Ведьма

      Встречу с принцем кое-как назначили на более-менее нейтральной территории — в его номере в гостинице «Сомюр», в элитном районе лепившейся к замку столицы Лаборди. После прочтения полного угроз и почти детских обид письма король крепко задумался на полчаса, которые его дочь и её ведьма провели, занятые друг другом, а после приказал направить агента к принцу с предложением переговоров.       — Нельзя же допустить войну из-за всего этого сыр-бора! — воскликнул Кейв Первый, запечатывая ответное письмо личной восковой печатью. — Не может же он, в самом деле, оказаться настолько обидчивым!       Ответ от Уитли с условиями встречи пришёл ещё через сорок минут. Агента, запыхавшегося от быстрого бега, наградили золотом и отправили отдохнуть, а король призвал самых верных людей — церемониймейстера, принцессу и ведьму — и взялся читать быстрый, нервный почерк Его Высочества.       И вот обряженные самым мирным способом король с принцессой в брюках и высоких сапогах, а также небольшой замаскированный отряд солдат и, конечно, ведьма, явились ровно к четырём часам дня к «Сомюру». При появлении сразу двух монаршьих особ в сопровождении неизвестной в чёрном платье хозяин гостиницы поперхнулся послеобеденным кофе, вскочил из-за уличного столика, за которым отдыхал, и едва не отдал честь Его Величеству.       — Милорд!.. — начал было он, но мужчину легко отстранил вооружённый солдат, словно случайно проходивший мимо.       — Не сейчас, дружок, и не делай такое лицо, будто у тебя вечно останавливаются одни крестьяне! — Кейв дружески похлопал хозяина «Сомюра» по плечу и вошёл внутрь. Принцесса под руку с какой-то босой и суровой на вид женщиной кивнула мужчине и последовала за отцом.       — Так, давайте-ка я один пока буду говорить, — остановил их Кейв на входе на лестницу. — То есть, я глубоко уважаю ваши чувства, девочки, но Челл, откровенно говоря, опыта недостаёт, а Вам… Эм… — король замялся, глядя на скрестившую руки на груди ведьму.       — Такта? — с усмешкой подсказала она. Монарх пожал плечами:       — Не то чтобы такта… Боюсь, его самолюбие уязвляется слишком сильно с каждым Вашим словом. А я в политике давно, и для ведения политических дел уязвлённое самолюбие никуда не годится.       — Если эта важная шишка изволит быть хотя бы вполовину вежливым — я ему и слова не скажу, — Глэдос крепче прижала к боку локоть Челл. — Но если нет — я за себя не ручаюсь.       — Ладно, поглядим… — Кейв Первый вздохнул и постучал в номер, на ручке двери которого висела картонная коронка. Внутри завозились, и донеслось властное:       — Войдите!       Глэдос поджала губы, но пока промолчала.       Принц Стампийский встретил процессию переговорщиков за письменным столом. «Сомюр», кажется, был единственной гостиницей в столице, где можно было снять номер с письменным столом. Наверняка принц думал, что стол в номере придает его персоне солидности.       — Ах, это вы, — заметил он небрежно. Король сразу нахмурился, и Уитли поспешил встать. — Вы, Ваше Величество, и Ваши… эм… спутницы.       — Принцесса и… Графиня, Вы хотели сказать? — усмехнулся по-доброму Кейв Первый. Принц нервно кивнул:       — Д-да-а… Да. Вроде того. Итак, нам нужно обсудить сатисфакцию, я полагаю…       — Сначала объясните, что это за шум-гам? — король подумывал было сесть на кровати, но тут же передумал и по-монаршьи расправил плечи. — Право слово, принц, побойтесь богов! Даже моя благоверная не писала мне таких слов, когда обиделась на меня за то красное платье!       — Отшучиваетесь, Ваше Величество? — Уитли заложил руки за спину и прикрыл глаза, пытаясь получше подобрать слова. Все время с момента отправки второго письма принц раздумывал над умной и убедительной речью, но со стуком в дверь эта речь полностью испарилась из головы «августейшего». — А ведь ситуация очень серьезная. Дело идет об оскорблении аристократической чести.       — Каком таком «оскорблении»? — Кейв всплеснул руками от искреннего удивления. — Я еще понимаю, что Вы расстроены тем, что Вас не выбрали в будущие мужья, но оскорбление-то где?       — Это и оскорбление! — Уитли сжал ладони в кулаки до побелевших костяшек. Глэдос заметила его невольное подергивание плечами, отпустила локоть принцессы и взяла ее за руку. — Во-первых… В-вы… Вы нарушаете традиции!       — Ну что ж поделать? — король великодушно улыбнулся. — Традиции меняются с обществом, это неизбежно. Как молодой человек, Вы ведь должны понимать! Ваше ведь поколение как раз и стремится вечно все реформировать и переделать по своему вкусу — и это чудесно! Разве нет?       — Но только не когда дело касается священного долга каждого монарха — произвести наследника для достойного управления страной в будущем и сохранения великой династии в целом.       — Звучите как заведённый автомат, мистер «Мы», — не вытерпела Глэдос, крепче сжимая руку девушки. — Вас заставили учить эту дрянь наизусть, что ли?       — Молчите, пока говорят монархи! — огрызнулся Уитли, в присутствии правителя Лаборди ощущавший себя более защищённым. — Вас это вообще не касается!       — Всё, что касается Челл, касается и меня, — ведьма вскинула голову почти как настоящая графиня и посмотрела принцу прямо в глаза. Тот с минуту терпел прожигающий взгляд золотистых глаз, после чего досадливо скрипнул зубами и повернулся к королю.       — Кажется, Ваше Величество, я в письме вообще просил Вас не приводить… Её!       — И как Вы себе это представляете? — мягко возразил Кейв Первый. — Да чтобы моя дочь сейчас пошла куда-то без подруги своего сердца? Бросьте, принц, Вы ведь так молоды! Неужели Вы не знаете этих сладостных ощущений первой любви?       Уитли лишь поморщился, как от зубной боли.       — Я не верю в эту так называемую любовь у принцессы да Лаборди.       — А вот не уйти бы Вам!.. — мигом взвинтилась Челл, но король жестом остановил её.       — Богов ради, только не переходите все на личные оскорбления! Уитльбальд, ближе к делу! Чего Вы хотите?       — Такой удар по чести можно загладить только рукой принцессы! — воскликнул Уитли, глядя на дам абсолютно равнодушно. Его Величество недоумённо развёл руками:       — О чём Вы вообще? Вы сами понимаете, что этого не будет! Принцесса не выбрала Вас — но также она не выбрала ни одного из гостей вечера, кроме мисс. И никто из них не требует, заметьте, чтоб я выдал за них дочь силой!       — Они просто недостаточно высокородны, — Уитли приосанился. Пожалуй, единственное, что в нём было действительно благородного, так это чистота и древность его аристократической крови. — Простолюдины не имеют права от природы требовать того же, что является безоговорочным правом знати.       — С каких пор заключение брака с любимым человеком стало прерогативой знати? — вставила Глэдос. — Вы либо дурак, либо самодур, если считаете так.       — Молчать! — голос принца сорвался на фальцет. — Ты, низкородная! Ты вообще не имеешь права присутствовать на переговорах монархов!       — Вы забываетесь, Уитли! — тут уже не утерпела Челл. — Вы оскорбляете мою невесту! Вот это — действительно оскорбление чести, Вам лучше бы извиниться, пока я не вызвала Вас на дуэль!       Девушка даже сделала движение, словно собираясь вынуть из ножен шпагу, но шпаги у принцессы с собой не было. Тем не менее, принц инстинктивно дёрнулся в сторону и, видя, что все это заметили, кое-как справился с собой и почти прошептал:       — Н-не стоит обещать кровопролитие, принцесса… Э-это же негуманно!       — Теперь Вы заговорили о гуманности? — Глэдос отстранила девушку и демонстративно обняла её. Король прикрыл лицо рукой, окончательно потеряв надежду закончить переговоры миром. — Мне-то всё равно, а вот перед Челл лучше извинитесь. А то принцесса такая пылкая натура, ещё и правда Вас на дуэль вызовет…       — Грх… Прошу прощения у Вашей дамы, принцесса, — проскрипел Уитли, отступая на шаг. — Но всё равно… Я бы хотел поговорить с Его Величеством наедине…       — Ну уж нет, — Челл решительно тряхнула головой. — Послушайте-ка, принц! Ни за Вас, ни за кого-то ещё, кроме Глэдос, я не выйду. Можете — смиритесь с этим, не можете — не смиритесь, мне наплевать.       — Вас не обручат ни в одном храме! — вспылил августейшество.       — Кроме храма Любви, — насмешливо отозвалась ведьма. — Вы знаете, уже были прецеденты с некоторыми мужчинами и женщинами…       — Это простолюдины, на которых всем наплевать! — выкрикнул Уитли, совсем теряя терпение. — А здесь речь идёт о сохранении королевской династии!       — И что, в крайнем случае, по-вашему, с моей или её репродуктивной системой что-то не так? — Глэдос презрительно поджала губы, глядя, как принц вспыхнул от этой темы. — Вот-вот, даже не удосужились вникнуть в теорию вопроса, а уже лезете в дела другой страны! Невежество хуже глупости, честное слово!       — Хватит! Я не намерен это терпеть! — Уитли вскинул руку так резко, что король невольно отшатнулся. — Ваше Величество, я терпел достаточно из одного уважения к Вам, но эта… Эта!..       — Ведьма? — с насмешкой подсказала Глэдос. Принц замер с поднятой рукой, широко раскрытыми глазами вглядываясь в лицо женщине. Его огромные очки сползли на самый кончик носа.       — Ведьма… — прошептал он, и рука его задрожала. — Ведьма! Я вспомнил! Это Вы угрожали мне на охоте! Вы хотели столкнуть меня в воду и бросить молнию! Ведьма!       — Вы начали меня оскорблять тогда, любезный! — женщина тоже подняла ладонь, и по ней забегали синие искры. Уитли тут же попятился к окну и крикнул не своим голосом:       — Стража!       — Всё-всё, никакой стражи, — король мигом вытолкал дочь и ведьму за дверь и сам задержался в проёме всего на минутку. — Жаль, кажется, нам с Вами не удалось достичь взаимопонимания. Надеюсь, тем не менее, на Вашу разумность, Уитльбальд! Пожалуйста, хорошенько всё обдумайте! Кому нужна война?       И он оставил испуганного Уитли жаться к стене.