Амортенция и Магловедение

Обессиленное тело плюхнулось на кровать в «обожаемых» подземельях. Слизеринец был безумно вымотан сегодняшним днём. Трансфигурация, которая ему так и не давалась, выкачивала все силы из парня. Несмотря на то, что прошло уже достаточно времени, Драко всё равно передёргивало от воспоминания того, как Крауч младший превратил его в хорька на четвёртом курсе. Его прозвище до сих пор сопровождало юношу, но теперь уже без страха в сердце у того, кто осмеливался это сказать. Найдя в себе силы, Драко приподнимается на кровати и скидывает с себя лишние вещи. Всё таки чувствуя холод на своей коже, он делает ещё некоторые усилия, чтобы достать из комода пижаму. Он делал так только лютой зимой, и поэтому не мог понять, то ли действительно очень рано холодает, то ли какая-то часть его души перестала согревать его, но с чего бы? Может его «самая-чистая-кровь» обозлилась и решила перестать циркулировать по венам, выражая тем своё полное недовольство в содействии и общении с грязнокровкой? Прошел час. Прошёл второй. Драко ворочался. Снова. Он снова не мог уснуть. И снова причиной его бессонницы была она. Чёртова Грейнджер, которая не смогла уберечь свои колени. Чёртова Грейнджер, которая должна была докучать Малфою весь год со своим дремучим Магловедением. Чёртова Грейнджер, которая так мило уснула в объятиях Драко. Слизеринец вновь чертыхнулся, проклиная заучку и все мысли о ней. Но парень всегда знал, что по истине поможет ему забыться. Душ. Горячий душ. Малфой незамедлительно двинулся в самом желанном направлении. И вот опять. Горячие струи воды стекали по ладному телу блондина. Но что-то мешало полностью расслабиться и постоянно обращало на себя внимание. Он ощущал кончиками своих пальцев прикосновения Грейнджер, которые никак не хотели вымываться. Сколько бы усилий он не прилагал, кровь все равно приливала к местам прикосновений и дурманила голову. Ему хотелось прикасаться к ней снова и снова. Хотелось крепко прижать к себе и никогда не отпускать. Прокручивая моменты из Выручай-комнаты, Драко вспоминал прекрасные изгибы Гермионы. Вспоминал её длинные ноги, хрупкую талию и тонкие руки. Вспоминал её покрасневшие щеки, на которых виднелись веснушки, что так и просили провести по ним своей холодной рукой. Картинки прошедшего вечера повторялись всё вновь и вновь, заставляя узел в низу живота туго затягиваться. От неожиданности Малфой протяжно зарычал и откинул голову назад, позволяя своим эмоциям выйти наружу. Что в этом привлекает внимание больше всего? Что Драко Малфой — чистокровный волшебник, человек, который никогда не проявлял свои чувства, почему-то так яро стал желать грязнокровку? Или то, что Гермиона Джин Грейнджер — самая известная ведьма в волшебном мире, была такой хрупкой и вызывала в мерзком змее столько противоречивых для него эмоций? Не удосужившись вытереться от капель воды, Малфой вновь накинул на себя тёплую пижаму, и решив, что он всё-таки не сможет заснуть, отправился на улицу. Была середина сентября. Листья ещё крепко держались на деревьях, но уже не блистали той зеленью, что была у них летом. От большого белого пятна в воздухе отрывали по кусочку и теперь на небе уже красовался полумесяц. Полумесяц, который отбрасывал свои светлые лучи на аристократичную бледность Драко, заставляя кожу Слизеринца светится так, будто бы она сделана из мрамора. Малфой дошёл до незамысловатой скамейки близ Чёрного озёра и расположился на ней. Мысли закручивались в клубок, не давая найти ту самую нить, за которую стоит потянуть, чтобы привести свои чувства в порядок.

***

Гермиона проснулась от солнечных лучей, что пробивались сквозь окна лазарета. Её лицо озарялось светом, демонстрируя всем золотые веснушки. Девушка потянулась и пыталась вспомнить происшествия предыдущего вечера, но голова жутко гудела и не давала сконцентрироваться на чём-то важном. Сегодня Мадам Помфри разрешила Гермионе посетить занятия. Не то, что бы она так поправилась за двое суток, просто рвению Гриффиндорки к учёбе никак нельзя было противостоять. И сейчас гордая львица уже изящным шагом направлялась в Большой зал на завтрак, при условии, что если ей станет нехорошо, то она обязательно обратиться за помощью в больничное крыло. Преодолев положенное расстояние, Гермиона всё тем же быстрым шагом двинулась к столу своего факультета. Среди толпы голодных и невыспавшихся студентов она увидела своих друзей, с которыми, казалось, она не виделась целую вечность, и её лицо озарилось улыбкой. — Привет, ребята! — девушка обнялась с каждым сидящим рядом. — О Мерлин, Гермиона, я так рада тебя видеть! Рыжеволосая девушка крепче всего обняла подругу и начала тут же старательно извиняться за то, что не смогла прийти к ней и навестить. Дело в том, что в начале учебного года Джинни предлагали место в команде по квиддичу и она долго думала на этот счёт. Но теперь, когда она согласилась, приходилось тренироваться почти всё свободное время, чтобы влиться в коллектив, и так сказать «не упасть в грязь лицом». Гарри нежно улыбнулся. Хоть он и не проявлял так красочно свои эмоции, как Джинни, Гермиона точно знала, что он тоже очень рад видеть её. Всё было бы прекрасно, если бы не Рональд Уизли, который лишь бросил сухой «привет» в сторону подруги и продолжил отрешённо жевать всё, что было на тарелках. Казалось бы, что не так? Это же Рон, он всегда ест. Но пока друзья обсуждали всё накопившиеся новости, рыжеволосый так и не проронил ни одного слова. Занятия шли одни за другим и наконец, когда с ними было покончено друзья ввалились в любимую башню и, полностью расслабившись, продолжили тот весёлый диалог, что был у них за завтраком. Даже бесполезные сплетни Джинни не казались Гермионе такими бесполезными. Она была готова слушать любые мелочи. Гриффиндорке просто нравилось находится рядом со своими друзьями впервые за такое время. По-настоящему вместе. — Кстати, как идут ваши занятия с Малфоем? — неожиданно выпалила рыжеволосая. Гермиона замешкалась, её щеки залились краской, а ладошки начали потеть. — Да в принципе, всё идёт нормально. Голос непростительно дрожал, и Грейнджер надеялась что звучит как можно более убедительно. — Что значит нормально? Мы ждём подробностей. Не каждый день твоя подруга учит бестолкового змея предметам, которые он на дух не переносит. Уизли добивала своими вопросами так, что у Гермионы заканчивался воздух в лёгких. А что она должна была им рассказать? То как она любезничает с их врагом? То как она бросается к нему в объятья и держится за руку? Да они посчитают её полоумной и наденут смирительную рубашку. Или ещё хуже — скажут, что она их предала. — Джинни, всё проходит нормально. Дра… Малфой не такой уж и ужасный зверь как ты считаешь. Он просто обычный человек, который выдает себя за того, кем не является. Шумным скачком с дивана наконец-то даёт о себе знать Рональд и, как ужаленный вылетает из башни. Лишь портрет Полной дамы закрывается за его спиной. Гермиона непонимающим взглядом смотрит ему вслед, а затем и в глаза Гарри и Джинни. Казалось, они сами не понимают, что так сильно взбаламутило Рона, но странные стрелы в их глазах, которые они метают друг в друга, заставляют насторожиться.