Ведьма

Весть о благословенности земель Лаборди разлетелась так быстро и красочно, что даже сами лабордийцы, кое в чём осведомлённые чуть больше соседей, немного приосанились. После четвёртой неудачной атаки дошло до того, что королю Стампа пришёл сразу десяток писем от его царственных соседей, которых интересовало, до какой поры король Стампийский будет противиться воле богов и вторгаться на территорию Лаборди. Из-за этой кутерьмы королю, человеку нервному и даже немного истеричному, но не такому уж глупому, пришлось вызвать к себе сына и хорошенько встряхнуть его погрязшие в самоутешении и уязвлённом самолюбии мозги, чтобы наконец точно выяснить, по какой причине наследник повёл войска на их добрых соседей. Узнав, что дело идёт даже не то что об оскорблении дворянской чести, а о рядовом отказе потенциальному жениху, король Стампа пришёл в ярость и едва не выслал бедного Уитльбальда из страны. Когда вокруг ещё столько невест, даже в более выгодных условиях, разумно ли было затевать войну с ближайшими соседями? — Поезжай в этот чёртов Лаборди, попроси у них чёртового прощения, и не приставай ко мне больше с этим, чёрт тебя дери! — едва не брызжа слюной, приказал король. — Но отец, ведьма… — попытался было вставить Уитли, и голос Его Величества сорвался на фальцет: — Пускай хоть на лошади своей женится, мне наплевать! Мост через Эркери едва держится! Кочевники снова собираются у границы! А ты отсылаешь войска к соседям, которым даже не объявил войну! Вымётывайся, пока я не обеспечил тебе ссылку на какой-нибудь остров! Принц вышел от родителя совершенно подавленный. Оставалось только не попадаться ему на глаза какое-то время, и… Возможно, всё же поехать в Лаборди.

***

— Вам что, постоянно нужно самим встречать гостей? — ревниво фыркнула Глэдос, собирая волосы девушки в хвост. Челл улыбнулась: — Я недолго, дорогая моя. Только самых первых встречу, в качестве особой милости. То-то они удивятся, увидев меня в рубашке и штанах, ха-ха! — Кстати да, я думала, раз это званый вечер, вроде того, каким был твой День рождения, то и мы должны опять надеть платья поторжественнее? — ведьма развернула её к себе, тщательно застегнула пуговицы на оранжевой рубашке и поправила принцессе воротник. В последние пару недель, когда у всех неудачных женихов наконец совершенно отпали претензии к династии Джонсонов, — у кого-то сами собой, у кого-то, как у Уитли, под давлением более разумных родителей, кто-то уже успел найти себе новую невесту, — Глэдос заметила за собой приливы ревности даже большие, чем в самом начале их с Челл отношений. Может, потому что ей лично принцесса в рубашке нравилась больше, чем принцесса в платье, а ничего кроме рубашек в эти две недели она не носила. А может, потому, что Глэдос сама стала получать комплименты от некоторых слуг и гостей замка, причём какие-нибудь похожие милые вещи от Челл звучали гораздо лучше, даже сказанные чересчур весёлым голосом. Может, просто ей нужен был только один человек, чтобы терпеть всё человечество. — Нет, зачем же? На День рождения, на свой день, я и должна одеться максимально торжественно, а здесь… Обычный бал, — принцесса махнула рукой. — Побеседуют, потанцуют немного, покажу всем свою самую красивую в мире девушку, и разбежимся. — Ты не упустишь ни одного момента, чтоб сделать мне комплимент, да? — ведьма приобняла девушку со спины и с наслаждением уткнулась носом ей в шею. Сейчас её это даже почти уже не смущало. И пахла Челл потрясающе. Даже после целого дня сбора трав в лесу. Да уж, за время Ядовитого месяца спали они очень мало… — Я не упущу целой жизни, чтоб напоминать тебе, какая ты чудесная, — Челл откинула голову и извернулась так, чтоб поцеловать её в скулу. — Давай, мне надо пойти, правда… Я вернусь очень быстро, обещаю! Глэдос поразмышляла немного над тем, стоит ли ей добавить что-нибудь к своему наряду. Принцесса в этот раз украшала себя лишь загадочной довольной ухмылкой и закатанными до локтей рукавами рубашки, будто бы специально демонстрируя прекрасные мышцы рук и россыпь синих точечек на левой. Каждый раз при взгляде на эти метки от ядовитых шипов ведьма испытывала жгучее сожаление, но Челл почему-то носилась с ними, словно с медалями, и у женщины не находилось слов в оправдание этому. На Глэдос же было её самое обыкновенное черное платье в пол, с длинными рукавами и высоким горлом. Она бы уж точно не стала выставлять на всеобщее обозрение свою ужасно обезображенную левую руку. Руку, которую, впрочем, чаще всего находили губы её принцессы, когда они оставались одни. От этих мыслей Глэдос зарделась и тряхнула головой. Ну, раз на ней уже есть новые чулки и те удобнейшие для ходьбы по замку мягкие туфли, зачем украшать себя чем-то ещё? Ночью принцесса и так наверняка увидит всё это великолепие… Ведьма невольно вздохнула и прикусила губу, вспомнив сверкающий, обжигающий страстью взгляд девушки, когда она снова помогала ей снимать туфли и чулки. Кажется, ей очень уж нравились ноги Глэдос. Да и сама нелюдимая ведьма. «Ох, ну, мы в конце концов встречаемся», — усмехнулась Глэдос сама себе и отправилась не спеша искать принцессу около ворот замка. Рана на боку уже немного затянулась и болела совсем редко. Гостей прибыло гораздо меньше, чем на День рождения принцессы. Оно и немудрено — часть вельмож сейчас готовили собственные свадьбы, часть предпочла не приезжать на первый же после их позора бал, в любезных выражениях пообещав приехать после. Но вот кого Глэдос не ожидала здесь увидеть, так это барона Рика и принца Уитли. — Что они здесь делают? — сердитым шёпотом спросила она у принцессы, привычным жестом поддерживавшей её под локоть. Челл лукаво улыбнулась: — О, это целая история. Уитли, говорят, устроили дома взбучку, как только король вспомнил про по-настоящему важные для своей страны дела, а барон… Рику я сама написала. Он или извинится за тот случай с манком, или я его вызову на дуэль! — Иногда твоё упрямство даже немного пугает, — усмехнулась польщённая ведьма. — Но в целом звучит привлекательно. Надеюсь, ты его не слишком запугала? — У меня есть шпага здесь… Неподалёку, — Челл приобняла женщину за талию и повела к крутившемуся около нескольких особо одиноких дам барону Рику. — А после? Что было после? — донеслось до них. Кажется, барон снова рассказывал одну из своих баек. Он важно пригладил бородку: — После, стоило негодяю скрыться, как я соскочил с верного Чаннинга, вытащил верный нож, и… — Перерезали верную верёвку? — фыркнула Глэдос, с наслаждением опираясь на плечо принцессы. Рик вздрогнул и даже как-то втянул голову в плечи от звуков этого голоса. — Ох… А-а, дамы! Наша прелестная чета! — улыбнулся он, стараясь, чтоб улыбка не вышла подобострастной. Барышни, слушавшие Рика, обратили всё своё любопытство на самую необычную придворную пару. — Ага… Барон, вы нам с моей прелестью кое-что должны, — Челл указала головой на дальнюю колонну. Рик сложил руки за спиной в величайшем дискомфорте и последовал за дамами. — Я, эм… — очевидно, барон так и не набрался храбрости для начала разговора. Принцесса покачала головой и начала за него: — Вы, вполне вероятно, подстрелили мою даму на охоте. — По тёмному незнанию! — воскликнул барон, сдёргивая шляпу с головы. Глэдос поморщилась: — Обязательно каждый раз вставлять в свою речь какие-нибудь прилагательные? Извиняйтесь уже, пока у меня ещё что-нибудь не заболело! — Я прошу сердечнейшего прощения! — Рик приложил шляпу к груди. — Честное слово, если бы я знал, я бы скорее прострелил сам себе ногу! — Охотно верю, — ведьма поджала губы. Даже в таком виде, кажется, барон старался произвести впечатление. — А теперь скройтесь, глаза б мои вас не видели. Рик немедленно натянул шляпу и скорыми шагами удалился. — Чует во мне угрозу? — тихо засмеялась Челл. Женщина хмыкнула. — Ещё бы. Я ведь так и не сняла проклятье. — Оу… Правда, что ли? — девушка остановилась. Глэдос неуютно повела плечами. — Ну, эм… Я, ам… — Ах, тебе легче, когда ни один мужчина не может влюбиться в меня даже в теории? — Челл с улыбкой приложила пальцы ведьмы к своим губам. Женщина смущённо выдохнула, быстро оглядываясь, ловя на себе заинтересованные взгляды. — Если тебе так нравится — я готова потерпеть… Хоть всю жизнь. На сцене появились и стали устраиваться музыканты. — Надо же, а я так и не научилась танцевать, как жаль, — усмехнулась Глэдос. Принцесса покачала головой. — Мы всегда можем по-глупому потоптаться на месте под музыку! В общем-то, будет похоже на вальс. — Ну, ещё чего! — весьма засмеялась, и Челл подхватила её смех. — Хотя сейчас у меня должно получаться даже лучше, потому что рана затянулась. — Стоит попробовать, милая, — принцесса положила одну руку ей на талию и взяла за вторую. Ведьма усмехнулась и сама в ответ положила свободную руку на талию девушке. — Ух, по-моему, вальс не с таким положением рук танцуют? — Наплевать, — Глэдос чмокнула её в самый кончик носа и сделала шаг, едва раздались звуки вальса. Научиться танцевать ни желания, ни времени за эти пару недель у неё не было, но «потоптаться под музыку», как выразилась Челл, ей хотелось. Тем более с ней, тем более — положа руку на талию возлюбленной, тем более — под взглядами! Взгляды были лучше всего — это служило доказательством того, что все прекрасно знают, кто здесь женщина принцессы. И чья принцесса девушка. — А по-моему, у тебя хорошо получается, — принцесса глянула вниз, приноравливаясь к медленным шагам Глэдос и неспешно поворачиваясь с нею по кругу. — Даже очень… Хэй, у меня есть вопрос. — Да неужели? Обычно ты не любишь задавать вопросы, — усмехнулась ведьма, наклоняясь за поцелуем, но Челл вдруг увернулась и прикрыла губы женщины ладонью. — Погоди, погоди. Как думаешь… Белый или чёрный? — Что «белый или чёрный»? — Цвет, — принцесса улыбнулась. — Выбери цвет. — Ну… Ам… Чёрный? — изогнула бровь Глэдос. — А что, сошьёшь мне новое платье? — Конечно, солнышко, — девушка сама поцеловала её и понемногу повела к центру зала. Пол там украшала прекрасная роспись в виде стилизованной королевской короны Лаборди. — Ещё с десяток платьев, хах! Но одно, наверное, придётся сделать белым. — Хм? — ведьма сжалась от какого-то странного внутреннего ощущения. Челл вдруг выпустила её из объятий и с широкой улыбкой встала на колено, перехватив руку женщины. Музыка стала тише. Сердце Глэдос забилось быстрее. — Дорогая… Уже привыкла тебя так звать, — усмехнулась девушка. — Ты знаешь… Что я люблю тебя. Ведьма сглотнула, отчаянно стараясь отвести смущённый взгляд, но её словно приковывали ласковые голубые глаза. Теплейшие, хоть и цвета зимнего неба, глаза в её жизни. — Зна-знаю, — женщина невольно облизнула пересохшие губы. Челл сунула свободную руку в карман. — И говорить красиво я так и не научилась. Ещё. Но я уверена, что ты меня научишь, правда? У нас будет вся жизнь впереди, чтоб научиться… Многому. Ты… — принцесса немного замешкалась, прикусила губу и вынула из кармана два небольших золотых кольца. У ведьмы перехватило дыхание. — А-а, я уже подумала, что потеряла… Глэдос, ты лучшая женщина, которую я знаю. И я уже подразумевала это в своих… Других словах, но… Ты выйдешь за меня? — О-ох, — она прижала ладонь к губам, испытывая отчаянное желание по привычке прикусить костяшки. Лишь бы выровнять дыхание. Лишь бы из груди не вырвался лишний вздох. Лицо и плечи залила краска, пока Глэдос собиралась с силами и склоняла голову, пытаясь удержать несколько слезинок радости, готовых скатиться по щекам. — Д-да. Вы-выйду. Челл быстро глянула на кольца и надела нужное на безымянный палец робко поданной ей левой руки. Где-то зааплодировал церемониймейстер. Его хлопки подхватили музыканты, а следом за ними и гости. — А-авх, — выдавила вместо чего-нибудь вразумительного Глэдос, ощущая себя на грани лишения чувств. Принцесса немедленно подскочила, подхватила её за талию и вложила в свободную руку второе кольцо. — Сама ответишь? — она прижалась так близко, что ведьма ощутила на своей щеке горячее дыхание. Глэдос умилённо вздохнула, свела плечи и надела кольцо принцессы ей на палец. Девушка сплела с ней пальцы, осторожно подхватила под пострадавший бок и увлекла в долгий обстоятельный поцелуй, забив на гостей, музыку, неудобную позу, исходившего восторгом где-то неподалёку короля и кислую мину принца Стампийского недалеко от входа в залу. Грянул торжественный марш.