулась. — Что, уже закончила со своей основной работой?       Челл кивнула и снова спустилась к озеру. Глэдос подошла к окну.       Покрашено было на удивление тщательно, хоть и не очень умело. Кое-где внизу собрались синие подтеки, на стекле окна вверху темнело несколько капель, но в целом, кажется, девчонка очень старалась ей угодить.       — Нормально? — спросила Челл, пробегая мимо. Ведьма поколебалась между саркастичным и одобрительным ответом, и всё же выбрала более-менее нейтральный.       — Сойдёт. Видно, что красила принцесска, но сойдёт. Верни лейку туда, откуда взяла, и топай за мной. Тебя, видимо, нужно научить, как не умереть в лесу, прежде чем давать какие-либо задания.